Юи тоже старалась делать вид, что все нормально, что у нее все под контролем. Увы, но получалось так себе, потому что нормально, увы, ничего не было. Как так можно было вляпаться в первую же неделю! А ведь она уже немалого добилась: приблизилась к Курихара Чио, став ее тенью, завоевала лидерство в классе, впереди маячили прекрасные перспективы, и вот, на тебе. Вся жизнь может рухнуть под откос. Отец не простит, брат презрительно отвернется, мать молча огорченно покачает головой, а уж дед... Лучше даже не представлять, что он сделает.
Она искоса посмотрела на старших, интересно же, как они собираются решать возникшую проблему. Шираки что-то серьезно выговаривает младшей Курихара, ну да, Чио, как и все присутствующие, засветилась на нескольких карточках, у нее тоже есть сильный повод для беспокойства. Кто бы мог подумать, что она увлекается BDSM, да еще в роли нижней, вот уж сюрприз, так сюрприз.
Фотоклуб... тут полная прострация, сложили лапки и готовы сдаться. Йокояма и парочка других девушек из дисциплинарного комитета вроде бы спокойны, но дерганые движения говорят об обратном, в глубине души они явно обескуражены и не знают, что делать. Взгляд зацепился за Ямадзаки, напряженно рассматривающую одноклассниц Сакурономии, нашедших готовую рвануть информационную бомбу. А вот эти две проблемных, себе на уме, девочки, похоже уже что-то придумали. Надо бы с ними поговорить, может быть, именно они смогут помочь Юи в решении нависших над ней неприятностей.
— Итак, девушки, вы уже все в курсе нависшей над школой беды. Из области предположений, слухов и догадок проблема перенеслась в реальность, — Мэйко, наконец-то закончившая свой негромкий диалог с Чио, постучала пальцем по столу с раскиданными на нем фото, — многим ученицам грозит реальная опасность потери репутации. Глава Тайного студсовета уже в курсе событий и вылетела из Бангкока в Роанапур, отменив все свои дела, секретарь Тайного студсовета так же скоро приедет. Уже предпринятые меры...
В косяк настойчиво постучали и, не дожидаясь ответа, в резко распахнутую дверь стремительно ворвался знакомый нам с Ингрид начальник охраны Хачимитсу. Только вот в этот раз он не был ни веселым, ни расслабленным. Следом за ним в комнату вошел тащивший объемистую коробку секьюрити, по молчаливому указанию начальства поставивший свой груз на край журнального столика и быстро покинувший помещение.
— Шираки-сан, вот запрошенные вами дополнительные рации, ноктовизоры и тепловизоры. — Подтянутый мужчина был не на шутку обеспокоен случившимся, еще бы — на вверенной его вниманию территории произошло ЧП, кому такое понравится. — Если нужны консультации по использованию, я выделю сотрудника, который проведет инструктаж, но лучше бы выдавать оборудование тем, кто уже умеет им пользоваться.
— Это понятно, Икеда-сан. Не стоит волноваться, дальше мы справимся сами. Йокояма, Багрова, Бьорк, Такаяма, вам ведь доводилось работать с такой техникой? — Мэйко вопросительно вскинула бровь, наблюдая, как наша четверка крутит в руках дорогие приборы. — Тогда вперед, не теряйте время, смените секреты, наблюдающие за старым служебным корпусом и деревом с тайником. И вот что, девчонки. До прибытия мисс Мари запрещаю вам превентивные силовые действия в отношении парней. Если сами попадутся — можете не стесняться, само собой, лишь бы живы остались. Но по своей инициативе их не трогайте, госпожа Курихара сама решит их судьбу.
Сидение в засаде вообще способствует выработке таких положительных черт характера, как самодисциплина, умение неспешно, вдумчиво размышлять на важные темы и способность сосредотачиваться на главном, не отвлекаясь на всякую ерунду. Почти два часа я лежал под кустом около памятного дерева с дуплом, находясь будто на морском дне: ноктовизор окрашивал окружающий пейзаж во все оттенки зеленого, скрадывая еле заметное покачивание ветвей кустарников, а создаваемый лесом легкий шум напоминал успокаивающий шелест штилевого прибоя. Ничего важного не происходило, ни единой живой души не мелькнуло в объективах сложного и дорогого прибора, в наушнике изредка слышались короткие переговоры охраны школы и сидящих в секретах по всему парку девчонок-патрульных. Никого, блин, долбанные парни не соизволили позволить себя поймать.
— Всем постам — отбой. Повторяю, всем постам — отбой, возвращайтесь в свои комнаты. Спасибо за старание, девушки. — Неожиданно ожила рация, голос Шираки был усталым, но никакой паники в нем не слышалось. — Такаяма, Бьорк, зайдите в кабинет Тайного студсовета.
— Как думаешь, чего им от нас понадобилось и почему всех так резко распустили? — Широко зевающая Ингрид ждала меня у входа в административный корпус, рассевшись на верхней ступеньке и привалившись к перилам. — Может, решили перестать сопли жевать, сейчас снимут запрет на посещение засранцев двумя очаровательными и незаметными красавицами? Нам там много времени и не понадобится, зайдем, пять минут, все умерли, мы вышли.
— Да не знаю уже, чего ждать, подруга. Может, появились новые данные и сидеть под кустами больше нет смысла. Может, без нас уже мальчиков урезонили. Может, еще что-то паскудное произошло. — Я с наслаждением потянулся, подмигнул мелкой, открывая перед ней дверь. — А ты сама-то что думаешь по ситуации?
— А что тут думать? — Удивилась шведка, аккуратно неся выданный ей тепловизор. — Заказуха на фабрикацию компромата чистой воды. Ты ведь наверняка к таким же выводам пришла.
В кабинете Тайного студсовета царила мрачная атмосфера, отчетливо пахло табачным дымом и крепким кофе. Невозмутимо выглядящая Мидорикава с помощью Чио готовила легкие закуски, всю ее нервозность выдавал только слегка встрепанный вид. Шираки, стоя у открытого окна, задумчиво пускала струйки дыма, зажав длинную сигарету тонкими губами, Мари, сидя в своем шикарном кресле, устало терла ладонями виски. Незнакомая третьекурсница, Ямадзаки и Анзу, сидя около журнального столика, рассматривали какие-то документы с таким похоронным выражением на лицах, что складывалось впечатление, будто у них любимый кот умер.
— Заходите, нечего в дверях мяться. Хотите курить — курите, кофе в кофейнике, сами наливайте, сейчас не до традиционных церемоний. Разрешаю обращаться к присутствующим неформально, вы девочки умные, дурить не станете, панибратства сами не допустите. — Президент Тайного студсовета аристократичным жестом указала в сторону дивана, предлагая нам устраиваться там, где удобно. — Скажу сразу, находиться здесь вам не по чину, не по возрасту и не по происхождению. Но вы обе имеете крайне специфические навыки, обладаете нужным жизненным опытом, зависите, назовем все своими именами, от меня и моего благорасположения к вам. И потому заслуживаете определенного доверия.
— Сестра, не нагнетай, это ни к чему. И Рэнге-тян, и Ингрид-тян прекрасно понимают, что при благожелательном отношении к ним нашей семьи многое в их жизни повернется к лучшему как в школьной жизни, так и после окончания учебы. — Чио, подняв две тарелки с готовыми закусками, поставила одну из них перед Мари, а вторую отнесла на журнальный столик, уместив ее между раскиданных на нем бумаг, после чего встала рядом с сестрой, испытующе глядя нам в глаза. — За прошедшую неделю они показали себя в высшей степени полезными и благоразумными девушками, сама же знаешь.
— Так-то оно так, но слишком много плохих событий произошло, не знаю уже, откуда ждать удара. — Неожиданно очень по-простому вздохнула старшая Курихара, положив подбородок на сложенные домиком ладони и прикрыв глаза. — Ладно, не важно. Итак, внимание. Все, кто нужен, уже здесь собрались, потому позволю себе разъяснить возникшую ситуацию, а также известные на настоящий момент факты.
Она помолчала, собираясь с мыслями и выстраивая четкий план рассказа, выдохнула, как будто бросаясь с обрыва в реку и начала:
— Во-первых, для понимания тяжести нашего положения, скажу сразу: никаких доказательств участия мальчишек в фотосъемке нет. Отпечатков пальцев нет, никто их не видел с фотоаппаратом в руках, рядом с местами съемок тоже никаких следов, указывающих на них. — Мари печально посмотрела на меня. — Да, Такаяма, хорошо, что вы с Бьорк смогли найти компромат вовремя, но жаль, что ты именно из двести второго батальона. Очень жаль. Диверсанты-штурмовики, что с вас взять-то. Парадигма действий проста, как лом — обнаружить цель, уничтожить. Найти документы — принести начальству. Я тобой довольна, но поднятая суета не осталась незамеченной парнями, в результате чего они затаились.
Ну, в принципе, все верно сказала, обижаться не на что. У меня ведь даже мысли не возникло устраивать засаду, сохранять тайну, проводить контрпартизанские мероприятия, начинать расследование по горячим следам. Ни меня прежнего, обычного сапога-летеху, ни Рэн в ее училище такому просто не обучали. Ингрид вообще стрелок-одиночка, не приспособленная к командной работе, у нее весь императив действий максимум на взаимодействие в паре рассчитан. У остальных девчонок жизненного опыта не хватило все в тишине провернуть, вот и сорвался план-перехват. Полночи в темноте просидели, таращась в пустоту, а заварившие кашу паскуды наверняка сладко дрыхли в своих постельках, посмеиваясь над нами во сне. Так, что-то я отвлекся, руководство еще не закончило разбор полетов.
— Во-вторых, зафиксирован радиообмен, один из абонентов находился на территории Хачимитсу. Школьная охрана выдвинулась прочесывать лес, но, как понимаете, в темноте никого не нашла. Расшифровать разговор не удалось, использовался скремблер, запись, к сожалению, не велась. — Старшая Курихара сожалеюще вздохнула, отпила остывший кофе, поморщилась и жестом попросила стоявшую у плиты Мидорикаву сварить еще. — В-третьих, обыск в комнатах молодых людей никаких результатов не дал, не найдено вообще ничего, что можно было бы использовать против них. Если что и было, успели или спрятать, или уничтожить улики. Остались ли еще негативы с компроматом — неизвестно. И, в-четвертых, отец запретил любые силовые действия в отношении учеников на территории академии, только если они на чем-то попадутся и загремят в нашу тюрьму. Единственный способ обезопасить свою жизнь — либо добиться от них добровольного заявления на перевод в другое учебное заведение, либо нахождение неопровержимых доказательств их вины, тогда их исключат. Какие будут мнения и предложения?
Собравшиеся запереглядывались, но первой нарушила молчание неугомонная скандинавка, до того молча кушавшая сэндвичи вприкуску с травяным чаем.
— Рэн, как думаешь, сколько придется варить яйца, прежде чем эти сволочи добровольно напишут заявление на перевод, завещание в нашу пользу и самостоятельно предоставят эти самые неопровержимые доказательства? — Она предвкушающе оскалилась, не обращая внимания на шокированно округлившиеся глаза культурных девочек, далеких от грязи мира и жестких способов решения проблем. — Или вообще можно применить ректально-термальный криптоанализатор, ты как раз сегодня испытала его в деле, когда всякий хлам паяла. Им даже быстрее будет, как мне кажется.
— Отставить, дзё:то:хэй. Никаких криптоанализаторов, блин, слово-то какое сочное, никаких методов полевого допроса. Понимаю, что хочется, мне самой хочется их в бараний рог скрутить, но нельзя. — Я непроизвольно подскочил, выпрямившись по стойке смирно, услышав курсантское звание Рэнге. Да уж, абсолютно полное слияние душ получилось, не поймешь, где заканчивается личность хафу-диверсантки и где начинается русский сорокалетний мужик. Между тем Шираки, с иронией осмотрев мою вытянувшуюся во фрунт фигуру с ног до головы, продолжила. — Да ты садись, Такаяма, садись, я не офицер, ты давно уже не в армии. Какие еще будут предложения?
В комнате опять повисло молчание, а я вновь задумался над теми странностями, что вновь и вновь подбрасывали парни. Автоматически потерев переносицу, прикрыл глаза и попытался отрешиться от всего отвлекающего внимание, стремясь подстегнуть мыслительный процесс. Не вытанцовывается логичная картинка, хоть ты тресни! Ну вот ни разу не верю, что это обычные озабоченные задроты, не стыкуется образ стандартного японского ОЯШа и продуманность действий, подошедшая скорее опытному конспиратору или внедренному агенту, чем простому школьнику.
Так, стоп. Внедренному агенту. А что если... Да нет, маразм какой-то. Но если подбить все странности и допустить целенаправленное внедрение, то все противоречия исчезают! Все пятеро — чистокровные японцы, ровесники, вжились в роли так, что от обычных зажатых подростков не отличить, навыки маскировки и конспирации на высоте, работают пятеркой, радиосвязь, фотодело, наверняка и с компами кто-то из них на "ты". Как пелена с глаз упала, честное слово. Да блин, как я сразу-то не понял, Ингрид же про заказуху еще когда говорила, а я мимо ушей пропустил, это же...
— Да твою же мать! Вот же срань господня, пополам меня в перехлест! — Не обращая внимания на то, кого я там перебил и чью фразу прервал, от внезапного озарения проорал чуть не в голос. — Это же ребята из Нагасаки, двести сороковой батальон особого назначения, вернее, их молодняк из учебки!
— Такаяма, поясни свою мысль. — Делая знак возмущенно задохнувшейся третьекурснице, которую я так лихо прервал на полуслове, заткнуться, ровным голосом попросила Мари. — Не все здесь присутствующие ориентируются в этих батальонах особого назначения и понимают то, что ты хотела сказать. Я, например, не понимаю.
— Прошу прощенья, госпожа Курихара, и вы, сэмпай, простите меня, пожалуйста. — Понимая, что сильно переборщил с выражением эмоций, встаю, отвешиваю уважительные поклоны и той, и другой, выпрямляюсь, взглядом прошу разрешения закурить, потому что осознание надвигающейся задницы реально выбило из колеи.
Получив поощрительный кивок, прикурил, в абсолютной тишине выпустил сизое колечко в сторону от сидящей и удивленно приподнявшей бровь Бьорк, продолжил.
— Понимаете, после сопоставления всех известных фактов у меня получились очень неожиданные выводы. К сожалению, они очень похожи на правду, поэтому я так неоднозначно прореагировала. — Вновь сгибаю корпус в поклоне. — Еще раз приношу свои извинения всем вам.
— Рэнге-тян, хватит извиняться, мы поняли, что ты не пыталась никого намеренно оскорбить. — Желтоволосая доброжелательно улыбалась одними губами, опираясь нижней частью спины на кухонную столешницу, но янтарные глаза смотрели настороженно. — Видимо, ты хочешь сообщить нам крайне неприятные новости, так? Мы ждем, говори, ничего не опасайся.
Ну я и рассказал о структуре спецбатальонов, возникшей в возрожденной в середине шестидесятых годов японской Императорской армии. Двухсотый — элитные штурмовые группы, мой родной двести второй — диверсии и штурм позиций и зданий, в которых может прятаться цель, двести десятый — чистые диверсанты, ориентированные на борьбу с инфраструктурой противника, двести пятнадцатый — городская война. Далее идут тихушники: двести восемнадцатый — тихое устранение командного состава, двести двадцатый — снайпера-профессионалы, двести тридцатый — егеря и ягд-команды, двести тридцать пятый — антитеррор, двести тридцать восьмой — коммандос, подготовленные для действий в джунглях. Ну и двести сороковой батальон — городское сопротивление, профессиональные партизаны. Глядя на забрезжившее в глазах Мари и Мэйко понимание того, к чему я веду, озвучил собственные выводы, и описал то, с чем мы столкнулись, если я все же окажусь прав.
