Только твари просчитались, затеяв многоходовку и поставив не на тех "лошадей", хотя поначалу у них всё вроде бы выгорело. Воспользовавшись купленной у ботанов информацией, агенты наркокартеля направились в пустыню к таскенам... Вы спросите: причём здесь таскены? Притом, что вонючие уроды давно снюхались с контрабандистами, закупая у оных оружие и взрывчатку, а тем плевать на законы и запреты. Деньги решают абсолютно всё, ну, или почти всё. За денежный эквивалент шли драгоценные и полудрагоценные камни, откопанные в песках древние артефакты и прочее, что легко обменивалось на чёрном рынке на звонкую монету в виде чипов на предъявителя. За сто килограммов баррадиевой взрывчатки и двадцать электромагнитных ружей, рейдеры таскенов подрядились разбросать обработанные полученным от контрабандистов порошком трупы вомп-крыс в русле высохшей реки в Каньоне нищего, по которому раньше проходили гонки на подах. Должен заметить, в данный момент река не столь высохшая. Здесь я должен сделать небольшую ремарку, возвратившись назад во времени. Река получила вторую жизнь благодаря сотням миллиардов тонн льда, спущенным на планету в горах. Впервые за многие тысячелетия горы пустынной планеты украсились чудными белоснежными шапками. Да-да, льда у меня было, ну, просто завались, как гуталина у родственника кота Матроскина. Настолько много, что многочисленные глыбы на орбите начали мешать навигации и нервировать Джаббу, создавая многочисленные помехи его сателлитам, вот я и решил помочь высохшему миру с водой, смягчением климата и поправкой экологии. Это в Соацере у меня маленький филиал рая, а за его границей начинаются адские безводные пустоши. Точнее, начинались. Горы чистейшего льда изменили баланс, дав воду жаждущей природе. Пусть не везде и точечно, но в пески пришла жизнь. Я бы выразился иначе — проснулась! Казалось, что после ужасающих орбитальных бомбардировок из разряда "База-дельта-ноль", навсегда изменивших лик планеты, на ней ничего не уцелело, но буйная зелень, начавшая пробиваться вдоль полноводных ручьёв, вытекающих из-под массивных языков искусственных ледников, и текущих к Каньону нищего, ярче любых слов говорила, что это не так. Уцелевшие в огне войны семена местных растений, погребённые под многометровым слоем песка, проснулись от многотысячелетней спячки и устремились к свету. Вы бы видели в какое возбуждение пришёл мастер Риго Вас. Этот "огородник", выцарапанный мною с учениками у Кеноби, безумным метеором носился вокруг меня, пока я не отпустил его в каньон. Мало того, этот хейпанец* со взором горящим заразил своим энтузиастом не только своих ребят-"огородников", с которыми он покинул Орден, но и остальную мелкую гвардию, владеющую Силой, поэтому мне не оставалось ничего другого, как уступить его напору и организовать полноценную экспедицию к вожделенным кустикам, травкам и цветочкам с тычинками и пестиками.
*Хейпанцы — люди Хейпского кластера. Звёздное Скопление Хейпса очень яркое, поэтому зрение у хейпанцев в ночное время хуже, чем у других людей. Хейпанцы похожи на людей, они известны своей красотой, особенно женщины. Женщины также являются доминирующим полом. В секторе царствует матриархат.
Кто бы знал, чем обернётся выход в поле, соломки бы подстелил, но все мы сильны задним умом. Когда детский сад, зовущийся ботанической экспедицией, глотал пыль в спидерах, несущихся к вожделенной цели, я втягивал носом холодный регенерированный воздух "Шустрой Шаи". Пока я мотался по делам по ближним и далёким мирам, а детсад, то есть экспедиция, изучала под лупой с электронным микроскопом травинки, попутно обследуя их Силой и пытаясь дать им сельскохозяйственное применение, наёмные таскены делали чёрное дело, раскидывая тушки тушканчиков-переростков, заражённых редкой гадостью — пустынной лихорадкой. Близко к лагерю экспедиции они не совались, зная, что их засекут, но справедливо полагали, что кто-нибудь любопытный так или иначе доберётся до протухшей падали. Первыми добрались дети с двумя охранниками-калишцами. Асока и Мэтт Дарн, под охраной двух извошра искали новые побеги вдоль ручья, вместо них обнаружив вздувшуюся на солнце тушку вомп-крысы, распространяющую вокруг непередаваемые миазмы. На падали уже копошились многочисленные жуки со сколопендрами и прочие трупоеды, вскорости оставившие после себя вычищенный до белизны скелет, жаль лишь юных исследователей и охрану это не уберегло от заражения. К вечеру калишцы покрылись гнойной сыпью, а дети свалились от температуры. Мастер Вас мгновенно сообразил, что дело нечисто, вызвав на помощь Адару с медиками и меддроидами. Прибывшая дама организовала в лагере тотальный карантин и изолировала под отдельным силовым куполом всех контактировавших с больными. К утру калишцы умерли, к обеду ушёл в Силу Мэтт. Как не старалась, Адара не успела им помочь. Имунномодификанты и синтезированные ею вакцины не выручили, а в полевом лазарете прибавилось коек, на которых разместились все охранники-калишцы и два с половиной десятка детей во главе с мастером Васом, а вскоре за куполом приютился передвижной криоцентр, в котором разумные, облачённые в медицинские скафандры высшей степени биозащиты, подключали к системе контроля биопараметров криоблоки с замороженными в карбоните пациентами. Помните замороженного Хана Соло? Оказывается, Дарт Вейдер ничего нового не изобретал, просто он криомодуль собрал буквально "на коленке", использовав известные медицинские наработки. Да, не видя иных способов сохранить жизни пациентов до момента синтезирования вакцины, Адара пошла на крайний шаг, применив заморозку в профилактических целях.
Узнав от Неаро о трагедии, бросив все дела недоделанными и отделавшись от партнёров внезапным форс-мажором, я вернулся на Татуин. К тому времени наше медицинское светило в кооперации с присланными Джаббой специалистами-вирусологами идентифицировала заразу, о которой на заброшенной планете слыхом не слышали около ста лет. Пустынная лихорадка давно считалась побеждённой...
Умница Неаро мгновенно ухватился за тонкую нить умозаключений, связав воедино падаль с заразой, на пальцах доказав всем невозможность происхождения вируса из астероидного льда, который обрабатывался высокочастотными волновыми дезинфекторами, убивающими практически всё живое. Возбудитель болезни погибал через двадцать секунд дезинфекции, а лёд в космосе держат под излучателями больше часа! Так что дело нечисто и пахнет диверсией, учитывая экспертное мнение вирусологов и результаты исследования собранных образцов трав и грунта вокруг лагеря экспедиции. Пакость в них отсутствовала как фактор, зато дроиды-разведчики нашли в округе несколько обглоданных скелетов, являвшихся рассадниками смертельной гнуси. Естественно, следуя за логическими умозаключениями, мы приходим к очень неприятным выводам... Членов экспедиции заразили целенаправленно. Кто? Этот вопрос витал в воздухе почти до моего прилёта на планету.
По возвращении на Татуин меня порадовали информацией о поимке банды таскентских рейдеров у которых обнаружены пакеты с порошком, содержащим заразу — Гривус по собственному почину развил кипучую деятельность, разместив на орбите шпионский сателлит, прочесавший пустыню в радиусе трёхсот километров от лагеря буквально по песчинке. Таскенов, считавшихся мастерами маскировки, взяли "тёпленькими", свалившись на них с десантного рейдера на рассвете. Полтора десятка ублюдков повязали живьём и теперь они дожидались своей участи и моего решения. Самой главной новостью стало сообщение о разморозке почти всех карбонитовых камер, кроме двух (последнее было хуже ковша дёгтя в бочке мёда). Все бывшие "ледышки" чувствовали себя хорошо и активно шли на поправку. Во власти холода оставались Асока Тано и Риик Рис — извошра генерала, оба угодили в тенёта льда в критическом состоянии. Девочка чуть не ушла в Силу вслед за Мэттом. Самое ужасное, разморозка с вакцинацией не способны уберечь их от смерти. Болезнь зашла слишком далеко.
— Что мы можем сделать? — стоя напротив белой, до ужаса реалистичной мраморной статуи, изображающей маленькую спящую тогруту, в защитном жесте прижавшую тонкие руки к груди, обернулся я к главе нашей медицинской службы.
— ... — Адара, не говоря ни слова, коснулась кончиками пальцев ледяного лица Асоки.
— Адара?
— Она ждала вас, Лорд, хотела попрощаться, — суровый медик смахнула катящиеся по щекам слёзы. — Пять, от силы шесть часов после разморозки... Вы иммунны к лихорадке, вам можно... У Риика и того нет. Два часа с натяжкой или и того меньше и это самый оптимистичный прогноз.
— А если...
— Без шансов. Не поможет никто и нигде, даже на Корусанте. Карбонит в их случае это возможность проститься с родными и сказать им последнее слово, — сгорбившись, будто на её плечи упала непосильная ноша (возможно так и было), тогрута вышла из мрачного царства сверкающего льда, подсвеченного неоновыми светом.
— Простите, Миледи, — чувствуя, как что-то трескается и ломается во мне, я непроизвольно повторил жест Адары, коснувшись пальцами холодного лица Осоки. — Не сегодня. Не она.
— К моему возвращению из Соацеры приготовить криомодуль к разморозке, — отдал приказ я, вывалившись на свет белый из белесых клубов дезинфекционного состава, которым обрабатывают посетителей криоцентра. — И пятерых ублюдков...
Закутанные в тряпки пленники, рассаженные по одиночным клеткам, ещё не ведали о своей незавидной судьбе...
Менее, чем через два часа я держал на руках девочку, всем телом дрожащую от мелких судорог и жара одновременно.
— Папа Гарольд, ты пришёл, — прошептала Асока, пытаясь что-то разглядеть невидящими после разморозки глазами. Вряд ли она что-то видела, кроме неясных контуров, зато Сила не давала девочке ошибиться. Меня она чувствовала прекрасно. Мерлин и Великая Сила, от пышущей здоровьем непоседы, вечной юлы с шилом в попе, остались только кожа да кости. — Ты прилетел... Я говорила, а они не верили... Знаешь, перед смертью я хотела, чтобы ты стал моим папой.
— Обязательно, Кнопка. Обязательно.
— Жаль я умру, — просто, как само собой разумевшееся, констатировала малышка. — Я глупая?
— Нет, ты не глупая, — через силу улыбнулся я. — Не спеши умирать, малышка, мы с тобой ещё поборемся. Веришь мне?
В жесте безграничного доверия Асока просто прижалась к моей груди.
— За мной не ходить, — жёстко припечатал я дёрнувшихся было следом калишцев во главе с Гривусом и Неаро, — эти уроды уже ничего не сделают, поверьте.
Указав головой в сторону подхваченных телекинезом пленников, распространявших вокруг себя непередаваемое амбре, я направился в горы, где в часе ходьбы от лагеря ощущал место силы. Видимо там в древности поклонялись потусторонним, астральным или духовным сущностям. Война стёрла в порошок стены религиозных и культовых сооружений, но само место сохранилось и сейчас я держал к нему путь с хрупкой ношей на руках и пятью жертвенными "баранами" за спиной.
— Ты действительно хочешь, чтобы я стал твоим папой?
— Очень!
— Будет очень больно, малышка.
— Я потерплю, — обхватила меня за шею Асока, ткнувшись носом в район межключичной ямки.
Вы правильно догадались... Всех не спасти, но одну непоседу я не отпущу к Миледи как бы не любил последнюю. По крайней мере приложу все силы, которые ой как понадобятся при кровном принятии в Род Слизерин нового члена. Скажете магии на Татуине с гулькин нос и будете правы. Однако, прошу не забывать о драгоценных камнях-накопителях, в которые активно сливалась мана в течение нескольких месяцев и пяти живых аккумуляторах. Недолго им осталось коптить небо. Впрочем, и мне придётся расстаться с парой сотен лет жизни, что при нескольких тысячах отмеренных, вообще ни о чём.
Как я и предполагал, путь до места силы отнял не больше часа. Моему взору предстала ровная будто стол прямоугольная площадка около двадцати метров в поперечнике. То, что надо! Свалив пленников в кучу и разместив Асоку на надувном матрасе, я потратил двадцать драгоценных минут на расчерчивание пентаграммы и расстановку камней. По завершении приготовлений девочка заняла место в центре многоугольной геометрической фигуры, вписанной в круг.
— Хыр, мыр пыр! — испуганным тушканчиком затрепетал первый подлетевший ко мне таскен, разглядев кривой ритуальный нож с чёрным обсидиановым лезвием.
Стремительный тёмный росчерк и абориген, ничего не успевший сообразить, булькнул кровью, обильно оросившей ноги и грудь безжалостного убийцы. Ритуал начался. Некромантия в чистом виде с переводом извлечённой чужой праны в ману, зря что ли Кощей гонял нерадивого ученика до кровавых соплей? Кое-что ученичок запомнил. Камни на вершинах углов засветились потусторонним светом, тело таскена, теряя саму жизнь, начало усыхать, на глазах ошеломлённых соплеменников сначала превратившись в мумию, а потом рассыпавшись невесомым серым прахом. В сердцах пустынных рейндеров поселился самый настоящий первобытный страх напополам с животным ужасом. Второй таскен под поросячий визг распрощался с жизнью, а меня сковала боль, едва ли уступающая круциатусу. За всё надо платить, отнимая годы чужих жизней, я отдавал свои. Магическое ядро полыхало в груди будто раскалённая голубая звезда, дыхание походило на хрипы смертельно больного человека, да и внешне я, скорее всего, напоминал "красавчика" с тёмными провалами вместо глаз и чёрными руслами вен, проступившими на лице. Несмотря на всю неимоверную боль, продолжаю вкачивать ману в ритуал — третий таскен бешено вращая глазами подлетел ко мне. Чёрное лезвие вновь рассекло тряпки и плоть под ними. Асока в центре ритуальной фигуры выгнулась дугой от боли, и я тут же добавил ещё, полоснув по её и своей ладони кончиком ножа, зажав узенькую ладошку девочки в своей. Наша кровь смешалась. Плоть малышки начала пузыриться, на монтралах и лекку образовались кровоточащие трещины, которых с каждой секундой становилось всё больше и больше. Кое как сохраняя рассудок, я отправил к праотцам четвёртого таскена, пытавшегося парализованной гусеницей уползти с площадки. Серый прах будто дым из печной трубы с ускорением устремился в краснеющее небо. Окроплённые кровью жертвы монтралы и лекку девочки превратились в противную слизь, растекшись под Асокой поганой лужицей, вместо них по бокам головы у неё образовались аккуратные ушки, на оголённом черепе на глазах нарастала розовая кожа, сквозь которую тут же начинали густой порослью пробиваться серебристые, с синим отливом волосы. Пятый таскен попытался обмануть Судьбу, размозжив голову об острые камни, но не преуспел в данном начинании. Жадное до чужих душ чёрное лезвие легко перехватило глотку последней жертвы.
— Нарекаю тебя Асокой Ирис Айсдрейк-Слизерин, кровь от крови, плоть от плоти моя дочь! Да будет так и так будет!
Заёмная и моя магия вокруг нас закрутились вокруг безумным хороводом, окончательно изменяя девочку на генетическом уровне, превращая её в невообразимо симпатичный сплав человека и тогрута. Я ещё успеваю разглядеть на лице малышки мельчайшие драконьи чешуйки, спрятавшиеся под кожу и образовавшие цветной рисунок ритуальных и клановых раскрасок тогрут. Накатив волной, магия смывает с нас всю кровь и выметает с площадки, ставшей жертвенным алтарём, прах с мелко дисперсионным песком, оставшимся от драгоценных камней. Охая подобно древнему старцу, поражённому тремором конечностей, я заваливаюсь на камень рядом с дочерью, с трудом переворачиваясь на спину. Мать моя женщина! Чтобы я ещё раз... Да ни за что!
