| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Опомнился я только поняв, что большая часть горнолыжников вместо катания наблюдает за моими трюками. На краткой пресс-конференции пришлось удовлетворить любопытство всех свидетелей испытаний результатов научной работы секретного НИИ. В смысле, под вкусный чай с шиповником из чьего-то китайского термоса объяснить людям, что сделать подобную "доску" вполне возможно даже в гараже, а научиться кататься легко за пару-тройку дней. И даже пообещать отправить письмо с технологией и чертежами в "Технику молодежи". Очень надеюсь, они не воспримут мои рассказы слишком близко к сердцу, и не затеют с утра понедельника собственное производство.
Ведь я до сих пор не знаю, даст ли Шелепин "зеленый свет" новому виду спорта в СССР.
3.12. Новый Год и краткие итоги.
— Зетка пошла! — толкнули меня кто-то сзади, как будто, я сам не вижу.
— Влево, влево его гони! И от стенки на одну! — азартно закричал прямо у меня под ухом Василий Петрович, начальник ВЦ ТЭЦ,
— Тише, не на футболе! — я сосредоточенно клацал клавишами. — Спокойнее, товарищи, все будет без шума и пыли!
— Не дергай клавиатуру, я плохо кабель закрепил. — Попытался добавить конструктива наконец-то реабилитированный после любовно-эротического скандала Федор. — Нет чтоб подождать еще неделю!
— Завтра закончишь! Нельзя в Новый Год без подарков! И так сойдет! — мгновенно, на кучу голосов осадили электронщика сотрудники. — И вообще, надо проверить, сколько ты сам играл!
— Левый угол валится! — не удержался, прервал перепалку Анатолий. — Вправо его!
— Поверните, поверните! — это уже тонкий голосок, кто-то из девочек-операторов советует.
— Не так же! — опять дохнули лимонно-апельсиновым ароматом дайкири из-за спины. — Наоборот!
— Шаг вправо! — опять отличился Василий. — Жми, жми!
Противный, составленный из кубиков псевдографики уголок тетриса плюхнулся мимо клетки, перекрыв шансы на спасение ситуации. Судорожные метания не помогли, еще несколько фигур, и стакан беззвучно очистился, замигав корявой надписью приглашения нового игрока.
— Ну вот! — раздался общий выдох из-за спины. И радостно, будто шепотом, прошелестело по толпе зрителей: — Следующий!
— Да ты чего вообще подсказал под руку?! — расстроившись, я толкнул массивную клавиатуру, выполз из-за стола и повернулся к начальнику ВЦ. — Специально что ли?
— Ага! — не стал скрываться виновник. — Надоело уже тебя ждать! Сейчас очередь Володьки играть, а потом моя сразу.
— Ух, ну ты и жук! — пришлось рассмеяться мне. — Придумал ведь способ!
Ну как можно злиться в ответ на искреннюю, можно сказать детскую улыбку 30-ти летнего парня. Тем более мне вообще надо иметь совесть, после Quake и прочих игр будущего глупо биться за право провести пяток-другой минут за самым что ни на есть примитивным "Тетрисом", наконец-то запущенный на БЭСМ-4. Тогда как в очереди постоянно сменяются один за другим "немногие" избранные сотрудники ВЦ ТЭЦ и НИИ "Интел", примерно человек тридцать. Причем пока один играет, остальные, как на настоящее волшебство, завороженно смотрят на метания семи разновидностей фигурок на экране. Наиболее продвинутые запасливо приволокли театральные бинокли. Про результаты не забывают, количество "убранных" строк считают хором, рекорды записывают на специально расчерченный лист ватмана*. Впрочем, там идет борьба исключительно за второе место, первое — за мной, и в возможность "обогнать директора" никто не верит. Не зря я убил в детстве кучу времени на творение Алексея Пажитнова**.
\*В комплект первой домашней игровой приставки Magnavox Odyssey (выпущена в 1972 году) входили пластиковые игровые фишки и листки для ведения счёта, как в обычных настольных играх.\
\**А. Пажитнов представил "Тетрис" общественности 6 июня 1984 года. История продажи лицензий сложна и запутанна, суммы сделок доходили до 5 миллионов долларов. Но сам автор начал получать небольшие отчисления только в 1996 году, когда истёк срок первоначальной лицензии.\
На первый взгляд результатами прошедшего 1966 года можно было гордиться. Мечтал о компьютерной игре на технике прошлого — получите и распишитесь, вот он, новогодний подарок. Однако какой ценой...
Для начала, экспериментальный дисплей умеет показывать всего один символ, а именно белый квадрат. Микросхемы ПЗУ знакогенератора не готовы, так как "Пульсар" отодвинул все развитие, и занялся какой-то простенькой фитюлькой, микросхемой таймера, об которую в МЭПе "споткнулись" при копировании контроллера блока формирования задержек стеклоочистителя RAVчика. Ничего сложного, но в комплексе с еще несколькими смежными изделиями это тормознуло наш проект чуть ли не до февраля.
Я было попробовал возмутиться, но меня мгновенно вернули с небес на землю. Оказывается таймер — совершенно уникальное сооружение*, сказать по другому попросту не поворачивается язык, на столько много "дырок" он затыкает. Кроме основного назначение он незаменим для управления выходным реле в различных датчиках (влажности, света и уровня воды), инвертирования из постоянного в переменное напряжение, в ШИМ для регулировки оборотов двигателя, яркости ламп, мощности для паяльника, и прочем сомне необходимых советской промышленности устройств. Да еще военные норовят всех растолкать, кричат, что всю жизнь только об этой микросхеме мечтали.
\*В реальной истории это микросхема ICM7555, которая практически не претерпела изменений с 70-х годов, и до сих пор широко применяется в самых разных устройствах.\
Сделать полноценную клавиатуру мы тоже не успели, внушительно смотрящийся на столе агрегат весом килограмм в пять — не более чем макет, имеющий всего три рабочие кнопки, включенные в ЭВМ практически напрямую, без всякой электроники. Смешно сказать — программа "тетрис" хранится в ящике стола Петровича в виде основательной пачки перфокарт. Так что пока ничего похожего на персоналку будущего, так, обычная игровая приставка. Причем обработка жалких падающих квадратиков занимает вычислительные возможности БЭСМ-4 чуть более чем полностью. Иногда вывод на экран замирает, давая игроку возможность перевести дух. Естественно, ни о каких параллельных вычислениях при этом нет и речи.
Но принимают тут "тетрис" как реальное чудо*. Даже Шелепин хотел приехать смотреть, но потом отказался, видимо не стоит первым лицам страны демонстрировать внимание к захолустным НИИ. Надеюсь Старос не подведет, сделает более-менее мобильный агрегат, который можно будет показывать на заседании Президиума ЦК партии. Тем более мне кажется, что сам Филипп Георгиевич давно относится к коммунистам как к взрослым детям, и не без оснований уверен, что без красочной презентации дальнейшего развития проекту ультрамини-ЭВМ не видать.
\*Автомат на базе ЭВМ PDP-11, установленный в Стэнфордском университете в 1972 году, позволил "отбить" более 60 тысяч долларов за несколько лет (по 10 центов за игру). При этом использовалась не намного более зрелищная (и куда менее интеллектуальная) Galaxy Game.\
— Товарищи, ну хватит уже, десять минут до курантов! — в зал ВЦ неожиданно ворвалась моя жена. — Встали и быстро пошли в столовую, там уже давно все веселятся!
Практичная Катя оказалась совершенно не подверженной тетрис-мании. Ее можно понять, детской ностальгии по этой игре нет, наоборот, восприятие забито до отказа впечатлениями от ноутбука, с которым она последнее время общается гораздо чаще меня. Поэтому она сразу сбежала от толкотни на ВЦ к "непосвященным" в мир компьютерных игр сотрудникам, я же "задержался на минутку". И вот, через час терпение кончилось...
— Сейчас! — бодро отозвался начальник ВЦ из-за клавиатуры, не отрывая, впрочем, взгляд от экрана. — Вот только...
— Идем, — нестройно протянуло еще несколько голосов. — Выпьют все без нас!
— Хоть девушек отдайте! — попыталась расколоть коллектив жена. — А то мужики без них меры не видят!
— Нам и тут неплохо! — последовал немедленный отпор дам.
— Петр Юрьевич, Анатолий Васильевич! — в голосе Кати послышалось нешуточное раздражение. — На выход живо! А то не посмотрю что начальники!
В общем, кроме нескольких особо падких до алкоголя инженеров и программистов, ушли только мы с Анатолием. Большая часть сотрудников осталась на ВЦ до утра. И правда, когда еще будет возможность играть, не думая о плановых расчетах? Главное чтоб Василий Петрович не потерял остатки здравого смысла, и всеж разогнал коллектива по домам к утру. Ну и Федор не накуролесил сверх меры. Впрочем, после прошлой головомойки он умудрился свалиться в другую крайность, и не ставя перед собой легких задач, принялся тщательно обхаживать свою прошлую пассию.
За новогодним столом было скучновато, я никак не могу привыкнуть, что для людей 60-х сама по себе обильная и вкусная еда — уже сама по себе немалый праздник. Привычки голодных военных и полувоенных лет не пройдут даже через поколение. Поэтому регулярные тосты, ретро-музыка, шутки и смех не мешали мне временами проваливаться в глубину собственных мыслей.
Чего я в сущности добился за два неполных года? Сделал из БЭСМ-4 посредственную игровую приставку? Смешно. Продвинул электронные часы для съезда? На сколько знаю, в штатах их легко повторили и даже улучшили, добавив в будильник несколько тонов и переключатель 24-х и 12-ти часового формата. Однако надо признать, в кои-то веки товар made in USSR хоть и за счет очень низкой цены, но всеж смог конкурировать с аналогами на прилавках Европы. Мешало качество, которое реально не дотягивало до нужной планки. Всего чуть-чуть, тут докрутить, там сровнять, положить ровнее лак, поставить более качественные батарейки, паковать в нормальные коробки, добавить рекламы, сервиса...
С моей точки зрения даже лучшим зарубежным образцам 60-х было далеко до законченной отточенности товаров 21-го века, но и на этом бледном фоне не было у советской сборки нужного лоска и внимания к мелочам, а мой "глас вопиющего в пустыне" не хотел слышать даже товарищ Шелепин. Валюта СССР требовалась срочно, практически без оглядки на ее себестоимость в рублях, при этом мировой рынок часов представлялся безграничным. Но несмотря на это чиновники минторга, судя по всему, настолько не верили в возможность "продавить" рыночную нишу полностью под себя, что не пытались противостоять конкурентам, позорно и без боя слились на вторую-третью роль.
Что можно вспомнить еще? Полупроводниковой памяти все еще нет, вернее, ее сделали, но совершенно несерьезного объема. Всего 128 бит или 16 байт, это надо 2000 микросхем, чтоб получить ОЗУ для все той же БЭСМ-4. При этом в НИИ "Точной механики" очень гордились результатом... Ровно до тех пор, пока не увидели мою злую морду во время оглашения победных реляций в МЭПе. Впрочем, в записке Шелепину на едкие комментарии я тоже не скупился, этож надо, на простой регулярной структуре, с каким-никаким, но образцом, не вытащить за год пару тысяч элементов на микросхему! Теперь бегают, клянутся к весне не только сделать 512 бит* на кристалл, но еще собирать их по четыре штуки в одном корпусе. Наверняка обманут, но это дело житейское, главное успеть поймать момент и напомнить об обещании грозной бумагой из ЦК партии.
\*Достижение реально, так как уже освоенный в АИ "по незнанию" поликремниевый затвор ускоряет доступ в 3-5 раз и сокращает в два раза площадь по сравнению с обычным МОП-чипом той же ёмкости. \
Впрочем, если выйти за рамки техники, что скучно не будет. Внутриполитическая жизнь СССР окончательно свернула на новые рельсы. Ничего похожего на мое будущее. Внешне все стабильно, и даже слегка патриархально. Конфигурация власти с Микояном во главе получилась, насколько я могу судить, на удивление устойчивой. Как видно из газет, каждый получил, что хотел. Анастас Иванович — возможность торговаться за ракеты и бананы на самом высоком государственном уровне. Леонид Ильич — проводить тихие аппартные перестановки в КПСС, наслаждаться жизнью и не мешать это делать товарищам по партии. Алексей Николаевич занимается экономикой и производством. Ну а мой главный начальник, Александр Николаевич, со страшной силой перетрясает советы всех уровней.
Так оно на самом деле или нет — мне неведомо. Но за прошедший год в СССР стало ощутимо лучше с экзотическими продуктами питания, как свежими, так и консервированными. Наша вольнонаемная бабуля Дарья Лукинична частенько жаловалась, "развелось всякого, нормальной картошки не купить", но мне такое тропическое изобилие было в радость. Почти как в будущем, только цены повыше раза в два-три, если пересчитывать на зарплаты.
Что до более глобального, то ясно одно — нормальной частной собственностью даже не пахнет. Вышли небольшие послабления артелям и частникам, оживились портные, скорняки, и прочие строители обуви. Не обошлось без кавказцев, вытащивших лотки с яблоками и цветами с рынков на улицы, и безуспешно пытающихся конкурировать с накачанной импортом госторговлей. Но все это как-то вяло, испуганно, можно сказать украдкой. Никакого сравнения с разгулом 90-х, когда по улицам выстраивались ряды спекулянтов на десятки кварталов. Впрочем, тут статью* за перепродажу никто не отменял, попробуй продай что-то без договора на реализацию или глубокой переработки.
\*Спекуляция, то есть скупка и перепродажа товаров или иных предметов с целью наживы, — наказывается лишением свободы на срок до двух лет с конфискацией имущества или без таковой, ... или штрафом до трехсот рублей.\
Надеюсь, на этом процесс не остановится. По крайней мере по МЭПу ходят упорные слухи о серьезной экономической реформе, вспоминают о необходимости скорейшего перехода на хозрасчет, пугают какой-то хозяйственной арендой, и прочими интересными вещами. Но конкретики пока нет, и я не сомневаюсь в причине. Мои записки о будущем пострашнее атомной бомбы, после их изучения Шелепину и Косыгину надо сначала в себе разобраться, потом в партии, и лишь затем об экономике думать. Одним годом тут никак не обойтись...
— Чего притих? — игривый толчок локтем в район перетруженной шампанским печени мгновенно вывел меня из состояния задумчивости. Но Катя на этом не остановилась, наклонившись ближе к уху, она выдохнула: — Пойдем!
— Зачем? — кажется, я успел малость задремать на удобном стуле, не помешало даже идиотское хоровое пение под баян. — Тут хорошо, глянь, ребята все еще танцуют.
— Хватит спать, через пару часов утро! — нахмурила брови жена. — Надо идти домой, Надюшку кормить. А я выпила шампанского! И вина!
— Точно! — спохватился я.
Вспоминал прошедший год, но про дочку-то забыл, идиот-трудоголик! За полгода привык, как будто она была у нас с Катей всегда, во всех временах и пространствах. По мне прокатилась теплая волна любви и привязанности, сразу вспомнил уже умные, и кажется, все понимающие глазки... Приду и расцелую!
— Ну и что, пусть у нашей Надежды тоже праздник будет. — засмеялся я. — Спать будет крепче.
— Вот я и говорю! — Катя дотянулась до бокала, допила глоток странной, но вполне приличной белой шипучки "Яблучний напiй", и уперлась в меня маслянисто блеснувшими, чуть шальными глазами. — Вставай наконец!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
