Арбалет выстрелил градом болтов. Гоблины прикрылись щитами, но один из них пожалуй самый самоуверенный получил ранение в руку. Слушать подобные завывания весьма противно. Пробить кованый возможно гномами шит даже тяжелому болту было не под силу.
Тут корпус сотряс сокрушительный удар, меня подбросило я пустила из скользких потных рук весло. Оно выпрыгнуло и как ударит меня в нос. Я взвизгнула, слизнула полившуюся кровь. На вкус она была такой приятной, солоноватой.
Пробежавший мимо капитана матрос прокричал:
— Сразу шесть большущих стрел вонзилось в борт, они пробили корпус совсем рядом с ватерлинией, наконечники какие-то особые в форме змеиных голов.
— А стрелы не горят? — Спросил капитан.
— Пылают, но у нас есть защита, огонь лижет борт, но не в силах подпалить его.
— Повредите их корпус, да как можно быстрее.
— Заодно надо прикончить гнома.
Сказать легче чем сделать. Гоблины дали залп из луков, по борту применив новую тактику используя стрелы скованные цепью. Среди матросов появились убитые и раненные. Кроме того вновь вражеское орудие выплюнула тучу стрел. Они угодили в шпангоут приколов как жука похотливого кока, угодливо несущего угли.
— Какого мясу на крюку. — Только и успел произнести он.
Арбалет снова ударил, попал в частично в надстройку, а частью в щиты, при этом гоблин с желтой повязкой ушибся, ему отдавили когтистую ногу. В ответ монстр плюнул как верблюд его шипящая слюна лишь чуть-чуть не долетела до нашей галеры.
Зажженные стрелы причинили еще меньше ущерба, прикрытый щитами гном-колдун был начеку и легко справлялся с огнем.
— Неужели на них мы не найдем управы? — Пробормотал Фока прячась за специальный кованый железом балкон-укрытие.
— Надо разбить руль галеры! — Крикнул капитан. — Эй ты Ураган возьми более точный прицел.
Ураган не добро усмехнулся, затем врезал плетью по слишком медленно шевелящимся помощникам. Те прибавили прыти.
Вторая галера кралась за первой как лис за волком. Капитан обратил на это внимание:
— Эх столкнуть бы их лбами!
Арбалет выстрелил чугунным ядром целя в руль, но Ураган промахнулся и лишь расщепил весло.
— Ах ты растяпа! — Ругнулся Фока.
— Маленький успех, лучше большого провала! — Возразил капитан.
Матросы вели отчаянный обстрел, при чем некоторые луки растягивали вдвоем. Это помогало мало, гоблинам в лучшем случае наносились незначительные ранения.
Шла дуэль борт дырявился, все больше наемников купца гибло их воинский дух падал. Доставалось и гребцам. Одна из стрел угодил в нашу ячейку. Никого правда не убило, но поцарапало кожу. Неожиданно прекратились удары кнута по спине. Я оглянулась, изверг-надсмотрщик корчился с пробитым животом, у него повылезали кишки.
— Наконец в мире стало твориться хоть что-то справедливое. — Сказал мне на ухо юноша.
— Вероятно боги вспомнили о нас.
Тут этот парень схватил меня руками и поцеловал. В его жесте было столько искренности что я ответила, крепко прижавшись к мускулистому потному телу. И мне было так хорошо, многочисленные раны и порезы разом перестали болеть.
Расстояние между галерами продолжало сокращаться. Он шли ноздря в ноздрю, преследователи чувствовали свою силу увеличивая ход. Это как хищник загоняющий оленя, выиграй полкорпуса, а затем вцепись в горло.
Фока бился в истерике, он чувствовал что приближается его гибель:
— Ей вы! Лупите рабов сильнее, прибавьте ходу.
Капитан возразил:
— Они только люди, и уже на пределе!
— Так переходите в беспредел. Пускай все они сдохнут, но мы должны оторваться.
Барабан сорвал ритм, похоже по нему били без всякой системы лишь бы чаще. Такая какофония терзала слух, подбежал новый надсмотрщик, он был моложе и еще злее. Снова пришлось грести перенапрягая мышцы. Одновременно шел поединок в которой преимущество было на стороне гоблинов, их стрелы намного тяжелее и больше, они пробивали на сквозь перегородки, надстройки. Вот очередной удар пришелся в парус. Полтора десятка больших связанных веревкою на которых развешанные пылающие тряпки стрел, угодили в парус. Не смотря на то что его возможно тоже покрыли асбестом, он стал прогорать, кроме то и это существенно его частично скрутили в трубочку и пригвоздили к матче.
— Вот дьяволы! Бьют по больному месту! Эй ты мальчишка доставь скорее мне рома.
Капитан обратил внимание:
— Гоблины вооружились мечами, и крупными секирами, такую мощь нам не сдержать.
Арбалет снова ударил, но корабль явно терял ход и ядро глупо ушло в воду.
Тем временем четверо гоблинов под прикрытием щитов подтянуло длинные колья, на которых располагался абордажный мост. Приспособление впрочем удивило капитана.
— Что это такое? Никогда подобного не видел. Может ты знаешь? — Спросил он пожилого боцмана.
— Это чем-то напоминает те лестницы что применили при штурме цитадели Смур. Они выстреливаются, а сами состоят из серии металлических цепочек.
— И что это дает?
— Срубить очень трудно и никогда не угадаешь куда он выпрыгнет.
Среди гоблинов было несколько человек. Капитан самолично навел на одно из них лук, помолился и выстрелил. Подневольный матрос получил прямо в грудь, мучился не долго, гоблин схватил его за горло свернул шею, затем вцепился крупными зубами в плоть. Зрелище было ужасным монстр бесцеремонно пожирал человека. Мне впрочем доставалось так мощно что на эмоции не осталось сил. Ну едят, так пусть подавятся.
На нашей галере дымились вражеские заряды, но открытого огня не было видно. Тут у меня в первые в сердце зародилась симпатия к Фоке. Хоть в чем-то он показал что не балбес и самодур.
Гоблин продолжал рвать тело, по когтистым рукам текла кровь, а лапа — брр!
Галеры продолжали сближаться, паруса обвисли, а вражеские гребцы похоже неутомимы. Я уже видела их, сквозь бойницы. В основ это люди, ужасно изможденные, с горящими безумными глазами. Среди них было правда несколько незнакомых волосатых существ, размерами примерно с людей, но рыла.
— Кто это? — Спросила я.
Мой приятель постарше ответил:
— Мишки Дирри! Идеальные рабы, практически не устают и не спят. Говорят что на небесах боги проводили эксперименты над медведями и орками, вот и появились подобные существа.
— Что же это весьма интересно, но откуда ты это знаешь.
— Я прислуживал колдуну который в свою очередь общался с ангелами что летали на воздушных кораблях. Я так много чего наслышался.
— Расскажешь потом.
Надсмотрщик споткнулся об стрелу и это дало нам короткую передышку. Затем плеть заработала с удвоенной злостью. Похоже впрочем противник хотел и вовсе парализовать нашу работу сцепив наши весла. То чем гребли наши противники больше напоминало крючья которыми стаскивают всадников.
Фока визжал:
— Отклоняйтесь в бок иначе нас прищучат.
Капитан ответил:
— Делаем все что можем и даже что не можем. Гребцы скоро будут рыгать кровью.
— Это убыток, но можно купить новых.
Тем временем громадный гоблин бросил на борт мешок. Ударившись о палубу он с грохотом рванул, отбросив двоих матросов, причем один свалился за борт. А монстр вскочил на странное приспособление и выбросило как пробку из перебродившего пива. На лету чудовище вращало сразу двумя мечами. Потом я узнала что по таком принципу работают мельницы. Он влетел на борт и принялся крушить наемников, вероятно это был бы их конец, но Ураган сумел развернуть арбалет выстрели ядром почти упор.
Удар пришелся в затылок и голова гоблина с треском раскололась. Серо-фиолетовые мозги брызнули из разбитой коробки.
— Готов! — Дружно крикнули матросы.
Даже Фока пробормотал:
— Урагану можно дать золотой. — И тут же поправился. — Нет два серебряных, или лучше один.
Капитан скомандовал:
— Стреляйте дружно, по тем кто открыт.
Другой отчаянный с более светлой шерстью и чуть помельче своих собратьев гоблин( вероятно юноша) снова атаковал, пробуя запрыгнуть на борт, а в качестве оружия используя шест с двумя торчащими мечами. Уже на лету в него вонзилось десятка два стрел, большинство из них не смогло пробить толстую шкуру, но скорость атакующий гоблин потерял рухнул рядом с бортом. Мы даже зацепили его веслом, с размаху удавив в морду.
Я была поражена сколько на его физиономии написано боли и отчаяния. Видимо кости у гоблина тяжелее человеческих, он быстро утонул, испуская ядовито-кровавые пузыри.
Тут нам показалось что противник теряет ход, и совершает не понятный маневр. На самом деле он пропустил вторую галеру, внезапно вырвавшуюся как тигр из засады.
Прыжок и вражеские весла сцепились с нашими, с борта выстрелила дорожка-трап по которой могло пробежать сразу пять человек два гоблина. Затем посыпались стрелы, они летели по высокой дуге и находили. Даже укрытие где спрятался Фока не спасала, стрела пробила сапог купца, повредила сразу три пальца. Как орал это чванливый упырь.
Ураган зарычал:
— Косматые "драчилы"! Вы жирны и неуклюжи. Ну подойдите ко мне поближе, сразимся! — Он вопил столь истерично не понятно чего в его голосе было больше злости или страха.
— Обрубите крючья! — Скомандовал капитан.
Выполнить это было не просто во-первых, они были стальных цепях и довольно толстые, в во вторых их было не меньше тридцати, у гоблинов богатое вооружение и видимо не малый опыт морских боев.
Для сражение уже кончилось, весла оказались в захватах, да грести теперь бесполезно, но надсмотрщик не унимал. Спина словно одеревенела, я да и мои напарники похоже ничего не чувствовали. Впрочем кровь текла, и знала что на мне нет живого места. К счастью капитан крикнул.
— Надсмотрщикам тоже подняться на верх и сражаться. На счету каждый человек.
Я благодарила всех богов за этот приказ.
Было видно как прыгают чудовище, одно из них сорвало едва не свалилось на нас. Гоблин вблизи казался еще страшнее чем снаружи. Морда совсем дикая, глаз трое и какие-то оголтелые. Рука царапает дерево всеми шестью пальцами, да еще так глубоко оставляет борозды, видна стружка. Я и боялась, и вместе с тем почувствовала надежду. Старший раб прокричал:
— Я рад приветствовать своего освободителя! Да благословят святые боги ваши завоевания.
Гоблин сурово ответил:
— Заткнись раб! Я повелеваю тобой. — Он попытался подняться, но окончательно запутался в снастях.
Я произнесла:
— Мы рады приветствовать ваше божественность.
Лицо гоблина расплылось в страшной улыбке:
— Я бог!
— Да бог!
— Ты хорошая самка, я тебя не буду убивать, а как мои товарищи не знаю. Женское мясо очень вкусное.
Я мысленно попыталась свести все это к неуклюжей шутке, но душа трепетала — закончить жизнь в желудке, что может быть страшнее.
Гоблин продолжал отчаянно отбрыкиваться, но запутывался все больше и больше. Наконец он не выдержал:
— Эй вы голокожие, давайте сюда, помогите мне.
— Да мы бы рады, но сидим на цепи. — Я указала на ошейник изрядно растерший горло.
— Это самое для вас! Ну ладно самка лучше спой что-нибудь.
— Ты серьезно!
— Если у тебя хороший голос, мы тебя дороже продадим, а есть не будем, обойдемся кабанчиком.
— А нам можно подпевать. — попросили мои товарищи по несчастью.
— Ладно войте, можете даже попрыгать.
На верху похоже было жарко, гоблины прыгали лезли по лестнице. Даже смотреть на это страшно не то что участвовать. Вот он грозный Ураган, скрестил мечи, и ударил бегущего впереди гоблина по руке. Незначительный порез он ему причинил, но вот ответный выпад был такой силы что незадачливый боец, полетел вверх тормашками. Правда тут же вскочил и попытался контратаковать снова. Прочие бойцы рубили матросов, превосходство в росте, весе, длине рук и мечей было слишком подавляющим. Я прикинула, вдвое больший рост, значит в восемь раз больший вес, ну как при таком соотношении воевать. Видимо придется сдаться на милость победителя, и рассчитывать на то что эти чудовища не испытывают влечения к человеческим женщинам.
Тогда я решила исполнить, романс выражающий мои чувства и страдания:
Смерть жало обнажив и гнусную личину
Сказала всем — спасенья не видать!
Рисует черным страшную картину
Из преисподней рвется злая рать!
Меч обнажен, меж трупов чуть дыша
Как агнец божий перед лютой казнью!
Шагает дева — мира свет душа
Меж молний лик— не омрачен боязнью!
И нет пути назад не воротиться
Не дай Господь увидеть ужас вновь!
Я за мечту свирепо буду биться
И пронесу сквозь вихри битв любовь!
Священным гневом рождены поэты
Они сильней чудовищ, стали, стрел!
И мудрые нам не нужны советы
Пылает сердце — высоко взлетел!
Я могла петь и дальше, но тут на верхней палубе раздался такой грохот, что даже гоблин встрепенулся.
— Ладно гордая букашка я потом дослушаю конец, а пока в бой. А то добычи лишат. — прокричал он на бегу.
Что там было мне рассказали немного позже. Фока развернул последний резерв многоствольную пороховую пушку. Это оружие очень опасное, сразу выбрасывало с большим ускорением двадцать чугунных шариков. Но случилось не предвиденное, но вполне закономерное для горе-стрелков не имеющих опыта общения с подобным оружием. Оно просто взорвалось, пороха видно заложили сверх нормы. Купцу Фоке по колено оторвало ноги, гоблины повесили его на крюк, так что умирал мой мучитель не очень легко. Я лично хотела чтобы это продлилось несколько суток. Прочих матросов убили и принялись есть, дрожа от страха мы ожидали когда очередь дойдет до нас. И тут мне стало стыдно, я не знаю даже имен тех с которыми возможно предстояло слиться в желудке у гоблина.
— Ну что мой друг как тебя зовут. — Спросила я юношу.
— Стикс!
— Вот так Стикс, ты возможно мой последний парень.
— И что ты предлагаешь?
— Полюбить друг друга. — Сказала я удивляясь собственной наглости.
— Другие рабы увидят, кроме того я не уверен что у меня получиться. Слишком уж устал.
Мне и самой стало стыдно, другие рабы сквозь сеточку рассмотрят в деталях, да еще задолбают советами.
Хинштейн и прочие бизнесмены загоготали. Уж очень забавная картина получалась. Лишь одна Ангелина заявила с задором:
— Это весьма интересно так на глазах у всех.
Кинжал крикнул:
— Я же сказал всем женщинам остаться на месте и не идти за нами, а ты увязалась, да как незаметно.
— У шпионов училась. Ну теперь ты меня поблагодаришь.
— Это еще почему!
— А ты что не заметил что у меня в руках позолоченная канистра с баварским пивом.
— Вот это гораздо лучше! — У бизнесменов глаза загорелись. — Налей нам.
— Нет только президенту, премьеру и их цепному псу. — Сказала она.
— Ну ты даешь! И не боишься! Меня?! — Спросил Кинжала.
— Страх это лишь уцененная разновидность удовольствия. — Заявила Ангелина.
— Ну ты даешь! Фу! Повторяюсь как дебил. Если бы я тебя взял в банду кем бы ты согласилась там работать.
— Камикадзе с оплатой по факту выполненных работ в конце года и с квартальной премией. — Ангелина показала язычок.
