— Почему?!! — обреченно возопил Гверрел. Харек ухватил его за рукав и настойчиво увлек на место. Заклинатель выкручивался и отпихивался от него ногой. — Как Орден мог допустить подобную ситуацию? Куда смотрели ваши хваленые Целители?! Мы должны действовать немедленно!
— Угу, — мрачно пошутил мастер Ребенген. — Всех убить.
Капитан Крамер дернулся вперед и я понял, что действовать нужно немедленно.
— Тихо, тихо, тихо! Нет никакой угрозы, — главное теперь — говорить монотонно, непрерывно и все время менять темы. — Помнишь, как меня зовут? Где бабушка, где наша бабушка?
Пограничный нахмурился, пытаясь вспомнить, когда он последний раз видел пожилую леди. Я воспользовался секундным замешательством, чтобы подойти к нему вплотную и вцепиться в его портупею. Нет, удержать его я бы не смог, но теперь, чтобы броситься на присутствующих, ему потребовалось бы меня толкнуть. Все-таки какой-то фактор торможения. Правда, за моей спиной оставались двое подчиненных капитана, но ухватиться сразу за троих я не мог. Оставалось болтать без умолку, стараясь сбить его с мысли и не позволить отдать приказ.
— А давайте играть в лапту! Знаешь, сколько у меня в кармане шариков? Кошка по полу идет, мышка под полом живет. Если мы постараемся, то найдем самый большой бутерброд в мире! Это очень важная потеря. Скажи, как меня зовут?
Если в промежутках между потоками бреда вставлять одну и ту же фразу, он неизбежно ухватится за нее и цепочка ассоциаций уведет его в сторону от рокового решения.
— Милорд? — неуверенно переспросил Крамер.
— Правильно! Я — твой Лорд. Тебе нельзя стоять, тебе надо сесть. Прямо сейчас. Скорее, скорее!
Пограничный перестал сопротивляться. Я всегда распознавал тот момент, когда они отпускают вожжи и позволяют себя вести. Путем несложных па мне удалось увлечь Крамера к окну и усадить на место. Для надежности, я продолжал держать его двумя руками — за мундир и за запястье. Под моей ладонью бешено бился пульс почти вошедшего в боевой транс бойца. Вот только Пограничных Стражей в боевом трансе нам и не хватало, в компанию к демонам за стеной!
Из присутствующих, пожалуй, только координаторы поднимали, какая плюха пронеслась у них над головой. Ну, и еще — Ребенген (чародей сильно побледнел и замер неподвижно, руки по швам). Я до боли стиснул зубы, опасаясь, что из меня сам собой посыплется гатангийский воровской жаргон. Нет, я никого не хотел оскорбить, просто эти словечки как нельзя лучше отражали эмоциональную остроту ситуации.
— Ну, как, все в порядке? — я рискнул отцепиться от портупеи Крамера и сосредоточиться на его руке. Для Пограничного он овладел собой исключительно быстро.
— Да, сэр.
— Мы ведь встречались раньше, верно?
— Да.
— Ты ведь Джо, так? — еще один кивок. — Я тебя сразу узнал! — маленькая, безобидная ложь. — Ты сильно изменился. Но все такой же крутой парень, верно?
Под густым загаром на его лице проступило что-то напоминающее смущение. Наверное, он вспомнил тех котят. Подумать только — десять лет прошло! Я думал, Пограничные столько не живут.
— А теперь послушаем, что нам скажет мастер Ребенген. Он очень умный. Говорите, мастер Ребенген!
И радуйтесь, что Пограничные не способны общаться мысленно — те двое, что вошли на шум, все еще ждали указаний от командира.
— Спасибо, — осторожно поклонился чародей. — Я думаю, что нам надо сохранять спокойствие, ради общего блага. Продолжим. Достижению нашей цели — благополучного возвращения Лорда Гэбриэла в Арконат — мешают два обстоятельства. Первое — это Древние твари. Каким-то образом они выделяют Лорда Гэбриэла среди прочих людей. В этом есть плюс — они не пытаются его убить и даже наоборот, проявляют заботу. Минус в том, что они не желают оставлять его в покое. Как долго сохранится их необычное миролюбие — вопрос открытый. Что им надо я пока не понимаю.
— Возможно, они хотят использовать Разрушение для себя? — предположил я, вспомнив рогатого с его шариками.
— И совершить самоубийство? — поднял бровь Гверрел.
— Почему сразу самоубийство? Им ведь для жизни нужна разница магических потенциалов, а что может обеспечить больший перепад, чем Разрушитель?
— А ведь верно! — повеселел мастер Ребенген. — Хотя я и не исключаю, что тварям просто субъективно приятно ваше присутствие. Но это нисколько не упрощает ситуацию. Вторым обстоятельством является то, что переправить Лорда Гэбриэла в Арконат пентаграммой мы не можем: для путешествия Разрушителя необходимы специальные порталы, конструкцию которых мы еще до конца не поняли. Из чего я заключаю, что нам придется разбираться с тварями наличными средствами.
— Лучшее средство от демонов — пушки, — с полной серьезностью сообщил Гверрел.
Харек поморщился.
— У нас две базуки и легкое стрелковое оружие, этим их не удивишь.
— Получим еще! Если постараться, в пентаграмму пролезет даже гаубица. Я сегодня же свяжусь с Горной Цитаделью.
— И ваш Предводитель разрешит? — удивился мастер Ребенген.
— Спасение Разрушителя — цель наивысшего приоритета, — сверкнул линзами очков заклинатель. — Мы все, как один, готовы отдать жизнь ради него.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — закрыл Ребенген эту тему.
Все верно: массовый психоз надо давить в зародыше.
— Пушки дадут хороший результат в сочетании с периметром, — уточнил Харек. — На марше они практически бесполезны — слишком долго наводить. Отбиться от Древних здесь мы сможем, но как попасть в Арконат — отдельный вопрос.
Несколько минут собрание обсуждало все более и более сумасшедшие способы решения этого вопроса. Все они с неизбежностью упирались в то, что Древние твари контролируют все подступы к Обители, как по земле, так и по воздуху. Рыть подкоп было слишком долго, идею любых порталов мастер Ребенген с ходу отвергал. В воздухе висела мысль о том, что все это — работа как раз для Разрушителя.
— А что ты сам думаешь, Гэбриэл? — сдался мастер Ребенген. — Я бы предпочел, чтобы твоя Сила была опробована в более спокойной обстановке, но у нас просто не остается выбора.
Я пожал плечами.
— Думаю, что пора спать. В том смысле, что если я не отдохну, то вообще ни о чем не смогу думать.
— Но принципиально вы готовы? — допытывался Гверрел.
Как бы объяснить все очкастому так, чтобы он заткнулся?
— Скажите, уважаемый, а как я должен это сделать?
— Гм. В точности я, конечно, не знаю... Применить Силу Разрушения!
— Так, как в Роще Парсид или как-то иначе?
Заклинатель стушевался. Я вздохнул.
— Суть в том, что я не знаю, как эта штука действует. Все, что я делал до сих пор — импровизация чистой воды. Думаете, второй раз она станет для них сюрпризом?
— Я свяжусь с Орденом, — постановил мастер Ребенген. — Они сообщать все, что известно о Разрушении. Большего мы сделать не можем.
Я кивнул.
Разговор свернул в сторону хозяйственных вопросов и распределения обязанностей. Единогласно постановили, что капитан Крамер будет охранять меня, Гверрел — добывать пушки, Харек — учить Стражей ими пользоваться, а мастер Ребенген — за всеми этим надзирать. Брифинг благополучно завершился. Вот это, я понимаю, по-арконийски! За полчаса поругались, подрались, а потом занялись делом.
Сэр Эндрю отловил мастера Ребенгена для какой-то важной беседы, выглядел комендант несколько ошалевшим. А что, мужик ведь хотел получить информацию? И он ее получил! По полной.
Серые отправились к своим. Гверрел пытался журить соплеменника за отсутствие поддержки, но Харек напустил на себя вид херувимчика и делал вид, что не понимает о чем речь.
Я встал и обнаружил, что капитан Крамер терпеливо ждет моих указаний. Тут уж ничего не поделаешь: я проявил власть, предъявил на него свои права, теперь в иерархии Обители Мормы я — старший координатор. Таковы взгляды Пограничных Стражей на жизнь и иногда это очень раздражает. Но, если я просто отошлю Джо к сэру Эрику, то он обидится. Ничего не скажет, но будет смотреть, как побитая собака, и молча страдать. Я не могу с ним так поступить, мне придется и дальше быть Лордом.
— Пойдемте, капитан, дальше они без нас разберутся.
Он коротко кивнул и пошел вперед, показывая дорогу.
Пока мы совещались, мир погрузился в сумерки. Древние руины неузнаваемо изменились: высоко на куполе храма жарко горели последние отблески заката, а узкие галереи и дворики уже погрузились в синий полумрак.
Я пытался понять, почему Обитель напоминает мне что-то из гатангийского прошлого Тени. Наверное, это освещение — экономичные масляные фонари. В крепости, где все — привозное, даже светильное масло должно было идти по счету. Серые в своей Цитадели зажигали беловатые лампы, напоминающие солнечные шары мэтра Биггена (не к ночи будут помянуты). В Академии предпочитали магию, а на улице — газовые фонари (которые попахивали тем, из чего газ добывался). Мне вдруг до смерти захотелось узнать, какого цвета уличные фонари были в Истаре, и были ли они вообще.
Капитан Крамер напряженно молчал.
— В чем дело?
— Я прошу прощения, сэр, я потерял над собой контроль.
— Не надо извиняться! Контроль над собой потеряли все, а некоторые — не по одному разу.
Это его успокоило. Я не стал спрашивать: "Как там наши?", опасаясь получить в ответ сакраментальное: "Все мертвы". Десять лет для Пограничного Стража — это очень долго, а ведь у отца служили не новички. К тому же, капитан Крамер наверняка не страдает сентиментальностью и ему не доставит удовольствия вспоминать собственные глупости.
— Как ты оцениваешь оборону Обители?
— Для одиночки — неприступна. Если пойдут волной... У меня не хватит бойцов, чтобы закрыть периметр. Тем более — в две смены.
Н-да. А гарантии, что демоны пойдут в атаку ночью, нет.
— Осваивайте это новое оружие, капитан. Возможно, оно поможет компенсировать нехватку людей. Только, Бога ради, не отдавайте все на откуп Серым! Они хорошие ребята, но в критической ситуации могут заметаться. А ситуация БУДЕТ критической.
— Без сомнения, сэр.
Мы как-то неожиданно вышли к жилым домикам, наверное, Крамер знал какой-то особенно короткий путь. Когда я остановился на ступенях крыльца, чтобы попрощаться с капитаном, над крепостью пронеся заунывный вопль.
Пограничный мрачно сплюнул.
— Ненавижу, — спокойно сообщил он. — Наглые, сволочи. Местных уродов мы воспитали — без нужды не высовываются. А эти навалили толпой и смотрят, как на клоунов.
Это он хорошо сказал. Что мы для этих созданий, если не бесплатное шоу?
— Они получат свое, но позже. Сохраняйте спокойствие, капитан!
Глава 25
"Доказано, что амброзия вызывает сильнейшее похмелье. Откуда узнали? Да ты вокруг посмотри!"
Анекдот с факультета теологии
За считанные часы тонкий ручеек любопытных превратился в плотный поток, за которым Ямбет наблюдал в бессильной ярости. Теперь скрыть происходящее было невозможно. Пытаться воззвать к разуму тварей Ямбет даже не пытался, поскольку именно разума-то у них и не было. Это были демоны из внутренних районов Пустоши, истинное воинство Ракшей.
По каким-то не вполне ясным причинам механизм, воспроизводящий тело Немертвого с его эфирной матрицы, частенько допускал ошибки (в прежние времена, вероятно, отслеживать их было делом людей-техников), а поскольку боль и страх были демонам неведомы, большинство тварей не считало нужным за этим следить. Без сознательного вмешательства носителя хорошо воспроизводились только простейшие функциональные формы — клешни вместо рук, костыли вместо ног и бледные фасеточные буркала вместо точных объективов. Путаные цепочки ложных срабатываний заполняли мозг, тесня и так не слишком могучее сознание, пока самость демона полностью не гасла. От тех, кто не считал нужным напрягаться, оставались только безымянные остовы, все время от Похода до Похода проводившие, зарывшись в пыль.
Парочки таких примеров было достаточно, чтобы Ямбет с настойчивостью одержимого начал следить за каждой из подсистем, регулярно проводя сличение откликов с образцами. Возможность искажения собственных правильных форм казалась ему омерзительной. Чем руководствовались в своей настойчивости Сисс или тот же РБ-4, Ямбет не знал.
Сейчас перед ним чредой проходили примеры полного небрежения — источенные Пустошью твари, не понимающие обращенных к ним слов и не имеющие собственных целей. Они перли сюда, влекомые мутным инстинктом, порожденным Слиянием. Коллективное сознание Немертвых то ли хотело избавиться от бессмысленных оболочек, то ли желало исцелить их. Противостоять этому стремлению могла только железная воля Первого, но сейчас от нее, с точки зрения Ямбета, было больше вреда, чем пользы.
Что сделают Ракши, заметив массовое дезертирство своих солдат?
Варианты развития событий клубились в сознании Ямбета темными тучами, но дважды в одну ловушку демон не попался. Строить гипотезы — не для него. Пусть Хумбага думает! А Ямбет должен свести проблему выбора к двум вопросам: "да" или "нет".
Демон мрачно наблюдал за двумя рейсерами, устраивающимися на ночь. Дурные твари нашли место, более всего похожее на их обычное обиталище — кучу камней на склоне холма — и теперь пытались превратить их в подобие гнезда. Только очень тренированный разум способен был различить в неровной борозде прообраз бруствера с щелями обзора. Один из рейсеров упорно пытался водрузить на верхушку кучи круглый камень, уже третий раз скатывающийся вниз.
— Душераздирающе зрелище, — заметил неслышно подошедший Сисс.
Ямбет только хмыкнул. Все более-менее вменяемые гости сейчас наблюдали за пасущимся РБ-4. Вот где было зрелище!
Но гатарн пришел не просто так и не впечатлениями делиться. Время для решения назрело.
— Атакуем! — постановил Ямбет. — Как солнце зайдет, так и двинемся. Нет времени ждать! Наше сокровище берем, с остальными — как получится.
— А если он будет драться?
— И что? Он после РБ на сутки отключился. Ну, еще одного штурмовика попортит. Главное — его взять, а потом Хумбага придумает что-нибудь.
— А если дикие вмешаются?
Тут Ямбет крепко задумался. Полоумные твари были проблемой. Что, если они присоединятся к атаке? Такая толпа разнесет в крепости все и вся, где гарантия, что их сокровище не пострадает? Или не сбежит...
— Ну-ка, пойдем к нашему умнику!
Ямбет решительно направился к ложбине, в которой устроился колдун.
Хумбага медитировал.
— Сидишь?
Колдун нехотя открыл один глаз.
— Не мешай...
— Ты видишь, что происходит?
— А ты заметил, что поток диких уменьшился?
— И что?
— То, что их придерживают. Угадай, кто?
Ямбет взъерошил лезвия.
— Пофиг твою проницательность, я и без нее вижу, что мы в дерьме! Пора действовать.
— Как?
— Атакуем, берем, уходим. А потом пускай Ракши гадают, зачем всех этих дурней сюда принесло.
— Гм.
— Надо диких отвлечь, — Ямбет немного успокоился. — У тебя сосуды холода остались? Много?
— А зачем тебе?
— Сможешь устроить так, чтобы холод истекал оттуда медленно?
