Разве что без этого никак обойтись не получится, например, как сегодня.
— Итак, Акихиро-сан, вы хотели со мной поговорить? — пригубив чай, спрашиваю джонина. Знаю, что пребывание в моем обществе не доставляет ему никакого удовольствия, так чего мужика мучить? Если честно, я и в дом-то его пригласил лишь потому, что самого после тренировок ноги не держали, а торчать под жарким летним солнцем не хотелось.
— Да, Учиха-сама, — старый полицейский отставил в сторону нетронутую чашку и встал из-за стола. Зеркально повторяю его движения.
Блин! Кто ж знал, что разговор предстоит официальный? Я б ему хоть чай дал допить, а так он его даже не попробовал, лишь чашку в руках подержал. — В первую очередь, я хотел бы вас поблагодарить за то, что вы спасли мою жизнь.
— ...?!!!!!!!!!!!!!
Полагаю, за выражением лица я не уследил.
Вот это называется "сюрприз"! Если непечатно — то гораздо короче. Я лихорадочно пытался сообразить, когда я, или, может быть, прежний Кейтаро, успел спасти жизнь целому джонину, но никаких идей по этому поводу в голову не приходило. Что-то с памятью моей стало? Ну, это вряд ли. Я ж не супергерой, который защитой мира по десять раз на дню занимается, если бы в чье-то спасение вляпался — наверняка бы запомнил!
— Э-э... Акихиро-сан, — на всякий случай, осторожно уточняю у полицейского. — Вы не ошибаетесь? Может быть, вы с кем-то меня перепутали?
* * *
За годы работы в полиции, Сатоши неплохо изучил местные трущобы, поэтому, когда его "попросили" из общежития, ему не составило труда найти себе там жилье. Уже к вечеру, он снял вполне приличную квартирку на последнем этаже трехэтажного доходного дома: крыша не протекала, работали душ и канализация, на пару часов в день даже появлялась горячая вода. Тараканы, стадами бегавшие по комнате, оказались насекомыми сугубо гражданскими и распечатывать свитки с едой не умели, поэтому, быстро сообразив, что поживиться им тут нечем, стройными рядами эмигрировали к соседям. А что в рассохшейся оконной раме были щели толщиной с палец, и оттуда постоянно дуло — так это даже к лучшему! На дворе стояло лето — жара и духота, а открывать окна в этом квартале было крайне нежелательно.
С соседями тоже повезло — порядочные люди, с ножом почем зря не кидаются, а что в любой момент готовы вынести все, что плохо лежит — так у каждого свои недостатки!
Заложив руки за голову, Акихиро валялся на футоне, задумчиво изучая облупившийся потолок и размышлял, как, а точнее — на что он теперь будет жить. Снять на месяц жилье ему позволило пособие от деревни, которое он получил всего пару дней назад и еще не успел потратить, никаких иллюзий, что ему кто-то оплатит отработанные после последней зарплаты в полиции дни он не питал, а из пригодных к продаже вещей оставался только джонинский жилет.
Строго говоря — не только, имелся еще и Исао, но, во-первых, хоть Сатоши и не был самураем, сама мысль о продаже этой катаны казалась ему дикой, во-вторых, он прекрасно понимал, что настоящую цену за клинок ему в Конохе просто никто не даст. Нет, он, конечно, мог выручить за него приличную сумму и прожить два-три года, ни в чем себе не отказывая, но что потом? Возвращение к теперешней ситуации? Затягивать свою агонию у шиноби не было ни сил, ни желания.
Наконец-то он честно признался сам себе, что просто устал бесцельно жить постоянно испытывающим боль нищим калекой. А раз так...
Родители его давно умерли, друзей — живых друзей, не осталось, горевать по нему некому, а значит, и жизнью своей он может распоряжаться, ни на кого не оглядываясь, так, как сочтет нужным.
И если он решил, что ему пришло время уйти к Шинигами, то так тому и быть.
Денег, вырученных за жилет, хватило на двухнедельный запас наркотиков, остатков пособия — на еду.
Эти дни Сатоши потратил на то, чтобы еще раз обойти Коноху, навестить заброшенный после атаки Кьюби квартал, где когда-то стоял дом его родителей, попрощаться у мемориального камня с погибшими друзьями и сослуживцами.
А потом он, как когда-то в юности, встретил рассвет на горе Хокаге, вернулся домой, вытряхнул из стеклянного флакона две последние пилюли, которые должны были обеспечить ему минимум три свободных от боли часа, полюбовавшись, как блики солнца играют на зеркальном лезвии, простился с Исао, заварил чай и достал маленький пакетик с полупрозрачным кристаллическим порошком — свой трофей времен Третьей Войны, который он когда-то нашел на теле убитого им кукольника из Суны, быстродействующий яд, за несколько секунд останавливающий сердце.
Вообще-то, Сатоши подозревал, что Мастеру меча, коим он являлся, полагалось покидать этот мир каким-нибудь колюще-режущим способом — там, на катану броситься, или харакири себе сделать, или, на худой конец, кунаем по яремной вене чиркнуть, но валяться после смерти в луже собственной крови шиноби не хотелось — этой радости ему и при жизни за глаза хватило.
Он тщательно размешал в чае яд, последний раз окинул взглядом комнату...
И тут в дверь постучали. Кратко, но эмоционально высказав, что он думает о тех, кто ходит в гости по утрам, Акихиро пошел открывать.
За дверью обнаружился нервно оглядывающийся по сторонам чунин обыкновенный, в количестве одна штука. Убедившись, что перед ним действительно Акихиро Сатоши, парень всучил ему увесистый пакет, подсунул на подпись квитанцию, подтверждающую доставку и, облегченно вздохнув, поспешил убраться из "трущобника".
Здраво рассудив, что отрава никуда не убежит, Сатоши сломал на пакете сургучную печать с Клановым знаком Учиха и вытряхнул на стол пачку каких-то бумаг и тонкий лакированный футляр из незнакомого шиноби золотистого дерева, на крышке которого красовался все тот же красно-белый веер.
Открыв крышку, джонин обнаружил свиток, закрепленный на планках, изготовленных из того же дерева, что и сам футляр. Развернув дорогущую плотную бумагу "с искрой", он только удивленно хмыкнул, прочитав выполненную безупречной каллиграфией благодарность за службу Клану.
Взгляд упал на оттиск инкана, и шиноби непроизвольно скривился: "Учиха Кейтаро, Глава Клана Учиха".
Он много лет знал Хироши, его жену и двух старших детей, относился к ним с глубоким уважением и искренне не понимал, как в этой семье мог появиться такой моральный урод, как Кейтаро.
Но идея со свитком была действительно хороша: если и остальные полицейские в отставке получили подобные пакеты — а он был уверен, что так оно и есть, то эти, без преувеличения, произведения искусства у большинства (если не у всех) из них займут в доме почетные места на стенах гостиных — люди, которых родная деревня, не задумываясь, выкинула на мизерную пенсию и забыла о самом их существовании, сумеют по достоинству оценить подобную благодарность. И они сами, и члены их семей.
А это получается... Несколько сотен человек это получается. Да-а-а... Кейтаро — он, конечно, сволочь, но далеко не дурак.
Небрежно отбросив свиток (а что ему сделается? Вон, там даже фуин консервации на обороте имеется), Сатоши потянулся к бумагам...
И через мгновение серьезно заподозрил, что две разом принятые пилюли дали побочный галлюциногенный эффект: лежащий на самом верху стопки листочек предлагал уважаемому Акихиро-сану посетить больницу в любое удобное для него время и пройти обследование. В свою очередь, "Благотворительный Фонд Учиха" брал на себя все расходы по любому необходимому Акихиро-сану лечению, а также сопутствующим процедурам и лекарствам. Гарантийное письмо об оплате прилагалось.
Сатоши зажмурился, ущипнул себя за руку, прочитал еще раз — текст не изменился.
Джонин злорадно ухмыльнулся. Он был уверен, что, присылая ему "письмо счастья", Фонд представления не имел, каких затрат потребует его лечение.
Ну что же...
Он встал, вылил в раковину отравленный чай, тщательно вымыл чашку.
Если ему повезет, и операцию сделают без предоплаты, то финансовые разборки между Фондом и бухгалтерией больницы его не коснуться. Если нет, и предоплату Госпиталь все-таки потребует, а Фонд откажется платить...
Что ж, придется воспользоваться кунаем. Но от репутации Кейтаро-куна после такого скандала камня на камне не останется!
С такими жизнеутверждающими мыслями, Акихиро Сатоши, джонин и бывший полицейский, сгреб обратно в пакет футляр со свитком и документы, прихватил свиток с оружием и, насвистывая, отправился сдаваться в цепкие лапки ирьенинов.
* * *
— К сожалению, не ошибаюсь, Учиха-сама, — с таким видом, будто надкусил лимон, мрачно отозвался бывший полицейский. — Если бы не помощь Фонда, оплатившего необходимую мне операцию, то я уже был бы мертв. Поэтому, я хочу выразить Клану Учиха свою благодарность, — со специальной стойки для оружия гостей, Акихиро снял свою катану и с поклоном протянул ее мне.
— Имя этого меча — Исао, — торжественно произнес джонин. — Мой трофей в первом настоящем бою, он все эти годы был моим талисманом. Надеюсь, своему новому хозяину он тоже принесет удачу.
Чисто на автомате, с таким же поклоном принимаю меч, и только потом понимаю, ЧТО держу в руках.
Про Исао и его уцелевших "братьев" я, разумеется, слышал. И читал. Даже о том, что катана сейчас принадлежит Мастеру Меча из Конохи, знал!
Но что этим Мастером окажется калека-дежурный? Как-то оно неожиданно...
Впрочем, это не важно. Важно то, что человек, который относится ко мне как к кучке дерьма, в которую вляпался ногой в открытой сандалии, только что презентовал мне... Ну, скажем так, оружейный аналог алмаза "Шах". И это при том, как трепетно Мастера относятся к своему оружию и, если уж довелось при жизни этим заняться, выбору преемника.
Тут даже Инузуковским нинкенам ясно, что оно неспроста. Вот только я понятия не имею, чего он добивается. И слишком устал, чтобы прямо сейчас строить какие-то предположения.
Принять, что ли, подарок, а потом разбираться с проблемами по мере их возникновения? Ага! Мне ж их по жизни мало, дай еще сам себе добавлю!
Я наполовину вытащил катану из ножен, и, полюбовавшись зеркально сверкающим лезвием, задвинул клинок обратно.
Кейтаро обожал холодное оружие, Крас предпочитал "огнестрел". В результате слияния вышло нечто среднее, то есть, я смог по достоинству оценить подарок, но желания вцепиться в катану, уписавшись от счастья, и никогда никому не отдавать, не возникло. Ну вот и отлично! Меч, конечно, хорош, но нервы дороже.
Так что, бери-ка ты, дядечка, свою железяку, и засунь ее... Сам знаешь куда.
Кланяюсь и возвращаю катану джонину.
— Акихиро-сан, — нацепив на физиономию соответствующее моменту выражение, пафосно заявляю я, — Я оказал помощь тем, кто много лет верой и правдой служил нашему Клану, был ему надежной поддержкой и опорой. Как Глава Учих, я всего лишь выполнил свой долг.
— То, что вы выполняли свой долг, не умаляет благородства вашего поступка, — не менее пафосно заявляет этот тип, — равно как и моей благодарности!
Поклон — и Исао вновь у меня в руках.
— Ваша благодарность согревает мое сердце подобно весеннему солнцу, — не собираюсь сдаваться я, — она не нуждается в материальном подтверждении!
С поклоном впихиваю ему меч и стратегически отступаю на другой конец комнаты! Миг — и незаметным глазу движением Акихиро снова оказывается рядом, а катана — у меня в руках.
Знаменитая скорость джонина, чтоб ее!
— Недостойно отвергать дар, который преподносят от чистого сердца, — пускает он в ход тяжелую артиллерию.
От чистого сердца, ага. Станиславского на тебя нет!
— Недостойно подобному мечу пылиться на стенке! — возмущенно парирую я. — Я, конечно, могу отличить рукоять от лезвия, и держать клинок в руках так, чтобы не порезаться, но на этом мои познания в кендзюцу и заканчиваются!
О, как дернулся! И морда охреневшая. А с чего бы? То, что Кейтаро по "железу" с ума сходил, но ничем серьезнее кунаев с сюрикенами не владел, даже танто не освоил, секретом не было. Нужно было быть слепо-глухо-немым идиотом, чтобы столько лет проработать с Учихами и этого не знать, а ты, мужик, не идиот ни разу... Змей ты подколодный!
Не ожидал, что я вот так, в глаза, тебе в этом признаюсь?
И правильно не ожидал, в общем-то. Прежний Кейтаро ни в жизнь бы не сознался, что чего-то там не умеет. Особенно тебе.
Взял бы катану, как миленький, а вот воспользоваться — не смог.
На то и расчет был — ведь благодарность ты, хитрый наш, выражал не Кейтаро лично, а Клану Учиха. И уж наверняка позаботился бы о том, чтобы это стало известно, особенно Саске.
И могу поспорить на что угодно, что Исао мелкий забрал бы у родственничка сразу же, как стал Главой Клана. На совершенно законных основаниях.
Если бы дожил, конечно, но это уже дело десятое.
Как местные говорят, убил трех нукенинов одним кунаем: и совесть свою успокоил, благодарность высказав, и катану в недостойные руки не отдал, и Кейтаро, которого терпеть не может, душевную травму организовал — у того бы, от потери меча, инфаркт вместе с язвой желудка на нервной почве враз бы приключились.
Что ж, посмотрим. Если я прав в своих предположениях...
— Учиха-сама, — на лице у Акихиро такая доброжелательность и готовность помочь, что аж не по себе становится. — Я принимаю на себя полную ответственность за это недоразумение и, в качестве извинения, готов обучить вас кендзюцу. Если вы того пожелаете.
Ну что, в своих предположениях я прав. Вот и оно — заведомо неприемлемое предложение. В конце-концов, считай, вся деревня слышала, как, после распределения по командам, Кейтаро чуть в истерике не бился, требовал сменить джонина-сенсея и орал, что "безродной швали его учить нечему". Скандал тогда, помнится, родители еле замяли.
Наверняка Акихиро тоже в курсе и понимает, что согласие напыщенного сопляка ему не грозит.
Вот только не мог он знать, что неприемлемым это предложение было для "того" Кея, а для меня... А действительно, что для меня?
Катану-то я теперь, когда разобрался что к чему, заныкаю по любому. Самому не пригодится — значит, Саске достанется. Он, помнится, в аниме с чем-то таким наперевес бегал, и получалось у него очень даже здорово, особенно — с чакрой Молнии. Что же касается обучения... Оно мне нужно? Хороший вопрос.
Что-то я на основных дисциплинах — нин, ген и тай — зациклился, а ведь мой "потолок" в них уже ясен, даже если контроль чакры выправится. "Душераздирающее зрелище", как говаривал ослик из известного мультфильма. И это при условии, что я свой потенциал полностью раскрою. Так почему бы не попробовать себя в чем-то еще? Как гласит народная мудрость: "Нет здоровых людей, есть недообследованные", в смысле, в каждом есть талант, который нужно только найти. Может, во мне великий мечник затихарился? Грех не поискать!
Впрочем, если и не затихарился — тоже ничего страшного, я тогда Клинки Чакры, как у блудного сынка Хирузена, освоить попробую. Если и они не "пойдут" — да хоть с сенбонами счастья попытаю! Или с чем еще — в Скрытых Странах всякой разнообразной гадости, предназначенной для убиения ближнего, предостаточно. Должно же мне хоть что-то подойти!
