Глава 16
— Ты меня приветствуешь? — Аксин не ожидал от дроу такой реакции.
Юноша был готов пробиваться с боем на поверхность, сражаясь за каждый шаг, и вдруг такое.... Тёмные эльфы, сильные, жестокие противники, не щадящие ни своих, ни чужих жизней, опустили оружие? Эта ситуация казалась невероятной, даже слишком невероятной. В голове Аксина промелькнули мысли об очередной, более изощрённой ловушке коварных дроу.
— Конечно, приятно, что вы в таком восторге от визита Тёмного Властелина, но, перед тем, как броситься в объятия друг к другу, хотелось бы знать, о каких преданиях старины здесь идёт речь? — Белла тоже не была склонна верить Ашалосу. Да и остальные члены отряда не опускали оружие, подозревая в происходящем новую западню тёмных эльфов.
— Сейчас я вам всё объясню. — Ашалос повернулся к остальным дроу, и что-то сказал им на своём гортанном певучем языке. Тёмные эльфы торжественно поклонились Аксину, убрав оружие, и разошлись в разные стороны. Через несколько мгновений у лестницы на арену стояли только Аксин с отрядом, и Ашалос.
— Опустите оружие, вам ничего не угрожает.
— Ты ему веришь? — Не теряя из виду дроу, обратился к ламии Аксин.
— Теперь да. — Произнесла Белла с некоторым сожалением. Видимо, вампирша очень хотела попробовать крови тёмных эльфов, и вдруг некстати подвернулось это перемирие. — Я не помню такого случая, чтобы дроу кланялись кому-либо, своему или чужому, а тем более человеку. Поклон для тёмного эльфа — это нечто почти невозможное, исключительное. Даже со своими правителями они разговаривают, не склонив головы. Тёмный эльф кланяется лишь своим святыням, да высшим силам.
— Хорошо, пока мы будем считать сегодняшнее событие небольшим недоразумением. — После минутного раздумья произнёс юноша. — Вложите оружие в ножны, послушаем, что скажет наш "любезный" хозяин.
Коротким жестом Аксин убрал туман, связывающий мир живых и мёртвых, и освободил неприкаянные души погибших на арене воинов. С протяжным вздохом призраки растаяли, наконец-то обретя долгожданный покой.
— Зря ты это сделал. — Пробурчал Флерес, сверля ненавидящим взглядом тёмного эльфа. — Надо было сначала отправить их уничтожить весь этот гадюшник.
— Видишь ли, Тёмный Властелин, у наших лесных братьев сверху очень большая и сильная любовь к своей подземной родне. — Не остался в долгу Ашалос. — Постоянно желают нам крепкого здоровья и долгой жизни, и используют при этом самые добрые слова.
— Ничего, у вас это явно взаимное чувство. — Остановил начинающуюся перепалку Аксин. — А теперь будь любезен, расскажи, с чего это тёмные эльфы вдруг разом прониклись таким глубочайшим почтением к моей скромной персоне.
— Дроу поклоняются Тьме уже многие тысячи лет. — Начал тёмный эльф. — В отличие от других, живущих на земле, в горах, или под горами наши предки не считали Тьму абсолютным злом. Наоборот, именно Тьму можно считать основой всего сущего....
— Ашалос, если ты хочешь рассказать всю историю и философию дроу, то учти, у меня нет такой длинной жизни, как у эльфа. — Прервал его юноша. — У нас нет нескольких веков в запасе, так что, если можно, ближе к делу.
— Один из дроу в стародавние времена был не такой, как все. — Продолжил тёмный эльф. — Когда другие тренировались, совершенствуя владение мечом и колдовством, он молился Тьме. Когда другие боролись за власть и влияние, он продолжал молиться. А потом он внезапно исчез. Несколько десятков лет этот дроу не появлялся, все уже забыли о нём, но вдруг он пришёл в столицу, держа в руках книгу, написанную собственной кровью на страницах из тонкой кожи, что-то пробормотал, и рухнул замертво. Когда эту книгу смогли достать из его окоченевших пальцев и прочитали, то сначала не приняли во внимание то, о чём там говорилось. В книге описывались грядущие события, и понимание Тьмы, отличные от общепринятого. Старейшины только посмеялись, но оказалось, что книга напитана силой Тьмы. А потом все грядущие события, описанные в книге, стали сбываться.
— А что такого, отличного от общепринятого, написано о Тьме в ваших летописях? — Спросил у тёмного эльфа заинтригованный Аксин.
— Это сложно объяснить. — Неожиданно замялся Ашалос. — Каждый, кто прочитывал летописи до конца, сходил с ума....
— Ты имеешь в виду весь род дроу? — Усмехнулся Флерес. — Похоже, вы все в своих подземельях вечерами собираетесь, и вслух хором читаете эту вашу книгу. И, пока не осилите последнюю строчку, спать не ложитесь.
— Мы поняли, что понимание Тьмы недостижимо для обычного существа, кем бы оно ни было: дроу, человеком, гномом, эльфом.... — Словно не замечая эльфа, продолжил Ашалос. — Но в летописях говорилось, что сначала придут много ложных Тёмных Властелинов, а затем один, истинный, единый с Тьмой. За ним будут следовать люди, демоны, и мёртвые, и первым деянием своим в нашей столице он освободит духов убитых, что не могут найти дорогу к покою.
— Итак, по этим летописям я являюсь истинным Тёмным Властелином. — Задумчиво протянул Аксин. — Прекрасно, и что мне теперь делать? Служить у вас живым божеством, воплощением Тьмы? Извини, но в мои планы не входит стоять в подземных храмах вместо статуи.
— Нет, ты не можешь быть её воплощением, да и никто не сможет. Тьма многогранна и безгранична, она не имеет конкретной формы. Да и оставаться здесь тебе не обязательно, хотя дроу были бы этому рады. — Рассмеялся Ашалос. — У тебя своя дорога, и никому неизвестно, куда она тебя приведёт. Придёт время, и сам решишь, что нужно делать и куда идти.
— Неужели в летописи ничего не сказано про моё будущее? — Удивлённо спросил Аксин.
— Там сказано, что ты рано или поздно прибудешь туда, откуда всё началось. А потом начинаются и идут только восхваления и песнопения Тьме. — Честно ответил дроу. — Аксин, твоя судьба ещё не определена. Так что мы не вправе тебя задерживать, если даже Тьма не стала плести узор твоей жизни, доверив это тебе самому. Поэтому, как только вы будете готовы, мы продолжим путь.
Удивительно, но на этот раз Ашалос их не обманул. Через два дня пути по подземельям дроу они стояли у каменной стены, испещрённой непонятными знаками, рисунками, и символами. Тёмный эльф, один из провожатых, стал нажимать на них в, казалось бы, произвольном порядке. Несколько минут — и стена мягко и бесшумно отошла в сторону, открыв взору звёздное небо, и повеяв на разгорячённые лица морозным воздухом.
— Вот вы и на месте, в приграничных землях, что вы называете Северными. Сейчас раннее утро, солнце встанет часа через два.
— Странно, а я считал, что сейчас должен быть вечер. — Удивился юноша.
— Под землёй нет солнца, нет жары или сильных морозов, температура всегда почти одинаковая, поэтому кажется, что время идёт по-другому, не так, как на поверхности. Часы похожи друг на друга, как капли воды, и эти часы сливаются в одинаковые дни, дни складываются в годы. — Снисходительно улыбнулся эльф. — Если ты погостишь у нас чуть подольше, то окончательно запутаешься, и не будешь знать, что сейчас на поверхности: день или ночь, лето или зима.
— У каждого из нас своя жизнь и свой мир. Я не в восторге от ваших подземелий, да и не думаю, что тебе сильно понравится жизнь на поверхности.
— Вот здесь ты прав, терпеть не могу здесь находится. Одно солнце чего стоит. Для глаз того, кто прожил всю жизнь под землёй, его лучи страшны и жгучи. Вы сами скоро в этом убедитесь. Конечно, вы недолго пробыли у нас, но этого времени должно было хватить, чтобы отвыкнуть от дневного света. Так что наденьте на глаза повязку из ткани, пока снова не привыкнете. Она и обзор не сильно затруднит, и от яркого света сбережёт.
— Благодарю за совет и за помощь, Ашалос. — Произнёс юноша.
— Не нужно. — Отмахнулся тёмный эльф. — Мы — дети Тьмы, ты — тоже её создание. Каждый из нас идёт по дороге, ею предначертанной. Прощай.
Когда дроу вошёл обратно в проход, и скала снова приняла прежний вид, Акрид издал радостный вопль, бухнувшись в недавно выпавший снег.
— Да, похоже, бедолага немного повредился рассудком. — Усмехнулась Лера, глядя на веселящегося толстяка. — Совсем ошалел от радости.
— Вы что, не понимаете? — Завопил Акрид. — Мы были в подземельях у тёмных эльфов, и выбрались оттуда живыми! Кому про это рассказать, не поверят!
— А про что конкретно ты собрался рассказывать? — Спокойно поинтересовался Флерес. — Как ты, в компании с некромантом и вампиршей, сначала совершил вылазку в проклятые земли, затем уничтожил небольшую армию торзальцев, а потом тебя любезно проводили через свои владения дроу. И после этого ты направился в Древнюю землю, чтобы отобрать у демона некий артефакт, чтобы спасти Империю от неминуемой гибели?
— Да, командир, в это никто не поверит. — Усмехнулся Акрид, поднимаясь и отряхиваясь от налипшего на одежду снега. — Полная чушь!
— Я предлагаю продолжить вашу увлекательную дискуссию в дороге. — Прервал разговор Аксин. — А то тёмные эльфы могут и передумать. Летописи, это конечно, хорошо, но среди дроу может оказаться кто-то не очень верующий, пожелавший покрыть себя славой, убив некроманта, назвавшегося истинным Тёмным властелином, вместе с его спутниками. Главное, потом и оправдываться не надо будет: раз дал себя убить, значит, не истинный Тёмный властелин, а обычный некромант, самозванец.
Если у кого-нибудь из тёмных эльфов и были какие-то мысли на этот счёт, то они никак их не реализовали. Вскоре отряд удалился от гор, петляя по запорошенным снегом лесным тропинкам. А когда встало солнце, то полностью сбылись прогнозы Ашалоса — путники не смогли почти ничего видеть при его лучах, показавшихся после тусклого света подземелий тёмных эльфов нестерпимо яркими. Лучи солнца били буквально со всех сторон: белый снег отражал их, не хуже зеркала. Пришлось спешно воспользоваться советом дроу, и набросить на глаза по куску ткани. Стало значительно легче: они могли видеть сквозь маленькие дырочки между нитей, и при этом не страдали от вдруг ставшего слишком яркого солнечного света.
Лишь Белла и Грей шли вперёд, как ни в чём не бывало. Костяной рыцарь просто не мог ничего чувствовать, а вот Белла.... Удивительно, но ламия искренне радовалась ещё недавно смертельному для неё окружению. Без частички тьмы, вложенной в неё Аксином, вампирша недолго смогла бы протянуть среди окружающего её царства жизни. Лишь ночью, когда темнота, младшая сестра Тьмы вступала в свои права, ламия могла бы свободно передвигаться по земле, ища укрытие перед каждым восходом.
Сейчас же Белла, как маленькая девчонка, полная восторга, бегала по лесу, щурясь на солнце, стряхивая снег с ветвей деревьев, и бросаясь снежками. Глядя на неё, никто бы не подумал, что перед ним старая, как империя, демоница. Белла была в восхищении от всего: от окружающего их леса, начавшего укутываться снегом; от игры солнечных лучей на сосульках, свисавших с ветвей деревьев; от щебетания птиц, радующихся последним в этом году относительно тёплым денькам.
— Какой ты счастливый! — Подбежала она с весёлым смехом к Аксину. — Ты обладаешь могуществом Тьмы, и при этом можешь жить в этом прекрасном мире! Как здесь красиво! Кстати, а мы сейчас не на враждебной территории?
— Нет, мы дома. — Произнёс юноша. — А с чего вдруг ты это спросила?
— Просто впереди идут несколько человек, я чувствую их запах. Вот я и подумала....
— Даже и не думай! — Резко оборвал её Аксин. — Здесь тебе запрещено пить человеческую кровь.
— Ну и зачем было так сильно кричать? Фи, как грубо.... — Надула губки Белла. — Опять придётся питаться кровью бедных зверюшек.
— Если вспомнить, как тебя угощали дроу, странно, что ты вообще голодна. — Аксин вспомнил, в какой восторг пришли тёмные эльфы, когда узнали, кем является Белла на самом деле. Для дроу демоны-вампиры были чем-то совершенным: сильными, изящными, смертоносными. Они буквально закормили ламию, таща ей своих домашних животных и рабов. Юноше стоило больших трудов не дать Белле прикоснуться к рабам: людям и гномам. Лишь после долгих уговоров, увещеваний, и угроз вампирша согласилась довольствоваться кровью скота. — Я думал, что твои подгорные поклонники накормили тебя на годы вперёд. И, вообще, так много есть вредно для фигуры. Только представь себе — толстая, еле передвигающая свои необъятные телеса вампирша-искусительница. Да на тебя ни один мужчина не посмотрит, как охотиться то будешь?
— Аксин, тебе никто не говорил, что ты невыносим? — Поинтересовалась обиженная ламия. — И ведь я не говорю, что я убью этих людей. Просто заколдую, и немного перекушу. Они потом даже ничего не вспомнит. Подумают, что где-то случайно оцарапались.
— Я сказал нет! — И Аксин с притворной злостью запустил в ламию снежком.
Надо ли говорить, что ламия легко увернулась от летящего снежного заряда, и в ответ на юношу обрушился град снежков, попутно зацепив всех, находящихся рядом. Остальные члены отряда в долгу не остались, и вскоре участок леса превратился в импровизированное поле боя. Всем нужно было снять страшное напряжение, накопившееся за время похода. Даже Флерес присоединился к общей забаве, пытаясь попасть снежком в юркую ламию.
— А ну, всем стоять! — Зычный бас командира подошедшего патруля прервал веселье. — Кто такие, и по какому праву вы находитесь на землях барона Вильяма.
— Странно, а я думал, что эта земля принадлежит Императору. — Пожал плечами Флерес.
— Что?! Ты ещё умничать здесь будешь? Что, думаешь, что раз долгоживущим родился, так и всё можно стало? — Простые люди сильно недолюбливали эльфов, не без причины считая тех заносчивыми наглецами, и завидуя их долгой жизни. — Да ты знаешь, что я могу с тобой сделать прямо здесь, по закону военного времени? А ну, ребята, давайте, вздёрнем этого болтливого длинноухого на ближайшей ветке покрепче. А если кто из остальных дёрнется, то пристроим рядом, верёвки много, на всех хватит.
— Как интересно. — Задумчиво глядя на стражника, протянул Флерес. — А если я не соглашусь, чтобы меня повешали?
— А тебя никто и спрашивать не будет. — Солдат, кряхтя, слез с коня.
Усмехнувшись, Флерес направил на него ладонь, и что-то сказал. У эльфа-колдуна всегда было наготове несколько незаконченных заклинаний, и он активировал их одним словом, по мере необходимости. И, похоже, Флерес после похода по проклятым землям держал в запасе только серьёзные заклинания, не собираясь размениваться на мелочи. Пять призрачных когтей выросли на пальцах эльфа, и, отделяясь, полетели на стражника, набирая скорость и увеличиваясь в размерах. Тот, увидев надвигающуюся опасность, закрылся щитом, и потянулся к мечу, и это стало последнее движение в его жизни. Когти разрезали щит, доспехи, и тело, словно острый нож бумагу, и стражник рухнул на землю, по пути распадаясь на части.
— Кто-то ещё желает меня повесить? — Спокойно спросил Флерес, глядя на оставшихся воинов.
Те попытались развернуть коней и броситься вскачь куда подальше, но сильный удар невидимой руки вышиб стражников из сёдел, не причинив, впрочем, никакого серьёзного вреда их здоровью. Оказавшиеся на земле солдаты отделались лишь несколькими синяками и ссадинами.
