— Вообще-то, это не я её, а она меня пригласила. И сказать я о ней ничего не могу, потому как обменялся с ней едва десятком слов. А потом она и вовсе повернулась и ушла.
— Её Хозяин позвал, — объяснила я. — А ещё я видела здесь высшего вампира. Это он водил меня по дому, только мне его не представили.
Симон задумчиво кивнул.
— Вампира? — переспросил Юхан. — Я слышал, что Барр заполучил в вассалы одного. Это большая удача... Обычных-то вампиров у него несколько, а вот высший — один.
— Несколько вампиров?
— Да, но их, как и прочую мелкую шушеру, на подобные приёмы не приглашают.
— Вот уж чего не стала бы делать, так это брать в вассалы вампиров, — заметила я, мысленно добавив: "Тут и с людьми не знаешь, что делать..."
— Не зарекайтесь, Сандрин, — сказал Симон. — Думаю, если б мы могли знать наперёд, как сложится наша судьба, мы бы все изрядно удивились.
19. ВЫЗОВ
Наутро меня довольно рано разбудила некая девица, бесцеремонно вошедшая в мою спальню и раздвинувшая шторы. В окно немедленно ворвалось солнце, брызнув мне прямо в лицо, и я проснулась. Я лежала в кровати, на которой можно было бы поместиться втроём, а если потесниться, то и вчетвером, в нарядной комнате, оформленной в кремовых тонах. Я не сразу поняла, что здесь делает посторонняя женщина, но тут она повернулась и я увидела, что на ней классический наряд горничной, какой я до сих пор видела только в кино — тёмное платье, белый передник и кружевная наколка.
— Доброе утро, мисс, — невозмутимо сказала девица.
— Доброе, — не слишком приветливо согласилась я. — Который час?
— Четверть девятого. Желаете принять ванну?
Я удивлённо посмотрела на неё. Спасибо конечно, но сейчас не Средние века, и я вполне способна помыться, одеться и проделать все прочие процедуры без посторонней помощи.
— Нет. Я бы хотела получить эту комнату в своё распоряжение.
Если она и обиделась, то не подала виду.
— Подать вам завтрак, мисс?
Я на секунду задумалась, потом кивнула.
— Спасибо. Через полчаса, если можно.
Она вышла. Зевая, я выбралась из постели и начала одеваться. Ночевать здесь я не рассчитывала, поэтому никакой сменной одежды у меня не было, и пришлось снова влезать в мой коричневый костюм. На подзеркальнике большого зеркала в числе прочих туалетных принадлежностей были и щётки, и я, расчесав волосы, решила их не подкалывать. Сполоснула лицо, чуть подкрасила ресницы, раз уж нахожусь в гостях, и решительно закрыла косметичку. Потерпят местные меня и без косметики.
Завтрак подали точно через полчаса. Всё та же девица принесла в спальню и поставила на небольшой столик поднос, на котором расположились маленький кофейник, чашка, сахарница, кувшинчик сливок, тарелка с омлетом, горячие булочки и масло. На этот раз она вышла без напоминаний, и я в одиночестве насладилась действительно прекрасно приготовленной едой. Особенно мне понравились маленькие булочки с хрустящей корочкой.
Я съела всё и как раз допивала кофе, когда со мной связалась Эви Кэлем.
"Александра, я сейчас за вашей дверью. Мне можно войти?"
"Входите, Эви, — ответила я. — Я в спальне".
Спустя минуту Эви показалась на винтовой лестнице. На ней, как и на мне, было то же платье, что и вчера, а в руках она держала большой пакет из тех, в которых доставляют покупки из дорогих магазинов.
— Вот, — сказала она, ставя пакет на кресло. — Поскольку неизвестно, сколько мы тут пробудем и что ещё здешний Хозяин устроит, я подумала, что вам может понадобиться вечернее платье.
— Это — вечернее платье?
— Да. Примерьте, я покупала на глаз.
— Бог мой, когда вы успели? Ведь сейчас нет и десяти!
— Есть места, где покупки можно делать круглосуточно. Так примерите?
— Давайте, — согласилась я, залпом допивая кофе. Никогда прежде не надевала вечерних платьев. Оно оказалось чёрным, до полу, но, к моей радости, без шлейфа — ведь носить хвосты я не умела. Довольно узкое, с высоким, до бедра, разрезом сбоку, без рукавов, закрытое спереди, но с вырезом до середины спины, перехваченным крест-накрест двумя полосками ткани. Село платье так, словно было на меня сшито.
— Ну, у вас, Эви, глаз-ватерпас, — восхитилась я, поворачиваясь перед зеркалом. — Оно просто великолепно.
— Я выбрала этот фасон, потому что он позволяет обойтись без украшений, — объяснила Эви. — Вот, примерьте ещё, — она достала из пакета коробку, в которой лежала пара изящных лодочек. — Те, что на вас, неплохи, но к этому платью не подходят.
— Сколько я вам должна?
— Нисколько, — Эви взглянула мне в глаза. — Видите ли, у нас принято, чтобы вассалы отдавали часть доходов Хозяину. Давайте будем считать, что это — в счёт вашей доли.
— Это как? Вы платите дань? И... какую же часть?
— Это уж как решит Хозяин. Здешний, я думаю, забирает не меньше четверти.
— А своих доходов у него нет?
— Наверняка есть, он чем-то владеет, сам или через подставных лиц. Но, кстати, не подумайте, что эта "дань" — всего лишь грабёж. Деньги ведь нужны не только Хозяину. Мало ли что может случиться, а Хозяин должен поддерживать своих вассалов. Ведь они — залог и его благополучия.
— То есть это что-то вроде... — я поискала английский эквивалент слову "общак", — что-то вроде общей кассы у преступной группировки?
— Можно и так сказать, — моё сравнение явно её позабавило. — Помимо всего прочего, Хозяину нужны деньги и на представительские расходы. Вы и сами будете давать приёмы и банкеты, дайте только срок. И всё должно проходить на достаточно высоком уровне, иначе вас не поймут.
— Выходит, вчерашний банкет — это рядовое событие?
— Не совсем рядовое, но и не слишком выдающееся. Хозяева, как бы они ни относились друг к другу, всё же более или менее регулярно обмениваются визитами и устраивают совместные праздники. В частности, на дни рождения всегда приглашаются все Хозяева, независимо от рангов и степени разногласий. Отказаться от приглашения можно, только будучи при смерти, иначе это будет сочтено оскорблением.
Должно быть, выражение моего лица было достаточно красноречивым, потому что Эви негромко рассмеялась.
— Не надо пугаться, Александра. Ваш день рождения будет отпразднован, как должно. Среди нас есть специалисты, и если вы к тому времени ещё не обзаведётесь собственной резиденцией, то мы найдём и помещение, и поваров, и обслугу.
— А на тех праздниках, которые устраивают мои вассалы, я тоже должна присутствовать?
— Если вы захотите, то мы сочтём это за честь. Вчера я наблюдала за вами — вы хорошо справлялись с ролью почётной гостьи. Хотя подозреваю, это было нелегко.
— Да не особенно, — я почувствовала себя польщённой. — Я ожидала худшего. Здешний Хозяин всегда так себя ведёт?
— Я не встречалась с ним раньше, но подозреваю, что всегда. Столь быстрый взлёт мог сделать его немного слишком... самоуверенным. Но вы держались прекрасно — спокойно и с достоинством.
— Спасибо, Эви. И за платье — тоже.
— Не стоит благодарности... Помимо всего прочего, по вас судят обо всех нас, а вы, я уверена, произвели хорошее впечатление.
Я улыбнулась и принялась стягивать с себя обновку. Её слова напомнили мне, что передышка кончилась, и пора выходить из отведённых мне покоев и вновь являть себя народу.
Внизу, в гостиной, сидел Кристиан.
— Извини, что без приглашения, — сказал он, поднимаясь при моём появлении. — Как спалось?
— Спасибо, хорошо. А тебе?
— Нормально. Хозяин пока не показывался, а вот вчерашняя рыжая крутится возле меня и строит глазки.
— Похоже, она тебе не особо нравится.
— Не люблю слишком назойливых женщин. Доброе утро, мисс Кэлем.
— Рада, что вы вспомнили о моём присутствии, — незло усмехнулась Эви. — Доброе утро, Кристиан.
Втроём мы вышли из комнаты и в ампирной гостиной наткнулись на Симона Шевалье и Каролу Шюнцель. Они сидели по разным углам комнаты, обмениваясь замечаниями о погоде. При нашем появлении Симон встал и поздоровался. Карола приветствовала меня кивком и милой улыбкой, и осталась сидеть.
— Когда я смогу засвидетельствовать своё почтение мистеру Барру? — спросила я.
— О, он скоро выйдет. Он обычно подолгу занимается делами, а потому встаёт поздно.
Я с некоторой досадой подумала, что меня-то разбудили ни свет, ни заря. Впрочем, все остальные к тому времени уже встали и выглядели достаточно бодрыми, так что здешняя обслуга решила, видимо, ориентироваться по моим вассалам.
— Мисс Шюнцель, если у нас есть время, я бы хотела осмотреть парк. Это возможно? — спросила я.
— Нет ничего проще. Я позову Карла, он вам с удовольствием всё покажет.
— Я с вами, если не возражаете, — тут же вставил Кристиан.
— Не возражаю, — кивнула я.
Карола немного помолчала, прикрыв глаза, после чего сказала:
— Боюсь, что Карл занят. Так что сегодня придётся мне стать вашей провожатой.
"Врёт, — мысленно передала я Кристиану. — Ни с кем она сейчас не связывалась".
В ответ мне пришла чистая эмоция, словно Крис мысленно досадливо поморщился.
Карола открыла одну из створок доходящего до пола окна и провела нас через обширную террасу, заставленную множеством экзотических растений в кадках и десятком белых скамей и кресел вокруг лёгких круглых столиков, а затем по широкой короткой лестнице, от которой начиналась липовая аллея. По ней мы и пошли. Карола откровенно заигрывала с Крисом, ничуть не смущаясь моим присутствием, но он только усмехнулся в ответ и взял меня под руку. После этого она несколько увяла и обращалась уже только ко мне.
Парк был великолепен, о чём я откровенно и сказала. Шюнцель показывала его нам с явной гордостью — вьющиеся серпантином дорожки и каменные лесенки, ведущие с одного уровня на другой, изящные павильоны и гроты, водоёмы, мостики, цветники и фонтаны. Оказалось, что холм, на вершине которого в Тирфо Туинн стояла резиденция Барра, и в самом деле был искусственным, созданным с помощью магии. Сама резиденция отсюда выглядела как роскошный особняк современной постройки.
— Этот холм долго делали?
— Пару часов. Ну и ещё понадобилась неделя на расчёты.
— А сколько времени заняло создание самого парка? — спросил Кристиан.
— Около трёх лет. Конечно, пришлось повозиться. Некоторые куски мы брали целиком из других мест и переносили сюда. Впрочем, работа не закончена до сих пор.
"Держу пари, что здесь пролилось немало крови", — передал мне Кристиан.
"Крови?"
"Ага. Перетащить кусок местности — дело весьма непростое. Да ты разве сама не чувствуешь?"
Я прислушалась к своим ощущениям. До сих пор я, очарованная красотой этого места, не пыталась анализировать магическую ауру парка, но сейчас поняла, что Крис был прав. Слишком уж она напоминала то, что я почувствовала в гараже незабвенного маньяка. Я с некоторым страхом огляделась вокруг, но смертных теней поблизости не увидела. Это немного успокаивало, и всё же моё благодушное настроение разлетелось вдребезги. Я как-то привыкла считать, что Тёмные маги в принципе не отличаются от Светлых, разве что используют Силу с другого полюса Источника. Но сейчас я поневоле вспомнила, что неприятие Тёмных Светлыми основано и на вполне реальных фактах убийств и жертвоприношений, и что далеко не всё, что говорят о моих собратьях по цвету Дара, можно назвать клеветой.
Как раз в этот момент, спускаясь по очередной дорожке к самому подножию холма, я почувствовала возросшее напряжение потоков. Я и раньше замечала, что Сила тут свёрнута в узел, теперь же мы, похоже, приближались к сердцевине этого узла. Потоки только что не вибрировали, точно натянутые провода, сбегаясь к какому-то месту неподалёку от нас.
— Что это?
— Что? — переспросила Шюнцель.
— Что это за место, к которому мы подходим?
— А-а... Это как раз та часть парка, где работы ещё не закончены.
— Да ладно вам комедию ломать, — насмешливо бросил Кристиан. — Раз уж привели нас сюда, так показывайте.
Он первым свернул с тропинки и зашагал прямо по траве, и дальше, через переплетение кустов. Кусты, впрочем, раздвинулись достаточно легко, и перед нами предстала полянка, на которой высились шесть высоких, в полтора человеческих роста, обтёсанных глыб красного гранита. Солнечные блики играли на их гранях, и мне показалось, что они и сами светятся неярким красноватым светом. Шагнув в очерченный ими круг, я почувствовала, что Сила между этими камнями напряжена до предела. Чтобы решиться здесь на какое-то, даже самое мелкое и безобидное колдовство, нужно было обладать немалой храбростью.
— Их бы подальше разнести, — заметил Кристиан, оглядывая камни. — Слишком велико напряжение, когда они так близко. А вот если между ними был хотя бы километр, то в фокусе можно было бы устроить что-нибудь весьма мощное.
— А их и разносят, — подала голос Карола. — Когда нужно.
Я молча обошла полянку по периметру. Вот здесь смертных теней было предостаточно. Положив ладонь на грань одного из монолитов, я почувствовала пульсацию Силы, похожую на движение соков в стволах деревьев, перед тем как распустятся почки. Дыхание концентрированной тёмной магии было настолько угнетающим, что казалось, даже солнечный свет на полянке стал тусклым и холодным. И в то же время оно было неодолимо притягательным, рождавшим соблазн черпать заключённую в этих глыбах Силу полными горстями и тратить без счёта, на что попало.
— Их вы тоже перенесли сюда целиком? — спросила я.
— Да, — кивнула вновь ставшая немногословной Шюнцель. — Мы нашли их в Тирфо Туинн.
— Занятное место — Тирфо Туинн, — заметила я. — Много интересного можно там найти.
— Ну ещё бы, — отозвался Кристиан, пристально рассматривавший ближайший к нему монолит, — сколько веков в нём бесконтрольно колдовали. Это вам не реальный мир, где приходилось прятаться от людей.
Мы выбрались из кустов и начали неторопливо подниматься на холм, к дому. Прогулка заняла больше двух часов, и когда мы вошли на террасу, стало слышно, как большие напольные часы в гостиной отбивают полдень. Шюнцель исчезла, пробормотав напоследок, что Хозяин скоро выйдет. Идти в дом мне не хотелось, и я присела на террасе на одну из скамей. Из окна гостиной вышел Симон.
— Видели что-нибудь интересное? — спросил он.
— Видели, — и Крис рассказал о шестёрке камней.
— Ах, вот оно что, — протянул Шевалье. — А я-то удивлялся, почему здешний Хозяин так щедро расходует Силу. Это многое объясняет.
— Вы знаете, что это за камни?
— Именно про эти не знаю, но похожие видеть доводилось. Но это долгий разговор, лучше отложить его на будущее.
В открытом окне гостиной показались Жерар и Франсуа и, заметив нас, тоже вышли на террасу.
— А мы вас ищем, — сказал Жерар. — Добрый день, мадмуазель Сандрин.
— А мы здесь, — отозвался его отец. — Есть что-нибудь новенькое?
— Ничего. Хозяин ещё не показывался, остальные не то чтобы делают вид, будто нас тут нет, но стараются общаться поменьше.
— Хозяин до сих пор не дал понять, как к нам надлежит относиться, — заметил Симон. — Вот они и боятся пересолить — в плане как дружелюбия, так и враждебности.
