Последняя "встреча наедине" состоялась недалеко от объекта. Мне удалось "поймать" его на небольшом участке дороги, где не было никого поблизости.
— Что-то мы с вами больно часто сегодня видимся, Муро-сан. Мне кажется это странным.
— Да, такое ощущение, будто вы меня преследуете, — отозвался он, впрочим, не изменив своей снисходительной улыбки, — может, стоит это прекратить?
— У меня взаимное чувство. Кстати, что вы делаете на дне передачи Моего проекта в руки двенадцатого отряда? — прищурившись, спросил я.
— Капитан позавчера сказал, что там обязаны присутствовать все, кто принимал хоть какое-то участие в строительстве. Даже те самые рядовые.
— Зачем?!
— А мне откуда знать. Я же не капитан, — беззаботно пожав плечами, Иендо прибавил шагу. Видимо, продолжать разговор он не намерен. Ну, и славно. Я исчез в шунпо и, прибыв загодя на полигон, осмотрел получившуюся картину. В плетениях что-то неуловимо поменялось. Не слишком заметно, но всё-таки подозрительно. На таком я мог бы с легкостью попасться. Действительно, у Муро был очень хороший план. Нацепив маску на свое лицо я спрятался в деревьях с помощью старого доброго Норен Мекури.
Народ потихоньку начал собираться, появился Урахара, Маюри и небольшая сопровождающая делегация из ребёнка-лейтенанта и пары бойцов. Наш капитан же прибыл с кучей сопровождения. Лейтенант и двадцать бойцов, принимавших участие в создании полигона. Иендо подозрительно озирался по сторонам, не видя меня среди них. Видимо, что-то заподозрил. А я уже пристроился среди масочников и невозмутимо поглядывал на него изредка. Реяцу я скрыл настолько, что спутать меня с рядовым легче легкого.
Началась обычная церемониальная фигня. Сделав всё как надо, капитаны перешли, собственно, к делу. Не представляю, ради чего Тессай затеял всё "по-протоколу" вон, Урахару тоже уже воротит, судя по его лицу, как и его лейтенанта. А вот Маюри всё устраивает. Он любит, когда всё вежливо и всё, как надо. Иендо занервничал.
— Капитан, а где Шиба-сан? — спросил он, когда Куротсучи уже собирался войти внутрь.
— Шиба? В мире живых. Он уже неделю, как получил задание, — невозмутимо ответил Тессай, а я имел удовольствие лицезреть лицо Муро в этот момент. У парня сердце ушло в пятки, а глаза расширились в страхе. Куротсучи уже вошел в дверь. Лазурный экран накрыл каменную "корону", задрожал, пошел волнами и... распался на кучу духовных частиц. Урахара слегка приподнял бровь, выражая недоумение, Ушода тоже был удивлен. Тессай остался спокоен, по рядовым прокатилась волна шепотков. Иендо стоял с потерянным видом, его руки мелко дрожали, а губы были сомкнуты в ниточку. Изнутри послышались маты, ещё более отборные выражения начала выкидывать лейтенантша Киске, рядовые начали гомонить в голос. Тессая сыпали вопросами в стиле, "Какого Хрена?!".
— Одну
* * *
аную неделю назад всё работало! Я Лично проверял! Какой дегенерат похерил это всё?! Покажите мне его, я пришью ему руки к заднице! — кричал взбешенный Маюри, выискивая глазами человека без маски и, наткнувшись на Муро, продолжил, — Что, уже испугался, то ли ещё будет! — выражение лица четвёртого офицера Куротсучи принял за панический страх.
— Н-не я строил этот полигон! Я лишь следил за ним! И вообще, где этот чертов Шиба?! — отчаянные барахтания шокированного Иендо были прерваны Маюри.
— Шиба сказал, ты будешь тестировать и доводить до ума его полигон, пока он будет на задании! Но ты, видимо, настолько туп, что похерил всё! — Куротсучи не мог придти в себя.
— Да, я тоже слышал, что Изаму-сан будет на задании, — вставил свои пять копеек Урахара. Глаза Иендо бешено метались из стороны в сторону, пытаясь найти меня.
— Но я видел его сегодня! — враг уже вышел из себя.
— Муро, — хмуро сказал Тессай, всем своим видом показывая глубокое разочарование, — не ищи глупых оправданий. Изаму не было в Сейритее с четверга. Приношу извинения двенадцатому отряду, мы восстановим всё до конца месяца. Виновные будут наказаны... — дальше я уже не слушал. Внутренне ликуя, я тихо исчез с места действия и, добравшись до территории десятого отряда, отправился в Сейритей.
Оставшиеся несколько дней на Ириомоте пролетели быстрее ветра. Бальзамом на душу мне лилось воспоминание того самого выражения лица Иендо. Безысходность, с плохо скрываемой бессильной злобой. Беспомощность и безысходность. Разрушительные чувства...
А пустых мы, кстати, нашли. Просто небольшая группка, устроившая здесь разборки местного масштаба. Из серии, кто будет жрать плюсов. Естественно, ребята успокоили их и без моей помощи, а после мы вернулись в Сейритей.
По возвращении я, выпив чаю с Иссином, отправился в стены родного отряда. По-пути домой, в свою квартирку, я встретил четвёртого офицера. Он был чернее тучи и наградил меня таким ненавидящим взглядом, что, готов спорить, умей он им испепелять, прожег бы до самого земного ядра. На вежливое "Доброе утро Муро-сан, чего вы такой мрачный сегодня?", он даже не ответил, а плюнул мне под ноги. Никакой гордой осанки и снисходительной улыбки уже не было. Он горбился, хмурился и скалился. После обеда мне пришло приглашение к начальству.
Стоило мне пересечь порог кабинета, как я услышал аплодисменты от одного человека.
— Что случилось? Сегодня праздник?
— Для тебя, возможно, он был три дня назад. Не желаю знать, как ты это сделал, но у тебя всё получилось.
— А что с Иендо? Как прошло воскресенье?
— Если коротко, ты красиво его подставил под удар. Даже назвал своим "помощником-заместителем". Мне пришлось дать ему суровое наказание за порчу важного имущества отряда, саботаж, нарушение дисциплины, и ... в общем, много обвинений... — Тессай выдержал паузу, как будто был не намерен продолжать разговор.
— Какое? — не выдержал я ожидания.
— Огромный штраф, разжалование в рядовые с правом восстановления через пятнадцать лет.
— У-у-у... сурово...
— Да. Ты заработал себе врага на всю оставшуюся жизнь. Уж этот-то точно от тебя не отстанет. Хотя, сейчас у него осталось очень мало возможностей испортить тебе жизнь и совсем другие заботы. Он сам вырыл себе яму...
Мы поболтали с капитаном ещё около получаса, после чего я отправился домой. Мне ужасно повезло с Иендо. Всё-таки, его самомнение сыграло с ним злую шутку. Развалившись дома в кресле-качалке, которое обошлось мне весьма в крупную сумму у поставщиков из мира живых, я смотрел в потолок и думал о последних событиях. Стоило им только закончится в это воскресенье, как жизнь уже начала входить в своё обычное русло. Здравствуйте, серые будни. Неужели, это все?
Потекли медленным, неспешным потоком рабочие дни. С торжественного провала открытия "полигона" прошло две недели. Это время я занимался его восстановлением, не забывая на каждом углу ворчать, что рядовых последнее время готовят из рук вон плохо, и эти самые руки у них растут из жопы. В общем, создавал впечатление, будто я ужасно недоволен. Вокруг постоянно крутились люди Маюри, а портить отношения с будущим главой НИИ мне не улыбалось.
Как назло моим недавним словам, вскре жизнь стала чрезвычайно веселой. Весь, буквально Весь Сейритей переполошился в свете последних событий. Капитаны и Лейтенанты на все задаваемые вопросы корреспондентами Вестника пытались отмалчиваться, или презрительно кривились, а самые обычные рядовые боялись выходить на задания. Из Руконгая начали пропадать люди. Эту благую весть принесли через синигами жители этого самого Руконгая, но, как обычно, отреагировали на первый тревожный звоночек только тогда, когда всё стало намного серьёзней. Когда пропала группа синигами. Из девятого отряда. Все, кто был послан "посмотреть, какого черта там творится?".
Эишима, с которым я встретился буквально на следующий день за рюмочкой Саке заявил, что парни были не самые слабые. В их чесле пропали десятый и девятый офицеры. Весело, правда? Ещё более радостную весть мне поведал друг. Они с капитаном отправляются на разведку на этой неделе. Приплетут ещё и двенадцатый отряд и вообще всех, кому не лень. От моей помощи он, правда, отказался, после чего потом извинялся в течение оставшегося вечера. Не поймите неправильно, я вовсе не обидчивая девочка, это себе уже Эйшима накрутил. Но, чёрт возьми, как же неприятно, когда тебе отказывают, то и дело поглядывая на пояс, где раньше висел зампакто. Кому не будет обидно? К сожалению, меня он так и не взял. Сказал, капитан, который предполагал подобное развитие событий, был против.
Значит, очень скоро наступит "Та самая ночь". На душе скребли кошки. Не представляя, как можно помешать проклятому Айзену превратить Кенсея и Ко в полупустых, которых не факт ещё удастся спасти, я решил посмотреть почти выветревшуюся информацию о каноне в схроне.
Утро. Солнце уже поднялось из-за горизонта, но воздух ещё не успел нагреться. Прохладный ветерок легонько шевелил кроны деревьев и волосы на головах людей. Сейритей ещё только-только просыпался от ночного сна. Менялись дозорные на воротах, самые ранние пташки уже покидали столовую и спешили по своим делам. А кто-то лишь только-только выползал из дома и с сонной мордой полз на завтрак. Ещё раз вдохнув полной грудью свежий воздух, я развернулся обратно в квартиру. Быстренько завязал хакама, обул новенькие гета, которые купил позавчера и, немного неуклюже, стараясь не упасть, отправился прочь из Сейритея.
Все сегодняшние дела я решил ещё вчера, а новые мне капитан дать не успел, — я выпросил отгул. Новая деревянная обувь глухо постукивала о землю, а я до сих пор не понимал, как Урахара умудряется в этом не только ходить, но и драться. Я тут стараюсь равновесие удержать и изредка замечаю посмеивающихся синигами, мимо которых я прохожу. Стыдно признаться, но за годы, проведенные в Сейритее, мне в первый раз пришла в голову мысль опробовать эту популярную здесь обувь. Это... очень необычно. К выходу в Руконгай я уже более-менее освоился и не терял равновесие, но ходить в этом всё-еще ужасно непривычно и немного странно.
Ага, а вот и тот самый дом.
— Доброе утро, Изаму-сан! — бодро поприветствовал меня отворивший дверь ... Широганехико. Да-да, я всё-таки научился их отличать, пусть для этого и приходилось каждый раз пристально разглядывать здоровяка.
— Доброе, Широганехико, — мужчина улыбнулся и отошел в сторону, пропуская меня внутрь особнаяка Шиба.
— Куукакку дома? — поинтересовался я, не чувствуя её реяцу поблизости.
— Нет. Куукакку-сама отправилась за материалами для своей пиротехники, — отозвался он.
— А...
— Гандзю-сан убежал поиграть со своими друзьями, — невозмутимо ответил он, а я вспомнил тех четырех мальчишек, с которыми мелкий Шиба сколотил "Банду".
— Что ж, ничего страшного, подожду. У тебя как дела?
— Всё хорошо, Изаму-сан, правда недавно Коганехико сломал себе руку и пока что мне приходится выполнять немного больше работы по-дому.
— Как жаль. А где он сейчас? — поинтересовался я, чувствуя мужика этажем выше. Но чтобы добраться туда, как я понял, следовало преодолеть не один лестничный пролет. А в этом крыле нашего дома я путаюсь до сих пор.
— Наверху, — отозвался здоровяк.
— Отведи меня к нему. Я плохо помню дорогу, — виновато улыбнулся я Широганехико. Мужчина лишь покачал головой и, пробормотав "следуйте за мной" пошел наверх. Преодолев лестничный пролет (всего-то один!) и несколько коридоров, мы попали на малую кухоньку, откуда доносился аромат приготавливаемой пищи. В данный момент Коганехико одной рукой поджаривал рыбу.
— О-о-о, доброе утро, Изаму-сан! — заметив нас, поздоровался он.
— И тебе. Давно сломал? — кивнул я на забинтованную конечность.
— Вот уж три дня, как, — отозвался он, ловко перевернув рыбу.
— Жаль. Но, раз уж я дома, — жестом я пригласил его сесть на стул. Место у плиты занял второй здоровяк. Коганехико присел и бережно положил руку на маленький столик. Я уселся с другой стороны и, ни слова не говоря, начал лечение. Правая ладонь окуталась зеленоватым свечением медицинского Кидо. Весь процесс занял от силы минут двадцать.
— Аккуратнее, первые пару часов может побаливать.
— Спасибо, Изаму-сан! — счастливо отозвался здоровяк, снимая бинты, — кстати, не хотите присоединиться? — поинтересоваля он, кивнув на поджаренную рыбу с рисом, который как раз закончил варить его брат.
— Нет, спасибо. Я пойду в свою комнату, — улыбнулся я и покинул помещение.
Однако, до своей комнаты я дойти так и не успел. Домой вернулась Куукакку, в сопровождении Иссина. Приятная неожиданность. Впрочем, сегодняшний день я и так планировал провести с родственниками.
— О, привет Изаму!
— И тебе, — я поздоровался с капитаном десятого отряда, — здравствуй, Куукакку, — улыбнулся сестре.
— Ага, — только и отозвалась она, с коробкой в руках. Помочь ей я даже не пытался. Материалы для своей драгоценной пиротехники девушка не доверит ни-ко-му. Один раз я даже получил за это по башке.
В общем, день прошел не зря. Ближе к полудню подтянулся Кайен, можно сказать, мы собрались полным составом. Пообедали, поболтали, Куукакку показала нам новую супер-крутую модель взрывчатки. Довольно красивой, надо заметить. Всё как обычно. Ближе к шести Иссин нас покинул. Дела не ждут. Кайен ушел ещё час назад по той же причине. Да и мне уже пора бы выдвигаться. Но, пока не забыл, следует заглянуть в одно место.
В особняке Шиба было шесть этажей. Из них три подвальных, с тех давних времен, когда здесь жила часть не слишком многочисленного клана, до чистки. Множество не используемых никем коридоров, комнат, таящих в себе лишь пыль и скопления насекомых. Кое-где можно было даже найти летучих мышей. Ещё здесь была старая полупустая библиотека, тоже заросшая пылью и множество залов. Как для тренировок, так и для кидо. Последние были оборудованы прекрасными барьерами. Я же направлялся на самый нижний, третий подвальный этаж. Там, в одной из неприметных комнаток, помеченной выцарапанным на косяке крестиком, стоял небольшой шкафчик с ящичками. На нем висела бумажка с немного кривыми иероглифами. Я тогда ещё не очень хорошо писал на местном языке. Надпись гласила "Не открывать ни в коем случае. Не выкидывать. Очень важный шкаф. Изаму". Один раз это место отыскала Куукакку, но трогать ничего не стала. К моему большому счастью, в нашей семье не принято лазить в чужих личных вещах и ценится личное пространство.
Выдвинув нижний ящичек "Очень важного шкафа", который шкафом-то не являлся, а скорее маленьким комодом, я дернул за веревочку, открывающую второе дно. Там лежала самолично связанная тетрадь. Называлась она невероятно оригинально — "Очень важная тетрадь". Именно здесь хранились бесценные знания "Канона". Её я переписывал раз в три года. Несколько похожих "Очень важных тетрадей" лежали в верхних ящиках. Здесь хранилась информация, известная мне вплоть до падения Айзена и его Хоугиоку. Опечаливал лишь факт, что о событиях многолетней давности информации я запомнил тогда чрезвычайно мало. Всего несколько строчек и никаких конкретных дат. Всё, что гласила тетрадь — "После победы над Вайзардами (с помощью банкая Тоусена, который предаст Кенсея), Айзен подставит Урахару и Тессая. Их обвинят в бесчеловечных экспериментах над вайзардами (см. выше) и приговорят к ссылке. Позже, они сбегут в мир живых".
