Небо шамана. 2 часть

— Сергей! Ты как?!

— Командир! Двоих точно срезал, четверо в облака удрали.

— Молодец! Сейчас мы их отловим, может на тебя выгоню, не зевай...

Валюсь следом, а они, не мудрствуя, идут тем же курсом. Представляю, какой сейчас у них в эфире визг стоит. Вот впереди, даже огни не выключил, мелькнули, когда после залпа проходил мимо падающих обломков. А вот впереди трое, как-то собрались или они случайно и друг друга не видят? Но мне то какая разница, ловите подарки! Один рванул так, что вспышка всё вокруг осветила, похоже взрывчатку вёз и больше никого не чувствую, а вот впереди и справа точно есть. Догоняю ещё двоих и валю их одного за другим. Если со счёта не сбился, должен быть ещё один, но его не вижу и не чувствую. Пикирую вниз и вижу разбросанные по степи костры горящих обломков и Польчикова, который немца гонит и по нему сзади из пушек садит. А вот ещё один под шумок с горящим мотором низом уйти пытается. А вот этого нам не заказывали! В пикировании у меня скорость под шестьсот, догоняю его как стоячего и на проходе не жалея очередь из пулемётов, так, что он окутывается огнём и осыпается вниз...

Серёга своего закончил, я больше никого не вижу.

— Роща! Роща! Я, Пастух! Их было семнадцать, вроде один гад ушёл! Приём!

— Пастух! Роща-восемь. Видели падение пятнадцати самолётов. Помощь не нужна?!

— Роща! Всё нормально, один может уходить с повреждениями на восток, предупреди зенитчиков.

— Уже передала! Мы все смотрели! Красиво! Пастух!

— Спасибо! Отбой!

— Казак! Это Пастух! Давай за мной, отойдём немного.

Как почувствовал, только отошли, как почувствовал приближение двух групп. И скорость явно не транспортников.

— Казак! Это Пастух! Уходим в облака! За мной!

Нырнул, Сергей за мной, как снизу мимо просвистал немец, уж очень характерный силуэт у сто десятого, значит и второй не наш. А я грешным делом подумал, что это может, обещанная Рощей помощь прискакала. Ну, и ладно, вас сюда никто не звал. И что, что у него скорость больше моей? Я с ним не в догонялки играть собираюсь! А вот того, что я выскочу, и ему в брюхо из двух пушек четыре снаряда всажу, он явно не ждал, и конструкция самолёта к такому не готовилась. Наверно экипаж погиб, ауры пропали, падал он быстро. А вот второй отреагировал и развернулся. В лобовой атаке и я могу, вот только не факт, что тебе результат понравится. Нет у него ни моего зрения, ни моих снарядов. Он просто бьёт в моём направлении, хотя снарядов не жалеет, а я ему чётко в стёкла кабины, которые похоже бронированы, но вот только никакая броня трёх взрывов подряд в одном месте не выдерживает! И следующий уже внутри кабины. Мессер вздувается огнём от внутреннего взрыва или это у него просто баки так полыхнули...

— Казак! Это Пастух! Снижайся потихоньку, и домой пошлёпали... Роща! Роща! Это Пастух, тут ещё два сто десятых прибежали, тоже у вас упали...

― Видели одного, второй кусками... Пастух! Подтверждаю. Роща-восемь...

Вернулись в полк, на подходе запросил посадку, нам подсветили полосу, хотя я мог сеть и так, но зачем людей нервировать и Сергею подсветка нужно. Ощущение, словно из мясорубки вылез. Подгорный остановки машины не дождался, выскочил, потом от меня пистон получил. Валентину и девчонкам поручил машину заправить, оружие дозарядить и можно сейчас не чистить, скорее всего опять полетим. Пошли в штаб разбираться, кто и сколько уронил и рапорта писать. Посидели, подумали, посчитали. Земля подтвердила пятнадцать, потом двух мессеров. Польчиков добил троих. Олег говорит, что стрелял в одного, но вот он от этого упал или вообще сам падал неизвестно, но на Олега его записали. Подгорный клянётся, что двоих завалил, двоих и записали. Переглянулись, у меня одиннадцать получается, народ понять не может, но я понимаю, что даже больше, но как им это объяснить, если про мои способности и снаряды не говорить. Командира разбудили. Он подошёл, когда мы уже рапорты написали, где всё чётко и гладко. Серёга стал меня расспрашивать, почему я его в облака загнал, когда с двумя мессерами разбирался. Ну, поверил в свои силы парень и уже готов "одним махом семерых побивахом". Пришлось его остудить, что прилетели два ночных истребителя, которые специально подготовлены, а у нас из патрубков пламя почти на полметра по борту, а чтобы ночью летать и тебя не видели нужно патрубки специальные удлинённые ставить. Я то их увидел, а вот он я не уверен. Скуксился, пришлось его вывести в темноту, поставить, покрутить пять раз вокруг на месте и предложить камушком в бочку в курилке попасть, расстояние всего метров пять, она от попадания камушка загремит. Но её нужно сначала увидеть, а темно и ничего толком не видно. Потом они меня раз двадцать повернули, глаза мне рукой закрыли и в сторону на руках перенесли. Поставили, гады, ведь подальше от курилки оттащили, кинул и попал. Больше с дурацкими вопросами ко мне никто не лез. Лезла Тошка, которая примчалась к посадке, но не с вопросами, а полизушками и целовашками, если я правильно научился её язык понимать, это значит, что мне давно уже спать пора, а ей на ночную охоту идти...

Командир спросил, как думаем, полетят сегодня немцы ещё? Думаю, что полетят, ведь группировка огромная, её снабжать надо, кто-то посчитал, что только патронов им нужно полтора вагона в сутки при средней интенсивности боёв. А еды, топлива и медикаментов несколько составов в сутки, не считая другие позиции обязательного снабжения. Так, что этот караван разбили, но это малая часть из того, что летит туда и обратно. Попили чаю и полетели.

Снова пришлось выписывать петли и зигзаги в пустом небе, Польчиков висел за хвостовым огнём как привязанный, потому, что в кромешной темноте не было никаких ориентиров. Роща, которая в принципе получает информацию от слухачей и постов ВНОС должна нам помогать и наводить молчит, а мы висим тут как в межвременье. Но наверно наградой за терпение и ожидание появился отклик с востока, кто-то деловито топает почти в нашу сторону. Если бы это был кто-то из наших, то тоже кружил бы, а не чесал по прямой, как гимназист на свиданье. Но всё равно, сначала нужно приблизиться и поглядеть, прежде чем огонь открывать. И снова летят не внизу, а над облаками или даже в них. Покачал крыльями, моргнул лампочкой АНО два раза "Следовать за мной!" или "Делай как я!", что не принципиально отличается по смыслу. Полез в облака, можно было бы Сергея снова оставить внизу, но пусть лучше сам поглядит, а то ведь мысли дурные в голову лезут, проще показать, чем потом объяснять. Вон даже из-за мессеров чуть не обиделся, а ведь против матёрых ночников он был бы как котёнок. Но ведь он сам это не увидел и не почувствовал. Раз по морде не дали, то и обидеться можно! Вот такая странная логика...

В этот раз три штуки, но один вроде бы отдельно и не в просвете идут, а прямо в облаках по счислению. Ну, что ж будем их арифметике учить, как у нас захватчиков на ноль умножают. На сближении в этой черноте по одним ощущениям открываю огонь. Одного зацепил, второй как-то слишком резко ушёл в сторону. Послал во второго очередь подлиннее и пошёл за тем, который ушёл в сторону. Второй вниз уходит, скорее всего, я его зацепил или он решил высоту поменять:

— Казак! Это Пастух! Один вниз уходит, я его вроде зацепил, давай за ним, только чуть вправо прими. Я пока третьего попробую достать!

А вот третьего мне не догнать, как-то слишком резво он от меня свинтил, совсем это не похоже на неповоротливый и медленный транспортник. Только если это был истребитель сопровождения и охотится, а транспорты в качестве приманки. Резко даю ручку от себя и иду к Серёге, чтобы ему под ночника не угодить. Успел, у него факел из патрубков даже больше моего, и как он с такой засветкой в глаза летает? Наверно только за мой АНО уцепившись. А вот "худой" выскочил в полукилометре и сразу пошёл на Польчикова, который сосредоточенно пристраивался к Юнкерсу с горящим левым мотором и мессера не видят ни он, ни его стрелок. Мне даже особенно нервничать и мотор форсировать не пришлось. Мессер шёл в атаку перпендикулярным курсом, и я влепил ему в бок очередь из своих ШКАСов, которой ему вполне хватило, а Сергей тем временем доломал Юнкерса.

— Роща! Роща! Я, Пастух! Уронили двух "толстых" и одного "худого" сопровождения. Прошу подтверждения.

— Пастух, три самолёта подтверждаем! Роща-восемь.

— Роща-восемь! Пастух. Продолжаю дежурство.

— Удачи! Пастух!

Мы сместились южнее и западнее на двадцать километров и продолжили своё висение в ночи. Уже к моменту возврата снова объявились "гости". В этот раз они шли высоко и мы с Сергеем полезли на высоту. А я лихорадочно прикидывал, хватит у нас горючего или нет? Вроде мы даже в бою не форсировали моторы. Ну, разве Сергей на десяток минут, так, что должно хватить. Забраться пришлось на пять тысяч. Больше десяти минут карабкались. Выше верхнего слоя облаков, здесь видимость хотя бы от звёзд есть. А на белёсом фоне облаков отлично видно, две группы, одна семь штук колонной друг за другом, вторая три штуки звеном. Это потом вблизи я разглядел, что вторая группа — это на самом деле здоровенный четырехмоторный самолёт и два планера на тросах на концах его крыльев. Но когда мы только подходили снизу, я этого ещё не разглядел, думал звено плотной тройкой летит. Вообще, атаковать бы нужно сверху, чтобы цели были видны на фоне более светлых облаков, но кончающееся топливо продиктовало другой вариант захода на цель.

— Казак! Твои семеро, я правых троих прижучу и к тебе подтянусь!

Я резко дёрнул машину вправо и с максимальной дистанции, чтобы подсветить Польчикову его цели, открыл огонь из ШКАСов по головному. Конечно, он не развалился в воздухе от первых попаданий и я хорошо разглядел, что это совсем не Юнкерс, и что задние — планеры. Вспышки взрывов и занявшийся крайний левый мотор дали хорошую подсветку. Левый планер отцепился и скользнул в сторону, правый замешкался, а я добавил уже из пушек на подходе. Да, на фиг! Времени нет! И не до меня сейчас Серёге! В воздухе вспыхнуло "солнце", это полыхнул осыпаясь горящими ошмётками правый не отцепившийся планер. Да и самолёту хватило, взрывами ему оторвало крыло и он посыпался вниз увлекая за собой остатки горящего планера. Наверно в планере везли топливо, раз он так полыхнул из-за случайного попадания пары пуль из моего пулемёта...

Разворачиваюсь, Серёга азартно долбит и ничего не может сделать с транспортным Юнкерсом. Даже из пушек нет смысла разносить середину фюзеляжа, может он там банки с тушёнкой везёт и даже при точных попаданиях его живучесть гораздо выше наносимых повреждений даже из пушек. Не хватает парню опыта, а гонору то, с истребителями повоевать ему не дали!...

— Серёга! В крылья или кабину бей! Что ты его в пузо лупишь?! Он там валенки везёт...

А остальные шестеро уже драпают в разные стороны. Я то думал, что он хотя бы двоих из семи завалит, третьего ему оставлю, а с четверыми разберусь. Но пришлось кидаться за улепётывающими. Хорошо, что они решили просто спрятаться в облаках и не изменили курса в надежде долететь до места назначения. На авось дал длинную очередь вслед планеру и сосредоточился на преследовании. И хоть они успели нырнуть в облака, но их это не спасло. Из этой компании упустил только планер. Он как сиганул сразу в сторону, так и не знаю, куда подевался, а может, я его зацепил и он упал, просто без видимых световых эффектов. Было бы побольше горючего догнал бы, но увы...

Отчитался перед седьмой Рощей, что уронили восемь штук "толстых" и планер. Полетели домой. К счастью долетели нормально, сели и даже моторы сами глушили, хватило горючего. По дороге к штабу разжёвывал Сергею его ошибки. Стрелков отпустили спать, а сами пошли в штаб писать рапорты. В штабе был только дежурный, впрочем, и нам был нужен только стол и бумага. Написали, что уронили, Сергей два транспортных Юнкерса, а я один четырёхмоторный, скорее всего Фоке-Вульф-Кондор с планером, семь транспортников и одного сто девятого мессера. Итого за ночь на мне двадцать самолётов и один планер, расписался, поставил время и пошли спать. Тошка из последнего вылета меня даже не встретила, нахалка! Наверно охотится где-то...

Встал, судя по времени на часах, уже к обеду. Хотя меня пыталась разбудить примчавшаяся утром Тошка, когда возмущённо фыркая начала скакать по мне. Но я её поймал и затолкал под одеяло, прижав рукой к своей груди. Она потёрлась о мою шею, затихла и не мешала больше спать. Встал, сполоснулся и пошёл в штаб. В столовую рано, а на поле тихо, значит ничего не происходит. По пути узнал, что полк уже сделал один вылет, вернулись все, и сейчас после вылета все заняты своими делами. В штабе за столом командира сидят: командир с комиссаром и начальником штаба, рядом Морозов и Цыганов и явно читали наши рапорты. Вошёл, поздоровался, сквозь висящий туман табачного дыма раздался голос командира:

— Вот, товарищи командиры, какие мы кадры растим! Прошу любить и жаловать! Перед вами стоит младший лейтенант, который в паре со старшиной за сегодняшнюю ночь на двух машинах спустили на землю двадцать восемь самолётов противника и один планер с бензином, это если только подтверждения службы наблюдения считать. Три самолёта сбили стрелки, пять старшина, а двадцать вот этот юноша. Вот теперь прямо не знаю, что мне со всем этим делать. Ну, на стрелков я уже документы составил, одному медаль, второму орден Отечественной войны второй степени. Что с Польчиковым делать тоже не знаю, его за два самолёта следует наградить, а за пять вторую награду давать, если между событиями пара часов прошла, как быть? Комиссар!...

— Слушай, Николай Иванович! — Встрял комиссар. — Ты же сам говорил, что нормы явно будут пересматривать, вот и подадим его на орден, а там и на второй.

— Пожалуй, так будет правильно, Николай Ильич. И значимость наград тоже принижать нельзя, а то за одну ночь и два ордена, молодые ведь ещё, не проникнутся сложностью и нашей заботой. Ладно! Так и решим и на построении всем нужно объяснить, за что и почему! Возьмёшь это на себя?

— Моя работа, сделаю...

— А вот с этим фокусником, что делать будем? Мне уже из восьмой армии несколько раз звонили. Они вообще все уверены, что Пастух у нас весь полк водил, просто в эфир остальным выходить запретил, а как иначе объяснить, что он пачками немцев роняет. Я когда честно сказал, что у меня пара летала, на том конце провода так гоготали, словно я клоун в цирке. Александр, ты вот нам всем объясни, как ты ночью за два вылета два десятка самолётов на землю опустил? И что это за новый тактический приём, когда один в бой лезет, а второй внизу недобитых ловит и добивает? Ваши переговоры вся армия слушала...

— Ну, я немцев почувствовал и на них пошёл, а Сергей не слишком опытный, вот я и решил, что лучше он будет подранков добивать, а то ведь долетят куда-нибудь. А в сутолоке боя ещё и под мои снаряды угодит, а так с пользой и не подставится. А я просто в темноте вижу лучше. И стрелять у меня хорошо получается, вы сами знаете... Они там между облаков летели, я семнадцать насчитал в двух колоннах. Я между ними проскочил, сначала двух сбил, пока вторую колонну бил, мой стрелок тоже двоих вниз отправил. Ну, он так говорит. А парень правильный, не брехун вроде, да и сбитый у него уже есть, только не подтверждённый. Земля пятнадцать насчитала. Они же некоторые взрывались и мусором сыпались, могли ещё меньше насчитать. А следом два ночника мессера сто десятых мстить прилетели... Ну, тоже сбил. Чтоб не летали больше... У нас время вышло, и мы домой полетели. Во втором вылете не так везло, только трое и потом восемь. Вот двадцать восемь и вышло... — Сидят, слушают и ржут... Командир рукой махнул, мол не обращай внимания. Тут Цыганов не выдержал: