И даже у вошедших в легенды бойцовских качеств 501-го Легиона имелись свои пределы.
Драску понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти к тому же выводу. Вновь просунув руку мимо штурмовиков, он двинул по механизму запора, и дверь захлопнулась. Металл с противоположной стороны зазвенел от запоздалых попаданий бластерных разрядов.
— Мы сделали все от нас зависящее, чтобы вынудить противника отступить, — сказал чисс, подталкивая Фела в направлении, откуда они пришли. — Пора и самим заняться тем же самым.
— Верно. — Фел повернулся…
И замер. Им навстречу, крадучись, двигалась колонна воинов вагаари.
Очевидно, враг оказался не настолько близоруким, как им хотелось бы думать.
ГЛАВА 21
Люк прыжком вырвался из-за двери, за которой прятался, и помчался по коридору к следующей каюте. Сбоку ударил шквал бластерных разрядов, которые он успешно отбил лезвием меча. Люк благополучно добежал до двери и нырнул в каюту.
Это была еще одна спальня, только переоборудованная в игровую комнату. В дальнем углу съежились четыре молодых пары, излучавшие страх не хуже, чем аварийные огни — свет.
— Все в порядке, — успокоил их Люк. — Не надо волноваться, теперь вы в безопасности.
Никто не отозвался. Вздохнув, Люк осторожно высунулся в коридор и осмотрелся. Он надеялся, что эта странная неприязнь к джедаям присуща только тем, кто входил в исконный экипаж "Сверхдальнего". Но, какова бы ни была причина их ненависти, члены экспедиции явно постарались передать это чувство последующим поколениям.
К сожалению, если Джинзлер сказал правду, Эвлин и здесь опасно находиться одной. Видать, придется тащить ее с собой до самых турболифтов.
Сзади Мара просигналила, что они готовы. Подняв меч, Люк вышел обратно в коридор.
И снова вагаари открыли огонь, только теперь выстрелы вылетали из дверей каюты, расположенной дальше по коридору. "Так мы их не слишком много перебьем, — подумал Люк, делая шаг в направлении вагаари, — но, по крайней мере, сумеем оттеснить".
Сзади послышался топот бегущих ног: Мара и Эвлин нырнули в каюту, из которой Люк только что вышел.
— Мы на месте! — крикнула Мара.
Люк шагнул назад и приблизился к ним.
— Все нормально? — спросил он.
— Да, — ответила Мара. Эвлин слегка запыхалась, но была невредима. — Кстати, ты заметил, что вагаари запустили собственную систему глушения?
— Нет, не заметил. — Люк нахмурился. — Когда?
— Пару минут назад, я думаю, — сказала Мара. — Я тут пыталась достучаться до Фела, пока ты зачищал последнюю секцию, но из-за помех не смогла.
— Кошмар, — пробормотал Люк.
— Не такой уж кошмар, как они думают, — сказала Мара. Она сняла с пояса один из комлинков времен Старой Республики и вручила его мужу. — Мы все же можем держать связь с Прессором и миротворцами.
— Уже что-то, — согласился Люк, засовывая комлинк за ремень рядом с собственным. — Как думаешь, что они замышляют?
— Без понятия, — ответила Мара. — Может, Берш просто решил, что скоординированные атаки ему надоели, только и всего.
— Может быть, но не факт, — мрачно заметил Люк. — А между тем Фел и 501-й дерутся там одни.
Он уловил вспышку беспокойства. Похоже, жена уже успела привязаться к имперцам.
— Давай-ка поторопимся, — сказала Мара.
— Давай, — ответил Люк и вышел в коридор. — А ну-ка…
* * *
Вагаари в первом ряду дернулся назад — бластерный выстрел нашел щель в его броне; он повалился на спину, беспорядочно паля из ружья. Один из разрядов просвистел возле головы Фела, который сидел на корточках на другом конце коридора и вставлял в бластер свежий контейнер с газом тибанна. Коммандер невольно отшатнулся. Одним вагаари меньше; но целая шеренга чужаков готова занять его место.
— Доложить обстановку! — крикнул Фел и сделал еще шаг назад, стараясь не подставлять голову под огонь своих же солдат.
— Мы… держимся, сэр, — отозвался Крюк. Но бодрый уверенный ответ не мог скрыть того факта, что штурмовику больно, причем сильно. Слишком много врагов, слишком плотный огонь — даже прочный композитный материал, из которого была сделана штурм-броня, начинал разрушаться под градом выстрелов. Смерч совершенно перестал отвечать на вопросы и приказы, хотя все еще стоял на ногах, все еще стрелял, все еще отступал, не разрушая строй. Крюк, как подозревал Фел, находился в ненамного лучшей форме.
Фел и Драск в целом оставались невредимы — они отступали, низко пригнувшись, чтобы не загораживать штурмовикам зону обстрела. Но это тоже долго не продлится: брони на них нет, и пара удачных выстрелов прикончит обоих.
Если бы только можно было пустить в ход подствольники! У штурмовиков имелось по полному комплекту гранат, были и газовые гранатометы, встроенные в бластерные ружья "БласТех". Проблема заключалась в том, что взрыв посреди труб, наполненных охладителем и другими рабочими жидкостями, скорее всего, убьет атакующих, обороняющихся и половину оставшегося населения "Сверхдальнего". Стрелять из бластеров и то рискованно.
И, как будто всего этого было мало, вагаари, наконец, начали глушить связь по комлинкам. Единственная загадка — почему они не сделали этого раньше.
Итак, они заперты в узком коридоре, со всех сторон их окружают враги, и никакой возможности вызвать подмогу.
Когда Фел открыл огонь по следующему вагаари, ему подумалось, что он, пожалуй, здесь и умрет.
Это было странное ощущение. Конечно, вероятность гибели всегда присутствует в бою. Не раз, сидя в кабине своего "когтекрыла" и глядя на поднимающиеся навстречу вражеские истребители, Фел задумывался, не пришел ли его черед. Но в космическом бою всегда есть шанс выжить, даже если корабль буквально разлетится на куски.
Здесь такого шанса не будет. Если кто-то из вагаари попадет в него, он умрет.
Умрет.
— Где второй выход? — прокричал Драск ему в ухо.
Коммандер пришел в себя и оглянулся.
— В двух или трех метрах отсюда, — сказал он. — По ту же сторону коридора, что и первый.
— Понял.
Фел снова принялся стрелять, поражаясь самообладанию чисса. Выход в моторный отсек, о котором он так уверенно сказал Драску, находился практически на другом конце коридора — слишком далеко, чтобы можно было всерьез рассчитывать добраться туда, прежде чем скажется численное преимущество вагаари.
Но дверь в сам вестибюль турболифта находилась всего в нескольких метрах по коридору. Туда Драск и приказал отступать.
В вестибюле, конечно, будет полно вагаари. Но, куда бы они ни сунулись, их будет ждать та же проблема. По крайней мере, в вестибюле чуть больше пространства для маневра.
И, может быть, джедаи успеют вовремя. Может быть.
* * *
Медик выпрямилась и покачала головой.
— Мне очень жаль, господин посол, но это все, что я могу сделать.
Джинзлер молча кивнул, глядя на операционный стол. Формби лежал неподвижно, с закрытыми глазами, и дышал с трудом. Медсестра остановила кровотечение, насколько была в силах, но капли крови все равно местами проступали сквозь бинты. К сожалению, чисс уже потерял довольно много крови, и заменить ее было нечем.
По крайней мере, в настоящий момент. Пока они не вернутся на "Посланник Чаф" или не найдут другого чисса, способного стать донором для переливания.
Если только соотечественники аристократа на борту "Посланника" все еще живы.
— Как насчет бакты? — спросил Джинзлер, снова посмотрев на медсестру. — Здесь есть бакта?
Медсестра пораженно уставилась на него.
— Вы, должно быть, шутите, — сказала она. — Почти вся бакта была потеряна или испортилась во время битвы и после нее. Все, что осталось, мы израсходовали лет двадцать назад.
— Господин посол не шутит, — произнес мрачный голос из угла. — Он говорит на полном серьезе.
Джинзлер обернулся. В углу сидел советник Кили с марлевой повязкой на локте, ободранном во время схватки в зале совещаний.
— Посол Джинзлер — всеобщий друг, — продолжал Кили, глядя в пол. — Ты разве не знала? Он дружит с Синими, с джедаями, даже с этими мясниками вагаари. Да, посол Джинзлер любит всех.
Он устремил на Джинзлера злобный взгляд.
— Этот Синий и есть та причина, из-за которой ваши друзья-джедаи так спешат добраться до турболифтов, не правда ли? — спросил он, кивком показав на стол. — Чтобы переправить его на корабль, где его залатают. После чего вы все улетите, оставив нас подыхать.
— Это не так, — возразил Джинзлер, стараясь говорить спокойно. У него были сомнения относительно психической стабильности Кили еще до того, как вагаари спустили на советника и его коллег своих волкилов. Теперь же он был еще меньше уверен в адекватности этого человека. — На чисском корабле есть специалисты, которые помогут избавиться от токоедов. Чем скорее мы приведем их сюда, тем раньше на вашем корабле восстановится энергоснабжение.
Кили фыркнул.
— Ах да, конечно. Это же так правдоподобно. — Он рывком поднялся. — Впрочем, вся ваша профессия базируется на умении врать людям, не так ли?
— Сядь, Кили.
Джинзлер посмотрел в сторону приемной, где Улиар и Таркоса о чем-то беседовали приглушенными голосами. Прервав разговор, оба смотрели на Кили с неясным выражением на лице.
— Сядь, Кили, — повторил Улиар. — А еще лучше иди в свою каюту.
— Но он же лгун по профессии, Чес, — заявил Кили. — А значит, лжет и нам.
— Весьма вероятно, — холодно согласился Улиар. — Но ты все равно сядь.
Несколько секунд двое мужчин мерили друг друга взглядами. Наконец, громко фыркнув, Кили осел в кресле.
— Лгун, — пробормотал он и снова уставился в пол.
Медсестра посмотрела на Джинзлера, и тому показалось, что он уловил в ее глазах тень напряжения.
— Я возьму у него образец крови, — сказала медсестра. — Может быть, мы сумеем синтезировать хоть немного плазмы. Это будет не настоящая кровь, но, по крайней мере, лучше, чем ничего.
— Конечно, это поможет, — согласился Джинзлер. — Спасибо.
Медсестра улыбнулась и отошла. Фиса заняла ее место и с тревогой посмотрела на Формби.
— Он выкарабкается, — заверил ее Джинзлер, сам понимая, что и это, вполне вероятно, ложь. Возможно, Кили все-таки охарактеризовал его верно. — Он сильный, и кровь удалось остановить. Он выживет.
— Я знаю, — сказала Фиса, и по ее голосу Джинзлер понял, что девушка тоже догадывается о его лжи. — Просто…
— Он ваш родственник, верно? — спросил Джинзлер, лишь бы перевести разговор на менее болезненную тему. — Вы знаете, по-моему, я даже не в курсе, как устроены чисские семьи. Тем более, Правящие семьи.
Фиса безучастно посмотрела на него.
— Девять Правящих семей ничем не отличаются от остальных, — сказала она. — Братья и сестры, кузены и так называемые "родственники во власти" становятся членами семьи благодаря кровному родству и личным достоинствам. Некоторые отделяются, другие приходят, третьи рождаются с правом войти в семью. Все то же самое, что и в любой другой семье.
Она снова опустила взгляд на Формби.
— Этого не должно было случиться. Ничего этого не должно было случиться.
Формби приоткрыл глаза.
— Фиса, — прошептал аристократ. — Ни слова больше.
— Что вы хотите сказать? — нахмурился Джинзлер. — Ни слова о чем?
Фиса отвернулась.
— Ни о чем, — сказала она неестественно сдавленным голосом.
У Джинзлера по затылку пробежали мурашки.
— Фиса? — повторил он. — Фиса, что происходит?
— Спокойно, господин посол, — прошептал Формби. — Я расскажу вам… все… позже. Но… не сейчас.
Он слегка повернул голову на бок.
Туда, где сидел Кили, глядя в пол и что-то бормоча под нос.
У Джинзлера пересохло в горле; ему вдруг вспомнился недавний разговор в осажденном волкилами укреплении. "Вы вправду не знали, кто они?" — спросил Улиар. — "Разумеется, нет! — ответил Джинзлер — злой, испуганный и возмущенный. — Неужели вы думаете, что мы пустили бы их на борт "Сверхдальнего"?" — "Кое-кто из вас мог бы, — возразил Улиар. — Например, наследники тех, кто когда-то пытался уничтожить "Сверхдальний перелет".
В этот момент вмешалась Фиса и перевела разговор на другую тему.
"Вы вправду не знали, кто они? Вы вправду не знали, кто они?" — Хорошо, аристократ, — спокойно сказал Джинзлер, внутренне похолодев. — Можно и позже.
* * *
— Вот она! — крикнул Драск на ухо Фелу. — Вот!
Фел с удивлением посмотрел вправо. Отстреливаясь, он не заметил, как они добрались до двери. Пальнув еще два раза в коридор, коммандер рискнул снова глянуть вбок, туда, где должна быть кнопка. Вот она — в полуметре над головой.
— Крюк! — крикнул он. — Оглушающую гранату!
— Шак, — сдавленным голосом буркнул штурмовик.
По-эйкарски "готов", с тревогой вспомнил Фел. Видимо, Крюк дошел до такого состояния, что был не в силах переводить на общегал. Оставалось надеяться, что он не забудет выдернуть чеку.
— Готов? — Фел резко подтянулся и ударил по кнопке. — Бросай!
Дверь заскрипела и поползла в сторону. Через щель коммандер заметил одетых в доспехи вагаари, которые поворачивали стволы в направлении источника шума; в следующее мгновение Крюк метнул туда гранату. Фел снова нажал на кнопку, и дверь поехала обратно. Послышались испуганные крики, затем дверная панель встала на место…
От взрыва вся стена коридора будто вспучилась.
— Вперед! — крикнул Фел и нажал на кнопку в третий раз. Переключив бластер на стрельбу очередями, он выпорожнил обойму в вагаари, стрелявших из другого конца коридора. Дверь отъехала в сторону, на этот раз до конца, и коммандер боком нырнул в проем.
Он приземлился в фойе турболифта между двумя оглушенными вагаари, которые слабо подергивались на полу — там, где их настигла взрывная волна.
Фел поднялся на ноги, не обращая внимания на боль в растянутых мышцах, и помог Драску протиснуться в проем.
— Что это было? — спросил чисс, нетвердым шагом подойдя к ближайшему вагаари.
— Оглушающая граната, — ответил Фел, оглядываясь по сторонам и заправляя в бластер последний контейнер с газом тибанна. — Вырубает на пару минут всех, кто поблизости.
— А потом они приходят в себя? — уточнил Драск. В проем с трудом пролез Крюк. Фел схватил штурмовика за руку, не давая тому упасть, и скривился при виде множества вмятин и подпалин на штурм-броне. — Какой же воин станет пользоваться таким оружием?
— Воин, который не знает, есть ли у противника заложники, — бросил в ответ Фел. У Смерча, похоже, возникли проблемы: командир высунулся наружу, протянул ему руку и втащил штурмовика через проем. — Идемте, надо выбираться отсюда.
Но было поздно. Развернув Смерча лицом к турболифтам и противоположному коридору, Фел увидел, что вагаари с той стороны начинают подниматься на ноги, неуверенно наводя оружие на пришельцев. Учитывая скорость, с которой способны передвигаться Крюк и Смерч, противник полностью придет в себя задолго до того, как они сумеют пробраться к выходу. То же самое относилось к коридору, что вел на корму, и сквозному коридору, ведущему к левому борту.
