Неудивительно, что, когда несчастье обрушилось на наш дом, мы с матерью искали возможность обратиться к Генеральному прокурору за помощью...
...Мы вошли в кабинет Генерального прокурора. Вышинский сидел за большим пустынным и гладким столом. За его креслом стоял молодой командир (тогда ещё не говорили — офицер), по-видимому, охранник.
— К вам старые знакомые.
Вышинский сверкнул очками, закричал на нас:
— Я вас не знаю. Кто пропустил? Что вам здесь надо?
Наивная моя мама полагала, что у неё в руках пропуск в сердце Генпрокурора.
— Вот ваши письма к моему мужу, с 1916-го по 1936 год, дорогой А.Я. Он незаконно арестован.
— Какие письма? Дайте их сюда...
Вышинский быстрым движением руки схватил письма, почти вырвал пачку из маминых рук. Не читая, как-то суетливо он стал рвать письма на мелкие клочки, на кусочки и одним движением смахнул их в корзину под столом.
— Я не знаю никакого Арошу. Я не знаю вас. Уходите прочь!
Мама посмотрела на старого знакомого спокойно и презрительно, произнесла резко и чётко:
— Прощайте, Андрей Януарьевич...".
ДОЛМАТОВСКИЙ ЕВГЕНИЙ АРОНОВИЧ (1915-1994) — поэт, Госпремия, член с 1941г.
Из его повести "Очевидец" ("Октябрь" N5-1995): "...И мы с полковником Пушкиным ещё не знали, что армия, даже не она одна, а две армии (6 и 12 -я) окружены со всех сторон...не знал я, что через несколько дней с разбитой головой окажусь за колючей проволокой, а потом предстоит бегство, отступление, наконец, Сталинград и уже в итоге — Берлин...
...Была предпринята попытка организованно вырваться из кольца...
...Мы двинулись в направлении Первомайска — на карте он так недалеко, а здесь до ближайшей опушки дубравы несколько сотен метров, где придётся ползти по трупам своих...
...Я вышел из блаженного состояния небытия на заходе солнца. Лежу на опушке дубравы, впереди открытое пространство, разъезженная дорога, на ней догорает несколько грузовиков. Рядом со мной лежит скрюченное холодное тело моего товарища по редакции "Звезды Советов", киевского журналиста по фамилии Дубинский. Нас, видимо, свалило одним разрывом...
...Знамёна были вновь зачехлены и опущены в большую, как бы братскую могилу. Бросали комья и горсти земли, укладывали дёрн, как садовники.
По лицам кавалеристов текли слёзы, оставляя светлые полоски...
...Не знаю, насколько поднялась у меня температура — меня тряс озноб... Страха, впрочем , не было. Было очень простое, очень реальное ощущение гибели...
Совсем близко мы услышали немецкую речь и поняли, что цепь прочёсывающих плантации уже подступает к нам... Нас выволокли на дорогу, откуда-то появился грузовик... нас вытащили из кузова, положили на обочину рядом с ранеными немцами. Их было больше, чем нас...
...Ужасно стучит кровь в висках. Но я улавливаю какой-то ритм, это стихи, что ли? Пленный, пленный, пленный... А ведь так называлось моё стихотворение! Я писал его в январе 1940 года, на другой войне...Помнишь?
ПЛЕННЫЙ.
" Противник, отходя, пустырь оставил голый.
Дымились пепелища. Воздух тлел. Стояла с краю маленькая школа
— Её огонь заметить не успел
А в школе пленный спал.
Над ним висела карта.
Он сидя спал и головой поник.
Подушкою ему служила парта.
Казалось — спит ленивый ученик.
Угрюмый часовой нам буркнул: тише!
За нами в дверь ввалился дым и снег.
Я посмотрел на пленного и вышел.
Зачем живёт он, этот человек?
Ведь час назад штыком, ручной гранатой
Противник выбит был из-за бугров,
И воздух, от пожара красноватый,
Стал после боя душен и багров.
Я сам колол штыком. Я видел, как кололи.
В глазах ещё от ярости рябит. ...
Усталый пленный спит в холодной школе.
Пусть будет тихо. В школе пленный спит..."
...В одну из зябких ночей, когда мы лежали на земле, тесно прижавшись друг к другу, над нашими головами низко-низко заструились лучи прожекторов. Они ослепляли. Некоторые пленные спросонья вскакивали или поднимались на локтях. Это была смерть: охранники совместили направленные прожекторы с пулемётными прицелами, стоило приподняться на несколько сантиметров — люди пропадали под пули.. .Утром нас заставили убирать трупы...
...Вторая попытка побега оказалась труднее первой.. .Мы вырвались из ряда, помчались вниз по откосу без оглядки. ..Погони не было...
...В Алексеевке немецкие войска не остановились, но уже есть староста. Опасаясь патрулей, Вербины вынули раму малого оконца в боковой стене. В случае опасности мы должны были "тикать" через окошко...
...Наш путь к своим продолжался...Но мы всё-таки попали в руки полицаев, но они не успели нас расстрелять. Невероятное везенье не покидало меня: мы стояли с завязанными глазами, ожидая залпа, и вдруг услышали непонятную речь. Чьи-то горячие руки сорвали с наших глаз повязки, и мы увидели итальянский патруль... .. .Я вновь оказался в лагере (в Белой Церкви), вновь бежал...". Побывав в "Уманской яме", чудом избежав смерти на передовой и в плену, автор многочисленных песен и киносценариев, с трудом нашёл своё журналистское место в газетах воюющей страны. Слежка за ним продолжалась ещё длительное время...
Благодаря его книге "Зелёная брама", в которой Е.А.Долматовский попытался хоть отрывочно дать картину гибели 6 и 12-ой армий, я разыскал сведения о своём погибшем в ту войну двоюродном брате Хасине В.Я. Благодаря ему я долго переписывался с жителем Донецка Малаховецким Василием Андреевичем, который и представил мне почти что все исчерпывающие данные. Вплоть до копии "Наградного листа" Героя СССР — Хасина В.Я., похороненного на Новодевичьем кладбище в Москве рядом с могилами Космодемьянских Зои, Саши и их матери. Чего не удалось мне узнать, так это подробности его смерти... Табу...
ДОМАНОВ ТИМОФЕЙ ИВАНОВИЧ (1892-1947) — походный атаман РОА. ВМН. Амен.
ДОМБРОВСКНИ ЮРИИ ОСИПОВИЧ (1909-1978) — писатель. В его творчестве отразился опыт 18 лет сталинских лагерей.
ДОНСКОЙ МАРК СЕМЁНОВИЧ (1901-1981) — член с 1945г. режиссёр, драматург, Герой Соцтруда, н.а.СССР, 4 Госпремии.
Алесей Спешнев "Портреты без ретуши" ("Дружба народов" N3-1991): "...Место происшествия: дом кинематографистов в Болшеве. Позавтракали. Были благодушны. Зашли поболтать в гостиную — Юткевич, Марк Донской и я. Режиссёры, как в прежние времена, на "ты", "Серёжа", "Маркуша". И вспомнилась мне клятва Юткевича: до конца дней не забыть предательства Донского, его выкрики с трибуны: "Эй ты, Юткевич, космополит, положи на стол свой докторский диплом!". И с идиотской откровенностью я вслух говорю об этом. Донской зажмуривается, закинув голову, валится нам в ноги. И, ударяя кулаком себя в грудь, стонет:
— Ну был, был я подлецом. Но один раз!..
— Заблуждение, Марк Семёнович, — саркастически кидает Юткевич.
— Другие всю жизнь, а я один.. .один раз...
...Актив кинематографистов громит космополитов. Обвинители и жертвы заранее отобраны и назначены. Кем? Непосредственно заместителем министра кинематографии по кадрам. Одни ораторы клеймят своих друзей и товарищей страстно, с подъёмом, возбуждая себя неправедной гражданской яростью. Другие стараются порицать явление, не называя имён. Ко вторым относится Михаил Ромм, к первым — Донской. За трибуной, как за дзотом, он кричит, размахивая руками. Высота сооружения подчёркивает малость роста Марка Семёновича, крупность головы и сумасшедшую нечленораздельность его речи.
— Вот они.. .сидят среди нас.. .все такие умные...всё на свете
знают.. .низкопоклонники.. .антипатриоты... призываю стыдиться... стыдиться прошлых отношений с ними... и вскоре сакраментальный выкрик: — Отдай докторский диплом!
В зале, пронизанном токами настороженности, отвращения и страха, тонут лица космополитов.
А Марк Донской, режиссёр с мировым именем, постановщик "Детства Горького", "В людях", "Моих университетах", "Радуги", продолжает на трибуне унижать себя ложью и трусливым угодничеством перед властью. И трудно понять, почему он это делает с такой самоотверженностью. Ведь, в сущности, он добрый, отзывчивый, даже сентиментальный человек, чужая беда, несчастье способны заставить его заплакать, разрыдаться. И он смел и решителен, и не раз это доказывал в беге своей непоследовательной жизни. Этот несостоявшийся поэт, прокурор, адвокат, футболист, боксёр в весе пера и дипломированный стрелок, когда ухаживал за соей будущей женой Ириной, сбивал из пистолета яблоки с её макушки. Возмущённый отец, профессор, выгнал Вильгельма Телля из дому, а дочка вышла за него замуж, поверив в Марка на всю жизнь...
ДОНЧАК ЯКОВ КОНОНОВИЧ (1905-49?) — Обвинялся в ложном убийстве. Расстрелян.
ДОРОДИЕВ МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1893— ) — эсдек. Осуждён в Туле 5.01.1923г. к 1г. ссылки в Кемь.
ДОСТОЕВСКИЙ АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ( 1863-1933) — учёный.
Арестован в ноябре 1930г. по "делу АН".
ДОСТОЕВСКИЙ ФЁДОР МИХАЙЛОВИЧ (1821-81) — писатель, пророк.
Был замкнутым человеком. Получал неплохие гонорары, но распоряжаться деньгами не умел и постоянно был в долгах. В 1849г. его неожиданно арестовали за участие в кружке Петрашевского, который выступал против царского режима. Ему пришлось пережить мнимый расстрел, а затем 10 лет каторги. В 1859г. Д. помиловали, и на следующий год жить в столице.
Чтобы заработать денег, Д. заключил кабальный договор с книгоиздателем Ф.Т.Стелловским, что за месяц напишет роман "Игрок", в чём ему помогла будущая жена Анна Григорьевна Сниткина.
Последним произведением Д. стал роман "Братья Карамазовы" об истории большой семьи, который явился итогом мучительных творческих поисков уже умирающего автора — врачи обнаружили у него болезнь лёгких и через 4 месяца Д. не стало. Амен.
ДОЯРЕНКО АЛЕКСЕЙ ГРИГОРЬЕВИЧ ( 1874-1958 ) — учёный.
Арестован по "делу Трудовой крестьянской партии" 2в 1929г.
ДРАГОМИРОВ МИХАИЛ ИВАНОВИЧ (1830-1905) — генерал от инфатерии.
В русско-турецкую войну 1877-1878гг. командовал дивизией, с 1878г. — начальник Академии Генштаба, с 1889г. командующий войсками Киевского ВО.
Последователь А.Суворова в вопросах обучения и воспитания войск; недооценивал новейшую военную технику, чем был предтечей Климакса Ворошилова.
ДРАЧЕНКО ИВАН ГРИГОРЬЕВИЧ (1922-94 ) — Герой СССР, полный кавалер ордена "Славы".
Совершил свыше 100 боевых вылетов на штурмовку противника и сбил 5 самолётов в воздушных боях.
ДРЕЙЗЕН ЮЛИАН (ХАИМ) ЯКОВЛЕВИЧ (1892— ? ) — эсдек.
Осуждён в Вятке 26.05.1923г. на 2г.ссылки в Чердынь и в Кемь к жене.
ДРЕЛЛИНГ НИКОЛАЙ ВИКЕНТЬЕВИЧ (1901-1940) —
За то, что написал много жалоб на методы следователя Райхмана, был расстрелян.
Из книги А.Л.Войтоловской "По следам судьбы моего поколения": "...Я продолжаю: "Дрелинг оклеветан Райхманом при содействии К-вой, а в дальнейшем ему приписано злодейское убийство. Он был вызван в 1939г. из Воркутинских лагерей в Ленинград и расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда. Николай Викентьевич Дрелинг — чистейший человек. Он поплатился жизнью исключительно за то, что писал из лагеря во все инстанции заявления с разоблачением следственных методов Райхмана и других следователей...".
ДРОБНИС ЯКОВ НАУМОВИЧ ( 1890 -1937 ) — член ЦК КП(б) Украины, председатель Малого СНК РСФСР в 1923г. ВМН.
Расстрелян 1.02.1937г. в составе группы Пятакова— Радека. Амен. Реабилитирован, однако.
ДРОЗДОВ ФЁДОР НИКОНОВИЧ (?-?) = замполит 49-го СП.
ДРОЗДОВСКИЙ МИХАИЛ ГОРДЕЕВИЧ (1881-1919) — генерал-майор. В декабре 1917г. сформировал на Румынском фронте отряд, с которым прошёл от Ясс через Украину к Ростову-на-Дону на соединение с Добровольческой армией. "Дроздовцы" отличались особой жестокостью в обращении с местным населением.
ДРУЖИНИН ВАСИЛИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ (1859-1937) — членкорр АН СССР.
Был арестован по "делу Платонова" в АН в конце 1929г.
ДРУНИНА ЮЛИЯ ВЛАДИМИРОВНА (1924-1991) — поэтесса. Участница ВОВ. Автор многих сборников стихов. Покончила жизнь самоубийством. Амен.
ДУБИНДА ПАВЕЛ ХРИСТОФОРОВИЧ (1914-1992) — Герой СССР, полный кавалер ордена Славы, морской пехотинец. При обороне Севастополя был тяжело ранен и попал в плен, но бежал. Молодец!
ДУБИНСКИЙ ИСААК ПАВЛОВИЧ (1876-1938) — эсер. Осуждён 14.05.1923г. к 3г. ссылки в Соловки; в марте 1925г. освобождён досрочно по болезни.
ДУБИЦКИЙ БОРИС ПЕТРОВИЧ (?-?) — Во время войны был угнан из Харькова в Германию, в апреле 1945г. освобождён советскими войсками из концлагеря в Эберсвальде и уже на следующий день арестован.
Обвинение — агент гестапо. Следствие вели смершевцы из 61-й армии 1-го Белорусского фронта. Приговор — 10 лет. Отправлен в Норильск. Получил "хорошую" возможность сравнить лагеря в Германии и в СССР: "По моему личному мнению, сталинская система была гораздо более бесчеловечной и жестокой. ...В системе ГУЛага, помимо гораздо больших физических мучений, давил груз моральных переживаний — никакой надежды, никакой перспективы". В октябре 1954г. освобождён, в 1957г. реабилитирован.
Несколько фраз из его воспоминаний ("Звенья", 1991): "Вскоре после прибытия карагандинского этапа в 4-м и 5-м отделениях произошла серия явно целенаправленных убийств заключённых. Убийства происходили по утрам, в период между отмыканием бараков для получения дневальными пищи из кухни до развода, т.е выхода на работу. Все убитые были явными стукачами...
...Кому-то из конвоя эта перекличка показалась "нарушением", и он, недолго думая, дал очередь из автомата по стоявшим на крыльце, убив одного наповал и ранив 4-х человек.. .Стрельба по людям, находившимся внутри зоны, — это было уж слишком, и лагерь мигом взорвался... В короткий ррок информация распространилась на все лагеря Горлага, и количество бастующих достигло 25 000...
...Высыпавшие из бараков заключённые были окружены солдатами, кольцо которых постепенно сужалось. Не выдержав нервного напряжения, окружённые стали бросать в солдат камни, доски, в ответ командир части приказал открыть огонь. После нескольких автоматных очередей и команды "ложись" толпа заключённых упала на землю. Точное количество убитых и раненых, конечно, нигде не сообщалось, но по слухам составило 250-300 человек. Остальное было делом техники — забастовка в 5-м лаготделении была подавлена.
...В 4-м лаготделении всё происходило аналогично тому, что было в 5-м лагере: солдаты с оружием вошли в зону, окружили большую группу заключённых и когда полетели камни, доски и прочее, поступила команда "огонь!". До вечера операция была закончена...". Это было лето 1953г.
ДУБНОВ СЕМЁН МАРКОВИЧ (ШИМОН МЕЕРОВИЧ) (1860-1941) — историк еврейского народа.
Оккупацию застал в Риге. Рассказывают, что когда его уводили латышские полицаи, кричал на идише "идн, шрайбт ун фаршрайбт, евреи!" — "Записывайте, всё записывайте!". Его убили в декабре 1941г. в одной из первых акций по уничтожению рижского гетто. Амен.
ДУБНОВ ЯКОВ СЕМЁНОВИЧ (1887-1958) — математик, доктор физико-математических наук. Отец историка Вероники Дубновой.
ДУБОВИЦКИЙ ИВАН ПАВЛОВИЧ (1887-1937)-крестьянин из Тамбовской области. Был арестован 29.09, а 30.12. 1937г.— расстрелян (!!!).
