Увидеть лицо ч.1

Она взяла один из цветков в руки, и улыбка медленно сползла с ее лица.

Одуванчик был совсем свежим, точно его только что сорвали, — большой, пышный ярко-желтый цветок. Он был насквозь проткнут спичкой, выходив-шей точно из основания стебля, словно из длинной юбки, и на ее верхушку был надет небольшой одуванчиковый бутон, имитируя женскую головку с прической. Куколка из цветка, какие делали, наверное, очень многие малень-кие девочки.

И она тоже.

Аля пошла в садик, когда ей было чуть больше пяти с половиной, а до той поры мать ежедневно отводила ее к бабушке с дедушкой до шести вечера. Они жили в старом тихом районе, в длинном, окруженном акациями, доме, и иногда Але казалось, что родители со всего города приводят сюда детей к их бабушкам и дедушкам — скамеечки во дворе всегда были заняты старика-ми, а вокруг под их присмотром возились Алины сверстники. С ними было ве-село, но часто этого казалось мало, потому что кроме двора существовали и другие места — например, пустырь через дорогу, за маленьким гастроно-мом, где стоял заброшенный полуразрушившийся дом, густо заплетенный ежевикой, где были несколько холмов, по весне покрывавшихся буйной зеле-нью, где был овраг, в стенках которого кто-то неизвестно когда и неиз-вестно зачем вырыл неглубокие пещерки, и где было так интересно играть. А еще интересней там казалось потому, что ходить через дорогу было за-прещено. Всех их, выпуская на улицу, строго предупреждали: "Через дорогу не ходить — выпорю!" И большинство не ходило никогда. Аля бегала туда регулярно. Иногда удавалось зазвать с собой кого-то из друзей, но большей частью она играла на пустыре одна — чаще всего, в одной из тех самых пе-щерок, где мастерила кукол из цветов и спичек и строила для них дворцы. Одиночество не мешало играм — как правило, она его просто не замечала. Весной было столько цветов и какие только из них можно было смастерить платья!..

А в пять с половиной она пошла в детский сад — маленькая старая девоч-ка, которой часто снились кошмары, которая не любила играть в куклы и которая всегда очень берегла свою шею...

Но это было очень давно, время насыпалось сверху толстым слоем, вос-поминания редки и блеклы и больше похожи на полузабытый плохой сон... и только иногда...

Как сейчас.

Алина уронила куколку в ящик и взяла другую. У этой юбка и голова бы-ли сделаны из полураспустившихся одуванчиков, в которых желтое уже сме-нилось белыми пушкáми, почти готовыми вылететь. Были здесь куколки и с фиолетовыми юбками из просвирника, и с красными из мака, и с голубыми из васильков... но больше всего было из одуванчиков...

Хрипло выдохнув, она резко захлопнула ящик. В воздух взлетели не-сколько белых пушинок и медленно стали парить, постепенно снижаясь. Алина смотрела на них, как завороженная, беззвучно шевеля губами. Ее рука потянулась к шее, потом снова схватилась за ручку ящика и очень осторожно выдвинула. Конечно же, цветы никуда не делись.

Она отвернулась и медленно опустилась на кровать, тупо глядя на свои голые колени. Цветочные куклы. Цветочный бал в ящике тумбочки ее комна-ты.

Это не твоя комната!

Но я ее выбрала. Она словно была приготовлена для меня. Словно ждала меня. Ведь именно это я сказала остальным. И я не собираюсь отказываться от своих слов.

Ты сумасшедшая. Это просто цветы. Наверное в этой комнате жила ка-кая-нибудь маленькая девочка, и это ее цветы.

Тогда куда делась эта маленькая девочка? Цветы совсем свежие. И нигде поблизости я не видела ни одуванчиков, ни просвирника, не, тем более, мака. Вокруг дома столько красивых цветов — какой резон выискивать какие-то там одуванчики, когда можно делать кукол из роз, гиацинтов и тюльпанов?

Ты ведь не знаешь никого из этих людей, и этот дом может принадле-жать кому угодно из них.

Может быть, это даже твой дом?

Алина застонала и обхватила голову руками. В любом случае это совпаде-ние — жуткое совпадение, потому что никто не знал про то, что тогда случи-лось. Ни единая живая душа, кроме нее самой. Одно дело — как появились здесь эти цветы, и другое — для кого они были предназначены.

Это не твое дело. Не твое дело.

Подвеска кружилась под потолком, хрустально напевая.

А может тебе? Все здесь предназначено для тебя, как и я — ведь ты наша маленькая девочка, да? Наша? Может, хочешь поиграть? Поиграй, а я буду петь для тебя, ведь ты наша маленькая девочка...

Алина вскинула голову и взглянула на подвеску почти с ненавистью. По-том встала и подошла к шкафу. Открыла одну из створок и застыла, прислу-шиваясь.

Дом не спал, несмотря на поздний час. Где-то едва слышно играли на ги-таре, за стеной с грохотом отворили окно. Сверху долетела ругань, кто-то хлопнул дверью, что-то упало на пол. У кого-то на третьем этаже громко иг-рала музыка — странные мистические мотивы.

Кто-нибудь из них нашел здесь еще что-то свое?

Алина решительно вытащила из шкафа упакованный бледно-зеленый ха-лат и разорвала обертку. Если уж кто-то решил сыграть с ними в какую-то игру, то ей церемониться совершенно ни к чему. Горячий душ, халат, по-стель. Именно в такой последовательности.

Она посмотрела на свои туфли, вздохнула, потом снова начала рыться в шкафу. Ее усилия были вознаграждены довольно быстро — Алина вытащила пару толстых шерстяных носков серого цвета, перекусила скреплявшую их леску и натянула их на ноги. Вполне заменят тапочки.

Прихватив халат, она подошла к двери и некоторое время стояла возле нее, нерешительно положив чуть подрагивающие пальцы на ручку, потом повернула замок и осторожно приоткрыла дверь.

Слабоосвещенный коридор был пуст. Алина вышла закрыв за собой дверь и направилась было в сторону ванной, но тут же резко развернулась — внизу кто-то отпирал входную дверь.

На мгновение она бестолково затопталась на месте, нерешительно погля-дывая на закрытые комнаты, потом, так и не стукнув ни в одну из них, побе-жала к лестнице. Стараясь ступать как можно тише, Алина быстро спусти-лась вниз и замерла на последней ступеньке.

Лампы в холле горели только на колонне — еще перед тем, как они отпра-вились в гостиную, Олег, манипулируя кнопками пульта, сам отрегулировал свет, оставив в холле несколько включенных светильников "на всякий слу-чай", и сейчас Алина мысленно поблагодарила его. Если бы холл был тем-ным, она бы испугалась гораздо больше, но сейчас возившийся у входной двери человек был ярко освещен и вполне узнаваем.

— Куда ты собрался! — громко спросила она, не скрывая враждебности. Был бы это кто-то другой, то, возможно, ее голос прозвучал бы иначе, но у двери, согнувшись над засовом, стоял человек, бывший одним из первых на подоз-рении.

Петр, вздрогнув, обернулся, уронив что-то, и это что-то со стуком покати-лось по полу.

— Е-мое, чего пугаешь?! Думать же надо! Так недолго и инфаркт поймать!

— Куда ты собрался! — повторила Алина, быстро идя через холл. Петр на-клонился и поднял странный предмет, повернул его, глядя на свет — не трес-нул ли где. Алина увидела, что это была игрушка — стеклянный шар, напол-ненный какой-то жидкостью, в которой, взметнувшись от сотрясения, буше-вала золотая вьюга.

— Куда собрался? Автобус хочу проверить, — от Петра ощутимо пахнуло перегаром — похоже, он таки не удержался и приложился к хозяйской водоч-ке.

— Ночью?

— Вот именно ночью с ним и может случиться какая-нибудь фигня! — в го-лосе водителя появилось раздражение. — Мало ли, кто здесь может шляться! И вообще, чего я перед тобой отчитываться должен?! Ах, ну да!.. Сливка вас завез, Сливка во всем виноват, он же чеченский террорист и похититель!.. а я, блин, забыл про это! Мне походить по комнатам, разрешения спросить выйти?! Может мне и на толчок сходить разрешения спрашивать?!

— Чего ты психуешь? — Алина пристально взглянула на его лицо, хранив-шее выражение справедливого негодования, и нервно проехалась зубами по нижней губе. — Нормальный, вполне естественный вопрос... Чего ты так дер-гаешься?!

Петр, фыркнув, открыл замок и потянул тяжелую дверь на себя. Та с лег-ким скрипом отворилась, впустив в холл дождевые брызги и порыв осеннего ветра, взметнувшего волосы девушки и переброшенный через ее руку халат.

— А, идите вы все... надоели мне до... Че хочу, то и делаю!.. Я за этот ав-тобус в ответе! Я...

Не договорив, он отвернулся и открыл дверь пошире.

— Этот шар... он твой? Или ты нашел его в своей комнате? — вдруг вырва-лось у Алины. Петр повернул голову, непонимающе глядя на нее.

— А что? Ну, нашел. А что? Я... я ведь не собираюсь... я его... А что тебе-то?!

— Ты собираешься с его помощью проверять автобус, что ли?

Сливка взглянул на нее с такой свирепостью, что Алина даже невольно сделала шаг назад.

— Тебе че от меня надо, а?! Так взял, для... ну, короче... Да могу и тебе ос-тавить, чтоб не цеплялась! — он поднял руку с шаром, потом крепче сжал пальцы. — Нет, не оставлю. Шла бы ты спать, девочка, достала уже!

— Он что-то для тебя значит?

Лицо Петра внезапно стало очень несчастным. Он резко отвернулся и шагнул за порог.

— Смотри там, поосторожней, мне показалось, я кого-то видела из окна, на дорожке...

Дверь закрылась, слегка стукнув о косяк и отрезав от водителя ее слова. Алина несколько секунд смотрела на нее, потом отвернулась и начала под-ниматься по лестнице.

Петр врал или просто что-то не договаривал, но очевидным было только одно — ему так же не по себе, как и остальным. Пожалуй, даже страшно. Дей-ствительно ли он пошел проверять автобус (и чего там проверять, хотя фиг их разберет, этих водителей!) или это отговорка. Что он хочет делать там в темноте, под дождем? А шар? Как он в него вцепился! Он наверняка что-то...

Алина вдруг вспомнила, как несколько часов назад, еще в автобусе, Петр, запинаясь от волнения, пытался объяснить им, что автобус этот на самом де-ле вовсе не его.

...барахло это на ветровом не болтается... я этого не люблю!.. у меня только на приборке русалка стояла... русалка в шаре...там вода и в ней бле-стки... они на ходу все время кружатся вокруг нее... но ее нет...ее нет...

Она даже остановилась на одной из ступенек, потом снова быстро начала подниматься. "Что это значит?! — монотонно стучало у нее в голове. — Что это значит, чтоэтозначит, чтоэтозна..."

Дверь в ванную оказалась заперта, и из-за нее несся шум воды. Алина не-сколько раз дернула ее, с минуту погуляла от стены к стене, вспоминая не-счастное лицо водителя, потом решительно постучала. Из-за двери что-то не-довольно буркнули. Алина, прислонившись к стене, подождала еще минуту.

Цветочные куколки в ящике тумбочки... полный ящик цветочных куко-лок...

Тебе ведь пять было, Аля? Пять?

Достаточно было закричать, Аля. Просто закричать. У тебя ведь был сильный голос. Тебя могли бы услышать... но ты струсила, хотя тебе уже было пять, Аля... и теперь за это ты сполна наша девочка...

Закусив губу, она развернулась и снова постучала.

— Сейчас! — раздраженно ответила дверь евсигнеевским голосом. — Уже иду!

Настроение у Алины испортилось еще больше, и она тоскливо взглянула туда, где за поворотом коридора скрывалась дверь в ее комнату, размышляя — не отступить ли туда, пока бизнесмен не покинет ванную. Пусть Алексей не так давно и расшаркивался перед ней и выставлял себя воплощением любез-ности и кротости, он не стал от этого более приятен. И пугать ее не перестал.

Где-то дальше по коридору отворилась дверь, и Алина повернула голову и вытянула шею, словно таким образом могла из-за округлой стены увидеть, чья эта комната. В тот же момент щелкнул замок, и из ванной вышел Алек-сей, сжимая в мокрых руках сложенное полотенце. На его лице блестели кап-ли воды, влажные черные волосы были небрежно откинуты назад.

— Прошу! По-дурацки дом устроили — комнат куча, а ванная только одна. Извините, что заставил вас ждать, — сказал он и улыбнулся. Улыбка была с налетом искусственности, как и приветливо-вежливый голос, словно Евсиг-неев пытался за ними что-то спрятать — что-то, чего показывать ей, Алине, было никак нельзя. Говоря, он не смотрел ей в глаза, но украдкой разгляды-вал ее лицо, и она почувствовала во всем его облике некую старательно скрываемую тревогу, даже испуг, словно его только что застукали на месте преступления.

— Ничего, — пробормотала Алина и проворно скользнула мимо него в ван-ную. Закрыв дверь и защелкнув замок, она прижалась к двери ухом и не-сколько секунд вслушивалась в удаляющиеся шаги. Потом вздохнула и на-правилась к ванной. Наверное, до тех пор, пока не наступит утро, ей во всех, даже в кажущейся совершенно безобидной и пугливой Светлане, будет ме-рещиться нечто зловещее.

Она подошла к ванне, открыла кран, отрегулировала воду и переключила на душ. Ванная начала заполняться паром, пронизанным колеблющимся зе-леновато-голубым светом. Алина быстро разделась, небрежно побросав оде-жду на стул, и шагнула в ванную.

Поворачиваясь под щекочущими горячими струями, она пыталась ни о чем не думать, но получалось плохо. Алина бы дорого дала, чтобы узнать — нашли ли что-нибудь остальные... и вообще, что они сейчас делают в своих комнатах?

Цветы в ящике стола... для чего они... для кого они... почему они свежие, если в доме никого нет?.. ведь они уже больше четырех часов здесь и никого не видели... за это время цветы должны были завять...

А в доме действительно никого нет?

Или, может, цветы не завяли потому, что здесь в открытом грунте цветут гиацинты?..

Зачем водитель на самом деле пошел на улицу?.. и эта игрушка... эта иг-рушка...

В дверь постучали — громко, требовательно и настолько уверенно, словно постучавший был здесь хозяином.

— Секундочку! — крикнула Алина, выключила воду и потянула к себе большое махровое полотенце. Вытираясь, она перешагнула через бортик ванной и спустилась по ступенькам. Повесила влажное полотенце на крючок и, надевая халат, подошла к раковине, полочка над которой была уставлена флаконами духов. Вскользь глянув на нее, Алина ухмыльнулась с неожидан-ной циничностью.

— "Клема", — негромко произнесла она, потом посмотрела на полку более внимательно. Протянула руку и сняла с нее один из флаконов, на котором черными витиеватыми буковками было написано: "Cliema".

Ей захотелось выругаться. Или разбить что-нибудь. Те же духи, например. С размаху об стену. Или об лампу, что еще лучше. Наверное, она бы так и сделала, если бы ее взгляд не упал на раковину.

На голубом фаянсе еще блестели прозрачные капельки воды, а на самом верху раковины, в ложбинке возле обвода, как живые, свернулись две совсем другие капельки густого красного цвета, похожие на свежую эмаль.

Она поставила духи на место и схватила со столика упаковку ватных па-лочек. Открыла ее, достала одну и осторожно дотронулась до одной из капе-лек, и по вате поползло вверх ярко-красное. Алина покрутила палочку перед глазами, разглядывая так и этак.

Дверь вздрогнула от сильного, злого удара.

— Ты там что — утонула?! — прокричал голос Рощиной. Алина повернула голову и посмотрела на дверь сужеными глазами. Так-так, их высочество снова решила посетить свою ванную?