Шлем 7 в. до н.э.
В тридцатилетие, приписываемое Туллу Гостилию, альбанские рексы из рода Юлиев решили восстановить позиции на Тибре. При этом, требуя от римлян союзнической верности, альбанцы были формально абсолютно правы. Хотя античные писатели не жалеют чёрной краски изображая альбанского вождя Меттия Фуфетия мы видим, что конфликт был спровоцирован Туллом, упрямо уходившим от мирного решения противоречий, усугублявшим их и проявившим редкостное веролом-ство. Третий римский рекс выглядит в этой ситуации циничным и рас-чётливым агрессором.
Итак, римляне сверх ожидания заартачились и отказались при-знавать верховенство чисто латинской Альба-Лонги, угрожавшее един-ству их подиэтнического образования.
Римских рексов сабинского происхождения, чьи образы впослед-ствии слились в образы Нумы Помпилия и Тулла Гостилия, особенно и персонально не устраивал вариант альбанского вмешательства. Ведь это сводило на нет их мечты о династической передаче власти.
Для альбанцев римская строптивость означала потерю очень важных позиций в противостоянии этруской экспансии. Война а этой си-туации была невыгодной обеим сторонам и сама собой напрашивалась мысль о старом добром ритуальном единоборстве, "божьем суде", при-зом в котором станет контроль над левобережьем Тибра.
Поединок был организован, причём, скорее всего, в нём приняли прямые родственики (сыновья?) римского и альбанского вождей. Побе-дили римские поединщики, альбанцы отказались от претензий на власть в Риме, олицетворяемую титулом рекса.
Большим испытанием для римлян стало столкновение с полула-тинскими-полуэтрусскими Фиденами. Для альбанцев это было подарком судьбы. У них появился шанс, сохранив за собой в конфликте роль сто-роннего наблюдателя, либо подмять проигравший эту войну Рим, либо сломить ослабленных потерями римлян-победителей. Но альбанцы недооценили "детей волчицы". После "фиденского блицкрига" римляне на удивление быстро прегруппировали силы и наесли удар Альба-Лонге. Теперь уже формальная правота была на их стороне — альбанцы нарушили договор. И римляне, как всегда впоследствии будут делать, не преминули подчеркнуть справедливость акции.
Строго говоря, Альба Лонга не была городом в полном смысле этого слова — укреплённым ремесленно-торговым населённым пунктом. Хотя это был отлично защищённый как природой, так и фортификаци-онными постройками оппидум — сборное место войск союза латинских племён. Именно тем, что Альба Лонга не являлась многолюдным горо-дом и объясняется та лёгкость, с которой римляне стёрли Альба-Лонгу с лица земли после победы и депортировали её жителей: разрушать бы-ло практически нечего.
Монеты императора Антонина Пия с изоб-ражением щита анцила
Нельзя считать казнь Метия Фуфетия результатом произвола и садистского остроумия Тулла Гостилия. Расправа над вождём альбанцев ужасна с точки зрения современного человека, однако для латинов той поры она носила ритуальный характер, была делом неприятным, но по-нятным, богоугодным и оправданным. Меттий Фуфетий попрал священ-ный договор (лат. foederis Romani Albanique ruptor), за что и был нака-зан.
"Особенностью первоначального палатинского Рима было то, что он находился в пограничной с сабинами и этрусками области. Прак-тика отношений с соседями привела к подключению в союз царских ро-дов представителей сабинского Капитолия, а затем Квиринала. Это вы-звало вытеснение при Ромуле из трехродового союза "династии" Лави-ния, а при Тулле Гостилии — Альбы-Лонги" . Но не только это — победа над Альба-Лонгой имела три последствия.
Во-первых, Рим вышел из-под контроля Альба-Лонги. Это не означало полной самостоятельности, так как этрусское влияние не толь-ко сохранилось, но и возростало. Но теперь, по крайней мере, сложи-лась вполне определённая ситуация — Рим перестал быть яблоком раз-дора между латинским союзом и этрусками.
Во-вторых, союз латинских племён, потерявший центр, превра-щался в потенциальную добычу римлян.
В-третьих, альбанские латины, переселённые в Рим, обеспечили численное превосходство своим римским единоплеменникам и сабин-ское влияние резко упало. Римские и альбанские латины нанесли пора-жение свободным сабинянам близ Злодейского леса, после чего латин-ское преобладание в Риме еще более усилилось. Надо помнить также, что Эмилии вместе с Юлиями были знатными альбанскими родами, воз-водившими себя к Энею. После переселения в Рим они придали тамош-нему безродному сброду респектабельность.
Легенды утверждали, что набожный Нума Помпилий однажды воздел в молитве руки, стоя на пороге дома. И вдруг прямо в его руки с неба упал щит. Небесный глас повелел беречь щит как гарант процвета-ния Рима. Нума тут заказал одному этрусскому кузнецу Мамурию Ве-турию, одиннадцать копий щита, так что никто не мог найти среди них подлинный щит. Назначив затем двенадцать жрецов-салиев, рекс отдал им щиты.
Туллу Гостилию приписывают упорядочивание деятельности жрецов-салиев (лат.salii) или "плясунов". Они служили богу Марсу, точнее двум Марсам (лат. Mars Gradivus, Mars Quirinus). Резиденция од-ной группы (лат. curia Saliorum) находилась на Палатинском холме. По-этому первых звали палатинскими салиями (лат. salii Palatini). А свя-щенное хранилище (лат. sacrarium) другой расположили на Квириналь-ском холме, так что вторых называли салиями квиринальскими (лат. salii Quirinales). И палатинские и квиринальские салии имели отдельные священные тексты, исполняли отличающиеся обряды. В чём заключа-лись различия установить невозможно. В священных хранилищах сбе-регали священные щиты (лат. ancilia) Марса Градива и Марса Квирина. Вся ритуальная активность салиев как раз сосредотачивалась на этих щитах. Зимой щиты находились в покое, в в начале марта (месяца бога Марса) их приводили в движение (лат. ancilia moventur). Салии надевали яркие военные облачения и остроконечные шлемы. Они отправлялись от холма к холму, держа в одной руке палку, в другой — щит-анцил. В заранее выявленных гаданием местах салии устраивали остановки и начинали распевать салийские песни (лат. carmen Saliorum), и сиполнять пляски с особым тройным притопыванием (лат. tripudium). При этом жрецы отбивали такт палками по щитам. Завершался ритуальный обход у особых зданий, где щиты оставляли на ночь и устраивали трапезу. В конце месяца, посвященного Марсу, салии сворачивали свою активность вплоть до "дней очищения оружия" (лат. armilustrium) в октябре, после чего священные щиты вновь помещали на зимний отдых.
Интерес бравого вояки Тулла Гостилия к салийским обрядам легко объясним. Начиная летнюю военную кампанию, рекс посещал святилище Марса (лат. sacrarium Martis). Салии возносили молитвы и приводили в движение священные щиты божества. Для римлян Марс являлся покровителем их войска, незримо предводительствующим и даже лично участвующим в боях. Манипуляции с анцилами имели це-лью предложить Марсу неузнаваемый для человеческих глаз щит. Когда заканчивались летние кампании, требовалось очистить щит Марса от пролитой вражеской крови самым простым способом — обстукивая его палкой. Римляне тут не были исключением, у многих индоевропейских народов удар считается средством изгнания зла, недоброжелательства, враждебности.
Подведём итоги. Яков Перизоний высказал в своё время догадку о том, что "народные песни" стали источником произведений римских писателей по ранней истории Рима. Сам Перизоний, не придавая боль-шого значения своей "песенной теории", не задавался целью выяснить, какое именно влияние народные былины оказывали на римскую тради-цию. На примере сказания о Тулле Гостилии мы видем: в некоторых случаях — целиком и полностью определяющее!
Алексeев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М.,1990
Гиренко Н.М.Социология племени. Л., 1991
Кагаров Е.Г. О царской власти в древнем Риме. Воронеж, 1910
Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса. М.,1983
Немировский А.И. История раннего Рима и Италии. Возникнове-ние классового общества и государства. Воронеж, 1962
От доклассовых обществ к раннеклассовым. М., 1987
Энман А. Легенда о римских царях ее происхождение и развитие. СПб., 1896
В1och R. The Origins of Rome. N. -Y., 1960
Cardinali G. Le origini di Roma. Roma, 1949
Сiасeri E. Le origini di Roma. Milano, 1937
Gabba E. Roma arcaica. Storia e storiografia, Roma, 2000
Ziolkowski A. Storia di Roma, Milano, 2000
11-12. Анк Марций (642 — 617 гг. до н. э.)
1.Этрурия в 7в.до н.э.
2.Ancus Martius et populus Romanus
3.Сказ о Тарквинии
"Курганная" этрусская гробница
"История римских царей тем отличается от летописной истории республики, что у нее нет никакого, так сказать, хронологического ске-лета. ...установлено, что царская история первоначально даже вовсе обходилась без хронологических дат. Вся хронология древнейшего пе-риода Рима основана на искусственном вычислении. От основания рес-публики до нашествия галлов круглым числом считали 120 лет, на пе-риод же царей отвели времени вдвое больше, 240 лет, причем семи ца-рям давали приблизительно по одному поколению, трети столетия. Этому основному числу придавали более правдоподобия, разнообразив его, то убавляя, то прибавляя по несколько лет" .
Национальный Этрусский музей. Рим
Экспозиция Национального Этрусского музея. Рим
1. Этрурия в 7в.до н.э.
Этрурия никогда — к счастью для Рима! — не стала политически единой. Однако её раздробленность ни в коем случае нельзя трактовать как слабость и отсталость. Напротив, седьмой век до нашей эры стал порой дальнейшего развития этрусского хозяйства.
В Этрурии трудились рудокопы, углежоги, литейщики и кузнецы, каменщики, лесорубы и плотники, строители, гончары, кожевники, са-пожники и шорники, ткачи и красильщики. Итальянские археологи в до-статочном количестве обнаружили ремесленные инструменты: верете-на, пилы, топоры и тесла, наковальни и молоты и многое другое.
Этрурия — единственная по-настоящему богатая рудами область Апеннинского полуострова. Этруски наладили постоянную добычу по-лезных ископаемых во впечатляющих масштабах. Они использовали открытые разработки, карьеры, а также шахты и штольни. Шахты были простыми, не очень глубокими, Разрабатывали месторождения железа и цветных металлов (меди, свинца, серебра, цинка) вокруг Кампилья-Мариттима, в Коллине-Металлифере близ Популонии, на Эльбе.
Раскопки итальянских археологов показали, что в Этрурии 7 в. до н.э. стояли целые шахтёрские посёлки. Подробности работы этрус-ских рудокопов нам неизвестны. Поскольку рабовладение в ту пору не было развитым, скорее всего добыча руд была уделом свободной бед-ноты. Труд этот был ужасающе изнурителен и опасен. Их орудиями труда были кирки, молоты и клинья, лопаты, корзины для вытаскивания руды на поверхность.
Напомним: при своём появлении в Италии привозное железо це-нилось почти так же, как золото. В седьмом же веке до нашей эры желе-зо превратилось пусть и не в дешёвый, но доступный материал для мас-сового производства орудий труда. Первичная переработка железной руды поначалу происходила на острове Эльба ("античное железорудное Эльдорадо"). Но местные леса были мгновенно переведены углежогами на древесный уголь и пришлось руду отправлять на полуостров, где из неё вываривали железо. При этом технология варки железа оставалась примитивной и малорентабельной.
Археологи также исследовали остатки плавильных печей для медной руды в виде усеченного конуса с диаметром у основания около 2 м. печи выкладывали огнеупорными плитками. Перегородка с отвер-стиями отделяла верхнюю ёмкость печи от нижней, в которой была не-большая дверка. Медной рудой и древесным углём заряжали верхнюю камеру, при этом уголя требовалось в два раза больше, чем руды. Раз-жигали огонь и раплавленная медь стекала сквозь перфорацию в ниж-нюю ёмкость, откуда и вынимали слиток. Археологам удалось обнару-жить не очень хорошо сохранившиеся, клещи, которыми хватали и пе-ретаскивали раскалённый металл, формы из обожженной глины, исполь-зовавшиеся для отливки.
Зато стратегически важного олова в доступном для тогдашних методов добычи виде в Италии не было. Ввоз "белого металла" с Бри-танских островов (с полуострова Корнуэлл) был некоторое время един-ственным и очень дорогим вариантом. Вдобавок "Северный Оловянный путь" монополизировали финикийские полуторговцы-полупираты. Но этруски отыскали речные маршруты по Роне, Соне и Сене к Ла-Маншу и далее к Британии. Олово вновь стало поступать в Этрурию, причём в таком количестве, что этрусские литейщики стали производить бронзу в большом объёме. Бронзу великолепную настолько, что греки признава-ли: этруски превзошли их в этом ремесле.
Бронзовые сосуды этрусского производства многообразны по формам и объёмам. Это тазы и кувшины, черпаки и сита, ойнохои, кра-теры, гидрии, чаши для возлияний. Многие сосуды украшены фигурка-ми, барельефами и представляют собой подлинные произведения искус-ства с изумительно тонко выполненными литыми ручками. Изогнутым ручкам придавали форму птичьих голов или морд животных.
Бронзовые светильники этрусского производства также поража-ют многообразием — от простых однорожковых до изумительной лампы с шестнадцатью носиками, обнаруженной в Кротоне. Для масляных све-тильников изготавливали украшенные фигурками людей и животных бронзовые канделябры.
Особой популярностью пользовались жаровни этрусского произ-водства: для благовоний, для обогрева дома. Одни из них — круглые, с ручками для переноски, другие — прямоугольные на колесиках. В ком-плекте с обогревающей жаровней могли быть совок для собирания го-рячего угля с изумительными литыми ручками, щипцы и кочерга, ручке которой часто придавали форму человеческой головы.
Бронзовый светильник. Му-зей этрусской академии. Корчена
Бронзовые зеркала
Из бронзы отливали крюки для мяса, треножники для котлов, подставки для посуды. Изготавливали также пользующиеся большим спросом вертелы для жарки мяса. Их приобретали в комплекте подстав-ками для дров и решеткой для приготовления пищи над углями.
Бронзовые ручные зеркала также прославили этрусских литей-щиков. Обратные их стороны покрыты резьбой или горельефами. Иде-ально отполированные с лицевой стороны диски крепили к ручкам из слоновой кости или дорогой древесины.
Примерно в середине 7 в. до н.э. в Этрурии начинается взлёт глянцевой черной керамики буккеро с включением ориентализирующих мотивов. Кроме того, гончары Этрурии копировали стили и сам матери-ал ввозимой коринфской керамики. Со временем точная имитация сме-нилась "вариациями на коринфскую тему". На этрусскую чернофигур-ную керамику оказали значительное влияние также афинские стили.
В Этрурию вввозили (скорее всего — карфагеняне) слоновую кость, а этрусские мастера, подражавшие восточным стилям, делали из неё шкатулки и кубки, украшенные барельефами.
Ювелиры Этрурии искусно подражали умельцам восточных стран. Они применяли гравировку и филигрань. Но более всего их про-славило ззернение, когда маленькие шарики золота припаивали на по-верхность украшения, сливая их в сложный узор. Греки оказали весьма сильное воздействие на этрусских ювелиров. Знакомство с греческим искусством привело к тому, что этрусские украшения стали менее вы-чурными и тяжеловесными. Более изящными стали, например, серьги и кольца, украшенные рельефами, либо гравировкой.
