— Успокойся. Вот, возьми, — блондин протянул стратегу ключи на брелке, — сходи ко мне домой, прими душ и возьми одежду, а потом, иди домой. Я приду в гости часов в пять, и сделаем всё. Насчёт средства доставки, я позабочусь.
— Уверен?
— Иди-иди. Ключ оставишь под ковриком.
— Спасибо, СПАСИБО!!!
* * *
Шикомару сходил с ума от ожидания, после того, как ступил на порог своего дома и сразу пришлось врать, что на нём была чёрная футболка и спортивные штаны с самого начала дня. Раздался дверной звонок, ровно в пять часов вечера, и Шикамару заорал: — Я ОТКРОЮ!!! — подбежал к входной двери, и впустил Наруто, который держал в руках четыре тридцатилитровые канистры из жёлтого пластика.
— Это то, о чём я думаю?
— Да. Растворил в кислоте.
— Боже, что мы творим?!
— Ничего плохого. Ты мне не поможешь? Руки затекают. — Нара взял всего одну канистру, и едва не уронил её. — Как ты такой вес тащишь?
— Откуда мне знать? Давай, веди в свои тайные тропы. — то, что пока дети пробирались в подвал, родители Шикамару ругались на кухне стало огромным везением, так что, их никто не заметил. Как только они открыли крышку люка в подвале, у Нара и Узумаки уши заложило. — Хочешь, я пойду один?
— Я и так спихнул всё на тебя. Хоть в этом помогу! — стоило им спуститься вниз по покатому спуску, и создалось впечатление, словно кто-то сжал в руках их черепа. Нельзя было всё бросать прямо здесь, так что, пришлось идти дальше. Попетляв по подземке, мальчики, совершенно обессилившие опустили на землю канистры. В ушах стоял просто убийственный звон, и Наруто пришлось орать, чтобы стратег его услышал: — Я сейчас опрокину канистры, и мы сразу должны уйти! Ни в коем случае не вдыхай! — как только Нара кивнул, джинчурики пнул пластиковые сосуды, те упали и красная, загустевшая кислота стала разливаться и шипеть. Парни дали дёру, чувствуя, что их вот вот вырвет.
* * *
Наруто сразу собрался уйти, хоть Шикамару и уговаривал его задержаться, а когда Узумаки уже стал уходить, Нара не сдержался и одёрнул своего соучастника.
— Наруто...
— Да?
— Я всё никак не могу понять, как ты сохраняешь такое спокойствие? Это странно! Не естественно! В голове не укладывается!
— Я... Вовсе не спокоен, поверь, мне ужасно страшно. Просто, я всё держу в себе. — Нара понял, что джинчурики ему врёт, но решил, что он ему слишком обязан, чтобы докапываться.
— А почему ты сделал такое для меня? Мы же даже не друзья, едва знакомы. В чём цель?
— Ну, теперь, ты мой должник. И когда-нибудь, настанет тот самый день, и я попрошу тебя как-то вернуть долг. В этом вся цель. Но, ты же понимаешь, что о случившемся сегодня никому нельзя говорить?
— Считаю этот вопрос оскорблением. Я этот день вычеркну из памяти на всю жизнь, никогда и ни с кем о нём не буду говорить, в воспоминаниях от него останется лишь знание о том, что я обязан тебе по гроб жизни.
Сейчас
С фронта, раздвинув ветки кустарника, к нукенинам вышел Шикамару, вытирая шедшую носом кровь. — Ёу, Наруто. Настал тот самый день?
Не спасайте меня!
— Как только попадём в деревню, наше присутствие обнаружат, но у нас будет свой малый элемент неожиданности. Наруто, создашь столько теневых клонов, сколько сможешь и разошлёшь их по всей Конохе. Пусть они зайдут в дома всех кланов и уговорят людей поднять восстание. Делай что хочешь, вымаливай прощение за то, что сделал, подкупай их, вобщем, не упускай ни одного боеспособного человека. По моим расчётам, прежде, чем Данзо поднимет полномасштабную тревогу, если отнять то время пока ты и клоны доберётесь до людей, у тебя будет примерно две минуты на разговоры. Придётся приложить фантазию и сказать что-то убедительное. Уложишься?
— Постараюсь!
— Так, теперь, Орочимару. Когда люди поднимутся на восстание, ты будешь его лидером. Придётся руководить сражением с АНБУ, а у тебя есть в этом опыт. Карин, на тебя возложена самая важная роль! Никто точно не знает, где Данзо находится, и ты должна будешь найти его. Дейдара, Саске, вы должны всё время перемещаться по Конохе, иначе, люди Данзо получат шанс, чтобы вас захватить, и они этим шансом воспользуются. Всем всё ясно? Хорошо, тогда, спускаемся. — Шикамару сдвинул большой камень, под которым красовалась воронка в земле, ведущая в подземные туннели. Наруто сразу заметил, что Карин покраснела, а взгляд стал немного пустым, и не здоровым. Все уже спрыгнули в яму, а когда и сенсор уже готовилась спрыгнуть, эмпат схватил девушку за руку.
— Если чувствуешь, что тебе очень плохо, можешь не ходить. Это место губительно для сенсоров.
— Н... Нет, я смогу. Ты же слышал Шикамару... Вам нужен кто-то, кто найдёт Данзо. Если я не смогу сделать то единственное, на что способна, я стану сама себе противна. — Карин натянуто улыбнулась и спустилась вниз. Наруто вошёл внутрь последним, и ощутил знакомое ощущение в ушах. В десяти метрах впереди, Нара зажёг фонарь, и Наруто догнал своих товарищей, двигаясь на свет. Узумаки шёл по правую руку от Шикамару, и заметил, что на лице тактика читалась глубокая обида.
— Ты на меня злишься?
— Конечно злюсь! Наруто, из-за тебя, я, и все те, кто пытался вернуть Саске, чуть не погибли! А то, что вы инсценировали смерть... Как ты мог так поступить? Знаешь, сколько людей плакало на ваших похоронах? Их было, и я Богом клянусь, что сто раз пересчитал, девятьсот восемнадцать. А когда ты с Саске прошёлся по улицам, слёз было столько, что улицы в тот день были словно после дождя. Скажи, я, и все те, кого ты оставил... Хоть к кому-нибудь из нас, ты чувствовал хоть что-то?
— Да... В мере возможного. Пойми, я совсем недавно изменился, стал человечнее. Сейчас, я понимаю, что причинял вам боль, и я хочу заслужить прощение.
— И всё же... Был кто-то особенный? Кто-то, к кому ты испытывал настоящие чувства?
— Ну, был Саске... И ещё кое-кто. — Шикамару удивлённо поднял брови домиком.
— Правда? Скажи, кто это, и можешь считать, что я тебя простил. Настолько мне интересно.
— Была девушка, которую, как мне кажется, я любил. Я окончательно замкнулся в пять лет, а до этого была девочка, которая уже стала прекрасной девушкой, образ которой до сих пор вызывает странное ощущение в сердце. Её вечный румянец, кожа, без единого изьяна... Тело. А каждый раз, когда смотришь на её лицо, думаешь о лунной ночи. Тёмно-синие волосы, похожие на ночное небо, и глаза, как две Луны... Она всегда была ко мне так добра.
— Прости конечно, но я не настолько хорошо знаю внешность всех своих знакомых! Имя, пожалуйста!
— Хин... — за спиной послышался звук падения, и все разом обернулись. Карин потеряла сознание, из ушей у неё пошла кровь. Саске был ближе к ней, поднял девушку на руки и крикнул: — Поторопимся!!! — ну а дальше, пришлось бежать.
Шикамару выскочил из люка в подвал своего дома и рухнул на пол. Для него это был уже второй поход по этим туннелям за день, и это вызвало такую слабость, что он захотел уснуть прямо здесь. За ним выскочили Наруто и Тсукури, которые сразу принялись вытаскивать Карин, которую снизу подавал Саске. Забыв про кровь под носом, Наруто сразу померил пульс родственницы и облегчённо выдохнул.
— Жива. Но валяться без сознания будет ещё долго. Что делать?! — Шикамару, всё ещё лёжа на полу заорал: — Делай всё по плану! Созывай людей, а насчёт Данзо, придумаем что-нибудь! БЫСТРЕЕ!!! Нас уже засекли, теперь, остаётся понадеяться на то, что времени нам хватит! ИДИ! — Наруто, превозмогая ужасную мигрень, выбежал из подвала, и ещё находясь в додзё, использовал теневое клонирование. Тысяча Нарутовцев, от которых ломился пол, оказались в прихожей, и все они едва успели затормозить у самой двери, когда заметили отца Шикамару. Шикаку встал как вкопанный, и вытаращил глаза на ораву голубоглазых. — Что здесь происходит?!
— Революция! Уйдите с дороги, мы сегодня убиваем Данзо! — Нара раскрыл глаза ещё шире, и с удивлением от собственного поступка, пожал плечами и открыл входную дверь. На лице Наруто читался немой вопрос, на который Шикамару ответил с надеждой и серьёзностью в глазах: — Смотри, не проиграй. Будущее Конохи зависит от смерти этого ужасного человека.
* * *
Поразительно, насколько сильно Коноха изменилась внутри.В середине главной улицы стоял памятник Данзо, отлитый из меди, а ещё и его лицо оказалось увековеченным на скале Хокаге. Многие здания перестроили, бары, клубы и всё то, в чём нормальный человек мог найти отдушину либо было заброшенно, либо шло под снос. На каждую стену каждого здания наклеены листовки, в стиле Корня. "Эмоции, это слабость. Слабые шиноби этому миру не нужны" — эта фраза особенно сильно бросалась в глаза джинчурики. Хотя, это давало надежду. Ни один из знакомых Наруто никогда не станет защищать такого Хокаге, а это заставит их сражаться против него, если предложить им это. И вот, тысяча клонов, успешно скрывавшихся от глаз АНБУ, патрулировавших улицы, одновременно постучала во все знакомые дома и особняки. Кто-то захотел ударить джинчурики сразу, как только увидел его, и Наруто им это позволял, ведь, в какой-то степени, он заслужил. Но, после первого же смачного удара по лицу, гнев почти всех сходил на нет, и клоны, суматошно извинившись, стали уговаривать старых друзей к действиям. Но, оригинал пошёл к той, перед кем ему было особенно важно извиниться... Снова. Правда, она сменила адрес, и её, Наруто искал дольше других. К счастью, Узумаки смог отыскать дом, в котором ей купили квартиру. Постучал, чувствуя вину за поздний визит, и она открыла дверь. Хината, в голубой пижаме, с трудом продирая глаза предстала перед Узумаки, но увидев, кто к ней явился, Хьюга моментально проснулась.
— Что ты здесь делаешь?
— ...Мне нужна твоя помощь.
— Ну здорово. Ты уходишь и приходишь. Бросаешь всех... — Хината заплакала в три ручья, а в сочетании с тем, как содрогался её голос, Хьюга смогла заставить сердце эмпата сжаться, — Бросаешь меня. И каждый раз... Каждый раз! Каждый раз ты снова приходишь в нашу жизнь, и думаешь, что стоит тебе попросить, и мы всё сделаем! Но, я больше так не могу!
— Это очень важно. Прошу, послушай! Очень скоро, на улицах станет опасно! Мы готовим восстание, собираемся свергнуть Данзо, а без тебя, нам не справится! Здесь нужен бьякуган, чтобы найти его!
— Попроси Нейджи!
— И сунуться в дом, полный Хьюга? Учитывая, что твой отец меня ненавидит?!
— Да мне плевать! Уходи. — перед носом джинчурики захлопнулась дверь, а когда он захотел постучать снова, рука застыла и не собиралась двигаться. Всё тело контролировало чьё-то дзюцу. Даже голову не повернуть. Наруто взглядом нашёл слева от себя источник своих неудобств. На лестничной площадке стояли Фу и Торуне. Рыжеволосый смотрел на блондина через пальцы, сложенные в форме рамы. Частичный перенос сознания сработал безотказно. Спрашивается только одно — как они нашли оригинала??? Фу заметил удивление джинчурики, и слабо улыбнулся.
— Не у тебя одного есть сенсор. Прогуляемся? Хотя, что это я спрашиваю? Я же могу просто тебя заставить! — Фу с напарником стали спускаться по лестнице, а Наруто безвольно последовал за ними. В ночи, Узумаки отвели в Корень. Здесь уже никого не было, это место оставили все. Но, Данзо решил оставить его нетронутым, чтобы оно напоминало о том, что когда-то, он жил под землёй, а теперь, сумел пробиться на самый верх. Наруто понял, что его привели на казнь, и стал ждать, что же будет дальше. Торуне поправил рацию, закреплённую за своим ухом, и связался с Шестым.
— Господин Хокаге, всё прошло благополучно. Узумаки Наруто захвачен... Да. Понимаю... Хорошо. — Торуне отключил рацию и снял перчатки, показав заражённые жуками руки.
— Господин занят, он сейчас смотрит на Коноху, стоя на своём каменном изваянии, и Данзо-сама заверил, что это самое красивое зрелище в его жизни. Он просто не хочет прерываться, ради того, чтобы наблюдать за твоей казнью. Но он попросил меня сделать твою смерть мучительной. Знаешь что это? Плотоядные жуки. Стоит мне коснуться кого-то голой кожей, и произойдёт заражение. Жуки съедают своих жертв живьём. Выглядит больно. — Наруто вдруг заревел, зубы застучали, словно ему было холодно. В глазах застыл страх, а слуги Данзо смотрели на него с презрением. Торуне стал очень медленно приближаться к Узумаки, и тогда тот дико затораторил: — Не надо! Я не хочу умирать!!!! Не хочу! Слушайте, просто, дайте мне поговорить с Данзо! Дайте всё ему объяснить! Прошу! ПРОШУ!!!!
— Заткнись! Господин не желает даже видеть тебя. Ты ничего не можешь изменить. — Фу заставил Наруто встать на колени и заливать пол крупными солёными каплями, а Торуне зашёл за спину блондина, готовясь опустить свои смертельно опасные ладони прямо на голову эмпата. Наруто впал в полное отчаяние, но, широко раскрыл глаза, поняв, что есть шанс на спасение: — Я сдам Учиху Саске! Он тоже здесь, в Конохе! Я скажу вам, где он! Всё из-за него! Этого проклятого мстителя! Мне это вообще не нужно! Саске, вот, кто хочет убить вашего Хокаге! — Фу и Торуне переглянулись, и кивнув друг другу, сказали: — Говори.
— Ну, я точно не знаю где он... — Торуне провёл потемневшей рукой в миллиметре от щеки джинчурики, — Стойте, стойте!!! Я не знаю где он, но в кармане у меня лежит телефон! Если хотите, сами достаньте его, и я смогу с ним связаться! Спрошу, где он! — Торуне несколько раздражённо стал проверять карманы Узумаки, не боясь заразить нукенина через ткань плаща. Нашёл стандартную раскладушку, и спросил: — Какой номер?
— ... В контактах... "Кискамоясладкая"... В одно слово.
— Господи-Боже...
— Это старая история! — Торуне нажал вызов и приложил трубу к уху Наруто, от чего его пальцы оказались в опасной близости с лицом. Абураме включил громкую связь, и после нескольких гудков громких гудков, Саске ответил: — Ну что? Ты нашёл его? — Наруто не ответил, — Нашёл?
— Да. Гора с лицами Хокаге, портрет Данзо, либо внутри него, либо сверху на нём. Скорее! Бегите к нему! Делайте всё сами! Не тратьте ни секунды!
— Что случилось?
— Меня держат в подземке и хотят убить! — Торуне резко отнял от Наруто телефон, но прежде, чем он прервал связь, Узумаки успел крикнуть самое главное: — Не смейте меня спасать! Идите к Данзо! УБЕЙТЕ ЕГО!!! — Абураме кинул телефон в стену и уже почти свернул эмпату шею, но послышался сильный шум, сверху, на улицах деревни. Клич шиноби, крики АНБУ, взрывы. Наруто самодовольно улыбнулся во все тридцать два зуба, и только тогда слуги Шестого Хокаге поняли, что он дурил их с самого начала. Фу побежал наверх, крикнув: — Он всё ещё под моим контролем! Убей его, а я должен помочь Господину! — Торуне пришёл в ярость, утратив, казалось бы, безукоризненное самообладание. Наруто склонил голову, всё ещё стоя в прежней позе.
— И как я мог забыть, что передо мной стоит мастер актёрской игры? Сколько раз Данзо-сама предупреждал меня о твоих способностях к обману, а я всё не верил. И понимаю, что зря.
— Ну, это было не сложно. Вы же из Корня, совсем не понимаете, как выглядят настоящие эмоции. Как дети малые. Данзо пропагандирует отсутствие чувств вовсе не потому, что считает, что все шиноби должны быть холодным орудием. Просто, ему проще управлять вами, когда вы совсем ничего не понимаете о мире.
