— Хороший план, но мы его доработаем. Найдем удобное место засады, но стрелять по вражьим кораблям мы не будем. Пусть наши люди там, не далеко от берега, поставят несколько шалашей и разведут костры, а у костров будут сидеть женщины и несколько отроков. Готландцы обязательно начнут искать место для высадки, просто для того чтобы взять полон или разузнать информацию, а вот в месте высадки мы и нападем на них.

— А сможем ли мы сдержать ворога на том берегу? — задумался Стародуб.

— Как только мы закончим здесь, то сразу отправимся строить там ловушки. Без хитрости, в прямом бою нам не устоять, только на внезапность и напор надеюсь. Если, что пойдет не так, то убегать нам налегке придётся. Отойдем и в другом месте засаду устроим, и так до самого Приморского, тут уж бой дадим, но стоять на смерть не будем и отойдем ночью к стенам Полоцка.

— Думаешь удастся ворога такими наскоками перебить? Нет — покачал головой Стародуб — я так мыслю, что если мы со второго удара готландцев не побьём и отступим, то они сразу поймут, что у нас людишек мало и пойдут кораблями к Полоцку, минуя все стоянки. А мы то пешими за ними угнаться не сможем, даже если мы пять дней ни есть ни спать не будем, и на привалы не встанем, то всё равно за кораблями не угонимся, им то, что, греби веслами да в воду плюй.

— Прав ты Стародуб, прав — я задумался, сильно так задумался, по всему выходило, что мой план маневренной войны летит к чертям собачьи — нужно их будет останавливать. Накрепко останавливать.

— Хочешь корабли спалить?

— Хочу — кивнул я — отправляй толкового воина, пусть с бабами и детьми с Приморского дойдет до Полоцка. А как там высадятся, то пусть грузят все бочки со смолой на ладью и вниз по реке сплавляют. Тут пока поставим в Приморском, а как готландцы нас начнут обходить, то в самом узком месте реки подожжём бочки и на них горящий корабль направим. Пока вороги будут тушить свои корабли мы их с берега будем болтами бить. По другому и не знаю как их удержать.

— То, что ты надумал Чеслав и так дело не простое, никто из местных вождей до такого никогда и не додумался бы своей головой, так, что думаю — это сработает, не ждут они от нас такого.

Вот так и порешили.

Этот поход был тяжелым, Виллигурд стоял на носу своего торгового судна забитого припасами. Весла мерно покачивались в такт боя большого барабана. Ветер всё время дул со стороны восхода и мешал продвижению каравана, растаскивая суда по морю. Мало того, что не возможно было идти под парусом, так еще и волна сносила суда в открытое море, страшное море, что могло утащит морехода в пучину волн. Сборный экипаж, как только берег пропадал с видимости начинал нервничать, постоянно нарушал дисциплину и требовал пристать к берегу для отдыха, но все прекрасно понимали, что наемники просто хотят пограбить виднеющиеся на берегу поселения. Вчера только Виллигурд пресек очередной конфликт его команды и наемников, а сегодня опять ссора.

Во всём виноваты эти дикари-лютины, ободриты и варги, что как крысы засели на своем острове Ружа (Руян). Несколько веков назад готы славные предки нынешних северных родов прошли стальным жалом по этим землям и погнали дикарей варваров на восток, заставляя многие рода освобождать землю более удачливым и сильным. Некоторые самые нетерпеливые готские рода пошли в Галлию и знатно потрепали там самих ромеев, тогда многие славные воины дошли даже до римской провинции Испания.

Все, все народы покорились правителям готов, кроме руянцев, вильцев да бодричей, и вот теперь эти выродки построили корабли и мешают славным готам торговать вдоль морского побережья и собирать яркие жёлтые камушки в воде. Эти камушки называются солнечным камнем, тот камень дорого ценят юттунги, англы и сакци, его можно продавать даже кичливым ромеям. Но в последнее время ходить по морю стало опасно, все корабли теперь ходят до земли саамов и чуди за мехами и мёдом только вдоль берегов неугомонных и драчливых свебов, так как маршрут вдоль побережья юттунгов и англов закрыт, в тех местах появились боевые лодки руянцев и их выкормышей бодричей.

Несколько десятков кораблей руянцев, объявивших себя хранителями древних святынь и поклоняющиеся своему многоликому богу, непрестанно рыскают вдоль побережья Белого моря и многочисленных островов грабя и захватывая готские суда. Теперь чтобы попасть в землю песьеголовцев безопасным маршрутом нужно идти вдоль берега свебского на север до земли саамской, а потом перейдя узкий морской пролив спускаться к землям чудским.

Слишком длинный путь, а ещё в море может возникнуть шторм или налететь ветер и тогда корабли вынуждены были отстаиваться по несколько дней в безлюдных проливах. Торговля стала приносить меньший доход, поэтому требовалось в землях варваров поставить свой торговый пост и навеки закрепить те дикие места за собой.

Три готских купца сговорились взять под свой контроль все земли песьеголовых от реки Янтарной (Западной Двины) и на полночь (север) до самого Студеного моря. Но этот план реализовывался очень медленно, вначале требовалось построить торговый пост на территории потенциальной жертвы, а далее готы подкупали вождей, натравливали пламенна друг на друга и приучали всех к тому, что теперь это их земля. Но вот недавно появились эти трусливые венды, бежавшие от славного короля готов Германариха на север. И кто знал, что эти мерзкие крысы выйдут к потенциальным владениям готландских купцов и за несколько полных лун возьмут под свой контроль огромную территорию. А когда вождь этих вендов разбил союзное племя песьеголовых, то купцы вдруг поняли, что появилась реальная угроза их господству в этих землях. Проблему вендов нужно было решать быстро.

Купцы заняли денег, наняли две маленьких быстроходных галеры и три больших купеческих дощатника. Наняли две с половиной сотни юттунгов, свебов и англов, загрузили сотню бочек необходимых припасов для такой оравы и вышли в море. Задача была простая, дойти до торгового поста, там разместиться, дождаться когда замерзнут болота и одним походом перебить все непокорные рода дикарей, а потом разгромить и этого вождя вендов по имени Чеслав. За одну зиму требовалось взять под свой контроль огромную территорию, а потом уж наладить сбор дани с захваченной земли и спокойно строить замки.

Вот справа по борту величественно проплыл остров Сааремаа на котором проживают племена диких рыбаков эстов, а с лева виднеется земля земгалов и селов, ну а дальше богатые земли синеоких дикарей чуди и води. Земли те богатые дичью, а населены они слабыми племенами, вооруженными лишь обычными дубинами и копьями сделанными из обожженных палок, воевать с такими вождями одно удовольствие. Есть там только одна сила, это людоволки, но их мало и они воюют род против рода. Умело играя на страхах и обидах соседей, умные купцы легко стравят людоволков друг с другом и дождутся когда останется лишь один род, который можно будет подчинить себе хитростью.

Виллигунд собирался закрепить за собой всю землю на полночь от реки Западная Двина, а своему напарнику и по совместительству брату своей жены Адаларду, он хотел отдать все земли на полдень от Западной Двины до Больших болот (Припятские болота), где проживают множественные рода вендов. А если придут вожди Обрские, то пусть попробуют взять воинов Вилигурда в лесной крепостице. Этих мерзких вильцев не ждет легкая победа, главное не нарваться на многочисленную обрскую варту в море.

Виллигурд наклонился через борт и зачерпнул рукой морской воды, потом умылся и с наслаждением подставил лицо набирающему силу солнцу.

— Земляяя — пронесся над синей гладью моря крик вперед смотрящего.

Тяжело дался купцам морской переход от Готланда до Янтарного (Рижского) залива, и вот наконец то корабли пристали к берегу маленького уютного островка в устье реки Янтарной, в том самом месте где река впадает в море.

Пять десятков юттунгов были самыми шумными и наглыми наемниками в округе, их купцы посадили на две легкие галеры и отправил в качестве передового отряда вверх по реке до ближайшего селения песьеголовых, что были союзниками готландских купцов. А три больших грузовых дощатника медленно шевеля вёслами поплелись на восток с трудом преодолевая течение реки. Еще целый день можно идти на веслах, а потом придется высадить людей и тащить большие корабли на веревках, так как слишком узкая река на позволяет черпать воду могучими веслами огромных двухпалубных торговцев, к тому же сильное течение не позволяет продвигаться вверх по реке перегруженным кораблям. Есть еще один вариант, это перегрузить часть товара и перевезти его в торговый пост маленькими и юркими галерами, но тогда сам путь затянется еще на неопределённое время.

Каждый день возникали стычки между не управляемыми наемниками. Одни решили плыть как пассажиры и отказывались тащить суда веревками, а другие возмущались, что им не позволили высадится на берег острова Эзен и пограбить там местных людишек. Но остров Эзен прочно удерживали Готландцы, которые имели неплохой флот и занимались там добычей и продажей соли, а для соли нужно было покупать горючие камни, что копали в печке дикари. Поэтому никто в здравом уме не хотел ссорится с местными вождями. Готландцам выгода, они меняют соль на горючие камни и янтарь, так зачем резать курицу, что несет тебе золотые яйца.

Адалард на двух быстроходных галерах шел к торговому посту, что стоял на Западной Двине. Экипаж его судов состоял сплошь из скандальных англов и юттунгов, но Адалард умел привести наёмников в чувство, он был не просто воином, он был горой мышц и никто в здравом уме не позволял себе ослушаться приказа Адаларда в море, а вот на берегу, контролировать этих бандитов будет трудно, но когда эти неуправляемые душегубы увидели устье реки, то тут же стали требовать остановится в ближайшем селении рыбаков, что бы повеселится с местными женщинами. Адалард уже знал как можно усмирить пыл наёмников, он собирался пристать к берегу у селения своего союзника вождя песьеголовых по имени Бурый медведь. Бурый медведь единственный сын старого вождя Северного Тура. Тур постарел и сын с легкостью перехватил власть в селении. Бурый медведь со своими людьми постоянно ходит в земли Чудинов за полоном и у него имеются рабы, много рабов на продажу, вот пусть наёмники и уплатят малую долю серебра бурому медведю, что бы рабыни удовлетворили их похоть. Но качать свои права в селении песьеголовцев Бурый медведь не позволят никому и наёмникам там быстро обломают рога так, что те запомнят надолго. А и пусть, пусть знают, что у местных купцов имеются в здешних землях сильные союзники, и никакого бунта тут не потерпят.

— Ну, давай купец, ты чего боишься? Давай к берегу правь! Пройдем по земле своими ногами, а то твое корыто уже нас уморило — кричали самые неугомонные наёмники, но Адалард был непоколебим и отвечал просто.

— Сейчас дойдем до селения пеьеголовых и там заночуем, будем ждать подхода брата с готландцами. В селении вождя Бурого медведя есть много рабов, там и повеселитесь от души, а сейчас всем молчать и грести.

Вот вдали появился долгожданный белый песок у селения Бурого медведя, хотя в душе Адалард хотел, что бы этот варвар был где не будь в походе. Разговаривать с его отцом было проще, чем с этим полу сумасшедшем медведем. И воины у него такие же безумные, они перед каждым походом убивали одного раба и совместно съедали его тело, чтобы насытиться энергией человеческой души.

Первая галера подошла к берегу и с борта не дождавшись команды спрыгнули с десяток воинов, что с дикими воплями и смехом побежали к виднеющимся дымам селения. Неподалеку в лесу виднелись крыши шалашей песьеголовых дикарей, в небо поднимался дымок, а повсюду развевался запах жаренного мяса. У Адаларда засосало под ложечкой, он тоже устал от солонины и рыбы, так хотелось поесть нормально прожаренного мяса, ведь они плыли по этому морю уже две луны, две полных луны длился этот тяжелый поход, поход от самого Ютланда к славе и к власти. Вот теперь они станут полноправными хозяевами здешних мест. Никто, никто не сможет выставить против них силу достойную дружины наемников. Две с половиной сотни копей, это по здешним меркам силища страшная, вожди песьеголовых подожмут свои хвосты и покорятся силе, ибо теперь эта земля по праву силы принадлежит готландским купцам.

Вдруг впереди там, куда побежали наёмники послышались крики и из леса выскочил прихрамывая взъерошенный воин без шлема и без оружия, он убегал к кораблю, спотыкаясь и падая, постоянно оглядываясь назад.

А на краю селения у самого частокола появился человек с головой медведя на шлеме и весь одетый в медвежью шкуру.

Да этот вождь Бурый медведь совсем с ума сошел, если раньше он носил медвежью шкуру как накидку или как плащ, то теперь он одел шкуру как куртку. Эти варвары такие, им хочется походить на свой тотем, на медведя, лося или вепря. Вон и руки, и грудь были волосатыми, а под раскрытой пастью виднелся натертый до блеска железный шлем.

Эти идиоты ютты раньше такого точно не видели, и они могли даже испугаться, но Адалард знал, что песьеголовые одевают черепа и шкуры волков, туров и медведей только для одной цели, что бы запугать противника.

Бурый медведь поднял руку с копьем и коротким движением руки метнул в спину убегающего воина своё оружие. Адалард даже не успел сообразить что случилось, но копье пролетев шагов двадцать воткнулось в спину несчастного наёмника.

— Ааа — взревела толпа на ладье, и гребцы начали выпрыгивать на песок.

Вот же гадость, эти уроды наверное влетели в селение, а вождь песьеголовых принял их за разбойников-людоловов и убил, быстро и жестоко.

Адалард не хотел и боялся стычек, а тут такое жесткое и быстрое убийство. Как теперь остановить наёмников, да и как остановить этого бешеного медведя, ведь он намного опаснее воинов Адаларда, да и людей у песьеголовых сейчас побольше будет. А может отступить и дождаться брата, а потом вместе навалиться и перебить этих неуправляемых дикарей?

Но пока Адалард обдумывал план действий, возмущенные убийством своих разведчиков гребцы выскочили из галер и прикрывшись щитами пошли в сторону селения дикарей. А рядом с Бурым медведем как то очень быстро появились несколько десятков одетых в волчьи шкуры воинов.

— Стой — заорал Адалард — а ну все назад! Это Бурый медведь — вождь рода песьеголовцев, мы будем с ним говорить.

— Нет — крикнул предводитель отряда наёмников — мы убьём этого дикаря, а потом поговорим с его женами и дочерьми.

Многие из наёмников заржали, их было больше, почти четыре десятка против двух десятков песьеголовцев, но Адалард знал что в этом селении ранее было не меньше сотни воинов. Эх лучше было бы подождать Виллигурда с его свебами, но наёмники уже бросились в бой.

И вдруг Бурый медведь поднял руку с мечем и заревел, в этот миг где то в лесу слева послышался треск дерева, потом ещё одни и что то невидимое, похожее на змею выскочило из песка. Схватив шестерых воинов неизвестная змея подбросила их в небо, а потом ещё два воина с диким воплем полетели вверх, остальные как будто от удара могучего тура падали на землю. А в это время из леса в лежащих на песке наемников полетели стрелы и легкие копья. Разящей смерти было столько, что казалось там в лесу спряталось не меньше сотни воинов. Непонятные толстые стрелы разили испуганных наёмников даже за щитами и через несколько мгновений на ногах осталось меньше двух десятков наемников, что прикрывшись щитами стали отступать к кораблям. А затем с диким криком на белый песок из леса стали выбегать около сотни воинов с длинными копьями и большими щитами.