Минойский цикл

И от этой войны богов вон и смертные тоже страдают. Только тут в реальном мире боги не могут сами действовать. Вот и используют для своей борьбы против конкурентов своих вассалов и помощников на Земле. У Аполлона вот есть я, Фероп и все его адепты. А Ринага использует для войны с нами мертвяков и одержимых. Мы для богов лишь пешки на игральной доске. Но я не парюсь особо по этому поводу. Просто я понял одну простую истину. В этой грандиозной драке отсидеться в сторонке не получится. Война богов за передел сфер влияния затронет всех. А нейтралы и хатаскрайники будут отхватывать горячих люлей от обоих сторон конфликта. Поэтому лучше в самом начале выбрать нужную сторону, чтобы потом получить за это достойную награду. А трусливые и хитрые чмошники, которые думают спрятаться и отсидеться, в итоге проиграют все.

Глава 31.

Поход.

Наконец-то наша армия выступила в поход против минойцев. Все долгие сборы ополчения позади. Пока эти долбанные пеласги собирались прошли еще две недели. Про боевое слаживание я, вообще, молчу. Хорошо, что удалось хоть как-то собрать большую часть всех воинов, которые должны были участвовать в этом походе. И с едой для них худо-бедно но разобрались все же. Относительно боеспособной была только моя дружина. Мы за эти две недели проводили тренировки и нещадно гоняли наших новичков. Хорошо, что текст клятвы верности я когда-то очень технично составил при помощи Аполлона. И теперь мои бойцы должны были выполнять все мои приказы и требования. Сказал тренироваться. Значит, должны тренироваться. И тренируются как миленькие. Поначалу то парочка непонятливых нашлась, которые пытались оспорить мои приказы об интенсивных тренировках. Мол, они и сами все знают и умеют. И, вообще, крутые воины. Им учиться не надо. Угу, угу! В общем, ослушались и были жестоко наказаны. И заметьте, я их и пальцем даже при этом не тронул. Все за меня сделала Основа. Как же этих идиотов потом от боли выворачивало. До судорог. Да, да! Вот такое суровое наказание только за то, что эти болваны попытались оспорить мой приказ. И это только за попытку пререкаться. А вот за более серьезный проступок против меня эти двое просто умерли бы в страшных муках. Их сама Основа бы убила, заминусовав без лишних разговоров. Жестоко? Да, но как же эффективно помогает поддерживать дисциплину.

И знаете что? Я был даже благодарен тем двум долбоящерам ленивым, которые не хотели нормально учиться воинской науке поначалу. За эту вот демонстрацию, что будет с ослушавшимися меня. Наверное, это выглядит очень страшно, когда два здоровенных амбала вдруг падают на землю, начинают корчиться и испуганно орать от невыносимой боли. А я стою рядом и спокойным голосом объясняю, за что их так жестко наказывает магия. И знаете что? Все всё поняли моментально. Даже те два смутьяна больше не вызывали моих нареканий. Да, они после той экзекуции стали самыми примерными учениками, которые старательно выполняли все требования наших инструкторов на тренировках. Вот это я понимаю дисциплина и послушание. Такую бы магию в российской армии внедрить. Эх, к сожалению, это только мечты, а там так и останется все печально и грустно. Увы, но армейский бардак неистребим. В общем, к концу второй недели даже наши новички могли вполне сносно применять оружие и держать строй. Короче, для сельской местности пока сойдет.

Наша армия повстанцев, выступившая в поход на минойцев, насчитывала в своем составе триста девяносто шесть человек. Это всех кого удалось собрать и отправить на войну. Нет, где-то там еще около сотни мужчин-пеласгов бродило по округе. Но я их просто задолбался ждать. Вот честно! Эти пеласги же не знают никакой дисциплины. Они то приходили к месту сбора ополчения, то уходили по своим каким-то делам. Которые у них постоянно находились. В общем, в один прекрасный момент я просто понял, что идеал недостижим. И собрать все сто процентов воинов мы не сможем никогда. Это было против природы пеласгов. Их раздолбайство и непостоянность раздражают просто неимоверно! В итоге, набрав максимально доступное количество бойцов, я дал команду выдвигаться на юг к городу минойцев. По хрену! Пускай, остальные нас догоняют. Или прослывут трусами. Так и заявил при большом скоплении народа. И знаете что? А сработало. И потом уже на марше нас догнали еще в шестьдесят два воина пеласгов.

Конечно, наша повстанческая армия больше напоминала банду. Волосатых и полуголых мужиков с примитивным бронзовым оружием и хлипкими щитами. Только моя дружина передвигалась по пересеченной местности в относительном порядке. И еще я выслал вперед разведдозоры из местных охотников. Они мониторили обстановку на пути следования нашей армии. А вдруг противник уже знает о нашем передвижении? И где-нибудь устроил коварную засаду, как какой-нибудь Ганнибал беспечным римлянам. Минойцы все же цивилизованные люди. И воюют уже не одно столетие. Вон какую могучую державу построили. Не даром же им все соседние народы дань платили в этом регионе.

Однако, я слишком хорошо думал о минойцах. Эти деятели даже не наладили никакой системы раннего предупреждения. На пути следования к городу рабовладельцев мы не встретили никаких наблюдательных постов или сигнальных башен. Ни-че-го!!! Ноль! Зеро! Они пеласгов, похоже, всерьез не воспринимают как врагов. И в своем презрении их совсем не боятся. Очень хорошо, что у минойцев не была налажена агентурная работа среди пеласгов. Не было среди них вражеских шпионов или предателей. Не доросли еще люди здесь до таких вот подлых методов тайной войны. Тут пока войну вели в открытую. Ничего не скрывая и демонстративно. Тупо собирали войско побольше и шли в сторону противника. А потом дрались с ним без особых хитростей и сложных маневров. А затем победитель получал все. А проигравшего ждала смерть, рабство, горе и разорение. В общем, пока тут еще предпочитали воевать по честному. А про шпионаж в тылу врага никто даже не слышал. Ну хоть в этом плане я мог вздохнуть спокойно. Минойцы о подходе нашей армии не узнали. И не смогли на это отреагировать. И это было хорошо. Это было замечательно. Но меня все же грызли большие сомнения. Я прекрасно помнил выучку и превосходную экипировку минойских воинов. И это меня напрягало, когда я смотрел на то стадо, которое по недоразумению называлось армией восставших пеласгов. Вот сыкотно мне было соваться без всякой подготовки в тот город минойцев. Там же Гриша говорил проживало около тысячи жителей. И из них примерно сотни три были профессиональными воинами. Мы с такими уже сталкивались во время обороны деревни Романа. И они на меня произвели впечатление. Серьезные бойцы. Мы тогда лишь чудом смогли вырваться, потеряв при этом Семена. Вот не люблю я хоронить своих бойцов.

В общем, я решил сходить на разведку. Хотелось посмотреть, что это за город такой нам предстоит штурмовать. С собой взял Ваську. И еще с нами навязались братья-близнецы Автолик и Менелик. Эти тоже очень хотели посмотреть на поселение врагов вблизи. Пришлось взять этих двоих. Правда, я их предупредил, что если они не будут в разведке вести себя тихо и незаметно, то очень сильно об этом пожалеют. И я их не просто так запугивал. Оба братца прекрасно знали, на что я способен в ближнем бою. На тренировках я не раз их побеждал в спаррингах. Ни разу ни один из них так и не смог меня победить. Ну, а что вы хотите? Они же оба были лишь второго уровня. Которые и получили после битвы в Кабаньем проходе. И я даже без своих волшебных способностей был гораздо сильнее и быстрее них. Хотя признаю, что эти два пеласга были очень неплохими бойцами. Но им все еще не хватало боевого опыта и мастерства. Но они были очень упорными. И тренировались до упаду с полной отдачей. Автолик и Менелик были энтузиастами войны. Скучно им было заниматься сельским хозяйством или рыбалкой. А вот драться они любили. В общем, еще два адреналиновых наркомана на мою голову.

Итак, в разведку мы пошли вчетвером. Впрочем, зря я ругал братьев-близнецов. Двигаться по дикой местности эти прирожденные охотники умели очень тихо и скрытно. Поэтому мы без проблем достигли окрестностей минойской колонии Ривести. И уже на подходе к городу встретили людей. Семеро явных рабов в голом виде работали на плантации оливковых деревьев. Собирали оливки в большие плетеные корзины. За ними приглядывали два минойских надсмотрщика с кнутами и большими бронзовыми кинжалами. Почему я сразу же опознал в работниках рабов? Так все просто? По словам Георгия, побывавшего в рабстве у минойцев, все рабы в городе ходили с бритой головой и лицом. А вот свободные граждане минойской колонии носили длинные и черные завивающиеся волосы. При этом что женщины, что мужчины минойцев были с длинными волосами. Поэтому свободного человека можно было очень легко отличить от раба по его прическе. И кстати, мужчины-минойцы также не носили бород и усов почему-то. Может быть, те плохо росли у представителей этого народа? Как у тех же американских индейцев, например.

Посовещавшись с Кольтом, решили брать языка. Быстренько объясняю братьям-близнецам, что им надо делать. А сам начинаю подкрадываться к надсмотрщикам, которые беспечно расположились в тени деревьев. И оттуда лениво наблюдали за рабами. Точнее говоря, наблюдал только один миноец, а другой бессовестно дрых на охапках какой-то травы. А рабы в тоже самое время трудились, обливаясь потом на солнце. Сейчас мы вам устроим день независимости по-русски. Порешаем тут все по нашему по-джедайски. Васька ползет в высокой траве за мной. Очень хорошо, что здесь возле города растительность такая вот пышная. В ней же так удобно скрываться, подбираясь поближе к врагу. А враги, проявляя полную беспечность, нас не замечали до самого последнего момента. Вот спина сидящего надсмотрщика уже передо мной. Бросок вперед. И вот я уже зажимаю минойцу рот и перерезаю ему горло. Второй надсмотрщик так и не успел проснуться от хлынувшей на него крови товарища. Васька его просто и надежно оглушил, ударив по голове навершием кинжала. Одновременно с этим из травы рядом с растерявшимися рабами выскочили Автолик и Менелик и криком заставили их лечь на землю. Рабы сопротивляться не стали и послушно улеглись там, где и стояли.

— Ну, и зачем ты его убил, командир? — спросил Кольт, посмотрев на прирезанного мною надсмотрщика. — Нам же языки нужны. Так бы двое было. Информации бы больше получили.

— Оглянись, Вася, вон еще семеро источников информации имеются! — сказал я, вытирая свой кинжал об одежду убитого минойца и указывая на лежащих смирно рабов. — Те нам точно врать не станут.

— А точно, извини, командир, что-то я тупить начал! — усмехнулся Василий, тряхнув головой. — Наверное, на солнце перегрелся?

— Ага, было бы там чему перегреваться! — решил подколоть своего заместителя я. — Что там сделается твоей голове? Там же сплошная кость. Ладно, может, уже начнем допрашивать наших пленников? Чур, я минойца потрошу. А ты займись рабами.

— А почему как минойца, так тебе, а рабов сразу мне? Это несправедливо! — шутливо возмутился Кольт. — Я тоже хочу минойца.

— Справедливости нет, есть только я! — прервал я нашу шутливую перепалку. — И не облизывайся ты так на этого минойца. Фу, Кольт! Я думал, что тебе только девочки нравятся? Что на это твоя Агава скажет?

— Агава у меня умная, она меня любит таким, какой я есть! — гордо ответил Васька, а потом засмеялся и пошел в сторону лежащих рабов и братьев, стоящих рядом с ними.

Процесс допроса пленных занял у нас минут двадцать. Как быстро и правильно допрашивать людей мы с Кольтом знали очень хорошо. Практика у нас была большая в этом деле. Ну, да, мы такие вот! Грязные наемники, которым никакие конвенции по обращению с военнопленными не указ. Мы умеем профессионально причинять боль и развязывать языки даже у упертых фанатиков. Поэтому у этого минойского надсмотрщика не было никаких шансов. Он мне все рассказал, что знал. И даже вспомнил то, что давно забыл. В итоге, я знал численность минойского гарнизона в городе Ривести. Кстати, мне его даже не пришлось особо пытать при этом. Только показал пару болевых точек, как клиент раскололся до самого донышка. И начал, размазывая сопли, все мне рассказывать. Васька же рабов, вообще, пытать не стал. Те ему и так все рассказывали, охотно и радостно отвечая на все вопросы. Тем более, что Кольт им с ходу пообещал свободу и жизнь. После таких стимулов рабы больше боялись что-нибудь забыть и пропустить в своем рассказе. Вот где я вас спрашиваю все эти байки про рабов, которые любили свою рабскую жизнь? Типа, она спокойная, мирная и сытная. Просто мечта, а не жизнь. Помнится, в двадцать первом веке некоторые люди, пафосно называющие себя историками, на полном серьезе несли бред про рабов, которые не хотели уходить от своих хозяев. Потому что им нравилось быть рабами и другой жизни они не хотели. Хм! Здесь я точно таких рабов не увидел. Люди откровенно радовались освобождению от рабской участи.

Итак, что же мы узнали? Оказывается, население города минойцев теперь сильно подсократилось с того момента, как его покинул наш Григорий. И виной тому было недавнее землетрясение. То самое, которое спровоцировала хозяйка Загробного мира. И которое вскрыло гробницы, кишащие умертвиями. Тех самых с которыми мы бились в Кабаньем проходе. Так вот город Ривести от этого землетрясения тоже нехило так пострадал. Около половины домов оказались разрушены во время толчков. Нет, если бы их несколько месяцев назад уже не повредило еще одно землетрясение. То возможно, они бы и устояли. Но повреждения на всех жилых домах так и не были устранены к моменту последнего землетрясения. Горожане успели залатать только часть из них. Так как львиная доля ремонтных работ проводилась в царском дворце. А на дома горожан просто не хватило времени и ресурсов. В итоге, дворец и виллы наиболее богатых людей устояли, а вот половина домов горожан рухнула. И погребла под собой спящих в них людей. Землетрясение то произошло очень рано утром. И большинство горожан еще спали. От того в городе погибло много минойцев. А вот рабам в этот раз повезло. Их будили очень рано. Поэтому во время первых самых сильных подземных толчков многие из них находились на улице или смогли очень быстро выскочить из домов. И их не придавило падающими обломками домов.

Конечно, точных цифр наши пленники не знали. Но хотя бы примерное количество людей, что сейчас проживало на этот момент во вражеском городе, мы получили. Итак, сейчас в минойском поселении жило примерно: полторы сотни воинов, три сотни рабов и около сотни прочих горожан. И этот расклад мне уже нравится. Тут у нас уже появляются все шансы на победу. Правда, если враги укроются за стенами города, то наши шансы победить сразу падают до ноля. Эх, жаль, что мы сейчас находимся не на Крите. Вот там говорят у минойских городов, вообще, стен не было. В своей метрополии минойцы давно уже истребили всех врагов. А подходы к острову Крит охранял огромный минойский флот, который без всякой жалости топил всех, кто приближался с агрессивными намерениями. Вот и получается, что стены минойским городам на Крите были не нужны. Чего нельзя сказать о минойских колониях на других островах. Вот там у минойцев хватало недружелюбных соседей, от которых и приходилось отгораживаться высокими и каменными стенами. И вокруг этого города такая стена тоже имелась. А пеласги, к моему сожалению, никогда городов не захватывали. И у них не было никакого осадного опыта. Аборигены Крапафа не знали, как эффективно бороться с городами. Нет, мы пытались наших пеласгов обучить взбираться по штурмовым лестницам на стену города. Или таскать таран к городским воротам. А потом долбить по ним бревном со всей дури. Но если те стены и ворота будут оборонять сто пятьдесят минойских воинов, то мы там кровью можем умыться.