Рон перевел дух, когда они с Гарри достигли края загона. Теперь, когда Рогохвоста убрали, Гарри мог видеть, где сидят пятеро судей — в другом конце зала, на высоких сиденьях, задрапированных золотом.
— У каждого из них оценки по десять баллов из десяти возможных, — сказал Рон, и Гарри, прищурившись, увидел, как первый судья — мадам Максим — подняла свою волшебную палочку в воздух. Из нее вылетело что-то похожее на длинную серебряную ленту, которая скрутилась в большую восьмерку.
— Неплохо! — сказал Рон, когда толпа зааплодировала. — Я полагаю, она сняла отметины с твоего плеча. ..."
Следующим был мистер Крауч. Он подбросил в воздух девятку.
— Хорошо выглядишь! — Закричал Рон, хлопая Гарри по спине.
Следующий — Дамблдор. Он тоже набрал девять очков. Толпа аплодировала еще громче, чем когда-либо.
Людо Бэгмен — десять.
— Десять? — недоверчиво переспросил Гарри. — но. ...Я поранился. ...Во что он играет?
— Гарри, не жалуйся! — Взволнованно закричал Рон.
И тут Каркаров поднял свою палочку. Он на мгновение замер, а затем из его палочки тоже вылетела цифра — четыре.
— что? — Рон яростно взревел. — Четыре? Ты, вшивый, предвзятый подонок, ты дал Краму десять!
Но Гарри было все равно, ему было бы все равно, даже если бы Каркаров поставил ему ноль баллов; возмущение Рона от его имени стоило ему около ста баллов. Он, конечно, не сказал об этом Рону, но на сердце у него стало легче, когда он повернулся, чтобы выйти из загона. И дело было не только в Роне. ...в толпе аплодировали не только гриффиндорцы. Когда дошло до этого, когда они увидели, с чем он столкнулся, большая часть школы была на его стороне, так же как и на стороне Седрика. ...Ему было наплевать на слизеринцев, теперь он мог вынести все, что бы они в него ни бросили.
— Ты занял первое место, Гарри! Ты и Крам! — сказал Чарли Уизли, спеша им навстречу, когда они направились обратно к школе. — Слушай, мне нужно бежать, я должен отправить маме сову, я поклялся, что расскажу ей о случившемся, но это было невероятно! О да, и они велели мне передать тебе, что ты должен задержаться еще на несколько минут. ...Бэгмен хочет поговорить с нами в палатке чемпионов.
Рон сказал, что подождет, и Гарри вернулся в палатку, которая теперь почему-то выглядела совсем по-другому: дружелюбной и гостеприимной. Он вспомнил, что чувствовал, когда уворачивался от Рогохвоста, и сравнил это с долгим ожиданием, прежде чем выйти навстречу ему. ...Сравнивать было не с чем; ожидание было неизмеримо хуже.
Флер, Седрик и Крам пришли все вместе. Одна сторона лица Седрика была густо намазана оранжевой пастой, которая, по-видимому, залечивала его ожог. Он улыбнулся Гарри, когда увидел его.
— Молодец, Гарри.
— И тебе, — сказал Гарри, улыбаясь в ответ.
— Вы все молодцы! — сказал Людо Бэгмен, вваливаясь в палатку с таким довольным видом, как будто он лично только что одолел дракона. — Теперь несколько коротких слов. У вас есть хороший перерыв перед вторым заданием, которое состоится в половине десятого утра двадцать четвертого февраля, но тем временем мы дадим вам пищу для размышлений! Если вы посмотрите на золотые яйца, которые вы все держите в руках, вы увидите, что они открываются. видите эти петли? Вам нужно разгадать загадку внутри яйца, потому что она подскажет вам, в чем заключается второе задание, и поможет подготовиться к нему! Все ясно? Уверены? Ну что ж, тогда вперед!
Гарри вышел из палатки, присоединился к Рону, и они пошли обратно вдоль опушки леса, оживленно разговаривая; Гарри хотел поподробнее узнать, что сделали другие чемпионы. Затем, когда они обогнули группу деревьев, за которыми Гарри впервые услышал рев драконов, из-за их спин выскочила ведьма.
Это была Рита Скитер. Сегодня на ней была кислотно-зеленая мантия; перо, которое она держала в руке, идеально сочеталось с ними.
— Поздравляю, Гарри! — сказала она, сияя. — Не мог бы ты сказать мне пару слов? Что ты чувствовал, сражаясь с драконом? Что ты думаешь сейчас о справедливости подсчета очков?
— Да, мы можем поговорить с тобой, — свирепо сказал Гарри. — До свидания.
И он отправился обратно в замок вместе с Роном.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
ФРОНТ ОСВОБОЖДЕНИЯ ДОМАШНИХ ЭЛЬФОВ
В тот вечер Гарри, Рон и Гермиона отправились в Совятню, чтобы найти Пигвиджена, чтобы Гарри мог отправить Сириусу письмо с сообщением о том, что ему удалось пройти мимо своего дракона целым и невредимым. По дороге Гарри рассказал Рону все, что Сириус рассказал ему о Каркарове. Хотя поначалу он был шокирован, услышав, что Каркаров был пожирателем смерти, к тому времени, как они вошли в Совятню, Рон уже говорил, что они должны были подозревать это с самого начала.
— Сходится, не так ли? — сказал он. — Помнишь, что Малфой сказал в поезде о том, что его отец дружил с Каркаровым? Теперь мы знаем, откуда они знали друг друга. Они, наверное, вместе бегали в масках на чемпионате мира... . Я скажу тебе одну вещь, Гарри, если это Каркаров поставил твое имя на кубок, он сейчас будет чувствовать себя очень глупо, не так ли? Не сработало, не так ли? У тебя всего лишь царапина! Иди сюда — я сделаю это...
Пигвиджен был так взволнован идеей доставки, что летал вокруг головы Гарри, не переставая кричать. Рон поймал Пигвиджена в воздухе и держал неподвижно, пока Гарри прикреплял письмо к его ноге.
— Не может быть, чтобы какие-то другие задания были такими опасными, как это могло быть? — Продолжал Рон, неся Пигвиджена к окну. — знаешь что? Я думаю, ты мог бы выиграть этот турнир, Гарри, я серьезно.
Гарри знал, что Рон говорит это только для того, чтобы загладить вину за свое поведение в последние несколько недель, но все равно был благодарен ему. Гермиона, однако, прислонилась к стене Совятни, скрестила руки на груди и хмуро посмотрела на Рона.
— Гарри предстоит пройти долгий путь, прежде чем он закончит этот турнир, — серьезно сказала она. — Если это было первое задание, мне страшно подумать, что будет дальше.
— Ты настоящий лучик солнца, не так ли? — сказал Рон. — Вам с профессором Трелони стоит как-нибудь встретиться.
Он выбросил Пигвиджена из окна. Пигвиджен пролетел три с половиной метра, прежде чем сумел подняться на крыло; письмо, привязанное к его ноге, было намного длиннее и тяжелее, чем обычно, — Гарри не удержался и подробно рассказал Сириусу, как именно он уклонялся от Рогохвоста. Они смотрели, как Пигвиджен исчезает в темноте, а потом Рон сказал:
— Ну что ж, нам лучше спуститься вниз, Гарри, на твою вечеринку-сюрприз — Фред и Джордж, должно быть, уже стащили достаточно еды с кухни.
И действительно, когда они вошли в гриффиндорскую гостиную, она снова взорвалась радостными криками. На каждой поверхности были горы пирожных, бутыли с тыквенным соком и сливочным пивом; Ли Джордан запустил несколько флибустьерских фейерверков, так что воздух наполнился звездами и искрами; а Дин Томас, который был очень хорош в рисовании, повесил несколько новых впечатляющих баннеров, на большинстве из которых были изображены Гарри облетел вокруг головы Рогохвоста на своей "Молнии", хотя на нескольких снимках Седрик был в огне.
Гарри положил себе еды; он почти забыл, каково это — чувствовать себя по-настоящему голодным, и сел рядом с Роном и Гермионой. Он не мог поверить, насколько он был счастлив; Рон снова был на его стороне, он справился с первым заданием, и ему не придется сталкиваться со вторым в течение трех месяцев.
— Блядь, какое тяжелое, — сказал Ли Джордан, поднимая золотое яйцо, которое Гарри оставил на столе, и взвешивая его в руках. — Открой его, Гарри, давай! Давай просто посмотрим, что там внутри!
— Он должен был сам найти ключ к разгадке, — быстро сказала Гермиона. — Это в правилах турнира. . . .
— Предполагалось, что я тоже сам придумаю, как пройти мимо дракона, — пробормотал Гарри так, что его могла слышать только Гермиона, и она виновато улыбнулась.
— Да, давай, Гарри, открывай! — повторили несколько человек.
Ли передал Гарри яйцо, и Гарри вонзил ногти в бороздку, которая проходила по всему яйцу, и открыл его.
Она была полой и совершенно пустой, но в тот момент, когда Гарри открыл ее, комнату наполнил самый ужасный звук — громкий и визгливый вой. Самое близкое к этому, что Гарри когда-либо слышал, был оркестр призраков на вечеринке в честь дня смерти почти безголового Ника, где все играли "музыкальную пилу".
— Заткнись! — Взревел Фред, зажимая уши руками.
— Что это было? — спросил Симус Финниган, уставившись на яйцо, когда Гарри снова захлопнул его. — Похоже на вопль банши. ...Может быть, в следующий раз тебе придется пройти мимо одного из них, Гарри!
— Это кого-то пытали! — сказал Невилл, который сильно побледнел и рассыпал сосиски по всему полу. — Тебе придется бороться с проклятием Круциатус!
— Не будь идиотом, Невилл, это незаконно, — сказал Джордж. — Они не стали бы применять Круциатус к чемпионам. Мне показалось, что это звучит немного похоже на пение Перси. ...может, тебе стоит напасть на него, пока он в душе, Гарри?
— Хочешь пирог с джемом, Гермиона? — спросил Фред.
Гермиона с сомнением посмотрела на тарелку, которую он протягивал ей. Фред ухмыльнулся.
— Все в порядке, — сказал он. — Я ничего с ними не сделал. Тебе стоит обратить внимание на заварные кремы.
Невилл, который только что попробовал заварной крем, поперхнулся и выплюнул его. Фред рассмеялся.
— Это просто моя маленькая шутка, Невилл. ...
Гермиона взяла пирожное с джемом. Затем она спросила:
— Ты принес все это с кухни, Фред?
— Ага, — сказал Фред, улыбаясь ей. Он издал пронзительный писк и изобразил домашнего эльфа. — Мы можем предложить вам все, что угодно, сэр, абсолютно все!" Они очень услужливы. ...принеси мне жареного быка, если я скажу, что проголодался.
— Как ты туда попадаешь? — Спросила Гермиона невинно-небрежным тоном.
— Проще простого, — сказал Фред, — потайная дверь за картиной с изображением вазы с фруктами. Просто пощекочи грушу, и она захихикает и... — Он замолчал и подозрительно посмотрел на нее. — почему?
— Ничего, — быстро ответила Гермиона.
— Теперь ты собираешься попытаться вывести домашних эльфов на забастовку, не так ли? — спросил Джордж. — Собираешься отказаться от всех этих листовок и попытаться поднять их на восстание?
Несколько человек рассмеялись. Гермиона не ответила.
— Не вздумай расстраивать их и говорить, что они должны получать одежду и зарплату! — предостерегающе сказал Фред. — Ты лишишь их возможности готовить!
Как раз в этот момент Невилл устроил небольшое развлечение, превратившись в большую канарейку.
— О, прости, Невилл! — Крикнул Фред, перекрывая общий смех. — Я забыл, мы заколдовали заварные кремы...
Однако через минуту Невилл линял, и как только у него выпали перья, он появился совершенно нормальным. Он даже присоединился ко всеобщему смеху.
— Канареечные кремы! — крикнул Фред взволнованной толпе. — Мы с Джорджем их изобрели — по семь сиклей за штуку, выгодная цена!
Был почти час ночи, когда Гарри наконец поднялся в спальню вместе с Роном, Невиллом, Симусом и Дином. Прежде чем задернуть занавески своей кровати с балдахином, Гарри поставил свою крошечную фигурку венгерского рогохвоста на столик рядом с кроватью, где тот зевнул, свернулся калачиком и закрыл глаза. "В самом деле, — подумал Гарри, задергивая занавески на своей кровати с балдахином, — Хагрид был прав". ...они действительно были хорошими драконами. . . .
Начало декабря принесло в Хогвартс ветер и мокрый снег. Хотя зимой в замке всегда гуляли сквозняки, Гарри радовался его каминам и толстым стенам каждый раз, когда проходил мимо корабля Дурмстранга на озере, который раскачивался на сильном ветру, а его черные паруса развевались на фоне темного неба. Он подумал, что в бобатонском фургоне, вероятно, тоже будет довольно прохладно. Хагрид, как он заметил, обеспечивал лошадей мадам Максим любимым напитком — односолодовым виски; испарений, доносившихся из кормушки в углу их загона, было достаточно, чтобы у всех, кто занимался уходом за волшебными существами, закружилась голова. Это было бесполезно, так как они все еще ухаживали за ужасными уродцами и им нужно было собраться с мыслями.
— Я не уверен, впадают они в спячку или нет, — сказал Хагрид продрогшему классу на продуваемом всеми ветрами тыквенном поле на следующем уроке. — Я подумал, мы просто попробуем узнать, не хотят ли они вздремнуть. ...мы просто разложим их по этим коробкам. . . .
Теперь скруттов осталось всего десять; очевидно, они не испытывали желания убивать друг друга. Каждый из них теперь достигал двух метров в длину. Их толстая серая броня, мощные, стремительные лапы, огнедышащие кончики, жала и присоски — все это вместе делало скрютов самыми отталкивающими существами, которых Гарри когда-либо видел. Класс удрученно смотрел на огромные коробки, которые принес Хагрид, все они были выложены подушками и пушистыми одеялами.
— Мы просто внесем их сюда, — сказал Хагрид, — закроем крышками и посмотрим, что получится.
Но скрюты, как выяснилось, не впадали в спячку и им не нравилось, когда их запихивали в коробки, набитые подушками, и прибивали гвоздями. Вскоре Хагрид уже кричал: "Без паники, сейчас же, без паники!", в то время как скрутсы бесновались на тыквенной грядке, теперь усеянной тлеющими обломками коробок. Большая часть класса — Малфой, Крэбб и Гойл во главе — убежали в хижину Хагрида через заднюю дверь и забаррикадировались там; Гарри, Рон и Гермиона, однако, были среди тех, кто остался снаружи, пытаясь помочь Хагриду. Общими усилиями им удалось задержать и связать девятерых скрютов, хотя и ценой многочисленных ожогов и порезов; в конце концов, остался только один скрют.
— Не пугайте его, сейчас же! — Крикнул Хагрид, когда Рон и Гарри своими волшебными палочками выстрелили снопами огненных искр в скрюта, который угрожающе надвигался на них, его жало изогнулось дугой и подрагивало на спине. — Просто попробуй обмотать веревкой его жало, чтобы он не причинил вреда другим!
— Да, мы бы этого не хотели! — Сердито крикнул Рон, когда они с Гарри попятились к стене хижины Хагрида, все еще удерживая скрюта на расстоянии своими искрами.
— Так, так, так. ...это действительно выглядит забавно.
Рита Скитер стояла, облокотившись на садовую ограду Хагрида, и смотрела на этот хаос. Сегодня на ней был плотный пурпурный плащ с фиолетовым меховым воротником, а через руку перекинута сумочка из крокодиловой кожи.
Хагрид бросился вперед, прямо на скрюта, который загонял Гарри и Рона в угол, и расплющил его; из его конца вырвалась струя огня, опалив тыквенные растения поблизости.
— Кто вы? — Спросил Хагрид Риту Скитер, обматывая веревкой жало скрюта и затягивая его.
— Рита Скитер, репортер "Ежедневного пророка", — ответила Рита, сияя. Ее золотые зубы сверкнули.
— Я думал, Дамблдор сказал, что вам больше нельзя находиться в школе, — сказал Хагрид, слегка нахмурившись, когда встал со слегка помятой тележки и начал тащить ее к своим товарищам.
