— Прелестно, — проворчал Элифритц.
— Мы ожидаем, что ревенанты атакуют важнейшие объекты общественной инфоструктуры, — сказал Айзек. — Это означает информацию, продовольствие, транспорт, электроэнергию и тому подобное.
— И вот мы боремся с несколькими разношерстными террористами, вооруженными подобным оружием.
— Имея это в виду, — сказал Райберт, — я хочу обсудить с вами свои соображения, прежде чем отдавать приказы эскадрилье.
— Вы полностью завладели моим вниманием.
— Итак, вот как я это вижу, капитан. Мы имеем дело с помешанными на геноциде, и притом очень способными. У них было более сорока субъективных лет на подготовку, и они уже провернули с нами кое-что довольно неприятное. Нет смысла разговаривать с ними, по крайней мере, до того, как мы покажем им, что мы настроены серьезно. Если мы появимся и вежливо спросим их, не хотят ли они сдаться, они просто будут тянуть время, пока не смогут всадить нам нож в спину. Поэтому я предлагаю действовать громко. Бить их быстро и сильно.
— По-моему, в этом есть смысл, — ответил Элифритц. — Что вы имели в виду?
— Просто размышляю о том, как наша смешанная эскадрилья движется со скоростью семьдесят тысяч единиц. Это означает, что ваши "хаммерхеды" летят со скоростью ниже крейсерской, а ваши маскировочные экраны выдвинуты. Институт увидит приближение наших времялетов четко, как солнце, но вы? Они не будут знать, что вы с нами, пока не станет слишком поздно.
— Как бы вы хотели, чтобы мы воспользовались этим преимуществом, предполагая, что мои хронопорты сохранят элемент неожиданности?
— У Института будет база. На этой базе будет дверь. — Райберт позволил себе злобно ухмыльнуться. — Я хочу, чтобы вы вышибли эту дверь. Ядерным ботинком.
— А-а. — Элифритц издал короткий смешок. — Да, мы, конечно, можем вам помочь.
— Насколько велик ваш запас?
— Каждый хронопорт оснащен десятью термоядерными боеголовками, установленными на управляемых ракетах. Мощность взрыва каждого устройства может достигать пятидесяти мегатонн.
— Пятьдесят?! — выпалил Райберт. — Вы хотите сказать, что на ваших двух кораблях находится гигатонна взрывчатки!
— Мы верим в то, что нужно быть готовыми.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Ударная эскадрилья союзников
Поперечное, неконгруэнтно
— По оценкам, до внешней стены H17B осталось тридцать минут, — доложила Эльжбета. — Вражеских объектов на прицеле нет.
Райберт поприветствовал ее коротким кивком, не отрывая взгляда от увеличенной части поперечного: двойной системы Н17 и восьми приближающихся значков эскадрильи. Его эскадрильи. Босс назначил его командиром, и на его плечах лежала ответственность за то, чтобы все не испортилось.
Его терзали сомнения. Может быть, было бы лучше попытаться проскользнуть незаметно? Возможно, они что-то упустили, и H17A был правильной целью? Что, если его решения — какими бы логичными они ни были — вот-вот приведут к гибели всех, включая его самого?
Он часто изо всех сил старался оценить бремя командования, по крайней мере, в том, что касалось Гордиева подразделения как более широкой организации. Конечно, он отвечал за "Клейо" и ее экипаж, но целая эскадрилья давала совершенно другой масштаб, и это текущее задание заставило его обратить на это особое внимание.
Вот каково это — быть боссом? задумался он. Неужели это то, с чем он имеет дело изо дня в день? Принимая решения с показной уверенностью, основанной на прискорбно неполной информации, когда последствия неправильных действий могут свести подчиненных в могилу раньше срока?
И это то, что я сейчас делаю? Веду нас прямо в пасть неизвестному зверю?
Райберт отогнал мрачные мысли и сосредоточился на карте. Она ничуть не изменилась, по-прежнему четко показывала путь к внешней стене H17B. Он окинул взглядом свою команду, Айзека и Кефали, у всех у них были острые глаза. Все они были готовы действовать, когда ситуация неизбежно перейдет от кратковременного затишья к центру бури.
Его взгляд задержался на Кефали, чей аватар теперь был нормального размера на этом виртуальном изображении мостика. Физические тела всех четверых, в том числе и его, были подвешены в компенсационных койках, их застекленные камеры были заполнены микроботами-ваннами, защищавших их при любых боевых маневрах, которые вскоре предстояло выполнить времялету.
Строго говоря, ему не нужно было покидать свое тело в боевой ситуации. Его синтоид мог выдерживать высокие перегрузки без какого-либо риска повреждения, но гравитонные двигатели "Клейо" могли работать в любом направлении при пяти g, а учитывая полет Эльжбеты...
Я бы предпочел, чтобы меня не швыряли туда-сюда, как капризный пинбольный шарик, если это в моих силах.
— До внешней стены осталось двадцать минут, — сказала Эльжбета. — Приготовьтесь к входу в фазу.
Райберт издал медленный, рокочущий выдох, который, несмотря на виртуальную природу комнаты и его собственное искусственное существование, все еще производил мягкий успокаивающий эффект. Он снова подумал, не ошиблись ли они в выборе, не должен ли был другой H17 стать их первой целью.
Его губы приоткрылись, когда перед ними, один за другим, загорелись несколько значков.
— Обнаружены три выхода из фазы, — сказал Фило. — Две сигнатуры похожи на наш класс Эйон, но не идентичны. Третья значительно крупнее. Может быть, это что-то вроде Уиндфолла. — Он поднял забрало. — Вот это странно. У меня нет точной информации, но эти выходы произошли глубоко под поверхностью Луны.
— Насколько глубоко? — спросил Райберт.
— Почти полкилометра.
— Итак, подземный бункер на Луне. — Бенджамин покачал головой с едва заметным намеком на улыбку.
— И координаты совпадают с координатами передатчика скаффолда "Дельта", — добавил Айзек.
— Я удивлена, что они не прятались до тех пор, пока мы не подошли поближе, — сказала Эльжбета. — Наблюдаемый выход из фазы теперь делает их базу очень привлекательной, даже если она погребена под большим количеством камней.
— Возможно, они предположили, что мы знаем, где они находятся. — Райберт пожал широкими плечами. — Полагаю, это наполовину правда. Вектор нашего приближения не совсем точен. Есть какие-нибудь признаки того, что они направляются через внешнюю стену?
— Пока нет, — ответил Фило. — Они все еще находятся в истинном настоящем H17B, набирая фазу через лунную подложку. У нас не будет точного определения реального пространства, пока мы не осуществим синхронизацию по фазе.
— Тогда давайте разумно используем время, которое у нас есть. — Райберт повернулся к Эльжбете и Фило. — Вы двое подготовьтесь и убедитесь, что оказали им теплый прием.
— У тебя все получится, — сказала Эльжбета. — Со мной, Фило?
— Прямо за тобой. — Фило схватился за язычок на своем рогатом летном шлеме и с приятным щелчком опустил тонированное забрало. Они оба исчезли, превратившись в собственную абстракцию.
— Вот и они, — выдохнул Бенджамин, затем поднял глаза. — Все три корабля Института только что пересекли внешнюю стену. Сейчас идут на перехват. Через восемь минут ожидается фазовая синхронизация.
— Клейо, — сказал Райберт, — соедини меня с Элифритцем и передай вызов по всей эскадрилье.
— Устанавливаю прямую связь с "Хаммерхедом-Семь".
— Элифритц на связи. Слушаю, "Клейо".
— Вы видите трех "партнеров по танцу", направляющихся в нашу сторону?
— Да. Хотите, чтобы мы вступили в бой?
— Ответ отрицательный. Проскальзывайте мимо них и врывайтесь в бункер. Мы разберемся с времялетами.
— Понял, Клейо. Мы будем действовать бесшумно.
— Что касается остальных нас...
Райберт склонился над командным столом.
— Всем кораблям Гордиева подразделения, — объявил он четким, командирским голосом, — приготовиться к бою.
* * *
— Синхронизация по фазе через тридцать секунд, — объявил Фило.
Эльжбета развернула нос "Клейо", нацеливая его на сужающееся облако возможных вражеских позиций. Присутствие трех вражеских кораблей предоставило достаточно данных для обнаружения и обработки шестью связанными сенсорными массивами эскадрильи, что немного сузило круг предположений, но времялеты Института все еще могли находиться где угодно в широком районе пространства.
"Клейо" летел в составе свободного кольца из шести времялетов, все корабли двигались вперед, и все они летели с развернутой метаброней и открытыми оружейными отсеками.
— Десять секунд до контакта, — сказал Фило, — ...три... два... один... синхронизация!
Высоко в небе появились три эллипса цвета бронзы, один из которых был значительно больше остальных. Эльжбета прошипела короткое ругательство из-за того, что у нее не было возможности выстрелить. Она перевела управление влево, отклоняясь в сторону, одновременно поднимая нос корабля. Другие времялеты Гордиева подразделения выполнили аналогичные маневры, приведя в действие свои мощные системы переднего вооружения.
С "Противника-Три", самого крупного вражеского времялета, выстрелила пара рентгеновских лазеров и поразила "Алкиону". Метаброня искривляла лучи, расщепляя и изгибая их вокруг машины времени.
— Запуск ракет! — доложил Фило, когда от времялетов Института отделился шквал вторичных контактов. — Штук двенадцать. Нет, пусть будет двадцать четыре. Они входят в зону нашей обороны.
Четыре орудия Гатлинга "Клейо" извергли град металла, к ним быстро присоединилась остальная эскадрилья союзников. Темноту прорезали взрывы, и одна из ракет погасла.
Эльжбета нацелилась на Противника-Один.
— Стреляю! — крикнул Фило.
Рентгеновский луч "Клейо" задел Противника-Один, и высокоэнергетические фотоны отскочили от его брони. Фило произвел второй выстрел, и масс-драйвер ухнул. Снаряд весом в одну тонну пролетел сквозь пустоту, а вспомогательные системы наведения направили его к цели. Сработал неконтактный взрыватель, боезапас взорвался, и десятки снарядов с обедненным ураном устремились к Противнику-Один, но в последний момент времялеты Института нарушили фазовую синхронизацию, и снаряды пролетели сквозь пустое пространство.
— Промахнулись! — воскликнул Фило. — Враги сместились на второстепенную пространственную ось. Дистанция составляет три чена, и они набирают высоту.
Эльжбета нажала большим пальцем на газ и взяла курс на преследование, оставляя позади остатки волны ракет Института. "Клейо" ответил после небольшой задержки. Не по вине пилота или корабля времени, а потому, что остальная часть эскадрильи была синхронизирована с ее "командами" через лучи коммуникационных лазеров.
Задержка не могла составлять более нескольких миллисекунд, но Эльжбета все равно ощущала это как зуд в голове, как отклонение от нормальной работы времялета.
Все шесть кораблей Гордиева подразделения устремились за противниками из Института.
— Дистанция сохраняется на уровне восьми ченов, — сказал Фило. — Лазерные попадания по Противникам номер один и номер два. Боюсь, повреждения минимальны.
— Все в порядке, — ответила Эльжбета. — Мы просто обмениваемся любезностями, прежде чем перейти к делу. Как дела у "Алкионы"?
— Носовая броня разбита. Третий времялет тяжелый и обладает серьезной огневой мощью. Его характеристики очень похожи на те, что в классе Уиндфолл.
— Есть ли что-нибудь, чего эти придурки не украдут у нас?
Эльжбета сверилась с картой, отметив увеличивающееся расстояние между противниками и хронопортами Администрации. Или, скорее, приблизительное расположение хронопортов, поскольку они работали бесшумно.
— Похоже, Элифритц проскользнул у них под носом, — сказала Эльжбета.
— Похоже. Институтские времялеты не меняют курс.
— Интересно, не пытаются ли они отвлечь нас от своих...
Времялеты Института разделились, сильно расходясь по разным пространственным и временным векторам, их проекционные местоположения отображались в виде трех маленьких сфер вместо одного большого шара.
— Что, по их мнению, они делают? — тихо спросил Фило.
— Понятия не имею. — Эльжбета переключилась на командный канал. — Райберт, ты это видишь?
— Да. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю, они готовятся к тому, чтобы поразить нас с разных сторон, но слишком хитрят для своего же блага. Их технологии впечатляют, но ничто не заменит опыт, а у Института его нет. В то время как нашими учителями были Гордиев узел и кризис Династии!
— Тогда, возможно, нам стоит их просветить. — Она почти физически ощущала жестокую улыбку Райберта.
— Музыка для моих ушей.
Райберт расширил командный канал, включив в него все времялеты.
— "Алкиона" и "Гиперион", держитесь с нами. Мы преследуем Противника-Три, пока он изолирован. Всем остальным кораблям разомкнуть строй. Не подпускайте к себе тех двоих.
В ответ раздались сигналы подтверждения, и эскадрилья разделилась на две группы по три корабля. Эльжбета развернулась в сторону Противника-Три, и два других времялета последовали ее примеру, их подразделение поддерживало фазовую синхронизацию, пока их временные и пространственные позиции совпадали с позициями противника.
— Системы вооружения синхронизированы с "Алкионой" и "Гиперионом", — сказал Фило. — Объединенное управление огнем готово по моей команде.
— Тогда давайте покажем им, кто здесь главный.
— Улавливаю изменение в их движениях. Похоже, они вот-вот...
Противник-Три сменил временные направления, и расстояние быстро сократилось.
— Фазовая синхронизация неизбежна!
Слева от Эльжбеты материализовался массивный времялет, и она резко дернула штурвал в сторону. Из тяжелого корпуса вылетели ракеты, а из носовой части ударили спаренные лазеры, поразив "Алкиону" и "Клейо".
— В нас попали! — доложил Фило. — Броня держится с трудом. Но "Алкиона" получила сильный удар в нос. Ответный огонь!
Орудия Гатлинга взревели, ракеты разлетелись на части, а три лазера ударили по средней части корабля Противника-Три. Фотоны расплылись по поверхности, но лишь на короткое мгновение, прежде чем его метаброня достигла теплового предела и сгорела. Метаматериал разлетелся в пустоту, и мощные рентгеновские лучи полоснули по корпусу.
Противник-Три открыл ответный огонь, и на этот раз оба луча вонзились в "Алкиону". Прог-сталь раскалилась под безжалостным натиском высокой энергии. Металл расплавился, расширился, взорвался, и корабль содрогнулся, когда его передняя часть разлетелась на части.
— Похоже, они настроены на дальний бой, — сказал Фило. — Мы окажемся в невыгодном положении, если останемся здесь. Не могла бы ты попытаться подвести нас поближе?
— Могу даже лучше!
Лучи ударили по Противнику-Три, и Эльжбета резко ускорилась — прямо к пасти приближающихся ракет. Их корабли сопровождения сохраняли строй, несмотря на повреждения, которые получила "Алкиона", и поток пушечного огня, контрмер и ложных целей обрушился на дружественные времялеты.
Горстка уцелевших ракет устремилась внутрь. Одна взорвалась ниже и позади "Клейо", и взрывная волна подбросила их вверх.
