— Er ate keine met, (Он не ест мясо), — тихо отозвался Брэйдан на её слова, правда после такого его ответа за столом воцарилась очередная пауза "тишины". А младшая сестра Кельма даже испуганно охнула.
— В чем дело? — поинтересовалась я.
— Он, — указал Кельм ложкой в сторону Брэйдана. — Рассказал нашим дамам твой маленький секрет.
— Что? — подумав о "том самом секрете" я, должно быть, изменилась в лице, едва не выронив ложку из рук. — Как? — испуганно посмотрела я на северянина.
— Не тот секрет, — шепнул он, улыбаясь уголками губ. — Сани, — сказал он, обращаясь взглядом к жене Олафа, — спросила, почему не хочешь отведать жареных колбасок, я сказал, что ты не ешь мясо.
— А, да, не ем, — подтвердила я, тщательно скрывая облегчение в голосе.
— Что? — фыркнул Терех. — Мужик, который не ест мясо?!
— Да, все нормально, де, — отмахнулся Кельм. — У него вера такая.
— Что это за вера? Безбожники какие-то? Их, Боги, что желают смерти своим детям?! — все больше распалялся Терех. — Варвары, — подытожил он.
— Und du sagt, er ist shon! Er ist diese oder clar keine? (А, ты говоришь милый! Он либо больной, либо ненормальный?), — фыркнула старшая из сестер Кельма, обращаясь к младшей Ингвэ.
Девушка, потупив взгляд, несильно пихнула сестру в бок и украдкой посмотрела в мою сторону.
— Ander er shon! (Все равно миленький!) — шепнула она сестре.
— Знаешь, — вдруг сказал Олаф, — твой обет — это конечно хорошо, но боюсь в наших краях дело невозможное. Отказываться от такой пищи вредно для здоровья, — серьезно добавил он.
— Не волнуйтесь, со мной все будет хорошо, — улыбнувшись, сказала я.
Мы пробыли в гостях у семьи Кельма несколько часов, и тот факт, что решили уйти ближе к полуночи, несколько огорчил хозяев дома. Как я поняла, дело было в том, что если собираются на подобный ужин, то гуляют до тех пор, пока в состоянии стоять на ногах или не уснут прямо за столом. Конечно, так проходили только неофициальные приемы. Но, в Аире подобное было недопустимо даже среди близких друзей. Сама трапеза была вереницей ритуальных фраз и действий. Еда потреблялась в строгом порядке, некоторые продукты никогда бы не выставили рядом с другими. Порой угощения говорили лучше всяких слов. Выставленные на стол яства могли, как унизить гостя, так и сказать о благосклонности хозяев. А, распитие за столом напитков, тем более алкогольных, требовало присутствия специально обученного слуги, если действие происходило дома. Если выпивали за пределами родных домов, то чаще всего это происходило в специальных питейных заведениях, где обслуживанием гостей занимались 'порхающие'. Иногда, кажется, что жизнь аирцев — это череда бесконечных ритуалов, правил. Что, вместо речи, пользуются жестами, цветами в одежде или украшениями. Аир, страна множества слоев, чтобы прочесть которые, многим не хватит и жизни. Будь ты аристократ или необразованный крестьянин, но будешь пользоваться похожими ритуалами и жестами. Люди, словно рождаются с этими знаниями, привыкая говорить, и общаться друг с другом сразу в нескольких плоскостях. Север же, сегодня лишь приоткрыл мне маленькую частичку своего сурового, но такого открытого лица. Показал, что может быть просто таким, каков он есть, позволил чувствовать себя самой собой. Это было ново. Это шло в разрез со всем, чему меня учили. Пусть традиции Аира и были мне чужды, но именно их в первую очередь преподавали в Дао Хэ. Мы должны были понимать тот мир, в котором нам предстояло жить. Сейчас же, у меня было такое странное чувство, словно придя в гости, мне предложили чувствовать себя как дома...
Стоило нам скрыться за поворотом, а дому Кельма исчезнуть из вида, как Брэйдан очень аккуратно взял меня за руку, переплетая наши пальцы, и сказал:
— Пойдем домой?
Простая фраза, в которой, казалось бы, нет ничего особенного, теплом окутала мое сердце. Я улыбнулась, соглашаясь с ним.
Новый день начался с теплых объятий, нежных прикосновений и неожиданной суматохи...
Мы лежали обнявшись на широкой кровати. Его губы легко касались моих, а руки блуждали по обнаженному телу. Предрассветные лучи скупого солнца неохотно проникали сквозь зашторенные окна, и казалось, что новый день будет теплым и радостным, не смотря на затянувшие небо тяжелые облака. Неожиданно Брэйдан прервал поцелуй и настороженно замер, прислушиваясь к чему-то понятному одному ему. Лицо его казалось серьезным и сосредоточенным, а взгляд отчего-то стал совершенно пустым.
— Что-то не так? — встревожено спросила я.
— У нас гости, — тут же отозвался он, поднимаясь с постели. — Нужно вставать и быстро, если ты, конечно, не передумала на счет инкогнито?
— Не передумала, — быстро соскочив с кровати начала натягивать на себя одежду. — Ещё не пришло время.
— Ты что-то недоговариваешь? — осторожно спросил он.
— Как и ты? — хмыкнула в ответ, смотря на то, как удивленно распахнулись его глаза. — Но, я же, позволяю тебе это делать и не задаю вопросов, ответы на которые, ты пока либо не готов дать, либо не хочешь.
— Так просто говоришь об этом, зная, что я...
— Теперь, ты тоже знаешь, что и я, — подмигнула ему в ответ, надевая поверх рубахи, свою куртку. — Кто пришел? — сменив тему разговора, спросила я.
— Нам нужно будет поговорить, — очень серьезно сказал он, не спеша уходить от затронутой вскользь темы.
— Потом, — легко отмахнулась я, — так, кто пришел?
— Мой отец и остальные члены Совета, должно быть, речь пойдет о принцессе.
— Мне можно присутствовать? — конечно, было бы хорошо, если бы он согласился, потому, как послушать я могу и 'неофициально', правда, понять ничего не пойму, но хоть ауры их посмотрю.
Брэйдан ответил не сразу, о чем-то задумавшись, он некоторое время просто буравил меня пристальным взглядом. Но, уже спустя всего минуту, коротко кивнул в знак согласия.
Я шла за ним по довольно широкой и крутой лестнице. Спускаясь вниз, практически не обращала внимания на окружающее пространство. В голове кружились мысли, и крепло осознание того, что моё истинное предназначение в этом путешествии несоизмеримо далеко от миссии защитника принцессы. Сэ'Паи не отправил бы меня сюда просто потому, что он опасался, доберется ли Иола до пункта назначения живой и невредимой. Но, это было понятно с самого начала. Вот, только какую судьбу сумел разглядеть мой учитель в сплетенных нитях решений и последствий. Я пришла в эти земли добровольно, я женщина, пусть и не человек, но что же дальше? Что потребуется от меня, чтобы помочь этим людям? Что буду готова отдать ради них? Думаю, что Брэйдан понимает истинное мое положение ничуть не хуже. Но, не спешит говорить об этом. Неужели, моя жертва должна быть таковой, что он боится заговорить со мной об этом? Почему не скажет суть?
Что такое это пророчество? Даосцы отрицают саму вероятность того, что кому-то дано предвидеть будущее. Есть законы бытия, есть следствия, и поступки, приводящие к ним. Бывает так, что и среди людей рождаются такие, кто способен чувствовать мир более тонко, ощущать и прислушиваться к изменениям в нем. Обычно их зовут 'ясновидящими' или 'провидцами'. Но, то, что им удалось увидеть что-то или почувствовать, вовсе не означает, что события будут развиваться именно так. Будущее нигде не записано, но изменить его, приняв однажды решение и запустив цепь событий невероятно сложно. Каково было решение, которое привело меня в Северные земли? Произошло ли оно недавно или многие годы назад? И, что в итоге ожидает меня...
Ступая вслед за любимым человеком, я не испытывала ни гнева, потому, что он хранит свои тайны, ни страха перед грядущим. Злиться или перестать ему доверять, означало просто отказаться от него. Разве могла я так с ним поступить после всего, что между нами произошло? Нет, я не могла. Страх — всегда ведет туда, откуда возврата нет. Он разрушает, заставляет сомневаться и совершать ошибки. Пока я просто подожду, когда Брэйдан будет готов поговорить со мной. Когда он сумеет преодолеть свои сомнения, и сможет поверить мне так, как я доверяю ему. Хотя, я ведь тоже храню свои секреты от него, разве нет? Каждое мыслящее существо имеет право на свое внутреннее пространство, и, требуя полной откровенности или доверия от кого-то, все, что сможешь получить — это ложь. Я говорю ровно столько, сколько нужно ему знать. Ни больше, ни меньше. Что удивительно, при моем-то воспитании, я ещё даже не соврала ни разу...ну, почти...по-крупному — ни разу!
Когда мы спустились вниз, Брэйдан попросил меня подождать его внутри дома, пока он встретит гостей и проводит их сюда. Я не возражала. То, что он собирался предупредить их о моем присутствии, было и так понятно, то, что хотел ответить на некоторые вопросы без меня — тоже.
Когда он ушел, мне в голову пришла мысль, которая всегда вселяла в меня уверенность: 'Я всегда могу уйти!' Что бы ни произошло, я всегда смогу выбрать. Никто не сможет заставить меня, только я сама...
Некоторое время назад. Дворец Солнца. Каишим.
Дворец Солнца, не смотря на свое название, просыпался ещё задолго до рассвета. Слуги вставали затемно, чтобы начать приготовления завтрака для господ, уборку, стирку, одним словом всего того, чтобы с приходом нового дня, обитатели дворца не чувствовали никакого дискомфорта. Забота об императорской семье — это честь, выпадающая не каждому. Она не завидна, потому как люди, служащие во дворце, целиком и полностью посвящают себя Императору, отдавая ему свои силы, лучшие годы жизни, здоровье, но в то же время, эта судьба является благословением свыше. Посвятить себя Императору, все равно, что отдать свою душу Богам, и в следующей жизни непременно, каждому слуге Императора, будет дарована совсем иная, лучшая, судьба...
Но, в этот день царило оживление куда большее, чем обычно. Ведь у младшей дочери Императора наступало первое совершеннолетие. Это был праздник, когда маленькая девочка превращалась в девушку. Для Иолы первое совершеннолетие случилось в возрасте тринадцати лет. По этому случаю, Дворец словно расцвел. Слуги ещё с вечера украшали интерьеры едва распустившимися цветами, съезжались со всей страны гости из лучших семей Аира, передавали в дар принцессе дорогие подарки. Иола проснулась в день торжеств вместе со слугами, когда за окном ещё царила ночь. Девочка ждала этого дня, ожидая своим маленьким сердечком чего-то невероятного, того, что изменит её жизнь. Стоило маленьким босым ножкам коснуться пола, как двери в покои принцессы распахнулись, пропуская внутрь стайку молоденьких служанок, что были примерно одного возраста с наследницей. Девушки спешили помочь молодой госпоже принять ванну, убрать волосы в сложную, уже не детскую прическу. Лучшие мастера Аира изготовили по случаю торжеств специальные гребни и заколки. Одна из служанок внесла в покои принцессы кимоно, которое готовили к этому дню несколько лет, подбирая лучший шелк и вышивку.
Сердце принцессы радостно сжалось в груди, предвкушая момент, когда все смогут увидеть её в нем. Когда, придворные, братья и отец, увидят, какой прекрасной девушкой она стала.
— Ёль, — воскликнула девушка, обращаясь к служанке, что бережно держала наряд принцессы. — Как ты думаешь, теперь я самая красивая девушка при дворе?
— Конечно, госпожа, Ваша красота подобна едва раскрывшемуся бутону королевского цветка, — ответила служанка, слега смущенно, потому, как впервые ей приходилось говорить комплимент достойный девушки, а не девочки.
— Ммм, — довольно зажмурилась Иола, в то время, как две девушки уже начали причесывать её волосы.
Сегодня ей впервые позволят воспользоваться румянами, впервые выбелят её кожу Умирскими белилами, накрасят пушистые ресницы тушью, а губы ощутят прикосновение кисточки, которой наносят на бледную кожу яркую помаду. Она мечтала об этом дне, искренне завидуя девушкам и женщинам, что могли позволить себе изысканные прически и украшения, дорогие кимоно, расшитые лучшими мастерицами Империи. Пока она была маленькой принцессой, то носила простую косу, заколотую на затылке, кимоно светлых и не броских тонов. Сегодня же у неё было ярко-алое одеяние, расшитое золотыми и изумрудными нитями, её отец прислал ей необыкновенную пару нефритовых гребней. Она чувствовала, что сегодня — особенный день, невероятный и волшебный. День, который сумеет изменить всю её жизнь...
Основные торжества происходили во внутреннем саду Дворца, том, который рассказывал о Императорской семье лучше любых слов, конечно же большая часть цветов, были высажены скорее для порядка, нежели действительно отражали сущность правителя. Но, об этом вслух никто и никогда не говорил.
Вся церемонии чествования принцессы, самой Иоле казалась безмерно скучной. Все речи были давно заучены придворными, все ответы отца предсказуемы и формальны. Сама же Иола, сидела замерев, словно каменное изваяние. Впервые, ей приходилось вести себя, как придворной даме, а не ребенку, выросшему во Дворце. Её взгляд был опущен, лицо сохраняло невозмутимое выражение, спина и ноги давно затекли, и она уже практически не чувствовала собственного тела. Все было вовсе не так, как она себе представляла. Хотя, она и знала, как будет происходить церемония, готовилась к ней ни одну неделю, но все же, ожидала другого. Девушка ждала этого дня думая о том, как станет центром всеобщего внимания, но сейчас, ощущала себя нарядным чучелом, которое никто и не думает замечать.
Отец и братья, восседали на постаменте, делающим их положение гораздо выше, чем людей, что пришли поздравить принцессу. Сама же Иола сидела на небольшой подушечке, на земле.
'Словно собачонка!', думала она.
Сейчас девушка злилась. Она и сама не понимала, что так злит её. Ведь она знала, как будут расположены гости, знала, что отец и принцы займут центральное место. Но, думала она, это ведь её праздник! Она все равно будет в центре внимания, вот только до сих пор ни один придворный её даже взглядом не наградил. Все следили за отцом, все внимали его речам и поздравляли тоже только его!
Это был день, когда Иола на собственном опыте поняла, что означает быть не девочкой, а девушкой в Аире. День, когда судьба впервые ударила её изящным веером по слишком смелым мыслям. В этот же день она поняла, что то красивое кимоно, гребни и украшения, что подарил ей отец — это единственная обертка, яркая и блестящая, которая хоть немного выделяет её из толпы. Что ни один человек, не видит её самой и чтобы никто не забывал, что она все же принцесса, и она присутствует, необходимо одевать яркие вещи. Она должна быть заметной, чтобы не проходили придворные мимо, не выказав хоть какого-то уважения, чтобы помнили, что она есть. Вот, только, неужели она сама об этом однажды забудет?
Этим же вечером, Император свои указом перевел покои дочери в закрытую женскую часть дворца. Тогда же Иола почувствовала себя так, словно за ней захлопнулась изящная витая дверца клетки.
Первая любовь врывается в наши сердца, не спрашивая на то дозволения. Словно игривый весенний ветерок, распахивает она створки сердца, превращаясь в порывистый и безудержный вихрь. Она увидела Со Вона, когда ей исполнилось четырнадцать лет. Увидела случайно, вовсе не рассчитывая на то, что заметит нового стражника отца. Но, случилось так, что именно он был тем самым ветерком, распахнувшим створки её молодого сердечка. Он казался ей всем, даже больше. Она смотрела на него, ловя каждое его движение, с замиранием сердца вслушивалась в интонации его голоса. Все доводы разума о том, что он всего лишь раб, не имели ровным счетом никакого значения.
