— Слушай, не знаю и знать не хочу, что ты там опять задумал, но я требую, чтобы меня доставили в родную вселенную, немедленно! — Потребовал Соник. — Я тебе не верю!
"Черт! Похоже, он вам не доверяет. Если честно, то и у меня уже нет никакой веры вам"
— Как я тебя доставлю обратно? Это же невозможно! По крайней мере, я не знаю как.
— У нас не так много времени! Сколько я валялся без сознания?
— Три дня.
— Что?!! Так это получается, что Шэдоу ударит завтра, или послезавтра?
— Получается так. Но мой план сработает, даже если он довершит дело.
— В чем твой план?
— Я написал рассказ, изменил одну вселенную, и там появилась штука, исполняющая желания. С ее помощью думаю выкрутиться.
— Это безумие!!! Эми, неужто ты веришь этому болвану?!!
— Я вынуждена. Иного выхода нет. Тем более его план не такой уж и бессмысленный.
— Не знаю, как вы, а я не хочу быть частью этого плана! Слушай, Дима, чтобы ты там себе не думал, я останусь собой, и действовать буду согласно своей совести. Подумай еще раз, нет ли способа доставить меня обратно?
— Даже если есть, то я о нем ничего не знаю, честно.
— А как же эта "тарзанка"?
Тут не выдержала Эми:
— Какая тебе к черту "тарзанка"? У тебя от прошлого сеанса душа едва на части не развалилась! Нет, этот способ слишком экстремален, ты попросту умрешь.
— Да? Но ведь... Поклянись, что не знаешь способа доставить меня обратно.
— Соник...
— Эми, прошу тебя.
— Соник, способ есть. — Тут и мне стало интересно. — Называется — "камень на шею". Блокаду прошибают мощным сгустком творческой энергии, связанной с тобой. Но этот сгусток привязывает тебя навсегда к вселенной, куда хочешь попасть. У нас используется для ссылки провинившихся сотрудников. Билет в один конец. Если учесть твою связь со вселенной, то должно сработать.
— Это что же получается? Тебя сошлют в родную вселенную? — Усмехнулся Наклз.
— Если нужно — то я готов.
То, что было дальше — вполне предсказуемо. Да, я уже начинал ждать, когда Эми броситься Сонику на шею с криками "не пущу" и "на кого ж ты меня покидаешь". Дав им пообниматься пару минут, я решил взять командование парадом на себя:
— Значит так! Сегодня никто никуда не уходит! А вот завтра с утра мы уходим во вселенную "Сталкера". А Соника отправляем на родину.
— А что мы будем сегодня делать? — Удивленно спросил герой.
— Отдыхать. Завтра у нас у всех будет очень напряжный день. Поэтому отдыхаем.
— И что мы тут будем делать? — Это уже Наклз спросил.
Хм, в одной из фэнтезийных книжек герои накануне последней битвы развлекались картишками. Что ж, колоду карт воплотить мне теперь недолго (наловчился я с модулем работать).
— Мы будем играть в карты?
— Черт, такое чувство, что меня не выписали из психбольницы, а наоборот, положили туда.
— Ты рехнулся! Полностью рехнулся! Ладно, во что хоть играть-то будем?
— Предлагаю в подкидного дурака. Правила сейчас объясню.
— Название идиотское.
— А, кажется, знаю что-то такое.
— Откуда?
— Ладно, слушайте правила...
И, как ни странно, мы отлично провели этот вечер. Ведь не просто так я считаю, что "дурак" ничем не хуже шахмат. Лично для меня эта игра лучше. В шахматы вчетвером не поиграешь. Позже ежам надоело, и мы доигрывали вдвоем с Наклзом. Где тем временем были Соник и Эми? Черт его знает. Вряд ли детей делали (ибо рано, как ни крути). А, кроме того, все, что угодно. Ведь когда им еще вместе побыть?
Глава 91 — "А с другой стороны баррикад..."
На старой базе Роботника никто ничего не сказал сразу после того, как исчез Соник. Это молчание вокруг было как вакуум. Никаких мыслей, чувств, эмоций. Все были опустошены. Даже Котэ погрустнел и не отпустил какой-нибудь циничный комментарий. Тэйлз поднял голову и дрожащим голосом спросил:
— У него получится? У него же ведь получится?
Шэдоу и рад был бы соврать, сказать что-нибудь вроде "это же Соник, он всех нас спасет", но не смог выговорить нужных слов. Да и не нужно было это. Ведь в его глазах все и так ясно прочитали: "У него ничего не выйдет, даже не надейтесь". Только Котэ, потянувшись пару раз, заявил:
— Я сейчас уйду достраивать нашу шайтан-машину. А ты, мой дорогой заказчик, почитай-ка одну интересную книжку.
— Какую?
— Катехизис революционера. Чтоб до конца осознал, на что идешь.
Исчез Котэ, Шэдоу тоже куда-то телепортировался. А Руж? Куда ей было телепортироваться? Кроме нее и Тэйлза никого тут и не осталось. Поэтому он и спросил именно у Руж:
— С Соником все будет в порядке?
— А я-то, откуда знаю? Спроси что полегче? — Заявила летучая мышь, направляясь к выходу.
— Стой! Ты хоть не уходи! Что я один делать буду?
— А чем я тебе помогу?
— Постой!
— Ладно, стою. Дальше что?
Вот теперь лисенок почувствовал себя идиотом. После такого вопроса оставалось только, махнув рукой, сказать:
— Иди. От тебя нет толка.
Так они бы и разошлись, но в последний момент Руж крикнула:
— Стой!
— Ладно, стою. Дальше что?
— Расскажешь мне, что случилось с тобой за эти дни?
— Почему я должен тебе обо всем этом рассказывать? Какое тебе до нас дело? Иди, кради свои бриллианты! Кому ты нужна?
Кулаки Тэйлза сжались, ему очень хотелось выместить свою злость на чем-нибудь. Так уж получилось, что ему попалась эта вредная девка, с развратными замашками. Да какая девка? Тетка! Злющая тетка.
— Ну же! Уйди, пока я не побил! Ты тут не нужна!
— Не надо на меня кричать, ладно?
— Почему?!! Дима делал тут с нами не пойми что, а ты ему помогала за изумруд! За камень! Он у тебя теперь есть. Тебе больше не о чем волноваться. Уйди отсюда, и забудь, что мы есть! Паршивка. Что стала? Иди, иди. Или ты хочешь меня разозлить? Ладно. — Тон в голосе Тэйлза постепенно перешел из ярости в глухое раздражение.
— Выговорился? Успокоился? Я, конечно, воровка и тварь, но не хочу, чтобы вы пострадали. Почему? Теперь у меня уже есть камень. Пожалуйста, скажи: ты знаешь, что случилось с Эми и Наклзом?
— Эми нашли. А вот Наклза еще не могут. Хоть и перекопали все, что можно. Тебе полегчало? А теперь можешь уходить отсюда. Счастливо оставаться!
С этими словами Тэйлз ушел с базы Роботника. Он бы еще и дверью хлопнул, но они и так были уже открыты.
* * *
Уже двое суток Котэ пахал рука об руку, тьфу, блин, лапа об лапу со своим заказчиком. Поэтому он имел право отдохнуть. Отдохнуть в кошачьем борделе, который сам же и воплотил. Да, свои фантазии воплощать для таких целей это низко и подло. Особенно во вселенной, основанной на детских играх. Но! Во-первых, теперь, когда расшатана сеть причин, то такое вполне допустимо (да и не все были святошами в этой вселенной изначально — баланс сети причин тому причиной), во-вторых, это же не только для себя, не один Котэ сюда пришел, в-третьих, ему действительно нужен был отдых. Поэтому взяв себе кошачью внешность с закосом под местных, хитрый кошак зашел за своей порцией продажной любви. Все уже обговорено и оплачено, осталось только зайти в один из номеров и...
...удар по голове чем-то тяжелым. Предположительно бутылкой из-под шампанского. Хороший удар. Пока Котэ был в отключке его уже успели привязать к стулу.
— Не обижайся, но так ты мне точно расскажешь, что ты тогда сделал с моими знакомыми. Я два дня тебя выслеживала, и очень не хочу, чтобы мои усилия пропали даром.
Так, ликер. Значит, Котэ почти угадал. А бутылка в руке Руж. И не сидится ж ей...
— Ага! Я рад, что ты зашла, но я платил за традиционное оказание услуг. Никакого БДСМ в счет не входило. И за кошку, а не за летучую мышь. Но и летучая мышь тоже подойдет.
— С этим ты всегда успеешь. Сначала ты должен мне рассказать, куда ты дел моих знакомых. И еще кое-что. Если привязав к стулу тебя не удержать, то я хочу узнать об этом сразу же.
В ответ Котэ ухмыльнулся, подумал-подумал, и исчез. Через три секунды опять появился на стуле, но уже без веревок.
— Тебе повезло, что я уже кошку оплатил, и она теперь не отвертится. Иначе к стулу была бы привязана ты.
— Да неужели?
В ту же секунду Руж очутилась на стуле. И вокруг тела летучей мыши появились веревки.
— Зараза!
— Расслабься. Ты мне неинтересна. Тем более ты хочешь, как я понял, выяснить судьбу нашего вождя краснокожих. И да, еще одно но: я люблю кошек. Только кошек. А что ты с моей кошкой сделала? Подсыпала слабительного?
— Убери веревки.
— Ладно, раз тебя напрягает.
Былая грабительница спокойно размяла крылья. Правда, теперь чувствовала себя здесь чуть-чуть неуютней, чем раньше. Но на ее счастье Котэ не собирался ей вредить.
— Так что ты сделал с Тэйлзом, Соником, Наклзом, Эми и Димой? И до кучи: где сам пропадал?
— Сказала бы проще: "что это, блин, было?". И куда ты ее дела, ту, единственную, что уже оплачена?
— Выйдешь в коридор — дверь в чулан, справа у окна.
— Так она уже связана?
— Не отвлекайся, говори, куда дел Соника и компанию?
— Наклза и компанию. Я тут навел о вашем зверинце справки. Контора подтвердила, что именно о нем ты мечтаешь по ночам. Я чуть что, разработчиков игр имею в виду.
Руж почти не покраснела. Почти. Только задышала чуть чаще. Котэ стал приземистым, почти квадратным, черно-серым котом ростом чуть меньше метра и со здоровенным кубком в лапах. Сунув этот кубок ей под нос, он прокричал:
— Вот тебе приз за отменное самообладание. Но я не знаю, где Наклз. Честно. Дима должен был его уже найти. Хотя, два дня назад, он жаловался, что твоей мечты нигде не отыскать. А его ведь, между прочим, ближе всего к вам закинуло. О чем задумалась дева младая?
Дева младая думала, можно ли верить этому психованному коту, у которого даже лица нет. Точнее есть, но теперь оно какое-то убогое. Как будто в Painte нарисованное.
— И нечего пялиться на мою рожу с такой кислой миной! Это мое настоящее лицо, между прочим! Истинное. Хотя я предпочитаю эпитет "первое".
— Отведи меня к Шэдоу.
— Он сейчас очень занят. Очень занят. И будет недоволен вмешательствами. Подруга, если ты к нему щас вломишься, то есть риск, что уже он тебя привяжет к стулу. А потом начнет косплеить Черного Властелина и прочих героев немецкого кинематографа и японских мультфильмов.
— Он мой друг — он меня поймет.
— Ага, только отвязывать тебя и приходить на помощь я не буду.
* * *
Расчеты. Проклятые расчеты. От всего этого так устаешь. Шэдоу видел эти уравнения уже миллион раз. Ладно, не миллион. Но этим уравнениям полгода, значит как минимум раз двести. Что остается? Пересмотреть в двести первый, и молиться, чтобы не было ошибки. Напомнить себе еще раз, ради чего все это. И еще раз вспомнить эту цитату из "катехизиса революционера". Революционер — человек обреченный. И у ежа шансов не больше. Шансов выйти сухим и чистым из этой авантюры Шэдоу не считал, у него даже мысли такой не возникало. То, что он делал, было не для себя. Да, да. "Революционер — человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единственным исключительным интересом, единою мыслью, единою страстью — революцией". Первый параграф из того самого катехизиса. Но как бы ни были малы шансы — надо попытаться. Черный еж горько усмехнулся, вспомнив, как Соник требовал, доставить его к Юджи Наке. Шэдоу очень хотел верить, что в его действиях больше смысла. Потому что если, не сработает, или не дай богу еще что-то случится, то...
— Шэдоу. Мне нужна твоя помощь.
— А? Кто здесь?
— Мы. Ежунь, эта дамочка всерьез озаботилась поисками пропавшего возлюбленного. И не надо на меня так смотреть. Он тоже, наверняка, навел справки, у той же конторы.
— Руж? Котэ? Что вы здесь делаете?
Руж помялась, но все же сказала:
— Помоги мне найти Наклза. Я за него переживаю.
— Я понимаю. Котэ, ты говорил, что сумел отправить Соника и остальных подальше. Куда именно.
Теперь уже Котэ медлил с ответом.
— Тот вихрь помех было нелегко одолеть...
— Куда ты их дел?
— Включил рандомный прыжок для всех присутствующих там. Да, поступил как последняя скотина. Но не дожидаться же мне было, пока меня проверят, схватят за семенные железы и отправят в гостиницу? Нечего на меня так пялиться.
Шэдоу хотелось стереть эту тварь в порошок. Только толку ноль. Котэ с самого начала заявил, что "клал на борьбу бобра с ослом все, что кладется в таких случаях". И уж он никак не мог знать, что несчастный черный еж герой или злодей, и не мог предсказать, как отреагирует заказчик на такое решение проблемы. Да и тяжело забыть месяцы безвозмездной помощи (весьма ценной, кстати: если бы не Котэ, то дело могло бы остаться незавершенным).
— Что ж, ты можешь искупить свою вину. Просто помоги ей найти Наклза, понял?
— Ты спятил? Я не могу одновременно сооружать поисковую комбинацию и помогать тебе! Да я ее и не сооружу. Нужно очень сильное желание найти эту ехидну. А у меня того желания ноль.
— Я справлюсь один. Поисковую комбинацию будешь сооружать при помощи Руж.
— Ты? Один? Ты свихнулся?
— Нет. Я знаю, что я делаю. Я всегда это знал. А тебе стоило бы научиться следить за последствиями.
— Ой кто бы говорил... Ты хоть знаешь последствия своих действий? — Так Котэ на корню пресек все упреки, ибо возразить на это Шэдоу никак не мог.
— Может, я и не даю гарантий, но зато я даю шанс, которого нет больше ни у кого, ни в одной из вселенных. Руж, твоя задача — подробно описать Наклза, когда спросят. Постарайся быть объективной.
— В смысле?
Котэ положив лапу на лицо, спросил:
— Ты блондинка или да? Описывай то, что есть, а не то о чем мечтаешь и что ненавидишь. Ладно?
— Ладно. Выходит, теперь мы с тобой работаем в паре?
— Ага. И наше сотрудничество будет состоять в том, что ты будешь мне подбрасывать детали портрета и время от времени ныть, когда же будет готово. На этом твое участие, пожалуй, заканчивается. Кстати, для гарантии результата мне нужен еще кто-нибудь, кто знал этого вашего Наклза. Есть кто на примете?
* * *
Тем же вечером внезапно пошел снег. Везде, несмотря на время года и климат. Сначала это были маленькие снежинки, воспринятые как недоразумение. Но через полчаса в воздухе висела какая-то смутная тревога. Даже дети в снежки не играли. Но легко ли спрятать эту тревогу за серыми буднями? Легко. Многие даже не обратили внимания на снежинки. Мало ли, что там природа чудит? Неважно, дома есть дела и поважнее этого глупого снега. В крайнем случае, можно обсудить с подружками. Действительно обеспокоились только огородники. Но кое-кто заметил, что что-то изменилось. Чтобы это могло быть? Изменения не замечались пятью чувствами, а интуиция принцип своей работы обычно пояснять не удосуживается.
Холод. Холод чужой души, которая почему-то не смогла стерпеть несправедливости. Сердце, что превратилось в кусок льда, в котором не осталось уже ничего, кроме холода и конечной цели. И цель та благородна, но все равно всем холодно.
