Вообще, название должно соответствовать содержимому, а то иногда направляется человек в какой-нибудь "Интер Континенталь", или скажем "Жемчужину Адриатики", навоображает себе черте-что, в приступе мечтательности, а приедет... и хоть святых выноси: в лучшем случае это "Готель Національ" в Жмеринке, а в худшем — и сказать противно. Так вот, отель "Империум" своему имени соответствовал целиком и полностью. Он чем-то неуловимо напоминал парижский "Shangri-la", — по крайней мере, так сказал Шэф.
Оснований не доверять мудрому руководителю у Дениса не было, хотя он сам в Париже и не был, но мнению главкома доверял, — если тот говорит, что похож — значит похож! Денису и самому "Империум" очень понравился: весь такой чистенький, праздничный, то ли белый, то ли светло-кремовый, с балкончиками, статуями, лепниной, зелеными козырьками над окнами, для защиты от солнца, короче говоря, — мечта!
Тем большим было разочарование компаньонов, когда они неторопливо, все из-за того же плотного трафика, проследовали мимо дворца-мечты и через некоторое время свернули на улицу, идущую параллельно Королевской набережной, но далеко не такую шикарную, как она и даже не такую элегантную, как улица Короля Морехода. К тому же, как выяснилось, это была даже не улица, а переулок, — Перекупной переулок!
— И чем здесь спекулировали? — безразлично поинтересовался Шэф, заранее уверенный, что удивить его Авлос не сможет. Предчувствия его не обманули.
— Так эта... Тут эта... — перекупали! — доходчиво объяснил Шумахер.
— А-а-а! Ну, так бы и сказал...
— Я... эта... так и сказал! — насупился возница.
— Ладно... проехали... ну, и где этот твой... Дворец Шахерезады? Долго еще будешь из нас душу вытряхивать!?
— Так эта... — несколько нервически произнес водитель кобылы, — вот он! — Авлос указал пальцем на довольно-таки невзрачное шестиэтажное строение.
— Вот это вот, — "Империум"!?! — грозно вопросил верховный главнокомандующий, на что возница только испуганно покивал. — Ну-у... смотри, сын греха! — Шэф сверкнул очами. — Если только в номерах нет печек!.. — он погрозил Авлосу пальцем. — Жди здесь! — приказал он ямщику, ловко спрыгивая на землю. Авлос открыл было рот, чтобы справиться, когда же ему наконец выплатят обещанное вознаграждение, но под тяжелым взглядом главкома вопрос проглотил, а рот захлопнул. Денис, в свою очередь, вопросительно взглянул на командора и тот, коротким кивком велел ему следовать за собой.
— Рюкзаки? — коротко поинтересовался Денис. — Ответ Шэфа был так же лаконичен:
— Здесь побудут.
Денис молча кивнул. Он был солидарен с главкомом в том, что они ничем не рискуют: из-за длиннющей пробки, скорость движения гужевого транспорта по Перекупному переулку была гораздо ниже скорости пешехода, — мостовая была забита каретами, колясками, фаэтонами и прочими ландо, — поэтому, если бы Авлос попытался умыкнуть имущество компаньонов, то далеко бы не ушел.
Управляющий, или дежурный администратор, а не исключено, что и сам владелец "Империума", — приветливый пожилой господин с обманчиво простодушным лицом, встретил гостей с широкой улыбкой. Он не поленился выйти из-за стойки регистрации, сделать несколько шагов навстречу компаньонам и проводить к ней Шэфа с Денисом, ласково взяв под локотки. Из этого факта, недоверчивый Денис сделал вывод, что с постояльцами в отеле не то чтобы очень хорошо. Дальнейший ход событий опроверг это его предположение. Просто Клеон, кстати говоря, — именно что хозяин гостиницы, а не управляющий и не дежурный администратор, работу свою любил и делал на совесть. Этим он напоминал погибшего во время взрыва биотермической "куклы", Эрта Нолкса — хозяина гостиницы "Утренняя Звезда" в Хазрете.
— Меня зовут Мак Клеон. Я хозяин этой гостиницы и счастлив приветствовать в "Империуме" Высоких Пиров... — здесь он сделал выжидательную паузу.
— Лорд Атос.
— Лорд Арамис.
— Мы северяне, — уточнил главком.
— О-о! — восхищенно отреагировал отельер.
... тяжеловато будет Шэфу с ним торговаться...
— Нам нужен номер с печью, — сразу взял быка за рога верховный главнокомандующий.
Как только эта фраза была произнесена, негромкий гомон, стоявший в фойе, смолк, как будто кто-то нажал на кнопку "Пауза". Немногочисленные постояльцы, до этого занятые своими разговорами и несколько слуг, точивших лясы в ожидании чемоданов, сумок, тюков, сундуков и прочей поклажи, которую надо будет занести в номера, или вынести оттуда, застыли с открытыми ртами, как дети, играющие в какую-то дурацкую игру, где надо замирать в любом положении, в котором тебя застигнет команда ведущего.
И надо честно признать, что основания для такой реакции у них имелись, — температура в тени, в этот день, в Бакаре, была никак не меньше тридцати пяти градусов, — по Цельсию, разумеется, и все помыслы жителей и гостей порто-франко были направлены только на то, как спастись от жары! Единственным человеком сохранившим в этот момент присутствие духа, трезвость ума и настоящий профессионализм, был хозяин гостиницы. Он отреагировал, ни на секунду не замешкавшись и ни на йоту не изменив приветливого выражения лица, как будто всю жизнь проработал санитаром в сумасшедшем доме. Мак Клеон развел руками и сочувственно произнес:
— К сожалению, у нас есть только камин... в гостиной розового люкса. Но...
— Он занят?
— Нет-нет... просто... три золотых... — сделал смущенное лицо отельер: мол он все понимает, — дороговато... но что он может поделать? — бизнес...
И тут верховный главнокомандующий проявил себя знатным психологом. Проявил, без всякого преувеличения, — во всей красе. Он молча вытащил из кармана горсть золота, медленно отсчитал десять золотых эмаров и протянул эту горстку хозяину гостиницы, которую тот, неосмотрительно, и принял. Как только деньги оказались в руках Клеона, командор озвучил встречное предложение:
— Четыре дня... для начала... а там посмотрим. — Рука отельера рефлекторно дернулась, чтобы вернуть деньги, но заставить себя разжать ладонь он уже не смог. Хозяин гостиницы уважительно посмотрел на Шэфа, показывая что он отдает должное достойному сопернику, и молча кивнул головой.
Молчание, воцарившееся в вестибюле, в тот момент, когда Шэф озвучил свое требование к номеру, продолжилось и во время дальнейших переговоров главкома с Клеоном, и у Дениса сложилось впечатление, что присутствующие так и не "отмерли", и даже позабыли дышать. Видимо аналогичное впечатление сложилось и у Шэфа, потому что он пояснил вроде бы отельеру, но на самом деле остальным зрителям:
— Мы огнепоклонники с крайнего севера... и в нашем жилище всегда должен гореть живой огонь! — Как только это было произнесено, в фойе раздался вздох всеобщего облегчения, — у загадки появилось внятное объяснение, мир не перевернулся и жизнь продолжалась!
Когда компаньоны, в сопровождении двух гостиничных носильщиков, обряженных в зеленые курки, украшенные какими-то замысловатыми вензелями, появились возле "кареты" Авлоса, из груди последнего вырвался вздох облегчения, — он понял что близок вожделенный миг получения обещанного щедрого вознаграждения, ухода на заслуженный отдых и завершения праведных трудов (по крайней мере на этот день).
— Где тебя найти, если понадобишься? — спросил его Шэф, протягивая обещанный эмар.
— Так эта... возле ворот... — сказал Авлос и замолчал. Видимо он счел, что сообщил всю необходимую информацию. Как говорится: умному — достаточно!
— В порт? — уточнил непонятливый главком.
— Так эта... а куда еще?..
— И еще, — прибавил командор, — сообщи боцману на "Арлекине", что мы остановились в "Империуме".
— Ну-у... так эта... скажу конечно... чего не сказать-то...
* * *
*
"Да-а... — думал Денис, лежа на боку и разглядывая спящую подружку, — похоже от "пышечного проклятия" наконец-то удалось уйти!.."
"Так давно уже... — напомнил о себе внутренний голос, — Айшат тоже красоткой была, да еще какой!"
"Не напоминай никогда! — нахмурился Денис, — с ее стороны это "служебный роман" был... приглядывала она за мной..."
"А мне кажется, нравился ты ей..."
"Крестись, если кажется!" — отрезал Денис и внутренний голос обиженно умолк.
Утро начиналось замечательно — лучшего и пожелать невозможно, но... все же... все же... все же... — как бы ни нравилась Денису Ниволь, в ее появлении в его постели крылась определенная загадка. Денис твердо помнил, что когда они вчера вечером отправились с Шэфом на поиски приключений, то он твердо решил снять стройную, длинноногую "модель", — тем более, что недостатка в подобных типажах на Королевской набережной и в многочисленных открытых заведениях общепита не наблюдалось, да и в благосклонных взглядах, которыми "модельки" одаривали Дениса, читалось однозначное: "ДА!.. ДА!!.. ДА!!!.. ДА!!!!.." — и вот на тебе... Конечно... кто бы спорил... — Ниволь прекрасная девушка... и он даже помнит, как ее зовут, — а это кое о чем да говорит! Она роскошная, прелестная, красивая, знойная женщина — мечта поэта! — но один недостаток у нее точно есть, — не модель она длинноногая... не модель... миниатюрная она... и чуть-чуть-чуть-чуть полненькая... правда это ее нисколько не портит, а даже наоборот... еще бы вспомнить, как они познакомились...
Начало вечера прекрасно сохранилось в памяти Дениса: они с Шэфом долго фланировали по набережной, любуясь морем, звездами, девушками, дворцами, разноцветными фонариками, красивыми экипажами и наслаждались общей атмосферой карнавала, царившей на Королевской набережной. Настроение было замечательное, можно даже сказать, — приподнятое! Потом они обосновались в открытом ресторанчике, привлеченные негромкой музыкой и соблазнительными запахами, — все это Денис помнил хорошо. Потом хозяин, — смуглый весельчак с огромными усами, узнав что они "северяне", угостил их фирменной настойкой... — "с мухоморами, наверно!" — подумал Денис, и с этого момента воспоминания теряли четкость и стройность...
"Ладно... — решил он, — ... не помню, и не помню, — черт с ним! Нам рано жить воспоминаниями! — всплыла в памяти услышанная когда-то песня, — надо жить настоящим!" — твердо решил он, и словно отвечая на его мысли, Ниволь открыла глаза и сладко, словно большая кошка, потянулась всем телом. Она бросила на Дениса озорной взгляд и о ее мифических недостатках он как-то сразу позабыл, явственно разглядев реальные достоинства... Чем закончилась такая инвентаризация, догадаться не трудно. Как только любовники в сладком изнеможении оторвались друг от друга, не раньше и не позже, — словно по заказу, раздался стук в дверь и голос Шэфа:
— Дэн, спускайся. Жду в ресторане. У нас много дел.
— Встаю-встаю... — отозвался Денис бодрым голосом. Визит верховного главнокомандующего был как нельзя более кстати, — наступал деликатный момент, когда нужно было расставаться с подружкой, с которой провел замечательную ночь, но на которую никаких дальнейших планов у тебя нет. Искусство расставания, — а это именно настоящее искусство, не менее сложно, чем искусство обольщения. Непросто затащить красавицу в постель, но не менее сложно вытурить ее оттуда, когда надобность в ней отпадает. Разумеется, имеется в виду не откровенная грубость, а тонкая игра, суть которой заключается в том, чтобы прелестница ушла безо всяких обид и сохранила о тебе самые теплые воспоминания... но при этом не имела бы на тебя никаких видов и не строила никаких иллюзий.
Нет, конечно есть отдельные извращенцы, которые проведя ночь с незнакомой девушкой, начинают вести себя навязчиво, пытаются узнать, как ее зовут, сообщают свое имя, предлагают обменяться телефонами, аськами и скайпами, и вообще ведут себя неадекватно, но мы имеем в виду нормальных, среднестатистических особей мужского пола, которых после очередного приключения тянет на новое, а не в ЗАГС. Так вот, — этим видом любовного искусства Денис владел слабо, — на троечку по десятибалльной шкале, но в данном случае, на его счастье, все сделал за него любимый руководитель, а ему оставалось только без особой фальши исполнить пантомиму: мол, прости детка, — дела!.. — неотложные дела... — начальство вызывает! Мне самому бесконечно жаль, и если бы не дела, то мы бы с тобой...
Ниволь была умной девочкой, — она талантливо изобразила, что безоговорочно верит спектаклю двух актеров, разыгранному специально для нее (а может и взаправду поверила... а может это был и не спектакль вовсе, а суровая правда жизни?.. — кто ж его знает...) Впрочем, в любом случае, если бывает театр одного актера, то почему бы не быть спектаклю для одного зрителя? Короче говоря, она быстренько привела себя в порядок, оделась, чмокнула Дениса и выпорхнула из номера, предоставив ему возможность вернуться к холостой жизни, что он, с радостью, и сделал.
— Шэф, — поинтересовался Денис спустя двадцать минут, потягивая местный аналог кофе после сытного завтрака, — у меня какая-то хрень с памятью... ты вчерашнее все помнишь?
Компаньоны удобно расположились на открытой террасе ресторана и наслаждались теплом южного утра, вкусной едой, кокетливыми взглядами молоденьких официанток и прочих представительниц прекрасного пола, завтракающих в ресторане, — женским вниманием напарники обделены не были, — обстановка была самая, что ни на есть, — курортно-сексуальная.
— Всё! — твердо ответил верховный главнокомандующий и при этом как-то, скажем так, блудливо ухмыльнулся. Ухмылка любимого руководителя Денису не понравилась, содержался в ней намек на некие не известные ему, но зато хорошо известные командору обстоятельства, характеризующие Дениса не с самой лучшей стороны. Обычно, с такой ухмылкой, малопьющие сослуживцы рассказывают, на следующий после корпоратива день, своим сильно и среднепьющим коллегам разные забавные истории из их жизни, приключившиеся с ними во время этого самого, пресловутого, корпоратива. Удивительно то, что чем больше веселится рассказчик, тем угрюмее становится слушатель, являющийся главным героем саги. Это еще раз подтверждает гениальность Эйнштейна: все в нашем мире относительно!
— Ну... и?
— Что: "ну... и"? — прикинулся шлангом главком.
— Расскажи... как дело было...
Отвечать командор не спешил, он сначала подозвал официантку и заказал еще кофе, тщательно объясняя какой крепости должен быть напиток и лишь затем соизволил уточнить:
— С какого момента?
— Как этот... усатый... начал нас угощать своей наливкой... — Денис на секунду запнулся и уточнил: — из мухоморов...
— То есть ты еще помнишь, как мы пригласили за свой столик Наоми, Клаудию и Линду?
Задав свой неожиданный вопрос, главком зевнул, деликатно прикрывая рот ладошкой. Было заметно, что и он не сильно выспался этой ночью.
— В смысле?!.. — вытаращился на верховного главнокомандующего Денис.
— В прямом, — снова ухмыльнулся Шэф, — через столик от нас сидели три девушки: вылитые Клаудиа Шиффер, Наоми Кэмпбелл и Линда Евангелиста... ну почти... по крайней мере фигурки один в один... Мы их пригласили к себе за столик.
— И!?!
— Они, естественно, тут же пересели... И ты, тут же облапил Наоми и Линду, и начал убалтывать на l amour a trois...
