— Всё, пора! К ночи нам надо быть на полпути к дороге на Дрешт. Нэрнис, забери поводья у Сульса и в седло! Ой! Смог, надо же! Не дёргай! Сульс, залезай на этого... ладно, назовём его конём. Нэрнис, стисни Чалого ногами. Пусть почувствует, что ты — не только вес. Если он вообще твой вес чувствует. Не расстраивайся, брат. Если он сбежит, довезём тебя как-нибудь. Всё, девы, Нофер, надеемся всех вас застать в самом приятном настроении, когда приедем обратно. Полагаю, что мы вернёмся через месяц или около того. Если задержимся — не переживайте. Малыш прав. Пелли, вспомни какой у Нэрниса меч — большой и острый! До встречи!
Даэрос сжал бока Пегаша и возглавил отряд. Пелли знала, что оглядываться никто не будет, но всё-таки махала платком. На обочине стоял и кланялся "озолочённый" папаша Расти. Наглый, приодетый сын, даже не подумал обернуться. Полутёмный прошипел: "Попрощайся с отцом, наглец!".
— Прощай, отец! — прокричал мальчишка.
Нэрнис поразился: селянин облегчённо вздохнул. А вот Сульс вздохнул тяжело. И не удивился. Нисколько. В отличие от эльфов, он прекрасно знал Расти.
Из конюшни донёсся горестный крик Айшака.
Замок Руалон и яблоневые сады остались позади. Знакомая дорога спускалась с холма. Кони шли шагом. Чалый пока вёл себя смирно и держался позади пегого. Пегаш затаил злобу, и Даэрос это чувствовал. Расти на своём Черенке поравнялся с жеребцом. Но он утверждал, что это Черенок сам так хочет. Позади всех плёлся Сульс на Перезвоне.
Ничего, завтра они наверстают упущенное рысью. Полутёмный подумал, что "плащеносцев" лучше даже чуть обогнать.
— Расти, какие здесь есть другие дороги? Я знаю, Сульс, что ты всё прекрасно знаешь! Не ори и не пугай Чалого.
Конь шарахнулся. Даэрос прихватил его за храп. Чалый пошёл боком, выпучив глаза. Получить ещё и от пегого копытом он совсем не хотел. Нэрнис всё-таки успел выровняться в седле.
— Можно вон оттуда, — Расти указал прутиком на деревню вдалеке, — взять правее. Тоже на Дрештский тракт выведет. А можно — туда. — Мальчишка указывал на их прежний путь.
— Ну, что ж... Возьмём правее, выедем на тракт ближе к Дрешту. Сколько деревень по пути?
— Три! — Расти был в восторге. Дрешт — большой город.
— Так даже лучше. Если возвращаться обратно по пути будут четыре деревни. А с нами вот эти "благородные" кони. Нэрнис, ты со своим договорился? Спел? А что ты ему спел? Нет, петь не надо. Ты общий смысл расскажи. Прекрасное, значит, спел? Спой ему, что я лично его выхолощу, если он будет дурить. Вот так и спой. О тяжкой доле мерина. Расти, Пегаш до кобыл очень охоч? Переборчив — это как? А-а... есть любимая кобыла, которую отец запер. Ну, будем надеяться, что хорошо запер и, что — любимая. А Чалого знаешь? Какой образованный малыш, всех знает! Что ты там бормочешь, Сульс? Какой окорок?
Расти отвёл глаза:
— Окорок я у хозяина Чалого утянул.
— Ты, давай, давай, не стесняйся. — Сульс подначивал со своего "последнего" места. — Заодно уж расскажи, кем тебе приходится хозяин Чалого.
— Дядькой. Приходится. Мы с отцом в Мокрое... это село... ездили. На Черенке. Ну, я и утянул. А он крапивой дерётся! Я ж со зла — куда мне целый окорок! Так Чалого вам мой отец и сосватал. За такие-то деньги, что Нофер давал, ещё б не продать! Он меня за ним в Мокрое верхами и посылал с утра. Шальной он малость, Чалый. А так — ничего. Управиться можно. Ты, ему ушастый, только воли не давай...
— Так! — Даэрос решил сам заняться воспитанием. — При посторонних обращаться только "Мой Господин". Пока мы одни, можно просто "Господин". Ко мне и к брату. К Сульсу — "Достойный Сульс". Повтори!... Молодец! И чтобы я "ушастых" больше не слышал. Если услышу... Знаешь, что эльфы могут? — Даэрос решил не угрожать силой — ребёнок всё-таки. — Порчу наведу. Страшную. Сульс, объясни этому необразованному мальчику, что такое порча...
— Воровать не сможешь! — Отозвался Сульс.
Расти угроза не понравилась. Это была очень страшная порча.
— Дальше: встретим кого-нибудь на дороге, особенно тех, в плащах: молчите. Сульс, тебя это тоже касается. Слуги должны молчать. Говорить буду, в основном, я. Всем понятно? Тогда... Нэрнис, расслабь руки, кулаки затекут. Сейчас рысью поедем. Недолго.
Достойных всадников в отряде оказалось всего два — Даэрос и Расти. Сульс раскорячился на толстом Перезвоне и никак не мог приноровиться к его рыси. Нэрнис мечтал поменяться с Сульсом местами. Чалый слегка козлил и испытывал его терпение. Когда стало казаться, что жеребец смирился, хитрый конь скакнул в сторону, брыкнул задом и Светлый вылетел из седла на пыльную обочину. Если бы Чалый просто сбежал, может быть, его и ловить не стали. Но он решил ещё и покусать своего бывшего седока. Расти отловил его за повод.
— Далеко же мы так уедем! Расти садись пока на Чалого. Нэрьо, ты — а Черенка. Потренируешься, а там — видно будет.
Отряд перестроился и запылил дальше по дороге. Даэрос на ходу расспрашивал Расти.
— А что у тебя за имя такое странное? Вроде как...
— Мамка девчонку хотела. — Расти совсем не нравился этот "ушастый".
— А что ещё забыл сказать?
— Господин...
— Правильно. И не "мамка", а "Мать"! А как же ты всё-таки укатил колёса, а?
— Да чего там... девки — дуры болтливые. Что они заметить могут? Камней под телегу с поля натаскал. Ползком. Сначала те два колеса, что за телегой были, под откос укатил. Потом — другие два.
— Ну, а через пустое поле, как?
— Да, просто! — Расти гордился собой. — Нацепил все четыре на черенок от лопаты. Полз и толкал перед собой. Толкал и полз. Ну, а огородами, уже так катил.
— Надо же, сообразительный какой! Нэрьо, не сползай на бок! — Даэрос свесился с седла и ухватил брата за ворот плаща. — Ну, а в свой сарай, зачем прятал?
— Ну, можно было и в огороде прикопать. Так ведь нашли бы, больше досталось бы... А так — забрали.
— Нелогично, ребёнок!
— А... господин, ты бы... вы бы куда дели?
— Эльфы не крадут колёса! Понял?
— Понял, господин! А что эльфы крадут?
— Ничего! Вот, мой брат хотел у дяди камушек взять поиграть, красивый, и то не взял! Ясно?
— Ясно! Господин.
Даэрос был рад такому быстрому успеху в обучении. Урок надо было закрепить.
— Объясни, что тебе ясно.
Расти бодро отрапортовал ему в спину:
— Всё ясно! Брат — нищий. Играл камешками. У меня хоть колесо на палке было. Дядька евоный — жадный до дури. Камня пожалел.
Нэрнис чуть не выпал на ходу. Сульс непочтительно хрюкал, глотая пыль.
— Расти, ты всё-таки глупее, чем я думал. Ты что-нибудь смыслишь в красоте? Красивый камень, понимаешь? Очень! Это не значит...
— Понял! Ой, понял! Самоцветный! Богатющщий, стало быть, брат. Самоцветами игрался. А у дядьки был вот такенный булыжник, а он не взял! Ну, стало быть, брат — честный, как дурак!
— Вот, если убрать "как дурак", то это будет правильный ответ. Запомни и повтори: честные не бывают дураками! Сто раз. Не умеешь считать до ста — повторяй, пока не велю замолчать.
Лошади рысили по дороге. Даэрос наслаждался мирными видами. Нэрнис, наконец-то, приспособился к ходу Черенка. Расти бубнил. А Сульс удивлялся. Во-первых, он встречал честных дураков. И не одного. Деревенские дурачки все были сплошь честными. Во-вторых, он очень сильно сомневался, что Проныра Расти будет вскорости перевоспитан такими методами. Надо будет как-нибудь предупредить Благородных Принцев, какое "счастье" будет ехать с ними до Дрешта. А ещё — всех встречных обозников, купцов, пронеси Создатель, и даже встречных незнакомых с Расти селян. Если у селян будут вилы, могут потом зубьев не досчитаться. На вилах.
Но вскоре Сульса захватила дорога. Это же была не просто дорога. Пусть, она им езжена-переезжена, до Дрешта и обратно, но сегодня это был — путь к подвигу. К приключению. Таинственному и загадочному. А как уговорить Принцев взять его с собой и дальше Дрешта, он уж как-нибудь сообразит.
Расти бубнил и думал почти о том же. Эльфы богатые. А Седой ещё и жалостливый. Не дал папашке палкой по спине огреть. Надо будет расстараться и уволочь для него хоть курицу... где-нибудь. Не разорятся они, коней на постой в Дреште оставить. Надо только побыть полезным, а там уж они его с собой и дальше возьмут. Расти бы сам давно сбежал в Дрешт или даже в Торм. Опасался только коня свести. Пегаш — слишком заметный. Можно было его и зачернить по белым пятнам. Да свои четырнадцать вёсен не очень-то спрячешь. А пешком бежать — верхами догонят. Не возьмут эльфы с собой, тогда сам в Торм сбежит. Перезвону... тьфу, Перцу подпругу подрезать, и пусть Сульс выкручивается, как хочет. Пока он до дома доберётся, Расти уже будет в Торме. Время, правда, не то. Лучше бы в начале лета. Зимой и осенью Пегаша сеном кормить надо будет. Пока ещё украдёшь что-нибудь ценное, чтобы зазимовать в тёплом месте...
— Хватит. Достаточно! — Даэросу надоело слушать мальчишку. — Ты совершенно бесчувственно повторяешь! Переходим на шаг. Проедем деревню, порысим ещё немного и в какой-нибудь роще заночуем. Завтра надо остальной путь пройти. А лучше пробежать.
Пелли сидела у окна самой синей на свете комнаты. Она начала ждать. Добрая повариха не пожалела для Достойной Девы пяльцы. Если бы Пеллиэ умела читать, то она бы поняла, что стала совсем похожа на благородную девицу из романов. Принц уехал, влюблённая... сестра сидит у окна Замка и вышивает. Она всё-таки чувствовала нечто такое — возвышенное или возвышающее её над прежней жизнью, но не могла прочувствовать полностью. Надо было, наверное, не просто держать иглу и пяльцы, а ещё и вышивать. Пелли воткнула иголку в ткань, вздрогнула и укололась. Во дворе раздался грохот. Её воинственная подруга всё-таки опробовала башню на крепость. Вот и Нофер причитает, что "деточка убилась". Как же! Вайола — не дурочка, она в своём ведре в башню полезла. Только доспех слегка камнями помяло. И чего так кричать? Ну, попортила что-то там внутри. Башня-то — стоит.
Пелли покинула свой пост у окна и пошла успокаивать заботливого Отца. Дело к ночи, и если Воительницу не занять хоть чем-нибудь, она ещё что-нибудь обрушит. А гарнизон ей до утра всё равно не собрать. Измается совсем. И Айшак мечется и орёт жалобно. То ли хозяйке сочувствует, то ли по Тёмному скучает.
— Вайола, подруга, дорогая! У меня к тебе есть тайный разговор... Не обижайтесь, Благородный Руалон, это такое дело, что только между девами... Очень девичье дело.
Воительница истолковала, как всегда, всё на свой лад — нечего мужчинам, даже отцам, вникать в женские, практически сестринские тайны. Тайны — это просто замечательно. Она сняла своё ведро и отправилась за Пелли.
— А тайна страшная?
— Даже очень! Только, если ты никому...
— Я буду тиха, как кладбищенская ночь! — Вайола пыхтела по лестнице вслед за Пелли. — А ты мне поможешь доспех снять? Ну, совсем никого тут нет для такого дела. Сульс, сбежал, а конюху я не доверяю... Давай, рассказывай! Это тайна про любовь или тебе эльфы что-то такое про врагов рассказали?
Пелли расстегнула боковые ремни на кирасе Воительницы и собралась с духом.
— Только — никому, ладно? Вот, как сестре, прям... Ты меня читать научишь?
Воительница приоткрыла рот от удивления: сестра эльфов — и читать не умеет. Где же она жила?
— Ты совсем-совсем не умеешь? Даже буквы?
— Позор, правда? — Пелли покраснела. Может, зря сказала.
— Не-ет! — Вайола обрушила на пол кирасу. В зале посыпалась штукатурка. Нофер Крист вздрогнул. — Женщина так не должна... То есть, должна читать лучше любого мужчины! Я сейчас! — И она унеслась вниз по лестнице "спасать сестру от позора". Потому, что все женщины... ну, до тех пор, пока между ними нет мужчины, вместе — могучая сила.
Нофер был изумлён и счастлив. "Деточка" требовала книжку. Какое милое занятие — почитать на ночь. Какие культурные девы — они будут читать друг другу вслух. Вот только что? Библиотеки у нофера не было. Сульс не считал, что рыцарю это необходимо. За годы своей трактирной службы он не встречал ни одного воина, который бы хвастался количеством прочитанных книг. Сам Сульс выучил буквы при помощи Криста. "Чтобы читать полезные книги про хозяйство. И чтобы в счёте не обманывали". Не смея беспокоить Рыцаря такой чепухой, он долгих три года складывал упрямые звуки в слова, но читать выучился.
Книги были очень дорогим удовольствием. Например, в хозяйстве Достойной Кербены их имелась целая дюжина. Одна — про укроп, её собственного сочинения. По ней училась читать Вайола. Две — "приличные для дев" романы про любовь, рыцарей и подвиги. Остальные — были, но мать Вайолы к ним никого близко не подпускала и хранила под замком в своём "кабинете".
У Сульса, а, значит, и у Нофера Руалона, было только три книги. Первая — тяжёлый фолиант в кожаном переплёте: "Различные вяжущие растворы для кладки камня на долгие годы. Сочинение Мастера Свейда из клана Кайла и Лопаты". Сульс, скрепя сердце, отдал девятнадцать серебряных за сочинение гнома и читал его три раза от начала и до конца. Он не оставлял надежды восстановить Замок. Вторая: "Секреты рыцарских Замков. Сочинение Фар Локса", куплена была за название и страшно мучила совесть Сульса своей ценой. Книга содержала сущие глупости, порой откровенно неприличные. Оттуда была почерпнута идея о привидениях, хоть на что-то сгодилась. Нофер не мог дать "деточке" сборник сомнительных рассказов про семейные убийства и семейное же распутство воображаемых ноферов. Эту красную книжку в тиснёном переплёте лучше было вовсе не открывать. Многочисленные искусно выполненные картинки даже его вгоняли в краску. Третья: "Дивные плоды земли, растущие на деревьях. Сочинение Гаэраля Аль Тириэля". Эту книгу Сульс купил по просьбе самого Криста: господин мечтал сварить варенье из дивных яблок и не менее дивных вишен. Ценными наставлениями из эльфийского труда Нофер лично мучил трёх крестьян-садовников. Деревенские олухи кивали, но ни сливы, ни яблоки лучше не становились. Песню спелости никто из крестьян так и не освоил.
"Деточке" были предложены две книги на выбор. Вайола, естественно, выбрала сочинение гнома и отправилась наверх. Нофер Руалон не очень представлял как одна Благородная Дева, другой Благородной Деве будет читать про печи для обжига и нужную температуру спекания клинкера... Сульс ему что-то такое из этой книги рассказывал... Ничего, быстрее заснут. Сам Нофер обычно засыпал на первой главе: про обжиг гипсового камня. Его так и не хватило дойти до получения извести.
Воительница принесла книгу и перо с чернильницей из своей комнаты.
— Вот! Ценнейшая книга! Будешь по ней учиться!
Вайола не представляла, как эту громадину вообще можно прочитать. Но раз знающие люди... гномолюди... девогномы... говорят, что можно, значит — нужно! Пелли зажгла свечу и уселась за стол. Воительница встала рядом, тыкая пальцем в название:
