И всё равно, я понимал, этот город со временем развалится и деградирует, может не сразу, просто постепенно затухнут ремёсла без моей поддержки, деградирует система образования, распустятся военные, желающие власти женщин рабов и слуг. Опустеют поля, станет меньше еды, и в первую очередь еды будет не хватать детям, и город постепенно заглохнет. Спустя поколения три, максимум пять поколений. Что хуже всего, люди очень плохо передают знания из поколения в поколение, теряют их со временем. Потому что одно дело знать самому, совсем другое научить кого-то на тот же, либо на более высокий уровень. Я сам на самом деле тоже не умею передавать знания следующим поколениям в полной мере, просто я бессмертный, и поэтому мой собственный уровень постоянно растёт. Впрочем, тут есть одно но, я думаю, если бы люди жили дольше... Всё было бы иначе. До сих пор люди живут в среднем до шестидесяти лет, и очень редко до семидесяти. Если бы люди жили хотя бы лет по триста, или вообще вечно, всё было бы иначе, но вечных тоже тяжело удержать в повиновении. Вечно живущие я думаю, в определённый момент начнут считать меня равными себе во всём, или даже они решат, что они лучше и умнее меня, что куда опаснее, потому что тогда моя жизнь потеряет для них священную ценность, и меня уже не отпустят как сейчас. Ведь в этот раз меня отпустили именно потому, что до сих пор, даже свергнув, они не считают меня равным себе и осознают что я древнее и умнее их, просто людей не устраивает мой политический курс, им хочется жить мирно и хорошо. Возможно, если бы я проявил в воинах больше интереса к походам, рассказал бы красивые истории о приключениях, всё было бы по-другому, и они желали бы воинских подвигов и славы. Но я этого вовремя не учёл, и гнал людей на войну директивно, не рассказывая, как это здорово побывать в дальних краях. Короче, надо было лучше промывать им мозг.
* * *
Я прожил на территории своего царства примерно пол года, но никаких признаков контрреволюции, либо ослабления нового царя не заметил. Наоборот, людям, а главное воинам, понравилось жить без войны, и они поддерживали своего нового царя. Хотя при этом, простых рабочих и ремесленников стали больше грабить, у многих отняли жён и отдали солдатам, это было не хорошо, но воины подавляли все беспорядки и железной рукой держали страну под контролем и в мире. Однако, я думаю, они как-то не учли того факта, что при таких тенденциях, в следующем поколении уже не будет ремесленников и простых трудяг. Впрочем, может, они решат этот вопрос иначе, отправляя своих детей в поле. Но происходящее мне совсем не нравилось, чисто морально. К тому же, мне надо было добить неандертальцев в Европе, я несколько раз напрашивался на аудиенцию к царю и упрашивал его дать мне крупный отряд воинов, чтобы отправиться в северные земли для уничтожения врага. Но тот каждый раз отвечал мне, что если он пойдёт людей, то уподобится мне во всём, и он этого не хочет. На самом деле он просто боялся ослабить свой авторитет и потерять власть, поскольку именно посылка воинов на край света была официальным предлогом для моего свержения. В связи с чем, я решил, что должен действовать сам. Я заранее подготовил большой запас инвентаря, обошёл весь город, нашёл около сотни единомышленников, что пожелали уйти со мной на север. Причём я понимал, что зачистить север от неандертальцев мы не сможем, слишком велики земли Европы. Поэтому я подобрал свой отряд половина на половину, мужчин и женщин, я решил построить новый город, и даже приметил место, северная окраина пролива Босфор, чтобы можно было, если что и на юг, но при этом как бы проще на север.
Однако, царь, узнав о моих приготовлениях. Строго настрого запретил мне уходить куда-либо с другими людьми. Он сказал мне: "если хочешь, иди один, а женщин я тебе с собой брать не позволю, не хочу, чтобы на севере родилась новая держава, могущественнее нашей и пошла потом на нас войной, а я знаю так и будет." Я его в принципе понимал, но не послушал. И мы тайно и во всеоружии покинули прочь город, потом собрались в условленном месте, и пошли на север. Я понимал, царь наверняка захочет остановить меня, и многие набивались ко мне в отряд, я знал, там могут быть предатели и шпионы, чтобы разрушить мою группу. В связи с чем я пошёл на хитрость. Я назначил два места встречи, своим самым верным людям, что изначально хотели идти со мной одно место, а предположительным шпионам, другое. Вычислить шпионов мне не составило большого труда. Я думаю, царь пытался арестовать всех, кто пришёл на второе место встречи, надеясь, таким образом разом захватить всех, но я его успешно перехитрил.
И мы, удачно избежав всех проблем, во всеоружии двинулись на север к проливу Босфор. Я думаю, если нас в начале и пытались преследовать и отыскать, то, во всяком случае, не сумели. Всего мой отряд насчитал ровно сто человек, пятьдесят женщин и столько же мужчин. Все женщины и мужчины моей крови, а значит, они проживут до шестидесяти лет и более. Возрастная группа, набранная мной от 19 до 30 лет, все в детородном возрасте и не слишком молодые, все сильные и умные. Среди нас было много профессиональных охотников и военных, бывшие разведчики дальнего обнаружения и некоторые офицеры моей армии. Кадровые военные с некоторым уровнем образования, также я взял около двадцати лучших ремесленников, эти не были приспособлены к дальним походам, но остальной отряд их защитит. Мы успешно и менее чем за месяц прошли через территорию современной Сирии и Турции и добрались до пролива Босфор, преодолели его по льду, потому что выбранное мной время года зима. И прямо на берегу, точнее всего в полу километре от берега пролива, я нашёл место для постройки нового города. Мы основали лагерь, построили ограду, успешно перезимовали, и наступило лето. Надо сказать, особых проблем с зимовкой не было, поскольку у нас в группе были опытные охотники. Они убивали крупных животных. И каждого убитого зверя нам хватало на несколько дней. Надо сказать, что за зиму и за весь поход не погиб ни один человек, вот что значит профессионализм. Дошли быстро и без потерь, и я бы даже не сказал, что нам тяжело было идти. Так что, переходы на большие дистанции это не проблема, главное, чтобы люди были хорошо подготовлены и с головой на плечах. В принципе, также, я когда-то в прошлом путешествовал один, покрывал десятки тысяч километров и ни разу не умер, была бы голова на плечах, и любая дистанция не преграда.
Лето здесь было коротким и прохладным, но всё же лето. Этим летом я построил на зиму более надёжные дома по типу землянок, а заодно я разведал, что здесь поблизости есть запасы подходящего камня, чего не было в великом царстве. А значит, здесь можно будет построить каменные дома, что меня так интересовало, других это волновало мало. Но уже летом мы по моей указке начали таскать камни с соседних холмов, и это было тяжело, таскать камни по 30 килограмм на три километра. И этим летом, я стал думать, как усовершенствовать устройство для переноски камней. В начале я сделал носилки на двух человек, на таких было достаточно удобно на плечах тащить по 60-70 килограмм зараз, но всё равно слишком сложно и далеко. И за лето мы выстроили всего один маленький каменный домик. Камня надо было много, таскать далеко, и никто особо часто без моей указки заниматься этим не хотел, непонятно зачем, а я не настаивал особо, боясь потерять авторитет, и чтобы люди не пожалели, что ушли со мной в поисках лучшей жизни. Ясно, что если так таскать, то мы будем строить по одному домику в год. В прошлом во Франции мы возили камни, спуская по реке на плоту, зараз помногу, но в этот раз подходящих рек не было.
Неожиданный подарок принесла зима, я вдруг допёр, что камни можно не таскать, а волочить по снегу, а если сделать плоскую деревянную гладкую поверхность, то один человек может волочить по снегу 50 килограмм и даже больше. И так появились первые лыжи, я сделал специальные, гладкие, деревянные поверхности с задранным носком, и на них можно было эффективно ходить по снегу. Появились первые сани, и первые лыжи и снегоступы для людей. Остальные члены племени были рады открытию, но не настолько как я, потому что для меня лыжи были новой технологией, что позволяла перевозить большие грузы на большие дистанции. И ещё я очень горько пожалел, что у меня не было лыж и снегоступов тогда, много лет назад, когда мы шли из Франции на юг по рыхлому снегу, во время наступления ледника. Много жизней было бы спасено, если бы такая простая вещь как снегоступы или лыжи, были бы спасены тогда. Правда, если бы тогда из ледяного похода вернулось бы больше людей, моя кровь сейчас не была бы в каждом из людей. Итак, используя первые сани, за зиму мы натаскали камней ещё на три домика.
А на следующее лето я придумал вещь, которая изменила всю историю человечества раз и навсегда. Я думал, как тащить одному человеку больший груз по ровной земле, и придумал колесо!! В начале я подкладывал круглые брёвна, чтобы по ним волочить большой камень, но это слишком сложно если тащить далеко, хотя при строительстве можно, если дистанции небольшие. И да по круглым брёвнам груз катится и можно двигать очень большой груз. Если для подъёма груза использовать рычаг. И я придумал, как закрепить круглую деревяшку, и это было сложно, я выстрогал из двух толстых брёвен два полу кольца, совместил их в одно колесо, сделал деревянную ось и скрепил колышками, залил смолой, и создал первую тачку. Диаметр колеса тачки был небольшим, меньше полуметра, но это было первое в мире колесо. И технология прижилась и была очень к месту, потому что раньше мы всегда таскали грузы на руках, либо привязывая к шесту между двумя носильщиками. Тачка позволяла тащить камни по 70 килограмм, и это было тяжело. Но легче, чем на спине. И мы сделали несколько тачек и стали на них возить камни.
Уже через два года, мы раскатали тропу от камненосных холмов. И построили много домиков для каждого члена племени, и каменные дома были лучше землянок, удобнее и в них можно было стоять в полный рост. В общем, наверное, можно было построить дома из брёвен, также как строили в Египте, но я помнил несколько сильных пожаров, что выжигали весь город, и меня это не радовало. Каменные дома выглядели мне более надёжными. К тому же, на самом деле, в Египте была особая порода дерева с мягкой древесиной, а здесь нет, обрабатывать дерево камнями в больших количествах весьма сложно. Так что, утверждение, что деревянные дома сделать проще спорно.
Как-то зимой я наткнулся на логово волков, волчица и несколько взрослых волков напали на меня, я с охотниками их успешно убил. Зато в самом логове меня ждал неожиданный сюрприз, я нашёл несколько совсем маленьких волчат, и те, вместо того чтобы напасть, полезли ко мне на руки. Они были совсем маленькими, и я приказал не убивать их. Мы кормили их и вскоре они подросли, но уже не нападали на людей, мы обучили их, и получилось домашнее животное, с которым очень удобно ходить на охоту. Я никогда не забуду этих первых волков, как здорово те загоняли дичь, как радовались людям, когда впервые в истории люди гладили их по шерсти, этих далёких предков современных собак. Нрав у первых волков был суровый, и нам первое время нередко приходилось зверски наказывать их за укусы или недовольство людьми, но мне удалось их приручить и воспитать. Главное, чтобы в животном был страх, табу на укус любого человека без прямой команды хозяина. И волки стали верными и послушными охотничьими собаками.
Впрочем, фантастические открытия и приобретения того периода не закончились. Я тогда подумал, что если мы смогли приручить для охоты волков, то можно приручить и других животных. Я подумал, что таскать летом камни самому слишком сложно, а многие животные на самом деле куда сильнее людей. А если животное травоядное по своей природе, то кормить его не составит труда. Здесь в холмах обитало достаточно много крупных баранов. Я изловил несколько мелких барашков, выходил и вырастил их, и они привыкли жить рядом с людьми. Бараны оказались менее приручаемы, чем волки, и менее послушны, зато не умели кусаться. Я думаю, неспособность барана привязаться к хозяину объясняется их крайне низким уровнем интеллекта. Волки обычно вступали в психическую связь с хозяином и обладали верностью, не бросали хозяина никогда, бараны не были на это способны, зато гораздо слабее и менее опасны. Мы построили для них загоны из веток и следили, чтобы те из них не убегали. Я научил баранов таскать повозку с камнями, завязывая по два на одну тягу. Взрослые самцы баранов неплохо таскали на себе повозку с достаточно большим грузом, теперь мы могли загружать по сто килограмм камней и более. В принципе, как тяговое животное два барана заменяли четырёх человек, только люди, таская тяжёлые камни, быстро начинали проявлять недовольство, а на недовольство баранов мне было пофигу.
Каменное строительство в нашем городе продолжалось, я построил много обширных каменных домов, изготовил для них из дерева мебель. А также я построил себе и своим гвардейцам крупный трёхэтажный каменный замок. Теперь все потребности людей в жилье были решены. Появилось множество детей, и я ожидал в будущем прирост населения. Теперь мы жили достаточно весело, с двумя типами прирученных животных, с баранами и первыми прасобаками-волками. Я понял, что прогресс пошёл семимильными шагами, и уже был рад, что ушёл прочь из Египта.
Поскольку бараны ели траву, то мы запасали на зиму сено, и в достаточно больших количествах, это, кстати, проще, чем добывать им зимой на прокорм кору деревьев. В итоге усложнилось наше сельское хозяйство. В итоге мы могли легко прокормить значительно количество баранов зимой.
Спустя всего два года количество баранов расплодилось неимоверно, и я не знал, куда их девать, и я подумал, а почему бы и нет? Взял, увёл двух баранов подальше в лес, и убил их, вырезал мясо, и мы все, включая волков, благополучно его съели, и остальные бараны не догадались. С тех пор мы стали убивать и есть лишних баранов регулярно, это, кстати, гораздо проще, и безопаснее чем охотиться. В конец я так обнаглел с убийством баранов, что стал делать из их шкур шубы для своих подданных, но бараны были настолько тупыми, что абсолютно нормально относились к шкурам из своих товарищей, и то, что они пахли мёртвыми баранами, их нисколько не смущало. А шкуры баранов были очень тёплыми, и из них получались хорошие зимние вещи. Так зародилось скотоводство, снабжавшее нас мясом, и я понял, чтобы есть мясо, необязательно охотиться, достаточно держать крупное стадо баранов. И это притом, что первых баранов я ловил с целью использования как тягловых животных. Волков надо сказать тоже приходилось ограничивать в размножении, те бесились от этого, и пытались кусаться, в общем, убийство каждого поколения щенков было целым конфликтом, но я всё равно следил, чтобы волков в селении было не более тридцати, иначе они ели слишком много мяса. Таким образом, волков мы убивали в раннем возрасте, так было безопаснее, а баранов наоборот выращивали на убой до максимального размера. Причём своих волков охотники воспринимали как товарищей по оружию и друзей, привязывались к ним, а бараны были просто тупым скотом.
