— Поговорим? — похлопал я его по щекам, приводя в сознание.
— Поговорим, — слегка закатив глаза, он продолжал смотреть в голубое небо. — Полежу... кха... немного и поговорим. Обязательно.
А потом мы поговорили. Серьезно так, чтобы больше не оставалось непониманий. Я пояснил про свою позицию, он про свою. Я ему несколько моментов из моего якобы прошлого Страны Ветра, он мне про то, как вертел всю эту страну, получил ещё раз по голове и начался конструктивный диалог.
Пожали друг-другу руки и разошлись. Каждый при своём мнении, естественно, только договорившись не мозолить друг-другу глаза. Человек-то он в действительности хороший, это я слишком сильно не вписываюсь в привычную картину мира, постоянно 'сыплясь' на поведении или ответных реакциях. А окружающие пытаются подогнать это под привычные им нормы и рамки, а картина не сходится. Жаль всё-таки, что нормальное общение не задалось и убедить его не удалось. Это, чёрт побери, не сказка, когда человека можно принять свою сторону просто несколькими словами или обещаниями. Зато теперь у нас установилась добрая и понимающая рабочая атмосфера.
И да, насчёт убеждений и прочего, идиоты и особо наивные, что верят каждому слову, в местных условиях живут или очень мало, или наращивают броню цинизма и осторожности.
* * *
— ... а вы по периметру здания, — раздал указания Шелест, когда мы подошли к нужному дому-поместью. — Четвертая схема, — три бойца почти синхронно кивнули. — И крышу смотрите, а то знаю я вас... — добавил он, вспоминая какое-то происшествие на их тренировке. — Остальные внутрь, — мы подошли уже к самим дверям поместья.
Наша сегодняшняя цель была последней. Один человек, а после открытое устранение всех несогласных, если такие конечно ещё были. Ну а после... а после город вполне себе мирно переходит на сторону революционеров, а мой контракт подходит к концу.
Поместье было действительно довольно велико, не самое большое в городе, но в пятерке держится уверенно. Естественно, ещё до начала была и информация по нему. На всякий случай, так сказать. Для силовых переговоров. Тут и план П-образного здания, численность охраны (почти сорок человек).
На месте нас уже ждало несколько человек охраны. Не шиноби, нет, но уровень явно выше среднего, все же это был дом важной шишки даже не городского, а провинциального уровня. Сухой старик-слуга уже ждал нас за дверью, ведя через переходы огромного дома к своему хозяину. Перекинувшись взглядами, мы направились за ним.
Бесконечные коридоры, двери и комнаты. Дверь за дверью, комната за комнатой — дом был почти пуст, кроме охраны я не чуял здесь больше людей. Прямо за спиной слуги я на пальцах знаками стандартного кода Тумана передал это остальным.
— Последние переговоры, — покачал головой Ямамото, когда мы дошли до нужного кабинет. — Самые сложные, всегда так. Сегодня мы надолго, — по его лицу нельзя было прочитать ничего, но я ощущал, насколько он был взволнован.
— Мы будем рядом, — попытался я его успокоить. — Как и всегда.
— Прямо читаете мои мысли, — пробарабанил он пальцами по косяку двери пытаясь унять волнение. — Надеюсь на это, — обернулся он ко мне уже зайдя внутрь.
Дверь замкнулась, едва он с парой бойцов зашел внутрь, ну а мы остались ждать снаружи кабинета. Как и всегда.
* * *
Такахаши сидел и 'втыкал' в стену. Не то чтобы у него было другое занятие, но вечно дергаться от малейших шорохов он перестал ещё в первый десяток ночных патрулей и дежурств. Постоянно подскакивать из-за шмыгнувшей рядом крысы или летучей мыши оказалось слишком тяжело для организма, да и сослуживцы частенько посмеивались над новичком, что чуть позже и привело его к некому пофигизму. К тому же, мужчина внезапно увлёкся искусством сложения стихов, так что в своих мыслях ему было чем заняться. Если произойдёт что-то серьезное, то он увидит или услышит, а до этого это не его проблема. И пусть сейчас он не стоит на дежурстве, но ожидание он теперь коротал именно так — сидя и с бессмысленным взглядом втыкая в стену, а строка за строкой начинали свой путь в его разуме, уже позже после смены переносясь на бумагу. А сокровенной мечтой было издать это всё под замысловатым названием единым сборником. И всё было бы хорошо, если бы не та встреча ночью на крыше во время слежки за зданием городской администрацией.
Такахаши вынырнул из своих мыслей, сфокусировав взгляд на том, кто... на том человеке, что стал его ночным кошмаром. Едва ли не постоянно ему снился один и тот же сон, где он снова и снова стоял на том самом дежурстве. Снова и снова ему на плечо ложилась тяжелая рука, что, казалось, была тяжелее камня, и снова раздавался этот голос. Не такой, как в жизни, а обжигающий, голос, что словно вгрызался в его разум. А чуть позже эта рука разворачивала его уже безвольной куклой, где на него смотрели эти багровые звериные глаза. О том, что было дальше воспоминаний не оставалось, лишь тупая боль в голове. День за днем, ночь за ночью. И пусть в последние дни ему стало чуть легче, это не отменяло внезапных пробуждений, когда от прилива адреналина его сердце было готово вырваться из груди.
И вот надо было так сложиться его судьбе, что он попал в один отряд с этим... Этим! Одно дело кошмары, а тут ещё каждый день приходилось с ним работать. Ну хоть с наставлениями или приказами этот скрытный наемник не лез, почти полностью выключившись из повседневной жизни их отряда, просто присутствуя безликой фигурой. Они даже его лица ни разу не видели, как тут говорить о доверии.
Ещё и этот тип мутный, что приехал недавно. Ходит тут, вынюхивает всё. Ямамото, блин. Словно нет фамилии более распространенной. Теперь ходит вечно этот Ямамото, шепчется с Лисом о чём-то своём, а с остальными даже словом не перекинется, да и взгляд у него... Такахаши понимал, что означает такой взгляд и это ему совсем не нравилось. Да и остальным тоже это совсем не нравилось, так что не будь рядом командира да Лиса (того и так трогать опасались, а уж после того, что он устроил с командиром, так тем более), то — ух! — поговорили бы они по душам с этим фриком. Ну а пока остается надеяться, что этого самого Ямамото кто-то да отоварит во время переговоров. Мало ли что может случиться, хе-хе.
Встрепенувшись и выйдя из своих мыслей, он поймал взглядом движение напротив. Дремлющий — или он просто притворялся? — Лис как-то совсем по-звериному вздохнул, с шумом втягивая воздух, и открыл глаза. На мгновение Такахаши показалось, что они сверкнули алым.
— Уходим, — этот тихий голос, обжигающий, совсем как в его сне, заставил оцепенеть всех людей в приемной.
Скользящим движением Лис ещё сидя на стуле выхватил из ножен танто охранника и, поднимаясь, в обороте распорол им же его горло. Продолжая движение, он перехватил второго охранника, с шумом впечатывая его в закрытую дверь переговорной.
— Ты с ума сошёл?! — вскочил с места Шелест. — Я приказываю...
Вот только наемник уже не слушал его приказов.
* * *
— Я приказываю...
— Это ловушка, — продолжая удерживать в воздухе своего противника ответил я Шелесту. — Переговорщик мертв, — я почувствовал чью-то смерть в соседнем зале и только после этого начав действовать.
Как почувствовал? Кратковременная вспышка животного ужаса и боли в эмоциях, а после тишина. Нетрудно догадаться, что могло случиться за дверью. К тому же ещё до этого я чувствовал царящее там напряжение и волнение, только связывал это с обычными нервами. А вот, как оно получилось в итоге, не зря мне сразу не понравилось это место.
Дверь в соседнюю комнату была крепкой даже на вид. Так просто она не поддастся. Ещё раз впечатав неподвижное тело охранника в дверь, я отбросил мертвеца в сторону. Чакра послушно ускорилась ещё больше, наполняя тело силой и 'замедляя' окружение, многократно взвинчивая время реакции.
От удара тяжёлого сапога замок не выдержал и тяжёлые створки разлетелись в стороны, вылетая из петель и открывая мне вид на хозяина дома. Мертвого хозяина дома и троих шиноби Воды. Спасибо Кролику за описания стандартных форм Великих Деревень этого мира, теперь я хотя бы не теряюсь, где условные 'свои' и 'чужие'.
Комната была просто завалена недвижимыми телами. Сам хозяин дома, его охрана и наши. Наши были живы — двое ребят 'своего' отряда были ещё живы, изломанными телами хрипя в предсмертных конвульсиях захлебываясь кровью на полу, тогда как сам наш переговорщик лежал у стены в луже собственной крови. Без движения. Мертв, Ямамото, единственный человек, кроме Кролика, к которому я испытывал некоторую симпатию.
— Суйтон... — начал складывать печати один из шиноби в то время, как остальные бросились в стороны.
Добить наших ещё не успели и на том спасибо. Разбежались в стороны, значит готовят удар по площади, а тут ещё и название стихии вносит чуть больше ясности. Прокрутившись в воздухе, ему в грудь, рукоятью вперед, влетел отобранный танто. Увы, но не смотря на все тренировки, я даже кунай нормально метать ещё не научился, не говоря уже о другом, более специфическом оружии, из-за чего Кролик... скажем так, было заметно, что его моя неспособность швырять железяки раздражала. Впрочем, своё дело я сделал, сбив технику и заставив противника отступить. Схватившись за грудь и выпучив глаза от боли, он сделал шаг назад и, запнувшись о стул, завалился на спину, превращая это движение в перекат. На разделившихся врагов бросились остальные бойцы, тогда как я взял на себя упавшего.
Не обращая внимания на остальных, пробегая прямо по длинному столу, что стоял посреди комнаты, между нами, я рванул к своей цели. Остальные противники явно прикрывали своего товарища, да и только он один среагировал на наше вторжение техникой, а не холодным оружием. Перепрыгивая через летящее мне навстречу лезвие катаны, что едва не обрубило мне голень, я влетел в шиноби, что уже почти поднялся с пола.
Абсолютно стандартный пинок под дых встающему дезориентировал его ещё больше и отправил в полет к ближайшей стене. Постоянный контроль пространства сработал отлично: доворот корпусом влево, мой локоть улетел назад, с хрустом врезаясь во что-то очень мягкое, а у головы свистнул вражеский клинок. Перехватив катану из внезапно ослабевшей хватки, я второй раз за сегодня швырнул оружие. Полуметровая полоса остро заточенной стали превратилась в свистящий круг и, сделав несколько оборотов, рукоятью вперед вошла прямо в грудь наконец-то поднявшемуся шиноби, где и застряла. От полученного импульса тот в который раз улетел спиной назад, вылетев в окно, вынося вместе с собой и оконную раму. С этим всё, упал он с третьего этажа и, учитывая как минимум раздробленную грудную клетку от пробившей её рукояти, то как-то смягчить своё падение он мог и не успеть.
Алый всполох моей прорвавшейся вовне чакры мелькнул перед глазами, но потух до того, как его заметили.
Обернувшись, я оценил положение дел в комнате. Оба оставшихся противника уже были обезврежены моими коллегами: одного они уже скрутили, беря живьем, а вот второй, что получил от меня локтем в солнечное сплетение и чью катану я швырнул, был уже не жилец, лежа неподвижно на полу с несколькими сантиметрами стали в боку и груди. Каких-то серьезных доспехов или хотя бы бронежилетов на врагах не было, чакросетки под одеждой я в счет брони не брал. Баловство одно, если контроля нормального нет.
Отросшие из-за чрезмерного ускорения чакры клыки оцарапали под тканью куфии нижнюю губу, отчего во рту стоял неприятный солёный привкус собственной крови.
Шестым чувством почувствовав движение за спиной, я бросился к, казалось бы, мертвому Ямамото. Бывает, ошибся — мужчина был жив. Мгновенное исчезновение его эмоций было не из-за смерти, а от потери сознания, в то время как кровь натекла из сильного рассечения и разбитого в кашу носа.
— Вытаскивай меня, — он даже пришёл в себя и успел прохрипеть пару слов перед тем, как снова потерять сознание. — Вытаскивай меня... отсюда...
Прямо посреди его лба протянулась длинная ссадина, а чуть выше неё прямо на глазах начинала набухать и вздуваться огромная шишка. Добавить к этому гематому на месте носа и возможные травмы, скрытые одеждой. Получил минимум три удара в голову, и смог вернуться в сознание? Неплохо, воля к жизни у него стальная.
— Уходим, — молодецким ударом разрубив напополам чиновника, указал Шелест на закрытое окно. — Спасибо, Лис.
— Ради этого я здесь, — перехватив поудобнее бессознательного дипломата, спрыгнул я через окно на мостовую.
За мной, только по стене дома, спустились и остальные, причем спеленав и прихватив одного из противников в плен.
* * *
С замиранием сердца они следили за тем, как он рассматривает свой ужин только для того, чтобы сложить палочки около тарелки. Разочарованный вздох прошёлся по залу — и сегодня наемник не попробует ни одного блюда, и они снова не смогут узнать, что же находится за полосами ткани этого человека — традиционный головной убор Страны Ветра так и притягивал взгляды, способствуя появлению всё новых и новых слухов. И чего там, надо сказать не было. И утверждение, что его лицо изуродовано страшными шрамами, и противоположное утверждение о том, что оно ну слишком красиво.
И это только самые первые версии, ведь людская фантазия никак не успокаивалась. Вот и следили все за тем, как я ем. А ещё была проблема с парой женщин среди повстанцев, что вбили себе в голову мысль, что хоть разочек да соблазнить хмурого и нелюдимого наемника — это круто, это как бы некое испытание, которое необходимо обязательно пройти. Типа необычно, загадочно, ещё и лицо прячет, значит надо всё узнать. Так что эти больные бабы уже заколебали меня своими откровенными и фривольными намёками за всё это время. Тот факт, что мне не нужны женщины, они осознавать отказывались. И мне они действительно были уже не нужны за что стоит благодарить полностью завершившееся слияние с остатками биджу, после чего...
— Ужин, — на стол передо мной шлепнулась тарелка с чем-то отдаленно напоминающим рис с рыбой.
Все это благоухающее великолепие было залито ещё более вонючей подливкой, которая едва не залила мне рукав. Лучшей причины резко вынырнуть из своих внутренних размышлений, считай внутреннего монолога, и придумать было сложнее.
Перед глазами встало аналогичное блюдо, что я готовил сам этим утром. Тошнота подкатила комком к самому горлу.
— ... — медленно поднял я взгляд на того, кто принёс мне это.
Ну здравствуй Нобу-кун, самый молодой паренёк, которого вечно ставят на кухню. Снова мы с тобой встретились и именно на меня выпал сегодня жребий.
— Ой, — поднос с ещё двумя порциями вздрогнул в его руках, а его содержимое снова едва не выплеснулось мне на одежду. — Ой-ой.
— Стой здесь, — подцепил я кусочек рыбы и отправил его в рот. — Мерзость, — выплюнув обратно в тарелку этот вонючий комок добавил я.
— Я лучше пойду, — медленно он сделал шаг назад.
— Медленно поставь поднос с этими помоями на стол и сядь рядом со мной, — половина присутствующих обернулась посмотреть на происходящее. — Садись, не бойся, — я ещё раз вдохнул запах (скорее вонь), исходящий от еды. — Это ведь все ты готовил, не так ли?
