Поэтому везде, в том числе в самых тёмных закоулках, царило спокойствие. На своём пути Нильс встретил даже несколько прохожих, в руках которых не было дубин, а в мыслях — намерений разжиться где-нибудь новыми сапогами и деньгами на выпивку. Это ли не чудо?
Поворот на другую улицу — совершенно такую же, как прежняя, потом ещё. Фонари ещё не погасли, и часовая башня — верней, её подножие, поскольку яркости не хватало для того, чтобы осветить строение полностью, — была заметна издалека.
Нильс думал.
Виго пропал пару дней назад и с тех пор не появлялся. Не выходил на работу, не показывался в особняке и вообще как сквозь землю провалился. Поскольку вампир не был особо популярен среди коллег, никто не озаботился его исчезновением, а некоторые откровенно вздохнули с облегчением и выложили из карманов чеснок. Нильс был единственным, кто его искал и никак не мог отделаться от мысли, что эта ситуация — плод изощрённого чувства юмора Вселенной. Оборотень переживает за судьбу вампира. Оборотень. За вампира.
Тьма побери, да в родных краях почтенный вервольф мог волноваться из-за упыря лишь в том случае, если тот умирал слишком медленно и недостаточно мучительно.
Нильс проверил дом Виго и все места, где тот бывал, но вампира не нашёл. Оставался только один вариант — башня, где Виго чуть не совершил убийство. Если его не окажется и в этом месте, то Нильсу ничего не оставалось, кроме как опустить руки и прекратить поиски, поскольку варианты просто-напросто закончились.
Сама башня никак не изменилась. Всё те же замершие стрелки с птичьими гнёздами, та же груда камней у входа, те же запахи внутри. Нильс взглянул на кучу тряпья, в которую они с Виго упали, как на старую знакомую.
Путь наверх не стал безопаснее: ступени остались такими же скрипучими, непрочными и норовящими сломаться. Оборотень ругался вполголоса и потел от страха: на этот раз рядом не было вампира, на которого можно упасть.
— Виго? — позвал Нильс, когда подъём, к облегчению оборотня, остался позади. — Ты тут?..
Свист ветра в балках, еле слышное воркование голубей.
— Виго?.. — снова нет ответа. — Вот тьма! — рыкнул здоровяк и повернулся, чтобы собрать в кулак все силы и вступить в новую схватку с жуткой лестницей. К счастью, он собирал силы достаточно долго.
— Уходи, — раздался слабый голос у него за спиной.
— Виго? — обрадованный Нильс расплылся в улыбке. Ему хотелось вилять хвостом, но он пребывал в человеческом обличье, и такие порывы приходилось сдерживать.
— Уходи отсюда! — повторил вампир твёрже.
Здоровяк присмотрелся и увидел, что Виго спит, завернувшись в плащ и повиснув вверх ногами под самым потолком.
— Слезай оттуда, надо поговорить!
— Зачем нам говорить? Я не хочу.
— Затем, что я не зря шёл через полгорода и поднимался по этой проклятой лестнице! — нахмурился оборотень.
Молчание. Даже голуби затихли, словно прислушиваясь к диалогу.
— Ладно, — зашелестела ткань, и у Нильса перед носом неожиданно быстро возник вампир. Вид у него был расстроенный и надутый, как у ребёнка, которому не купили игрушку, несмотря на то, что он вёл себя хорошо всю неделю. — Но только из уважения к тебе.
— Куда ты пропал? — оборотень рефлекторно сделал пару шагов назад, поборов вскрик и рвущуюся наружу фразу о том, что уважать надо не только самого Нильса, но и его личное пространство.
— Ушёл. Разве неясно?
— Но почему? — воскликнул Нильс.
Вампир скривился.
— А то ты сам не понял! Весь город уже об этом гудит…
Оборотень глубоко вздохнул:
— Я знал. Я так и знал, что всё это из-за регента…
— Так если знал, то зачем шёл? — Виго покачал головой и подобрал полы плаща, собираясь взмыть обратно под потолок. — Всё, счастливо. Передавай привет Ординари.
— Погоди! — вскрикнул Нильс, и вампир, уже поднявший голову и прищуривший глаз в попытке прицелиться в балку, замер и недовольно посмотрел на коллегу.
— С чего ты взял, что это ты его убил? — Нильс лихорадочно вцепился в возможность хотя бы задержать и разговорить Виго.
— Действительно, — закатил глаза упырь. — Я регента гипнотизирую, давлю на него, чувствую, что с ним не всё в порядке, потом ему становится плохо — и в итоге он умирает от апоплексического удара. Даже и не знаю, причём тут я.
— С ним и так могло быть не всё в порядке, — пожал плечами Нильс. — Ты видел, сколько он пил?
— И что с того? — печально усмехнулся Виго. — Меня это как-то оправдывает?
— По-моему, ещё как оправдывает, — осторожно заметил оборотень.
— А по-моему — нет, — отрезал вампир и вновь подобрался.
— Стой! — завопил Нильс. Виго повернулся с недовольным выражением лица.
— Что опять?
— А если это всё-таки не ты? Теоретически есть такой шанс? Хотя бы самый минимальный.
Виго задумался.
— Ну, самый минимальный, безусловно, есть.
— Вот и я о чём! — возликовал Нильс. — Давай всё проверим!..
— Что «всё»? — удивился вампир. — Регент мёртв. Что мы можем сделать?
— Не знаю, не знаю, — раздражённо отмахнулся оборотень. — Просто я почему-то уверен, что это не ты.
Снова пауза. Виго думал. Голуби высунули головы из гнёзд, наблюдая за представлением.
— Ну вообще можно попробовать взглянуть на тело… — нерешительно сказал, наконец, вампир. Голуби выдохнули, Нильс тоже.
— Отлично! Это то, что надо! Идём скорей! Только вот… Эм-м…
— Что?
— Ты не мог бы помочь мне спуститься?..
Когда Нильс оказался на земле, Виго опустился рядом и пытался собраться в единое целое. Над ним вилось несколько летучих мышей, которые бестолково бились о вампира, как мухи о стекло.
— Безмозглые твари, — упырь поймал одну из мышей и сунул её себе за пазуху. Затем изловчился и ухватил вторую, для которой нашлось место в правом сапоге.
— И как ты это делаешь?.. — восхитился оборотень.
— А как ты превращаешься в медведя? Вот и я не знаю. Пойдём, нам нужен транспорт. Носить тебя по всему Брунегену я не собираюсь.
Лучезарной улыбки Виго хватило для того, чтобы ночной извозчик потерял способность к сопротивлению и повёз их к мосту через реку. Остров был освещён куда ярче, чем весь остальной город. Громадина собора с кучей башен и башенок была видна издалека.
Мимо проплывал Брунеген — тихий, туманный и непривычно спокойный.
Охранники моста — угрюмые бородатые мужчины в доспехах поверх ряс — увидели подъехавшую коляску и, взяв наперевес огромные алебарды, поспешили проверить, кого это несёт на ночь глядя. Где-то далеко раздался перезвон и бой часов: наступила полночь.
— Кто? — недружелюбно осведомился бородач.
— Здравствуйте! — снова улыбнулся Виго. — Кто у вас главный?
— Он! — бородач встал по стойке смирно и ткнул пальцем в самого большого и злобного с виду монаха. Сабельный шрам, сломанный нос и побелевший глаз говорили, что он не зря тут обосновался и ему явно было в чём каяться и какие грехи замаливать.
— Что? — главный заметил, что на него показывают и навис над нежданными гостями, как большая одоспешенная туча.
«Интересно, это им инструкции запрещают произносить больше одного слова за раз?» — подумал Нильс, глядя на то, как Виго делает загадочные пассы руками. Главный внимательно смотрел на это, а потом резко выпрямился.
— А! Так бы и сказали! — он повернулся к остальным охранникам, которые с интересом глазели на происходящее. — Пропустить!
По длинному и широкому мосту пришлось идти достаточно долго.
Нильса неожиданно посетила догадка:
— А почему мы не проехали? Ты же мог их… — оборотень попытался повторить пассы. Получилось неуклюже и забавно.
— О, мы могли, конечно, — кивнул вампир. — Но коляска привлекла бы слишком много внимания.
Остров Всех Богов не напоминал крепость. Он был ею. Облицованные гранитом высокие стены с бойницами и орудийными казематами, высокие башни и прочие прелести фортификационного искусства выглядели неприступно и напоминали рукотворные горы. Даже если бы Все Боги внезапно решили спуститься с небес и испепелить своих земных представителей, можно было смело делать ставку на то, что крепость выстоит. Одержать полную победу ей, скорее всего, не удалось бы, но обороняться защитники могли очень долго.
Всё вокруг было огромным, подавляющим, словно кричащим: «Видишь, какой ты мелкий? А теперь представь, насколько могущественны наши божества и пади ниц!»
Это же впечатление достигалось при помощи яркого света. Кругом горело множество огней — фонари, лампы, свечи, факелы, из-за которых на Острове Всех Богов уже давно не видели настоящей темноты. Можно было бы поискать в этом аллегорию на вечный божественный свет, ведущий людей сквозь тьму, но аллегорий оборотень не любил, думая, что это слово означает какое-то изнеженное садовое растение.
Собор явно хотел потягаться размерами с Замком. И пусть эта затея изначально была обречена на поражение (не хватало огромной форы в виде скалы), смотрелся храм не менее внушительно. Распахнутые настежь ворота, больше похожие на две резные плотины с изображениями ликов богов и святых, никогда не закрывались.
Куда ни смотрел оборотень, взгляд натыкался на колоссальные здания, громадные статуи, исполинские фонтаны и бескрайние мощённые булыжником площади, из-за размера которых Нильс чувствовал себя тараканом, застигнутым на кухонном столе. Кроме того, чтобы подчеркнуть размер зданий, тут ставили исключительно низкие скамейки и выращивали карликовые деревца, которым, по мнению оборотня, было самое место в цветочном горшке.
И все эти огромные пространства пустовали. За всё время Виго и Нильс встретили всего несколько человек из числа монахов самого низкого ранга в простых коричневых рясах, пошитых из мешковины. Они шли куда-то с чрезвычайно деловым видом и тащили из пункта А в пункт Б всяческие тяжёлые штуки — иногда резные и позолоченные.
Вход в Собор размерами не уступал крепостным воротам. Циклопическая каменная арка была буквально усеяна бронзовыми статуями, барельефами на религиозные сюжеты, гербами и прочими штуками, покрытыми толстым слоем сусального золота. Стоя у входа, можно было увидеть самые высокие башни Собора, лишь задрав голову вертикально вверх.
— Как будто для великанов строили, — поёжился Нильс. Высокий рост обычно делал оборотня доминантой окружающего мира, и быть настолько маленьким он не привык и привыкать не хотел.
Того, кто осмеливался побороть свой трепет и подняться на добрую сотню ступеней по мраморной лестнице, на которой мог бы выстроиться конный полк, ошарашивали прямо с порога. Размеры зала, роскошь, вездесущее и уже набившее оскомину золото и драгоценные камни, ароматы благовоний и масел, яркие фрески размером с картофельное поле, непрекращающиеся песнопения — Церковь Всех Богов делала всё, чтобы сбить входящего с толку, вытряхнуть из головы все мысли и заменить их чистейшим благоговением.
Нильс задрал голову и представил, сколько часовых башен, вроде той, с которой он сегодня забрал Виго, можно поместить между полом и потолком. С математикой у него было неважно, поэтому оборотень подумал «много» и решил на этом остановиться. Небольшая стая голубей, казавшихся снизу едва заметными чёрными точками, пересекала нарисованное на штукатурке лицо сердитого бородатого мужчины. За всё время, пока Нильс за ними наблюдал, они так и не смогли добраться от подбородка до бровей — выбились из сил где-то в районе носа.
— Вон, смотри, — Виго не слишком тактично подёргал оборотня за рукав, отвлекая от созерцания птиц. Вампир ткнул пальцем в центр зала, где, окружённое множеством монахов в бело-золотых одеждах, на серой каменной плите, испещрённой древними церковными письменами, лежало тело. — Похоже, это он. Идём!
— Надо было всё-таки брать ямщика с собой, — ворчал Нильс, уже успевший запыхаться и возненавидеть здешние просторы. — Или взять поесть в дорогу…
Он косился по сторонам и не мог побороть ощущение, что ему тут не место. Как-никак, он — представитель нечисти, от которой Все Боги пообещали хранить и защищать людей. А тут кругом статуи святых, масштабные красочные картины, изображавшие победу Света над Тьмой, реликвии в застеклённых шкафах и целая куча странных позолоченных штук пугающе неизвестного назначения. Однако Виго, в отличие от своего напарника, чувствовал себя хорошо и чуть ли не за руку тащил измученного оборотня. Вампир всерьёз загорелся идеей доказать, что ни в чём не виноват.
— Кто тут главный? — спросил Виго, когда добрался до группы поющих монахов, и фокус на мосту повторился.
— За мной! — пробасил тучный священнослужитель в белоснежной сутане и вместе с недоумевающими подчинёнными отошёл на безопасное расстояние.
Вампир склонился над регентом, одетым в чёрные погребальные одежды. Нильс с отвращением заметил, как пожелтело и оплыло лицо мёртвого правителя: перекошенные губы как будто пытались заползти на правую щеку — да так и застыли в вечной судороге.
— Ну что? — поинтересовался он после того, как Виго несколько минут молча осматривал тело.
— Всё так, как говорили. Не могу ничего добавить, — пожал плечами вампир. Он выглядел расстроенным и подавленным. — Я видел последствия апоплексического удара, и это как раз он, — побледневший пуще прежнего вурдалак выпрямился и махнул рукой. — Пойдём. Это всё бесполезно.
— Погоди! — Нильс шагнул в сторону и встал у вампира на пути. — Ты ведь осматривал его всего несколько минут.
— И что? — пожал плечами «сотрудник месяца». — Мне этого хватило, чтобы всё понять.
— А может он умер из-за того, что перепил! — не сдавался оборотень. — Это ведь возможно? — он помолчал и добавил волшебное слово, которое спасло его в прошлый раз: — Теоретически?
— Теоретически — да, — согласился вампир, — но для этого понадобится изучить его кровь…
— Так изучи! — воскликнул Нильс. Монахи многозначительно переглядывались и бросали на нежданных гостей подозрительные взгляды.
Виго вновь склонился над телом.
— Нет-нет, — развёл он руками спустя ещё половину минуты. — Ничего не выйдет. Крови нет. Если б у него была какая-нибудь ранка или…
Нильс встал между мертвецом и монахами, закрывая последним обзор.
— Ой! — оборотень провёл ногтем по ладони регента, оставляя тёмно-красную, почти чёрную рваную полосу. — Я абсолютно случайно, — руку, на которой отрос длинный коготь, он спрятал в карман. — Продолжай.
— Ты что?! — шёпотом возмутился Виго, но было поздно. Вампир покачал головой, нагнулся, втягивая воздух, и тут же дёрнулся всем телом.
— Что такое? — забеспокоился Нильс и положил руку напарнику на плечо, но тот дёрнулся во второй раз, сбрасывая её.
— Ничего, — Виго раздражённо отмахнулся и вонзил в мозг оборотню слова, произнесённые вторым голосом. — ВСЁ В ПОРЯДКЕ, — вампир помолчал мгновение, тряхнул головой и добавил: — Я справлюсь.
Какое-то время вурдалак копошился у ладони. Нильс, заслонивший напарника от монахов, тактично отвернулся: не хотел видеть, какие действия сопровождаются странными звуками, похожими на обнюхивание, облизывание и чавканье, а также — и это были самые жуткие звуки — непохожими ни на что вообще.
