"Место."
Сказал я, когда закончил процедуру. Немедленно сестричка развернулась и рванула в свою будку — настоящую собачью будку, покачивая своей жопой на ходу. Животные должны жить как животные, верно? Заползая в свою будку, сестричка закрыла за собой дверь. Я улыбнулся и посмотрел на свой поводок, что держал сейчас в руке. После секундного раздумья я дернул за него.
Снова раздался вскрик боли и по полу снова застучали кулачки сестрички. Девушка, смотря на меня с животным страхом, снова выползла из своей будки и подползла ко мне, а затем села на колени, высунув язык. Точно, как в прошлый раз. Я улыбнулся. Это были небольшие корректировки разума.
Сестричка не запоминала ничего из того, что бы я не хотел, что б она запомнила. Вползая в будку, все её предыдущие воспоминания стирались. Я часто пользовался этим, чтобы понаблюдать за её реакцией на разные модели моего поведения. Но не сейчас.
"Собирайся в школу, животное."
Отдал я команду. Сестрёнка немедленно встала с колен и вышла из двери комнаты. Я же снова упал на кровать и, улыбнувшись, вздохнул. Как приятно быть главным членом семьи! На кровати лежал второй поводок. Я не поленился и дернул и за него.
Все как всегда — вскрик боли и звук приближающихся шагов. Каблуки зацокали по полу и вскоре в комнату вошла моя мамка. От клитора женщины, в который было воткнуто золотое кольцо, шёл мой поводок. Мамка же была абсолютно голой, если не считать каблуков и секси-мини фартука на голое тело.
"Дорогой, ты чего-то хотел?"
Эротично покачивая бёдрами, спросила мамка, колечки с маленькими грузиками у неё на сосках забавно тряслись из стороны в сторону. Я зевнул.
"Как там дело обстоит с выполнением моих заданий, дырка?"
Мамка улыбнулась.
"Я уже четыре раза вылизала унитаз, вымыла везде полы языком и постирала белье, приготовила еду и сейчас как раз готовилась к своему ежедневному наказанию."
Я кивнул.
"Молодец. Сегодня я накажу тебя лично."
Мамочка кивнула и без лишних слов подошла ко мне, затем развернулась, легла головой на пол и выпятила вверх свою задницу. Я же встал и, лениво потянувшись, пристроился у её попки, одновременно разминая рукой свой член. Мамка призывно завиляла задом из стороны в сторону и я, не удержавшись, с размаху засадил ей в анус свой болт, грубо, без предварительной подготовки, отчего мамка громко выдохнула.
"Накажи меня, дорогой."
Прошептала мамка, и я не заставил её себя долго упрашивать — поступательными движениями я начал долбить её зад своим агрегатом.
"Получай, сука."
Выдохнул я, тараня своим членом её анус. Для большего удобства и кайфа я поставил свою левую ногу на щеку женщины, придавив её лицо к полу, и стал ещё более грубо дырявить её жопу.
"Получай, вафля!"
Довольно скоро зарычал я, сливая ей внутрь заряд своего семени. Мамка подо мной охала и стонала, пока я делал своё дело.
"Очисти."
Приказал я, снимая ногу с лица мамки, разрешая ей подняться. Женщина поцеловала мою пятку и послушно встала на колени, высунув язык. Не дожидаясь приглашения, я грубо затолкнул своего бойца ей в горло. Мамка поперхнулась, но, тем не менее, послушно стала вылизывать и обсасывать мой член. Подождав, пока мой член не стал блестеть, я вынул его изо рта мамки и заправил его обратно в штаны, одобрительно похлопав мамку по щеке.
"Модель поведения номер пять."
Скомандовал я. Мамка кивнула и, встав, вышла из комнаты выполнять приказы для модели поведения номер пять. В скором времени в комнату вернулась сестричка. На ней теперь были одеты чёрные каблуки, чёрная мини-юбка и белая рубашка с галстуком, прозрачные колготки идеально сидели на её длинных ногах. Кольцо из носа она вынула.
"Я готова, хозяин."
Глядя вперёд перед собой стеклянным взглядом, сказала сестричка. Я улыбнулся.
"Тогда начнём. Модель поведения номер два."
Сестричка как будто немедленно проснулась от сна. Взгляд прояснился, и девушка глазами пробежалась по комнате, остановив взгляд на мне. Её глаза, остановленные на моем теле, излучали такой разврат и такую похоть, что у меня даже началось нервное шевеление в штанах.
"Котик, я так рада тебя видеть!"
Наконец промурлыкала сестричка, запрыгивая ко мне на колени. Своими руками она обхватила мою шею и похотливо взглянула мне в глаза.
"Чем займёмся?"
Нежным голоском, буквально выдыхая мне в лицо слова спросила она и заерзала попкой на моем члене. Я улыбнулся и, вместо слов, просунул одну руку под колготки девушки. Сестрёнка мгновенно замурлыкала и очень грязно стала смотреть мне в глаза. Вся ее бл@дская натура проявилась в этом взгляде, даже сама Саша Грей позавидовала бы выражению её глаз, подчеркнутых и ещё более возбуждающих в сочетании с её густыми бровями и горбатым носом. Я хмыкнул.
"Знаешь, мои настоящие сёстры тоже очень горячие штучки. Просто огонь. И, знаешь... Я никогда не предавал этому значения... но я только сейчас понимаю, что все это только из-за того, что они связаны со мной с детства. Не будь у меня воспоминаний, связанных с ними, я бы не получал такого кайфа от того, что трахаю их. Точно так же с тобой... Я помню твой шлюший непокорный характер, который отказывался подчиниться мне не так давно. Это точно так же возбуждает меня и сейчас, когда я думаю, что я сломал тебя и теперь волен делать с тобой что хочу. Это все к чему я веду... Я вот смотрю на тебя сейчас и думаю, что мне, пожалуй, стоит расширить ассортимент своей родни, для большего... Хм... Кайфа. Как тебе эта идея?"
Не дожидаясь ответа от шлюшки, я, засунув вторую свою руку под рубашку девушки, продолжил.
"Давай пройдёмся по твоим знакомым подружкам, как тебе эта идея? Может среди них найдутся те, кого я захочу добавить в свою коллекцию?"
Сестрёнка без лишних слов достала из грудного кармана рубашки мобильник и разблокировала его. На заставке экрана красовалось фото самой сестрёнки, прижатой головой к полу моим ботинком, с засунутыми в жопу и вагину вибраторами, лицо сестрёнки было таким, словно в эту самую секунду она испытывала благоговейный восторг. Затем девушка открыла список контактов и стала листать фото со своими подругами. Я внимательно отмечал каждое лицо и его детали, придирчиво выбирая кандидатов. И вот, наконец я сказал девушке, дочистившей контакты почти до конца.
"Стой. Вот эта женщина. Расскажи про неё."
На контакте стояло лицо немолодой, я бы даже сказал, в годах, тётки, с упругими, просвечивающими за платьем, сиськами. Блондинистые волосы уложены в аккуратную прическу, следы почти незаметных морщин не отпугивали, а, наоборот, привлекали меня, эротично сочетаясь с вытянутым вперёд лицом тётки, куча макияжа на её лице была даже чересчур большой кучей, неестественной кучей, как у перемазанных кукол, куча туши же на её глазах делала их тоже очень похожими на кукольные глаза, а полные чувственные губы едва ли не свисали вниз под своим весом, завершая картину кукольного неестественного лица. При виде этой тётки я сразу вспомнил кукол своих сестричек, в которых они любили в детстве играть, — кукла марки барби, только слегка улучшенная. На контакте высвечивалось имя: "тетя Трейси".
"Трейси?"
Улыбнулся я.
"Так называют обычно шалав в Америке. Откуда она?"
"Из Америки."
Кивнула сестричка, кайфуя от того, как я через ткань её трусиков потираю её киску.
"Она уезжала из России на несколько лет и недавно вернулась. Имя она сменила тоже заграницей."
Я улыбнулся, пристальнее разглядывая фотку тётки, одновременно мысленным приказом заставив кончить сестричку, сидящую у меня на коленях. Та блаженно вытянулась вдоль меня и, кончив, с обожанием уставилась мне в глаза своим взглядом. Я проигнорировал её, все так же пристально разглядывая картинку.
"Ну что же, привет, Трейси."
Наконец сказал я. С фотографии на меня в ответ глядело улыбающееся мне лицо тётки.
"Ну что же, привет, Трейси."
Улыбнулся я.
"Я ведь могу вас так называть, вы не против?"
Тетка непонимающе уставилась на меня, стоя в прихожей своего дома в конце города.
"Кто вы такой? Мы знакомы?"
Покачивая своей большой попкой на каблуках, спросила она. Я покачал головой.
"Не думаю. Со мной-то вы точно не знакомы."
За моей спиной вдруг замаячили две фигуры, одна была больше, а другая — поменьше.
"А вот с ними двумя вы ещё как знакомы."
Вперёд из темноты коридора вышли мои новые мамка и сестренка, из одежды на них были лишь высокие каблуки, у одной в клиторе, у другой в носу торчало по золотому кольцу, дамы смотрели на меня стеклянным взглядом.
"О Боже..."
Выдохнула тетка, поражённо глядя на них.
"Что ты... зачем... как ты... сделал с ними..."
Как рыба, выкинутая из воды, открывая и закрывая рот, спросила она, пялясь то на меня, то на свою родню. Я улыбнулся.
"Я не сделал с ними ничего особенного. Поверьте. Я сделал с ними всего лишь то же самое, что сейчас сделаю и с вами."
Я рассмеялся, глядя на испуганное и непонимающее лицо тётки.
"Хлююпсксксхлюююп..."
"Хлююпсксксхлюююп..."
Я сидел в своей личной комнате отдыха в комплексе Виктора на стуле, положив руки за голову и лениво смотрел на болтающееся передо мной тело тетушки Трейси. Женщина была связана за руки и ноги и подвешена вверх тормашками прямо передо мной. Лицо тетушки было расположено прямо перед моим членом — дёргая за поводок, который крепился к цепи, сковывающей золотые колечки в сосках тети, я раскачивал тело Трейси в воздухе. В результате связанная тетушка раскачивалась подобно маятнику, то отклоняясь назад от меня, то приближаясь ко мне почти вплотную. Во время приближений вплотную тетушкина голова умело обхватывала своими губами мой член и обсасывала его, до тех пор, пока сила инерции не тащила её голову назад. Затем её голова снова приближалась ко мне и снова обсасывалась моего бойца, а затем снова уезжала. И так многочисленное число раз. Отсюда и такие звуки.
"Хлюююпсксксхлююп..."
"Хлюююпсксксхлююп..."
На полу у моих ног стояла на коленях моя сестричка с горбатым носом. Она сейчас ужинала... жадно жрала собачий корм прямо с пола, без рук, неловко работая языком. Прямо рядом с ней на полу точно так же ужинала и её мамка, вернее, уже поужинала, и теперь лишь жадными голодными глазами смотрела на недоеденный ужин своей дочки, выжидая удобного случая, чтобы стащить часть её безвкусного корма. Сестрица же, видимо, не горела желанием делиться своей скромной едой с родительницей: По-звериному злобно зарычав, когда её мать попыталась урвать кусок от её корма, она быстро все доела и вылизала языком пол, на котором лежала еда, а затем подняла свои щенячьи глаза на меня. Точно так же на меня подняла глаза и её мамка.
"Что, уже все съели?"
Наигранно удивился я.
"Ну что же, молодцы, кормежка на сегодня закончена, можете возвращаться в свои будки..."
Улыбнулся я. Мамка и сестренка не двинулись с места, все так же по-щенячьи глядя на меня. Шлюшки уже знали мои слабые места — я не мог отказать родственничкам, когда они на меня так смотрели...
"Ну ладно... Но вам придётся делиться с вашей тетей."
Наконец сдался я, а затем перевёл свой взгляд на тетку.
"Что скажешь, Трейс, поделишься со своей роднёй едой?"
Тетка высвободила свой рот от моего члена и жутко завыла, не переставая раскачиваться маятником.
"Нет, хозяин! Пожахмплхлюпхлюп... Пожалуйста, я не ела три дня, сэр! Я хрлплм..."
Раскачиваясь, тетка то и время снова падала на мой член своим ртом, что сильно мешало ей говорить. Я печально вздохнул.
"Слышали, шлюшки? Тетя Трейс против. Потому вон та кучка корма, которую должна была съесть она, будет целиком на вашей совести, если вы решите..."
Не дожидаясь конца моей фразы мамка и сестренка, толкаясь, рванули наперегонки к корму тетушки Трейс. Увидев это, тетка исступленно взвыла, в очередной раз давясь моим членом.
"... Съесть его."
Закончил я фразу. По-звериному грызясь, мамка и сестрица стали наперегонки заталкивать в себя как можно больше корма, давясь им и раскидывая по полу крошки, пытаясь съесть как можно больше еды быстрее, чем соперник. Я улыбнулся, обращаясь к тетушке.
"Видимо, ты еще какое-то время не поешь..."
Тетка сдавленно заплакала, не прекращая, однако, отсасывать мне. Я кайфовал от её ротика ещё с десять минут, пока в комнату не вошли рабы с подносами в руках и не возвестили начало уже МОЕГО обеда. Расставив на столе в углу комнаты блюда, они быстро удалились.
"Что-то и я проголодался. Хм... что там у нас сегодня в меню..."
Пробормотал я, отталкивая от себя тело и вставая с места. Тетушкина тушка по инерции продолжила раскачиваться. Подойдя к столу, я потёр руки, быстро обегая взглядом блюда на серебряной посуде.
"Начнём сегодня, пожалуй, с простой еды... скажем, с картошки в мундире, под топленым салом, приправленной пряными травами и... пожалуй что, свиными ребрышками долгого приготовления, а там посмотрим..."
Взяв со стола бокал французского вина и наколов на двузубчатую вилку парочку картофелин, я вернулся к тетушке. Наклонившись перед ней, я вытянул вперёд руку с ароматно дымящемся картофелем, так, чтобы Трейс почувствовала запах еды, но недостаточно для того, чтобы она смогла дотянуться до него своим ртом. Тетушка застонала, умоляюще глядя мне в глаза. Из её открытого рта липким из-за недавнего минета потоком стекали слюни. Я улыбнулся.
"Расскажи мне, как ты меня любишь?"
С мерзкой улыбкой спросил я. Трейс не замедлила с ответом.
"Больше жизни, я люблю вас всем сердцем, я рада служить вам, я ваша шлюха, я люблю ваш член, я обожаю его, я обожаю вас, я..."
Застрочила она словами как пулемёт, не сводя своего голодного взгляда с картофеля.
"Довольно."
Улыбнулся я.
"Ты же знаешь, какой я добрый, верно?"
Трейс отчаянно закивала головой.
"Да-да вы самый добрый, самый хороший и справедливый в мире господин, вы очень щедрый и очень добрый, вы..."
Заюлила она покорным голосом, всем своим видом пытаясь показать, как она счастлива и рада быть моей рабыней.
"Заткнись, убедила."
Зевнул я.
"Не забывай моей доброты, шлюха."
С этими словами я протянул вилку вплотную к тетушкиному лицу и Трейс немедленно стала быстро откусывать и глотать огромные куски картошки, давясь ею и обжигаясь, боясь, что я в любой момент могу передумать.
Мамочка и сестрица, давно уже прикончившие и маленькую тетушкину порцию, завистливым и все так же голодным взглядом наблюдали с пола за тем, как картошка перемещалась Трейс в рот, подобно собакам, глядящим как хозяин ест, и молчаливо облизывающимся в надежде на то, что и их угостят кусочком. И им повезло. Вот Трейс откусила слишком большой кусок и часть разварившейся дымящейся картошки упала прямо на мой ботинок. Трейс этого не заметила, а вот мамочка с сестрёнкой — ещё как. Рванув с места подобно ракете, они налетели на мои ноги, тщательно начав облизывать мои ботинки от картошки. Закончив это, они, пытаясь заглянуть мне с пола в глаза, стали тихо поскуливать. И, должен вам признаться, глядя сверху-вниз на их унижено просящие мордашки я растаял.
