Основа 'группы фон Бассе' — свежая, 'не пуганная' Восточным фронтом' северогерманская 225-я пехотная дивизия. Эта дивизия только что прибыла из Франции. Там она комплектовалась в основном французским трофейным стрелковым оружием и артиллерией, французскими зенитками и грузовиками, лошадьми, амуницией, внештатной французской бронетехникой и танками. Все командиры дивизий, формируемых или расквартированных в заключившей с Гитлером по-свойски перемирие Франции, всегда прихватывали из французских арсеналов сверх штата различную бронетехнику. Такие танки начальник генштаба OKH Гальдер называл 'дикими'. Но это войскам не возбранялось. 'Хочет пехота иметь свои танки? Пусть имеет, раз есть возможность!' В общее число 'своих' танков такие 'дикие' танки, как и другую 'дикую' бронетехнику, Wehrmacht не включал.
У фон Бассе имелись также преданные ему L армейским корпусом немецкие танки PzKpfw.IV и III, бронированные французские машины артиллерийских наблюдателей, командирские и разведывательные бронемашины, импровизированные самоходки на базе танкеток, подвозчики боеприпасов, тягачи, автобусы, заправщики, мотоциклы, велосипеды. Но что характерно — запасливый фон Бассе доставил свою дивизия в Россию без зимнего обмундирования, хотя катастрофа с замерзающими насмерть и 10 процентами обмороженных каждый день под Москвой и Тихвином уже произошла и должна была научить уму разуму прусских вояк. Но нет! Капиталистам хоть кол на голове теши! Всё как об стенку горох! Под Ленинград из Тильзита дивизия фон Бассе шла по лютому морозу моторизованным маршем без зимнего снаряжения. Маршевые группы продирались с большим трудом через снег и лёд. Грузовики, тягачи, самоходки, танки ломались и создавали заторы.
Выяснилось 'вдруг' в январе 1942 года, что вода в радиаторах французских машин, масло и аккумуляторы не приспособлены к морозам. Когда их застывшие моторы и масло пытались разогревать снизу кострами, машины и танки горели. Опять 'азиатские орды' виноваты, или руки не из того места растут? Побросав по дороге на фронт множество французского транспорта и бронетехники, подлецы стали использовать советские трофейные машины и даже сани. Особую зависть вызывали рассказы встречных фронтовиков, одетых в советское зимнее обмундирование, что у Т-34, например, есть внутри печка для обогрева экипажа за счёт тепла двигателя, прицелы Т-34 не запотевают и масло в накатниках пушек не загустевает, и что у 'унтерменшей' есть химические грелки, которых хватает на сутки, стоит только налить в них 50 граммов воды.
Когда фон Бассе в конце декабря грузил в безмятежном Амьене свою 18-тысячную банду откормленных захватчиков для убийства славян и коммунистов, температуры там составляла +16 градусов. Бросать войска из Франции, где в декабре и до +20 градусов тепла может быть, в Россию, где 35 градусов мороза без зимнего обмундирования — верх глупости и некомпетентности в военном деле. Дивизия оказалась сразу обескровлена на 10 процентов за счёт только обморожений! 'Ничего, фрау ещё нарожают!' На всём Восточном фронте шло наступление 'уничтоженной в котлах 1941 года' Красной Армии, противостоять которым уполовиненный Wehrmacht мог только с напряжением всех сил. Горело во всех углах! Где уж тут думать? Вот и здесь следовало срочно затыкать немецким мясом дыры в обороне под Ленинградом из-за сокрушительного удара 2-й Ударной армии.
Но вот, вроде, добрались 'французы' фон Бассе кое-как гусиным шагом до Красногвардейска, бывшей Гатчины, под гром артиллерийской канонады. В Гатчине 'французы' разместились в полуразбитой необогреваемой казарме при 40-градусном морозе и сильном восточном ветре. Вся еда и вода в термосах и котлах замёрзла; внутри казармы зловоние и антисанитария. Не замёрз только французский коньяк. Вот вам ещё 10 процентов обмороженных. Такая судьба постигла почти все дивизии из Европы, которыми Wehrmacht 'квалифицированно и умно' восстанавливал Восточный фронт в конце 1941 — начале 1942 года! Вот как воевала 'самая сильная армия мира'!
В ночь на 4 февраля семь самолёто-вылетов на бомбёжку Большого и Малого Опочивалово провели Р-зет из состава 586-го легкобомбардировочного авиаполка. После нескольких прямых попаданий 100-килограммовых авиабомб в расположении оккупантов возникли три больших пожара. Всю предыдущую неделю авиаторы этого полка бомбили Спасскую Полисть, делая до 5 самолётовылетов на машину за ночь.
Новое пушечное мясо 'группы Кёппеля' приняло на себя оборону в опорных пунктах Мостках и Любино Поле. В Мостки прорвался через лес I батальон 377-го пехотного полка 225-й пехотной дивизии генерал-лейтенант фон Бассе. Из-за действий диверсионно-разведывательных групп лыжников, Кёппель не мог создать сплошную линию обороны в лесу западнее железной дороги и организовать постоянное снабжение Мостков и Любина Поля. Для того, чтобы доставить в Мостки 12 саней с боеприпасами, шнапсом, эрзац-хлебом, печеньем и сардинами, пришлось гнать между ними 4 танка Pz.Kpfw.III и три бронетранспортёры Sd.Kfz.250. На обратном пути подорвались на минах один Pz.Kpfw.III и один Pz.Kpfw.III.
Командный пункт Кёппеля и III батальон 3-го полка SS Polizei-Division оказался в окружении в лесу. Хорошо хоть эсэсовцев грели меховые штаны. Гиммлер позаботился. Жаль все штаны в блохах, а на морозе не почешешься. Да уж, не такой была мечта оккупантов! Зато эсэсовцы I батальона 2-го полка SS Polizei-Division, из-за которых Гитлер затеял операцию, наконец-то выбрались в Трегубово. 'Герои' имели в строю лишь 4 офицера, 20 унтер-офицеров и 57 рядовых из 850 человек первоначального состава. Разгром. Как-то не очень внятно позаботился фюрер о своих кровавых псах.
Тем временем после мощной артиллерийской подготовки штурмовые группы 374-й 'красноярской' стрелковой дивизии Витошкина выбили войска 'бригады Кёхлинга' со станции Спасская Полисть. Из-за сильных артобстрелов и атак войска подлецов в 'крепости' Спасская Полисть непрерывно редели, массово выходило из строя вооружение. Идущие на пополнение к Спасской Полисти оккупанты теряли значительную часть людей уже в пути: советская артиллерийская и авиационная разведка работала хорошо. Морозный воздух над 'крепостью' Гитлера день и ночь наполнял гул и дым взрывов артиллерийских снарядов, свист пуль и трещотка пулемётных очередей. Подлецы взорвали мост через Полисть в 'кладбищенской роще', чтобы оградить себя хотя бы здесь от возможности прорыва советских танков. Кёхлинг получил для восполнения потерь дивизион лёгких орудий, подразделение лыжников, пехотный батальон и наземные части Luftwaffe.
Глава 5. Горячий снег февраля
5 февраля на южной окраине Спасской Полисти 'антюфеевцы' по большей части перебили эсэсовцев и все другие подразделения 'бригады Кёхлинга', а остатки вытеснили в северную часть села к высоте с церковью Троицы и станции. Используя этот успех, в 11:30 штурмовые группы 374-й 'красноярской' стрелковой дивизии Витошкина ворвались в опорный пункт Спасская Полисть с юга. Начались уличные бои невиданного ожесточения. Наводчик 1246-го стрелкового полка 'красноярцев' красноармеец Ощепков из своей 'сорокопятки' сжёг в уличном бою три контратакующих Pz.Kpfw.III, уничтожил две пулемётные точки. Картечью расстрелял более 40 гитлеровцев. Пал смертью храбрых командир 1242-го стрелкового полка Гордин. Он лично командовал оборудованием позиций штурмовых и блокирующих групп, размещением огневых средств. Пал смертью храбрых начштаба 'красноярцев' полковник Бонифатьев, который под сильным огнём руководил боем, снабжением, выносом раненых. В ходе уличных боёв вся Спасская Полисть освобождена. Враг отхлынул в стоящую вплотную к 'крепости' деревню Остров. В домах, ДЗОТах, траншеях, на улицах и переулках, на шоссе 'красноярцы' насчитали более 500 свежих трупов завоевателей, а в подвалах обнаружены заиндевевшие штабели убитых ранее.
Штурмовые группы 1236-й и 1238-й стрелковых полков 372-й 'алтайской' стрелковой дивизии Коркина при мощной поддержке артиллерии и миномётов атаковали с востока в направлении на Трегубово позиции 'группы Дойч' из 'бригады Кёхлинга'. Один из опорных пунктов оккупантов оказался здесь окружён и уничтожен. На участке 'группы Хойн' при поддержке 'кукушек' — засевших на деревьях 'алтайских' снайперов, а также миномётов, подразделения Коркина наконец-то закрепились у реки Полисть. Ударная группа из бойцов 1226-го и 1238-го стрелковых полков 'алтайцев' общим числом 350 человек под командованием командиров полков майоров Кокшарова и Лемешко с боем перешли шоссе Чудово — Новгород и углубились в лес между шоссе и железной дорогой. Снабжение укрепрайона Спасская Полисть от Трегубово на Спасскую Полисть прервалась. Колонны снабжения туда снова больше не могли проходить даже в сопровождении танков. Двигаясь в сторону Трегубово, ударная группа завязала бой с частями 'группы Хоффманна', 'группы Дойча', 'группы Ортлера'. На шоссе установлены мины. Прорыв подлецы с трудом закрыли 'мясной' контратакой под сильным обстрелом советской артиллерии. Использованный при этом батальон из резерва понёс тяжёлые потери. Но передовая группа 'алтайцев' у шоссе сама попала в окружение. Начались дни великого подвига самопожертвования.
Командир 'алтайцев' Коркин сам лично храбрый. 36 лет. Из алтайской деревни. В армии с 1928 года. Курсантом полковой школы участвовал в 1929 году в боях на КВЖД с белокитайцами. Награждён. Закончил Иркутские пехотные курсы. Со 2-го курса Военной академии Фрунзе отчислен за недисциплинированность. Любил говорить правду в глаза за что и поплатился. Вероломное нападение капиталистов встретил ранним утром 22 июня 1941 года на острие удара группы армий 'Юг' в Раве-Русской на Западной Украине в качестве командира 139-го стрелкового полка. Во взаимодействии с частями 91-го погранотряда и 209-го корпусного артполка отразил первый удар и отбросил передовые части агрессоров к границе. В течение пяти суток героически оборонял с другими войсками Рава-Русский укрепрайон и отступит только при угрозе окружения, потеряв до 2/3 людей. Отходил через Жулкев, Глиньско, Фуйна на восток. Оборонялся на фронте Добросин, Стажиска у Львова, прикрывал с другими войсками арьергарда отход 6-й армии Музыченко с Западной Украины. В июле 1941 года попал в окружение. Вышел. Участвовал в наступлении на Сквирском направлении, в отражении ударов между Фастовом и Белой Церковью. Неоднократно лично водил батальоны в атаку. Отходил к Днепру, оборонялся на Каневском плацдарме. 14 августа направлен для принятия командования над 372-й стрелковой дивизией, формировавшейся в Барнауле. С 6 января 1942 года наступал через Волхов и далее вёл бои на Волховском плацдарме. Всё бы хорошо, но, к сожалению, отважный командир имел вспыльчивый, неуживчивый характер, мог ударить подчинённого, злоупотреблял алкоголем. Выпивали конечно все и неуставные отношения тоже случались, порой под градом снарядов ударить дурака по скуле и обложить нецензурно лучше, чем отправить его под суд Военного трибунала. Но Коркин ещё и дерзил начальникам. Если бы не его изумительная храбрость — бойцы как его завидят в цепях, сразу 'ура!' и вперёд — не сделался бы он даже майором. Теперь вот комдиву грозило понижение до бригады.
Активно действовала у Спасской Полисти авиация ВВС Волховского фронта. Штурмовики Ил-2 из 175-го штурмового авиаполка Валивахина провели 20 боевых вылета. Скоростные бомбардировщики Пе-2 из 121-й бомбардировочного авиационного полка Дояра провели 18 боевых вылетов. Уничтожено 7 ДЗОТов и блиндажей, гаубица, зенитка, зенитный пулемёт, 6 станковых пулемётов, противотанковая пушка, 8 грузовиков, легковой вездеход, 6 повозок, 2 мотоцикла, склады боеприпасов и продовольствия, убито около 80 оккупантов, более 130 ранено.
В штурмовках принимали участие истребители МиГ-3 из 2-го гвардейского истребительного авиаполка Метёлкина. Патрулирующие шоссе истребители Bf 109G из 54-й эскадры 'Зелёное сердце' от боёв с гвардейцами Метёлкина уклонялись и привычно ждали момента для атаки на какой-либо самолёт, поврежденный зенитным огнём. Стервятники. Немудрено, если учесть лучшую подготовленность советских лётчиков. Это хорошо видно по количеству самолётов, потерянных в бою десятью лучшими асами ВВС Красной Армии и десятью лучшими асами Luftwaffe.
10 лучших асов Luftwaffe потеряли в 24 раза больше самолётов, чем 10 лучших асов ВВС Красной Армии. Вот простой и наглядный показатель существенной разницы в подготовке военных лётчиков и свойств самолётов. Среди лучших асов Luftwaffe имелись такие, кто терял по 18 самолётов. Самый лучший ас Luftwaffe, обладающий самой большой коллекцией приписок и самыми высшими наградами — это Хартманн, который вообще отличился тем, что выпрыгнул с парашютом из исправного истребителя, испугавшись вступить в бой с противником. Не удивительно, что лётчики Luftwaffe уклонялись от боя с советскими пилотами.
Советский фронтовой лётчик после аэроклуба обычно летал в авиационной школе от 9 месяцев до 12, потом в авиационном училище от 9 месяцев до 12, потом летал несколько месяцев в запасном авиаполку, затем на фронте некоторое время на лёгких заданиях. В запасном полку на боевых самолётах налёт составлял 10 часов, и с начала обучения общий налёт доходил до 150-200 часов. Масса времени посвящалась на земле обучению на тренажёрах, макетах, 'пеший по лётному', работе по учебным фильмам, учебникам и пособиям. Всё, что нужно делать в воздухе в бою, на земле отрабатывалось до автоматизма. Командиры звеньев и эскадрилий проходили дополнительную подготовку. На каждом этапе более чем годовой подготовки, осуществлялась постоянная сортировка курсантов по психо-физическим данным на истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков. В истребители после постоянного отсева попадали лучшие из лучших. Гитлеровцы гнали в истребители всех подряд.
Отлично подготовленные фронтовые лётчики, заряженные любовью к Советской Родине, умелые авиаторы, герои по натуре, не то, что уклонялись от боя, как стервятники Геринга, а специально охотились за асами подлецов, сбивающих подранков, да так охотились, что асы 54-й истребительной эскадры 'Зелёное сердце' закрашивали свои эмблемы...
В этот же день из состава ВВС Волховского фронта убыл на переформирование и укомплектование в 8-й запасной истребительный авиаполк 515-й истребительный авиаполк Баранова. С 1 октября 1941 по 5 февраля 1942, находясь в составе ВВС Волховского фронта, его лётчики уничтожили 21 самолёт Luftwaffe в 53 воздушных боях. Провели 975 боевых вылетов на прикрытие войск и ударных самолётов и 68 штурмовок. Свои потери — 18 самолётов, погибло 11 лётчиков.
И вот 'крепость Спасская Полисть' фактически пала. Все инженерные сооружения разрушены. Зимний ветер пел песню в трубах сгоревших изб. Всё вооружение обороны уничтожено или повреждено. Перемолоты отборные эсэсовские части, масса подлецов с Ленинградского фронта отправлена подыскивать местечко в аду для своего бесноватого фюрера. Разбитые части 215-й пехотной дивизии отправились на переформирование. 'Волховский рукав' теперь существовал как единое целое только за счёт позиций, образованных 'по-красноармейски' 'группой Кёппеля' в лесу западнее железной дороги. Разгром 'бригады Кёхлинга' досталась дорогой ценой. С начала наступления 13 января в боях за Волховский плацдарм и опорные пункты на шоссе 'антюфеевцы' и дивизия Витошкина потеряли по 1600-1700 человек убитыми. Из них более половины — в сражении за Спасскую Полисть. Легко ранеными оказались почти все оставшиеся в строю. Но советские герои сражались и погибали с полной уверенностью в правоте своей борьбы, они знали, что за ними придут новые бойцы и врага разобьют. Потери оккупантов оказались выше. Однако это гитлеровских генералов не смущало. Wehrmacht в традиции германской армии времён кровавых мясорубок под Верденом и на Марне, считал солдат мусором. Генералы при капитализме — плоть от плоти хозяева капиталистических демократий, которые считали мусором всех простых людей.
