| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Утром Алекс кратко рассказала мне о странной смерти сестры Урсулы из монастыря в Блоне, и об оставленном ей наследстве. Да уж, наследство — два мешка неприятностей! Впрочем, Урсула просила передать всю информацию мне, и это был единственный мудрый поступок.
Удивительно все-таки, ведь разумная была женщина. Я хорошо знала и Урсулу, в миру Николь Лабрюйер, и ее тетку и старшую подругу Луизу Арнуа, превратившуюся после пострижения в настоятельницу монастыря мать Филиппу. Более того, я не просто хорошо их знала: Луиза долго проработала в Службе магической безопасности, и операцию по обезвреживанию Адельстана Кровавого мы проводили совместно. Николь пришла к нам позже, да она и была намного, намного моложе и меня, и Филиппы.
Кстати, все эти годы после истории с Адельстаном мы жили довольно спокойно; во всяком случае, не появлялись темные маги с шизофренической склонностью к завоеванию мирового господства. А предыдущий случай был... да, Кшиштоф из Кракова. Четыреста десять лет назад. Интересно, получается, что такие вот всплески возникают каждые двести — двести десять лет. Надо будет проработать эту теорию, вдруг да получится с ее помощью предотвратить следующий?
Я просмотрела письмо Урсулы и в очередной раз удивилась ее уверенности в том, что можно не спешить. Она прекрасно знала, что Алекс в Новом свете, и, тем не менее, не мне оставила это письмо, не Филиппе — Александре! А если бы девушка вышла там замуж, и вообще не вернулась в монастырь? Мы бы так и не узнали о том, что появился маг, считающий себя наследником Адельстана?
— Джон тоже читал это все? — спросила я.
— Да, — кивнула Алекс.
— Зря, конечно, ты его в это включила, но, полагаю, деваться было некуда... Нет-нет, — я покачала головой, — понимаю, что ты не могла сказать ему: "Дорогой, ты наследник престола, тебе не след рисковать собой". Ладно, будем надеяться, что Урсула ошиблась.
Мы обе понимали, что она не ошиблась...
Итак, что же мы в результате имеем?
Помощник нотариуса в крохотном Блоне, разговаривающий с некоей светской дамой о цене неких бумаг, упоминает кровавого мага, убитого двести лет назад. Монахиня из того же городка отправляется на встречу, где должна получить информацию о некоем наследнике того же мага.
Официально детей у Адельстана не было, он и не женился никогда, занят был завоеванием мирового господства... Но это все не значит, что наследника не существует, а?
— Так, неплохо бы выяснить, где этот помощник нотариуса сейчас находится... — сказала я, и по коммуникатору вызвала дежурного в СБ. Молодой человек сработал отлично, и я знала, где искать Огюста-Клаверона Ренара уже к тому моменту, когда Алекс и ее спутники устроились в гостевых спальнях моего дома.
Экспресс-допросы бывают очень эффективны. Мне не пришлось притворяться, изображая злого следователя, Лео с успехом сыграл роль следователя доброго. Ну, да, я не хотела терять время, ожидая, пока освободится кто-то из коллег, а Леонард Пембрук, граф Оттердаг все равно имеет все положенные допуски.
Да, так вот: экспресс-допросы бывают очень эффективными, но не в этом случае.
Ренар, крыса бумажная, не боялся даже меня, а уж над Лео просто посмеивался! И любимый мой тринадцатый кабинет никакого воздействия не оказал...
Мы стояли перед односторонним окном в тринадцатый кабинет и смотрели, как Ренар пытается подкупить Лео. Нет, не подкупить, а просто... бесплатно поиметь! "Прошу вас, передайте записку!". Тьфу!
— Ну, знаете ли, это уже совсем ни в какие ворота не лезет. Этот парень ведет себя как полный идиот, но он же не может таким быть! — сказала я, отворачиваясь от окна.
— Почему? — поинтересовался Джон.
— Почему не может или почему идиот?
— Оба вопроса интересны.
— Ренар видит Лео первый раз в жизни, причем на другой стороне площадки, — начала объяснять я. — И вот так сразу, ничего о нем не зная, начинает предлагать ему взятку и просит передать записку? Я на это не куплюсь. Он, конечно, не самая яркая свечка в люстре, но, как минимум, он должен был дождаться развития событий. Ну, вдруг я вернусь с извинениями и отпущу его? Это раз.
— А есть и два?
— Есть. Он не испугался.
— Ну, нормальный законопослушный гражданин и не должен пугаться беседы со стражами правопорядка, — усмехнулся Джон.
— Любой законопослушный гражданин хоть сколько-то в жизни наследил. Ну, хоть улицу перешел в неположенном месте. Более того, у этого нормального гражданина, есть близкие, с которыми может произойти неприятность. Любой нормальный человек или нечеловек невольно забеспокоится, когда его поздно вечером тащат в Службу безопасности. А этот — как орочий каменный божок. Так что пойду я освобождать Лео от ведения протокола, и отправлять Ренара на ночь в камеру. Посмотрим, что он предпримет, да и записку его любопытно посмотреть.
— И адрес, по которому ее нужно передать, — добавила Алекс.
— Определенно, и адрес тоже, — договаривала я уже в коридоре.
Записка вызывала в памяти плохое головидео про шпионов.
"План "Б", все. что было написано на листке. Пожав плечами, я перевернула листок — на обороте был только адрес: Лютеция, почтовое отделение 14 округа, Полю Дюбуа, до востребования.
— Ну да, конечно! — я смяла записку. — Джону Смиту в Люнденвике. Фикция. Он уверен, что мы ни в чем не сможем его обвинить.
— Или в том, что его отсюда вытащат, — добавил Лео.
Отправив Ренара в камеру — имею право на сорок восемь часов без предъявления обвинения! — я повела молодых людей ужинать в "Старого тролля". Один взгляд на Мари Шарро уже способен прибавить мне уверенности в нерушимости мира.
Но вот ошибаться мне эта уверенность не мешает. Под утро Огюст-Клаверон Ренар был найден в одиночной камере внутренней тюрьмы СБ умирающим. Медики поставили диагноз "скоротечная лихорадка", так что после завтрака мне пришлось заехать в морг за заключением патологоанатома. Вся разница с заключением о смерти сестры Урсулы была в том, что у Ренара искали следы магического вмешательства, и нашли, конечно. Лихорадка была наведенной, вот только пока непонятно, как именно. Я отказывалась даже предположить, что служащих нашей внутренней тюрьмы могли подкупить, но, с другой стороны, для того, чтобы это заклинание подействовало, нужно видеть объект.
Вот тут отличную идею подала Александра. Все-таки у артефакторов мозги работают как-то по-другому. Алекс предположила, что убило Ренара отсроченное проклятие, наложенное на какой-то предмет.
— Неужели у него не было ничего металлического? Пуговицы, пряжка ремня, браслет от часов?
— Ничего, — покачала я головой. Пуговицы костяные, ремня нет, часов он не носил.
— Значит, заклинание было завязано на одежду? Странно... — Александра покопалась в своих расчетах. — У меня получается, что на шерстяной ткани проклятие такой силы продержалось бы максимум три-четыре часа. Во сколько его привезли на допрос?..
— В половине девятого вечера.
— И вы разговаривали с ним минут сорок?
— Меньше даже, — сказал Лео. — Тридцать две минуты.
— То есть, в камеру он попал в начале десятого, — Алекс задумчиво почесала кончик носа. — Госпожа Редфилд, а как быстро развивается собственно проклятие от момента начала действия до смерти?
Я вздохнула и попросила Джона налить мне еще аква-виты. Ладно, эти ребята уже влезли в самую середину расследования и хорошо там потоптались. Если они узнают еще чуть-чуть, уже никому не будет хуже.
— Вообще-то, это запрещенные разделы магии крови, то самое, что практиковал Адельстан и его последователи, — я глотнула золотистой жидкости, переждала обжигающее послевкусие и продолжила. — Если суммировать, получается, что проклятие прицепили к Ренару часов в семь вечера. К счастью, в это время слежка за ним уже была установлена, и все его контакты фиксировались. В начале седьмого он отправился ужинать в небольшой ресторанчик рядом с его домом, в районе Пепиньер. За ужином к нему присоединилась дама. Они выпили по бокалу вина, о чем-то коротко поговорили, и она ушла. Есть снимок.
Я развернула голопроекцию моментального снимка: Ренар за столиком, сидит к наблюдателю почти лицом, частично виден правый профиль его собеседницы и ее рука, лежащая на рукаве его пиджака.
— Видимо, это и есть момент наложения проклятия. Видно плохо; впрочем, судя по тому, как расплывается ее лицо на снимке, внешность изменена, — заметил Лео. — Но заметно, что женщина... ммм... в возрасте.
— Можно заметить еще кое-что, и это мне совсем перестает нравиться, — добавила я. — Алекс, присмотрись к ней повнимательнее. Ничего не видишь знакомого?
Я уже знала, кого опознает в загадочной даме Александра. Еще бы не знать! Два молодых сыщика, один из которых следил за Ренаром, а другой за Мартой, должны были немало удивиться, когда встретились возле ресторана "Соленый пес"!
Алекс долго вглядывалась в снимок, бормотала что-то под нос, потом посмотрела на меня и начала:
— Госпожа Редфилд...
— Знаешь. Алекс, — перебила я ее, — давай, ты будешь называть меня по имени? А то я каждый раз начинаю чувствовать себя твоей пра-прабабушкой.
— Ээээ... Лавиния, можно увеличить ухо?
— А как же! — я максимально приблизила нужный фрагмент.
— Мисс Примроуз! — воскликнула девушка пораженно. — Вот же Тьма, откуда она здесь взялась?
Я могла бы, конечно, сказать, что мисс Примроуз приехала из Лация, но ведь от меня ждали совсем другого ответа.
— Пока что мы не знаем ни этого, ни многих других вещей, — покачала я головой. — Ну, например — если это она, то зачем ей понадобилось попадать в дом семьи ван Хоорн? Кто был ее целью?
— Вы хотите сказать, что Сандре и ее родителям может грозить опасность? — спросил Джон.
Я кивнула.
— Безусловно. Или, например, вполне может быть, что ее целью была как раз возможность легально попасть в королевский дворец и присмотреться к твоей семье. Или что угодно другое. Могу сказать точно, что у этой ситуации есть две стороны.
— Хорошая и плохая? — подхватил Лео.
— Именно.
— И?...
— Плохая — то, что мы определенно знаем: наша знакомая затевает что-то очень скверное, и пока не можем сформулировать, что именно.
— Какая ж тогда хорошая? — каким-то обреченным тоном задала вопос Алекс. — Что вообще может быть в этой ситуации хорошего?
— А хорошо то, что наша мисс Примроуз теперь не призрак и не силуэт, а вполне себе материальный человек. Просто мы ждем, когда она повернется, и будет видно ее настоящее лицо.
— И все это означает, что мы немедленно прерываем поездку и возвращаемся в Христианию, — твердо сказал наследный принц Дании и Нордхольма Хольгерд-Иоанн-Кнуд Эресунн, сын и соправитель короля Ингвара IV. — Лавиния, вам не сложно будет открыть нам портал? Я, конечно, могу воспользоваться возможностями посольства, но это будет неудобно, поскольку официально меня здесь как бы и не было.
Разумеется, я открою для них портал. Мне и самой не помешает переговорить с Верхаузеном о крайних мерах по защите королевской семьи и близких. Но куда торопиться? Завещание Урсулы ждало почти год, и ничего не произошло. Конечно, сейчас все события ускорились, мы движемся к развязке, но бежать, обгоняя собственный визг, я отказываюсь.
Мы договорились встретиться через два часа, и я, отправив гостей отдыхать и приводить себя в порядок, сделала то, что давно следовало: связалась с матерью Филиппой.
— Лавиния? — судя по обстановке, настоятельница была в трапезной. — Я сейчас закончу и свяжусь с тобой сама.
Минут через десять мой коммуникатор просигналил, и на экране я снова увидела мать Филиппу, уже в ее собственном кабинете.
— Извини, вот сейчас я могу говорить свободно, — сказала она, жестом ставя купол от прослушивания. — Девочка передала тебе письмо Урсулы?
— И письмо, и дневники, все передала. У нас еще одна точно такая же смерть, Луиза, и противник уровнем не слабее Адельстана. Не хочешь вернуться?
— Увы, дорогая моя, от меня сейчас будет больше вреда, чем пользы, — улыбнулась она. — Я ведь потихоньку готовлю дела к передаче. Мне осталось не более полугода.
— Тогда тем более! У тебя есть шанс не умирать в кровати, а погибнуть с честью. Луиза, я серьезно. Все произойдет в ближайшие два-три месяца, и нам нужны будут все силы и средства, какие удастся найти.
— Я... подумаю. Обещаю.
Мы помолчали. Потом настоятельница тряхнула головой и спросила:
— Так ты что-то хотела спросить?
— Да. Ваш помощник нотариуса, Ренар, обещал моей фигурантке некие записи, связанные с наследником или с наследством Адельстана. Сказанное можно трактовать двояко. Я думаю, что год с чем-то назад он наткнулся на что-то ценное и необычное... не знаю, в банковской ячейке, в тайнике в доме или еще где-то. Но нашел он это после смерти жителя Блоне, не оставившего прямого наследника. И могу предположить, что это был богатый житель вашего городка, потому что наследство бедняка не стал бы описывать нотариус.
— Разумно, — моя собеседница задумчиво покивала. — И ты хочешь, чтобы я составила список?..
— Да.
— Хорошо. Тебя устроит, если я пришлю его по электронной почте? Завтра к вечеру, скорее всего.
— Лучше магвестником. Говорят, электронную почту можно вскрыть.
Мы попрощались, и я отложила коммуникатор. Ах, Луиза, Луиза, больше ста лет ты удерживала зверя, пожирающего твою плоть изнутри. Но наступает момент, когда даже сильный маг не может справиться с раком... Давай, ты согласишься на мое предложение, и, когда мы встретимся с Мартой и ее приспешниками лицом к лицу, я отдам тебе право первого удара!
Глава 47.
Как мать Филиппа и обещала, на следующий день к вечеру я получила список покойников Блоне. Он был совсем коротеньким, всего четыре имени: мадам Кронгауз, мадемуазель Прюно, месье Жиль и месье Анвуазен-Латур. Все четверо были весьма и весьма богаты, одиноки, являлись клиентами нотариуса Брюневаля и умерли в период между началом 2182 года и первыми числами октября, то есть, моментом смерти сестры Урсулы. Объединяло этих усопших и еще одно: они были коренными жителями Блоне, их дома располагались в самой старой части городка и принадлежали их семьям на протяжении последних пяти — шести сотен лет.
Что же, значит, меня ждет визит в Альпы, на берега озера Леман, и беседа с мэтром Брюневалем. Спасибо моим юным друзьям, привязка портала к этому городку у меня уже была, и можно было не тратить время и силы на путешествие из Геневы экипажем. Впрочем, предупредить тамошний офис СБ все равно надо, дабы не возникло неловкости. Пусть-ка пришлют мне пару молодых сотрудников: ребятам стажировка, а мне помощники.
Начальством для Геневского офиса я не была, но колонель Лоран пошел мне навстречу. Утром в четверг, десятого октября, в сопровождении двух юных стажеров, я стояла перед массивной дубовой дверью. В глаза нам пускала зайчики начищенная медная табличка: "Брюневаль и Юрфо. Нотариальная контора".
— Звони, — кивнула я тому из стажеров, что стоял за моей спиной справа.
Стажеры мне достались забавные: братья-близнецы, внешне типичные южане, неотличимые друг от друга абсолютно, невысокие и подвижные, как ртуть. Страшно представить себе, каково приходилось их матери, когда они начинали хулиганить! Поскольку отличить одного от другого все равно было невозможно — не ставить же на них магическую метку! — я стала называть их Правый и Левый.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
