Всеслав, торопливо проглотив непрожеванную кальмаровую лапшу, повернулся. Инспектор — тоже. Одна из женщин стояла рядом и, улыбаясь, разглядывала их. Несколько бесцеремонно, надо признать. Ее подруги делали ручкой из-за столика.
-Где я могла вас видеть?
-В госпитале. -с боцманской прямотой отвечал Даццаху, -Только что оттуда. Ползем отлеживаться после очистки.
-О, так вы не совсем в форме, ребята?
-Совсем не форме. Чем-то можем помочь, сестрёнки?
-Да нет, жаль вас беспокоить... Но, когда придете в себя, можете позвонить. Пока!
Она положила записочку рядом с подносами и удалилась. Блед-ный матрос, набычившись, проводил ее тяжелым взглядом.
-Отшил даму. -хмыкнул Всеслав.
-Ну, так можешь пришить. -пробурчал в тарелку инспектор. -Мне нет никакой охоты.
-Ты, наверное, очень любишь жену. -осторожно предположил Всеслав. Хо погрузился в основательные размышления.
Старинная дорога на о.Зугой, Желтый Пояс. Голографическая реконструкция из фондов секции "Саракш" (КОМКОН-2).
-Не знаю. -честно признал он. -Может быть. Но дам отшиваю не поэтому, просто не вижу смысла тратить на них время. Зачем?
Всеслав с восторженным уважением посмотрел на инспектора.
-О! -сказал он. Подумал и добавил: -О!
Саракш, Островная империя
Белый Пояс, о.Хабик, город Зи
Столовая Љ 2356 общепита Белого Пояса
5 часов 5 минут, 1-го дня 2-ой недели Оранжевого месяца, 9590 года от Озарения
Чай допивали молча и не торопясь. Дело в том, что за спиной ба-тискафщики вели преинтереснейшую беседу, в которую вслушивался не только Лунин, но и инспектор. Очевидно, глубоководники зашли пообе-дать и согреться и не очень торопились выходить на промозглые улицы Зи.
-Давно это было... -с былинными интонациями начал повество-вание коротко стриженый усатый батискафщик. -В те самые поры, когда всё виделось не так, как нынче. Мой отец рассказывал, что строили у нас тогда, братцы мои, самые-самые первые ракеты-носители. Они так и назывались "Молния-001". И заполняли их дюралевые баки по самые крышки чистейшим, словно слеза младенца, спиртом. Так вот, первое испытание "Молнии" успешно завершилось, бидон с краской, изобра-жавший боеголовку, упал аккурат в центр мишени. Всеобщее ликова-ние. Банкет по этому поводу. Отец среди приглашённых техников тоже сидел за огромным столом. И вот известный боевой адмирал из комис-сии по приемке вооружений, провозглашая тост и глядя на конструкто-ров поверх рюмки, пробасил:
-Великое дело сделали. Орлы! Ракета замечательная, целый го-род разворотить сможет... Одно нехорошо — вы же в нее девять тыщ фунтов сахарного спирта заливаете! Сделайте из этого сахара ром, раз-дайте моим десантникам, так они вам этот город с ходу возьмут!
Даццаху Хо ухмыльнулся.
-Хорошая байка! -одобрил, звякнув вилкой, второй глубоковод-ник, -Будем считать, что это присказка. А вот послушайте-ка сказку. Знавал я одного начальника нашей отрядной столовой. Сущий морской ящер, что по характеру, что по внешности. Однажды он умело подкрал-ся к наряду по кухне. Ребята справились со всей вечерней работой и от-дыхали перед сном за потреблением рома, налитого для маскировки в чайник. Ну, стал наш начстол измышлять кары для мерзавцев-подчиненных. Только вот беда: наложить взыскания, которые приходи-ли в раскаленный злобой мозжечок, у него власти не хватало. Ну, и по-бежал он за командиром экипажа. А дабы преступники не сокрыли улик, наложил на крышку чайника личные печать и подпись. Что сотворилось с ромом, пока гениальный начстоловой бегал за комэкипажа, и что ска-зал ему экипажный, увидев на месте криминала опечатанный пустой и до блеска вымытый чайник, я думаю, объяснять не надо.
Батискафщики посмеялись.
-Ну, это тоже присказка. -возразил третий и хрустнул сухари-ком, -Настоящие былины о выпивке можно услышать только в отдален-ном отряде, вроде того, где я служил. Особенно интересно, если коман-да — на разгрузке разливного пива. Рабов, понятное дело, на такие дела не посылают, приходилось нам разгружать. Мы, старшие, само собой, бдим, чтоб ни капли подчиненному в рот не угодило, но... против при-роды не попрешь. Знаете пословицу: сколь глубоководника не корми, все равно напьется. К вечеру моя команда — навеселе. Удваиваю бди-тельность. Безуспешно. Пиво сверхъестественным образом попадает в желудки моих орлов. Однако и мы, старшие, не медузой рождены, разо-брался я в этой мистике. О способах разбирательства умолчу, это разго-вор особый и грустный. Дело оказалось не простым..., а очень простым. Ныряльщики мои перед тем, как сливать пиво из цистерны, опускали внутрь цистерны большой полиэтиленовый пакет на канатике. Пиво сливали, но в пакете-то с ведерочко оставалось! Прихлопнул я это без-образие. Однако трезвость как норма жизни процветала недолго, по-скольку батискафщики к любому делу подходят творчески. На сей раз источник душецелительной влаги имел подземное происхождение. Остатки пива, что после перекачки оставались в шланге в виде пены, по технологии требовалось сливать на землю. За этим я строжайшим обра-зом следил. А чтобы не нанести ущерба окружающей среде, пиво всегда сливали строго в специально оборудованное (присыпанное песочком) место. В своей заботе о родной природе подчиненные пошли дальше нас, братьев-руоводителей и зарыли в песочке бак, накрытый брезентом, чтоб ни капли вредной для экологии влаги не пропало даром. Так что, повторяю: сколько батискафщика не корми — все равно напьется, зараза такая.
Развалины старинного посёлка на о.Зугой, Желтый Пояс. Элек-тронная съемка. Произведена роботом-разведчиком в 2159 г.
-Моя очередь. -сказал глубоководник в полосатом свитере. -Мы же все знаем, что выпить особенно хочется не в выходной, когда можно, а именно на службе, когда нельзя. Пару лет назад в нашем отряде ребя-та решили, что "это самое" всегда должно быть под рукой. Во время увольнительной купили ящик бренди, слили все в шаровой резервуар для сжатого воздуха со списанной торпеды, резервуар зарыли в землю рядом с управлением. А торчащую наружу трубочку с насосиком за-маскировали, надев на нее сухую березовую веточку. Подошел герой-ныряльщик с бумажным стаканчиком, снял веточку, прижал пару раз насосик сапогом — получил живой водицы. Красота! Почти месяц ис-правно действовал автомат, регулярно подзаряжаемый ребятами. Пока наш начальник не обнаружил, что известь на бордюре стерлась. Выгнал наряд с вёдрами и кистями, приказал подновить линии. А сам, ессес-но, стоял и руководил. Отступив на шаг, он нечаянно нажал ногой на при-сыпанную толчеными ракушками педальку насоса. Шипение он рас-слышал не сразу, а вот запах бренди почуял мгновенно. Пока стоял в радостном недоумении, тонкая струйка напитка брызгала ему в зад, пропитывая штаны. Пропитала. Он поворачивается и...
Автоматическая винтовка "Циху". После при-знания винтовок морально устаревшими они были переданы на вооружение войск берего-вой охраны и к 2170 г. полностью сняты с вооружения.
-Не ромом единым пьян человек! -веско заметил рослый бати-скафщик. -Вот вам история трезвая, но поучительная. Школа повыше-ния квалификации, куда меня посылали года четыре назад, находилась на территории военно-морского училища подводников. Путь нашей ко-лонны слушателей в столовую пролегал мимо фасада училища. Слева от входа торчала бетонная скульптура знаменитого снайпера Граждан-ской войны, тамошнего уроженца. Её мы, будущие нырялы, из жалости именовали Упырь-С-Контрабасом. На самом деле какой-то местный ва-ятель (быть может, из тех же курсантов училища) попытался изобразить героя Войска Освобождения. Ружье героя оплывало прикладом на зем-лю, и напоминало помянутый музыкальный инструмент. На голове Упыря красовалась плоская каска неизвестной армии несуществующей державы. Но это еще ничего, а вот выражение лица героя... Вообразите себе, братцы, что вы суток, эдак, трое сидели на безлюдном зимнем по-бережье рядом с разбитым катером. Вас не кормили, спать не давали. А теперь каждый пусть попытается представить выражение свой физионо-мии после того, как вы пришли в теплую казарму с чистой постелью, а рядом на столике гора еды. Да-да-да!!! Выражение борьбы страстей (че-го больше хочется — спать, или жрать?!) на тупой морде — вот описание этого изваяния. Так уж повелось, что, проходя мимо шедевра бетоноли-тейного искусства, все двести слушателей желали ему хором... Чего? Утром — доброго утра, вечером — приятных снов. Старший первого под-разделения громко произносил: "Сладко спи", а все остальные делали ручкой и орали: "мурло бешеное". И вот — последний день учебы. Удо-стоверения о завершении курсов выданы. Ужина не будет, разъезжаем-ся, кто куда. Местный курсант, будущий офицер-подводник, драит шваброй ступени прямо у скульптуры. Мимо него топает наша компа-ния. А у всех курсантов в училищах вырабатывают механический ре-флекс. Если мимо идет группа, они автоматически встают "смирно", делают "равнение на строй". Наш первокурсник вытягивается в струн-ку, берет швабру "на караул". И тут... Нет, искалечили мы, подлецы, парня. Не стать ему адмиралом... Он никогда не сможет принять парад — ему всегда будет чудиться этот возглас. Он будет конфузиться и сматы-вать удочки. Именно так он и сделал, когда услышал среди бела дня наше искреннее пожелание себе любимому: "Сладко спи, мурло беше-ное". Ошибиться было нельзя — он был на плацу один.
Открытка из серии "Жду героя-моряка!" Издательство "Бриз", Бе-лый Пояс Островной империи. Около 2175 г.
Всеслав тихо фыркнул.
-Вот теперь — страшилка. -вступил ещё один глубоководник. -У нас на причале завелись крысы. А грызун около аппаратуры — страшней подводного вулкана. Спрячется такая тварь на корабле-матке, пролезет в батискаф, сунется глодать изоляцию на кабеле, устроит замыкание обугленным трупом ... В общем, сами понимаете. А прятаться они го-разды — жуть! В общем, собирает нас батя-начальник и ставит вопрос ребром: "Что делать намерены, нырялы?" Кто-то сгоряча предложил вызвать взвод химзащиты и выморить грызунов газом. Но батя сказал, что предложивший будет это делать лично и без противогаза. И совет-чик тут же заткнулся. Имели место также предложения завести кота, перестрелять гадов из мелкокалиберки и другие, не менее глупые. Когда я узнал о совещании по крысам от своего завотделения, то имел неосто-рожность сказать: "Да я от них за неделю избавлюсь без всякого газа!" Завотделения поинтересовался, что именно мне надо для крысоцида. "Пару булок свежего хлеба, банку пережаренного масла или, лучше, сала из столовой и кусок оконного стекла." -говорю. Завотделения, возмечтавший присвоить мои лавры победителя крыс и отличиться пе-ред батей, приказал действовать. Ну вот, порезал я хлеб, вымочил в са-ле, посыпал толченым стеклом и разложил кусочки по всем закоулкам причала. Через несколько часов ни одного ломтика не осталось. Насту-пил великий мор. Крысы передохли все до одной. Но они, мерзавки, бы-ли лишены романтизма и не хотели перед кончиной взглянуть на небо или в последний раз вдохнуть воздуха полной грудью. Наоборот, они забирались помирать в самые труднодоступные закоулки. А что у нас самое труднодоступное? Верно, вентиляция. Та самая, по узким трубам которой гонят тёплый, обогащенный кислородом воздух. Короче гово-ря, от густого смрада разлагающихся грызунов нигде нельзя было укрыться. Вентиляция работала не на страх, а на совесть. Отключить ее, как понимаете, тоже никак не возможно. Подлый завотделения сдал ме-ня начальнику. Батя поставил меня "смирно" и принялся методически перечислять все виды извращенного насилия, к которым он собирается прибегнуть. Но мы не зря зовем его "батей", мужик он понимающий и справедливый. "Брат начальник батискафной команды! — официально сказал я. -Уговор был, что я без всякой химии избавлю причал от крыс. Сделал? А насчет вони не договаривались. Это побочный эффект". Батя перестал рычать, призадумался, проворчал: "Верно... Ладно, иди, кры-собой хренов...". А потом все уладилось само собой. Я предложил уда-лить всех из помещений причала, вместо кислорода пустить в вентиля-цию разогретый углекислый газ из баллонов. За пару часов все трупики в трубах высохли и мумифицировались. Потом помещения проветрили, а еще через сутки никакого смрада не было. Но заслуженной награды я так и не получил.
Автоматический карабин десанта "Гуцзи".
-Тебе бы в диверсионном подразделении служить да в тылах противника пакостить -заметил усатый, — А меж тем — безопасность службы, прямо-таки наиглавнейшая задача батискафщиков. А посему все начальники всех рангов и званий должны ее, в смысле — безопас-ность, неуклонно крепить. Как? Путем умелого воспитания разгильдяев из личного состава. Слушайте быличку.
Приходит однажды на службу мой знакомый ныряла с пласты-рем на левой скуле.
— В чем дело? — спрашивает начальник батискафного отряда.
— Пустяки, брился, прыщик срезал. -отвечает ныряла.
— Это вовсе не пустяки, брат штурман! Это наплевательское от-ношение к здоровью, которое принадлежит не вам, а Империи! Скверно. Будете наказаны. А пока пишите объяснительную.
Куда денешься, пишет ныряла объяснительную: вот, дескать, стал бриться, нечаянно дернул рукой, чепуха, случается порой. Принес объяснительную брату начальнику. Тот придирчиво прочел рукопись на пол-листочка и говорит:
-Вы, штурман, на службе или это чего? Либо не поняли приказа, либо одно из двух, да? Идите и напишите подробно, как следует, а за-писку эту... знаете, куда сунуть?
Штурман перекатал все крупным почерком на чистый лист, при-совокупил парочку казенных абзацев, переждал полчасика, чтобы начальник перекипел, и вновь посетил его. Тот, едва глянув на пред-ставленную ему бумажку, тут же рассвирепел: -Прекратите, брат штур-ман! Вы что, совсем перестали эм-до понимать? Представьте нормаль-ную объяснительную, не то влеплю строгий выговор. Можете идти..
Ныряла осатанел. Сел и к вечеру соорудил трактат на пять ли-стов. Там он указал время происшествия (с точностью до секунд) и ме-сто (географические координаты с точностью до тех же секунд). Далее описывалась последовательность действий, приведших к трагедии: точ-ная температура воды из крана, размеры бритвы, марка лезвия, название мыла и дата покупки помазка, а также масса других, не менее важных, параметров. Схему ванной комнаты тушью на кальке он вынес в прило-жение. Все было скреплено в скоросшиватель. В конце же имелась фра-за, неизменно приводившая читателей в экстаз: "В целях недопущения в будущем аналогичных происшествий, приняты меры безопасности — вы-вешена предупреждающая табличка "Брейся бдительно!"". Честно ска-жу, неизвестно, чем дело кончилось. Достоверно знаю лишь то, что вы-говора штурман не получил. А плакат с окровавленной, будто топор палача, безопасной бритвой и надписью "Брейся бдительно!" по сей день украшает комнату, где жил этот, давно уже перешедший в другой отряд, штурман.
-Ну что, пообедали? -поинтересовался рослый батискафщик. -Пора двигать на базу.
-Сейчас пойдем. -отозвался до сих пор молчавший глубоковод-ник, -Вот только свою долю внесу. Внимайте. Маялись мы как-то от безделья в личное время. От нечего делать включили исторический те-лесериал из Желтого Пояса. Сидим, похохатываем в самых слезоточи-вых местах. И вот главная героиня, принцесса, блондинка — ноги от ушей, наделала дыр в днище корабля изменившего ей пирата-возлюбленного. Тот утоп. Заломив руки, и рыдая, царственная красотка в раскаянии обращается прямо к зрителям: -О, что мне теперь делать?!
