... Джон Холидей и Альмена из Единого Целого тоже в этот вечер бродили по аллеям, проложенным через тропический лес.
― Ну вот, теперь и у вас за плечами одна миссия.
― Какая же это миссия? Всю миссию просидеть в библиотеке среди пыльных томов.
― Ну, вы там немало интересного накопали.
― Вот у вашей группы действительно была Миссия. Я не знаю сколько раз просматривала ваши материалы. Вам, бедному, опять пришлось убивать... Но эта ваша сценка с обыском принцессы Элии ― просто прелесть. Я хохотала, как умалишенная. Да и не только я. Все Единое Целое на ушах стоит до сих пор. Некоторые ваши фразы стали у нас летучими. Как это... "Ничего лишнего, но впечатляет". Или: " В силу физиологии ничего убойного у вас там быть не может". Наши молодые люди сейчас к месту и не к месту щеголяют этими вашими крылатыми фразами. Да, кстати, хотела спросить: а это у вас вышло экспромтом, или вы уже обыскивали раньше женщин? ― подозрительно посмотрела Альмена на землянина.
― Чистый экспромт, Альмочка, не сомневайся, ― немного испуганно ответил Джон. ― Больно боевая принцессочка попалась, эта Элия. Чуть не пристрелила, ты же видела.
― Ладно, прощаю. Ты ведь действительно не прикасался к ней. А что впечатлился ее прелестями ― спишем на неопытность в этих вопросах. У некоторых, между прочим, с этим делом обстоит не хуже. ― Альмена еще больше прогнула свой и без того прямой стан, отчего заманчивые выпуклости обозначились еще более рельефно. Джон Холидей невольно прерывисто вздохнул, что не укрылось от глаз девушки.
― И в месте возле ушей, о котором ты говорил своей Эличке, у меня тоже ничего не спрячешь убойного. Опять же, между прочим, ― решила додавить мнимую соперницу девушка-предтеча.
― Почему моей-то? ― уже всерьез испугался Джон. ― У нее есть Горм Тяжелая Рука.
― Ладно, проехали. Но если ты будешь еще так смотреть на женщин, я... я... я им все волосы выдеру, как ни банально это звучит.
― Ты что, ревнуешь меня? Значит, я тебе небезразличен?
Девушка заметно смутилась, спохватившись, что наговорила лишнего.
― Вот еще...
― Ревность ― низменное чувство. Не ожидал такое от предтечи услышать. Впрочем, могу помочь. Я знаю хорошее лекарство от ревности.
― Не нужно мне никаких лекарств. А что за лекарство?
― Ну, не нужно, так не нужно... А лекарство это ― поцелуй.
― Ну, если только для профилактики...
Молодые люди рассмеялись и Джон нежно привлек девушку к себе.
...Когда все засобирались на открытие бала, Рамита осталась в беседке, сославшись на то, что ей нужно прийти в себя после всех потрясений. Пеллинор вызвался ее охранять.
― Выпьем еще по глоточку за счастье Тионы и Персиваля? ― предложил Пеллинор.
― Выпьем. Какая красивая история любви! Прямо, как в романе, ― пригубив вино, вздохнула Рамита. ― Уверена, у них все будет хорошо. Тиона ― чудесная девушка.
― Персиваль тоже парень, что надо.
― Да, я успела понять, пока он был у нас. Дай им, как говорится, Бог. Эх...
― Что пригорюнилась?
― Вспомнила свою историю. Мне было восемнадцать, когда я влюбилась. Тоже все было очень красиво. Цветы, стихи, свадьба... А через два дня после свадьбы его забрали на войну. Как раз тогда мы сцепились с Туренией. Безмозглые политики, будь они неладны. Заварят кашу, а народ расхлебывает... Больше я его не увидела. С тех пор так и мыкаюсь одна. Взяла вот девчонок на постой, чтобы не так тоскливо было. Иногда от одиночества на стены лезть хотелось. Выла, как не знаю кто...
― Я тоже примерно в этом возрасте влюбился. Но моя избранница предпочла другого. Чтобы доказать ей, как она ошиблась, пошел в космодесантники.
― Доказал?
― Доказал себе, что действительно чего-то стою. Помотался по белу свету, обзавелся верными друзьями, много чего повидал... А она? Что она? Нарожала ему детей, живет счастливо, и мои телодвижения для нее, по большому счету, ровно ничего не значат. Не любила она меня, вот и все. А больше я ни с кем так и не смог. Да особо и некогда было. Одно задание за другим... Что касается одиночества ― понимаю тебя прекрасно. Верные и надежные друзья ― это, конечно, здорово. Но иногда хочется соприкоснуться душами, и друзья для этого не подходят. Нужен близкий человек, половинка.
― Все-то у вас там, на звездах, как и у нас. Те же проблемы.
― Люди ― они везде люди.
― Вот подарили вы мне вторую молодость. Спасибо, конечно. Но что мне с ней делать? Продолжать выть от одиночества в новой квартире после переселения на другую планету на двадцать лет больше? Только и остается теперь, когда Тиона уйдет с вами. Гему я прогоню. Терпела ее только из-за этой девочки.
― Ты не надеешься найти свое счастье? Теперь, имея такую сногсшибательную внешность?
― Это ты про мою внешность так?
Пеллинор деланно осмотрелся вокруг.
― А что, тут есть кто-то еще?
― Спасибо, конечно, ― взглянула на юношу Рамита со странным выражением глаз. ― Видишь ли, я очень сильно не доверяю лотереям.
― Причем тут лотереи?
― А ты знаешь надежный способ определить сущность человека и понять, хорошо тебе с ним будет или плохо, не прожив с ним хотя бы несколько месяцев? Я лично не знаю. А рисковать и растрачивать свою душу в таких попытках не хочу. Она у меня одна.
― Ты хочешь сказать, что все молодые, когда сходятся, играют в лотерею?
― Видишь ли, у молодых все иначе. У них еще не сформировавшиеся до конца характеры, и они гораздо легче притираются друг к другу. Как два разогретых кусочка пластелина. С возрастом же пластелин застывает, и такая притирка идет гораздо сложнее. Внешне я помолодела. Но ведь душа у меня сорокалетней женщины.
― Я понял твою мысль. Пожалуй, ты права. Но есть ведь способы определить сущность человека и без того, чтобы прожить с ним какое-то время.
― Интересно. И что же это за способы?
― Ты слышала такое выражение: "Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты"?
― Слышала близкое: "Человека определяют по его друзьям". Но к чему ты клонишь?
― Я не стал бы одним из лучших друзей Персиваля, если бы слишком сильно отличался от него по складу характера и взглядам на жизнь. А Персиваль, насколько я понял, тебе понравился.
― Постой-постой, уж не хочешь ли ты предложить свою кандидатуру в качестве ухажера?
― Ну... Если эта идея вызовет у тебя резкое неприятие, я никогда больше не затрону эту тему.
― Да ты в своем уме, Пеллинор? Я старше тебя на... Сколько тебе? Двадцать шесть? На четырнадцать лет!
― Я тоже считать умею. При чем тут годы? С твоих же собственных слов, важно лишь то, подходят люди друг другу, или нет. Наши шансы в этом плане велики, потому что я отношусь к тому же типу мужчин, что и Персиваль, который тебе понравился, как человек. Кроме того, я предлагаю тебе воспользоваться единственным шансом попасть в экипаж, чтобы не расставаться с Тионой и не выть, как ты выразилась, одной в пустой квартире. Командир даст "добро" только в том случае, если ты станешь моей женой. Что касается жизненного опыта, то это большой вопрос, у кого он богаче.
― Ты меня убил, Пеллинор. Ты мне предлагаешь что-то вроде брака по расчету? А как же любовь-морковь и прочие цветы?
― Честно? Не буду врать, Рамита, про любовь с первого взгляда. Но то, что при виде тебя на пляже в душе что-то ёкнуло ― это абсолютная правда. При первой встрече, когда мы навещали Персиваля, я и не рассмотрел тебя толком. А тут вдруг будто током пронзило. Не подумай, что вся эта благостная картина повлияла, ― повел он рукой вокруг. И не брак это по расчету. А попытка наладить личную жизнь с большими шансами на успех. Да, это лотерея, как ты выразилась. Но, по крайней мере, три цифры из шести мы в этом раскладе уже знаем. А это немало. И если мы будем вместе и будем внимательны друг к другу, шансы угадать остальные у нас с тобой велики. А что касается цветов, то это не проблема.
После последней фразы Пеллинор вдруг взвился в воздух прямо с лавки, на которой сидел, сделал сальто, успев при этом сорвать красивейший цветок какого-то тропического растения, обвившего беседку, и приземлился на место. Это было проделано так быстро и неожиданно, что Рамита даже вздрогнула.
― Вот. Такие тебе точно никто не дарил. И обещаю: если ты примешь мое предложение, я постараюсь полюбить тебя так искренне, так нежно, как дай всем Бог любимым быть другим, ― подкорректировал рыцарь вспомнившиеся к случаю бессмертные строчки Пушкина.
После экспромта Пеллинора Рамита долго молчала, задумавшись и опустив глаза вниз. Затем подняла их, взглянула на юношу и тихо произнесла.
― Ты был убедителен, Пеллинор. Хорошо. Я согласна рискнуть.
Глава десятая
Персиваль и Тиона танцевали в центре танцплощадки, пластично двигаясь в такт музыки.
― Ты только посмотри! И как же они смогли изготовить и натянуть такую маску!
― Это не маска, птичка моя. Это натуральный облик.
― Как! Они что, с другой планеты? Не с той, с которой ты с друзьями?
― Да нет. Просто мы научились изменять свою внешность, как угодно. По этой технологии и с тобой работали.
― Ты хочешь сказать, что нарисовал меня, отдал портрет врачам, и они по нему изменили мне внешность?
― Примерно так. Точнее, проявили твою истинную сущность. К Рамите применялась другая технология. Ей провели сеанс омоложения клеток. Чистка организма. Больные и отслужившие свое клетки были заменены на молодые и здоровые. Так, периодически омолаживая организм, можно жить вечно, оставаясь всегда молодым.
― А ты уже омолаживался?
― Нет. Мне только двадцать пять, ― зачем? Вон видишь ту молодую пару? ― показал Персиваль на танцующих Мастера Квинтия и Зенару. ― Вот они недавно проходили курс омоложения. На самом деле ему далеко за сотню, а ей шестьдесят три.
― Невероятно! А когда все ваши вернутся на корабль?
― После бала и вернуться.
― А ты? А я?
― Я тоже. Наши дела здесь закончены. А ты ― не знаю.
― Как это? ― Тиона даже остановилась и заглянула Персивалю в глаза.
― Ты ведь так и не ответила на мое предложение.
― Неужели ты не услышал, как мое сердечко изо всех сил крикнуло "да"? А сказать так и не дали. Все закричали, насчали поздравлять, пить вино...
― Так скажи сейчас. Я хочу это услышать.
― Да. Да-да-да-да-да!
Персиваль наклонился и нежно поцеловал прекрасные серые глаза девушки.
― В таком случае ты можешь отправиться на корабль вместе со мной прямо отсюда. Все необходимое там найдется.
― Нет, мне нужно ненадолго заскочить домой. Забрать портрет и предупредить Гему. А потом уже...
― Хорошо. Карета к вашим услугам, сударыня.
― Да уж, эта карета, ― засмеялась Тиона. Провел нас с Рамитой, как девчонок. Да, кстати, а как же Рамита?
― Она получила вторую молодость. Это уже немало. Захочет ли воспользоваться шансом стать членом экипажа ― зависит только от нее.
― Каким шансом?
― Ей весьма заинтересовался Пеллинор. Думаю, сегодня тоже сделает ей предложение. Если она согласится ― все будет хорошо. Если нет... Просто так командир не разрешит включить ее в экипаж.
― И ты молчал?!!
― Вообще-то, это только мои предположения. Просто я видел, как Пеллинор смотрел на нее на пляже. Хорошо зная его, подумал... В общем, все зависит от них самих.
― Думаешь, у них может получиться? Она же старше?
― Зная и его, и ее немного ― может. А возраст значения не имеет.
― Было бы здорово... Слушай, а как же свадьба? Родители? И чем я буду заниматься на корабле?
― Свадьба обязательно будет. А к родителям можно заскочить. Попрощаешься, передашь им денег. На свадьбу, к сожалению, мы их пригласить не сможем. Но лучше напиши им письмо.
― Почему?
― Они могут не признать тебя. Слишком много вопросов появится.
Тиона прикусила губу. Она совсем забыла об этой проблеме.
― А работать ты будешь по специальности ― учить детей. Только сначала, конечно, придется самой подучиться.
― На корабле есть дети?!
― И довольно много. Члены экипажа взяли с собой семьи, потому что сроки выполнения нашей задачи очень расплывчаты. Мы не знаем, когда вернемся.
― А что у вас за задача? Теперь уже ― у нас?
― Найти местного Бога.
― Что?!!
... Тем для разговора у Персиваля и Тионы было неисчерпаемое множество, но ближе к полуночи он заметил, что девушка заметно устала. Связавшись с Пеллинором, спросил про Рамиту.
― Мы вместе, ― ответил друг. ― Все тут же, в районе беседки.
― Подтягивайтесь к нуль-лифту, то бишь карете. Тиона устала, нужно завезти ее на десять минут домой, забрать кое-что. И на корабль. У Рамиты какие планы?
― У нас с Рамитой примерно такие же. Подтягивайтесь к лифту. Скоро мы будем.
― Рад за вас, дружище.
...Заспанная Гема встретила их недовольным ворчанием. В темной прихожей и спросоня она не заметила метаморфоз, произошедших с хозяйкой и Тионой.
― С кем это вы? Пенрсиваль и Пеллинор? Где это вы шляетесь по ночам?
О своих похождениях она в этот момент забыла напрочь.
Лишь в зале, когда зажгли керосиновую лампу, она увидела, что произошло с внешностью Тионы и Рамиты.
― Что это? Как это?
― Мы были на бал-маскараде, а до этого ― в новом салоне красоты, ― озвучила Тиона согласованную с рыцарями версию событий. ― Ребята пригласили неожиданно, а тебя не было, ― немного виновато добавила она.
Вступила Рамита:
― А сейчас за вещами, забрать кое-что, и сразу уезжаем в свадебное путешествие. Далеко и надолго. Свадьбу сыграем позже... Нужно подготовиться,―добавила Рамита. Ей доставило удовольствие наблюдать, как нижняя челюсть Гемы буквально рухнула вниз.
― С... с кем?
― С ними, естественно, ― кивнула Рамита на парней.
― А... а где этот салон? ― спросила Гема.
― На Летризовке, ― вступил в разговор Пеллинор. ― Но тебе-то он зачем? У тебя и так все в порядке, ― подсластил он пилюлю для Гемы. Да и дорого у них. Сеансы для Тионы и Рамиты обошлись в... Он назвал такую несусветную сумму, что челюсть Гемы вновь устремилась к прежней отметке.
― Девчата сказали, что у тебя с деньгами не ахти, ― заговорил Персиваль. ― Держи вот, на первое время хватит. ― С этими словами он положил на стол внушительную пачку крупных купюр.
