Ковчег

В результате введения этой системы у людей появится возможность приобретать вещи, которые ранее им были недоступны. Особенно должны обрадоваться женщины — в магазин среди прочего была завезена качественная косметика и парфюмерия, нижнее бельё, всякие чулки, модная одежда и обувь, и прочие милые женскому сердцу вещи. То, к чему мы все на Земле давно привыкли, но в новом мире, в условиях почти армейской жизни, это, увы, пока было роскошью.

Можно было не сомневаться, что дамы простимулируют своих мужчин добиваться успехов в труде. Иначе не видать тем счастья в личной жизни.

Деньги, как и планировалось ранее, вводились исключительно 'электронные'. Премия, или, в будущем, зарплата, переводилась на чип браслета-коммуникатора, а потом требуемая сумма списывалась с него при операциях купли-продажи. Причём был предусмотрен не только механизм перевода денежных средств между браслетом и терминалом, но и 'с браслета на браслет'.

То есть, любой человек 'при деньгах', мог купить что-либо не только в магазине, но и 'на руках'. Или просто перевести свои деньги кому угодно.

Не забывая при этом, что браслет хранит историю транзакций, и сбрасывет её на центральный сервер не только при каждом контакте с терминалом, но и при прохождении через идентификационный сканер (ведь браслет — это не только 'кошелёк' и телефон, но ещё и электронное удостоверение личности).

Таким образом, 'движение капитала' будет строго контролироваться.

По результатам эксперимента деньги планировалось ввести по всему Ковчегу, причём постепенно перейти к выплате деньгами не только премий, но и заработной платы, которой пока просто не было.

Соответственно, по мере появления и роста зарплаты, обязательный комплект снабжения работника фирмы должен будет, наоборот, уменьшаться. И в итоге, человек всё необходимое станет покупать себе сам, как в любом современном 'нормальном' государстве.

Эпоха 'военного коммунизма' закончится.

Совещание по денежным вопросам прошло быстро и без бурных дебатов. Как-никак, основные проблемы к этому времени были уже решены: размеры премий определены, товары в магазин завезены, цены на них уствновлены, специальный отряд добровольцев протестировал методику покупок.

По сути, осталось только решить некоторые мелкие технические вопросы, да утвердить списки премируемых, опять таки, уже подготовленные.

Среди кандидатов на получение денег, как я заметил, оказалось немало людей из числа 'непроизводительных сил' — работников службы безопасности, в том числе и доблестной охраны 'спецконтингента'. А что поделать? Тоже ведь 'государевы люди'...

Как говорится, кто не хочет кормить своих силовиков, того вскоре будут 'нагибать' чужие.

Предоставленные списки премируемых я утвердил и дал поручение своему секретарю-референту в течение суток проработать вопрос представления к премиям 'героев-разведчиков', обнаруживших столь необходимый уголь. А заодно подумать над тем, как бы эту премию обозвать. Это ведь не простая 'тринадцатая зарплата' — это награда. Как Ленинская или Сталинская премия в СССР, или та же широко известная Нобелевская премия. Назвать её 'Государственной'? Так государства формально ещё нет... С другой стороны, 'неформально' — есть.

Ладно, пусть референт подумает, ему за это деньги пла... Э нет! Вот ему как раз деньги не платят! Как и мне. И всем участникам нашего 'шоу за стеклом'. И пока мы 'за стеклом' — денюшку не увидим. Хотя вот уж кому грех жаловаться...

В промежутке между совещаниями поинтересовался ходом выполнения начавшегося утром 'броска на север'. Оказалось, что как обычно в таких делах, в график не уложились — то там не получилось, то тут не срослось... Но отставание было небольшим, что само по себе удивительно. Как говорится, 'никакой план не выдерживает проверки боем', а наш даже и не так чтобы сильно 'не выдержал'.

Однако на всякий случай ответственных за задержку пропесочили, как положено. И теперь они были готовы к трудовым свершениям. Удивительно — но факт. Ни достойные условия работы, ни высокая зарплата вовсе не гарантируют эффективной работы подчинённых. Причём это правило касается всех: от рядовых работников до топ-менеджеров. Только регулярные 'вливания' от руководства, причём не обязательно заслуженные, способны обеспечить работу с более-менее полной отдачей. Вместе с вышеупомянутыми условиями работы и зарплатой, конечно... Но если хоть одного из этих трёх условий не будет — беда.

В общем, устроив кое-кому небольшой разнос, я с чувством выполненного долга отправился на второе совещание — 'религиозное'.

Вот тут всё было гораздо сложнее, чем с деньгами.

Сначала рассмотрели ситуацию с религией, которую предполагали сделать базовой — православным христианством.

На первый взгляд, с ней у нас было всё в порядке. Церкви строились и одна за другой вводились в строй... Вот только успехи той или иной конфессии меряются не количеством храмов. И даже не количеством паствы... По крайней мере, у нас, на Ковчеге.

Как бы не уверяли священники, что Бог — есть Любовь, большинство религий основаны отнюдь не на любви, а на страхе — в основном страхе смерти, и на ощущении неудовлетворенностью жизнью. В сытых благополучных обществах религиозность (не показная, а настоящая), неотвратимо падает, будь это 'проклятое' коммунистическое общество или 'светлое' капиталистическое.

А вот у нас опасностей пока побольше, да и трудиться приходится всем, а не исключительно гастарбайтерам из нищих стран.

Поэтому на священников мы возложили не только обязанности посредничества между паствой и Богом, но и работу психологов, и в чём-то даже партийных ячеек времён СССР.

Батюшка должен и утешить, и поговорить по душам, и, в случае чего, помочь не только в будущей загробной, но и в текущей земной (то есть — ковчежной) жизни.

Конечно, для решения земных проблем можно было бы просто создать какую-нибудь партию, но, посоветовавшись в узком кругу, мы решили, что это пока будет несколько преждевременно — пусть пока поработает Церковь.

Которая, естественно, была под нашим полным контролем. А что в этом удивительного? Любая власть пытается поставить религию на службу своим целям. И мы в этом отношении Америку не открыли. Да и цели у нас благие (С другой стороны, а у кого они были не благие? Вот только результаты действий по достижению целей у всех получались, гм... разные).

Вот, исходя из вышеизложенного, получилось, что обсуждение вопросов православия превратилось в некий аналог партсобрания, или даже — заседания Политбюро. Прошлись и по тому же вопросу строительства и оборудования церквей, и по кадровым вопросам... Пока кадровый вопрос решался с помощью 'ускоренных курсов молодого священника', открытых здесь же, на Ковчеге. Но уже остро стоял вопрос об открытии духовной семинарии. Решали, как организовать в храмах круглосуточное дежурство, чтобы нуждающийся в помощи не упёрся ночью в закрытую на большой замок дверь. Постановили 'пропесочить' парочку чрезмерно сребролюбивых батюшек (то есть, в нашем случае — златолюбивых — золота на руках у населения было полно, а вот месторождений серебра до сих пор не обнаружили). И так далее.

В очередной раз прошлись по так до сих пор и нерешенному вопросу, как нам легитимизировать 'Ковчеговскую Православную Церковь'. Дело в том, что не каждая конфессия, называющая себя православной (или, допустим — католической) — на самом деле православная. Как, допустим, чтобы подтвердить гражданство какой-либо страны, недостаточно заявить, что ты этим гражданином являешься. Надо ещё паспорт показать.

В православии существует чёткая иерархия и структура. Есть Вселенский Патриарх, есть автокефальные и автономные церкви... И пока церковная бюрократия не решит, что та или иная конфессия, называющая себя православной, имеет на это право, и впишет её во всемирную православную структуру — таковая конфессия реально православной не является.

Пример — так называемая 'Украинская православная церковь киевского патриархата', которую в своё время создал Кравчук именно с целью иметь 'карманную' церковь. В мире она никем не признана, и на данный момент является не более чем сектой, незаконно называющей себя 'православной церковью'.

Хотя, конечно, перспективы стать 'настоящей' православной церковью УПЦ КП имеет. Только, скорее всего, станет она не патриархатом, а митрополией под рукой Вселенского Патриарха Варфоломея I, который сейчас 'кормится' в основном с Американской архиепископии. А при таком 'окончательном решении украинского вопроса' денюшки потекут ещё и с Украины.

Но это всё пока вилами по воде писано. Тем более, что большинству верующих на Украине всё равно, будет ли подчиняться их церковь Москве или Киеву. Этот вопрос интересен только высшим церковным иерархам, политикам, да тем из верующих, кто считает себя и окружающих марионетками, но для них очень важно географическое положение своего кукловода: кто-то считает, что 'правильный' кукловод должен сидеть в Киеве, а кто-то в Москве.

Кстати, 'подвешенное' состояние УПЦ КП — это вовсе не исключении из правил. В таком же состоянии, например, находится и Китайская Православная Церковь. Но там позиция Варфоломея прямо противоположна: китайцам он самостоятельности не даёт, а включил их в состав Гонконгской Митрополии.

Однако, это всё лирика... Возвращаясь к вопросам 'легализации' местной православной церкви — тут есть два пути:

Первый — поклониться всё тому же Варфоломею, и организовать первую во Вселенной инопланетную православную церковь, подчиняющуюся человеку, который, кстати, и носит название ВСЕЛЕНСКИЙ патриарх.

Второй — пойти по пути 'полулегальной' украинской автокефальной православной церкви (есть и такая), основатели которой посвятили себя в сан сами, за что и были прозваны 'самосвятами'.

На данный момент мы склонялись к тому, чтобы пойти по второму варианту, хотя бы потому что пока в условиях конспирации действовать по первому невозможно. А потом... Потом посмотрим.

Если православие в частности и христианство вообще обсуждались в ключе 'как нам извлечь из него пользу', то в отношении ислама, в настоящее время на Ковчеге даже более распространённого, чем христианство, а в Сомали так и вовсе практически единственной религии вопрос стоял: 'Как сделать так, чтобы ислам как можно меньше вредил'.

Ответ: 'уничтожить ислам', к сожалению, не принимался. Не те сейчас времена, чтобы 'огнём и мечом' обращать всех в 'истинную веру' или силовым методами насаждать атеизм.

Поэтому вариант рассматривался другой: модернизировать эту религию и по возможности раздробить. Идеально было бы проделать финт ушами, который в своё время католики проделали с частью православных: я имею в виду 'католическую церковь восточного обряда', или в просторечье — униатов. 'Внешняя оболочка' церкви вроде бы осталась православной, а реально конфессия стала католической. И вот уже потомки людей, которых силой обращали в унию, считают свою веру 'верой предков', а к православным относятся враждебно.

Времени, правда, на то, чтобы достигнуть такой ситуации, ушло многовато, но, с другой стороны — под лежачий камень вода не течёт.

Многие считают ислам чем-то статичным, сформировавшимся и навеки застывшим. Это не так. Известная поговорка 'что один человек создал, другой сможет и поломать', применима и к этой религии. К сожалению, например, в России, в направлении реформирования ислама в нужном ключе не только ничего не делается, но, даже, похоже, у властей и мысли нет, что такое возможно.

А вот в Китае думают (и делают) совсем по-другому. Там ислам 'маленькими шажками' ассимилируют, преобразуют... Например, у китайских мусульман есть женщины-священнослужители. И это ещё не предел возможных изменений.

Вторая потенциальная (и очень перспективная) возможность реформировать ислам — это так называемая 'Бахайская религия'. Очень удобная вещь... Корни её — в том же исламе, поэтому среди мусульман распространяется относительно легко, особенно, когда они отрезаны от влияния своих духовных лидеров.

В основе этого верования лежит так называемая 'Доктрина прогрессирующего откровения'. То есть изменчивость заложена в самой её основе. Считается, что очередной пророк изрекает 'более откровенное откровение', которое предыдущий пророк не изрёк просто потому, что люди к нему ещё не были готовы. Таким образом, грубо говоря, несколько 'пророков' через определённые промежутки времени могут превратить ислам хоть в христианство, хоть в веру джедаев.

Минус Бахайской религии применительно к нашей ситуации заключался в том, что родилась она из шиитского ислама, а сомалийцы — сунниты. Представители этих двух ветвей одной веры относятся друг к другу даже хуже, чем, допустим католики и протестанты. Но, с другой стороны — бахайцы уже как бы и не шииты вовсе...

В общем, план действий сложился (и уже воплощался в жизнь) такой: поскольку у нас всё равно рано или поздно на определённом этапе должно было случиться 'вавилонское столпотворение' — смешение национальностей, народов и рас, на Ковчег и в Сомали следовало набрать некоторое количество бахайцев и китайских мусульман. И позволить им вести среди сомалийцев 'подрывную работу'.

В принципе, основные трудности с 'приручением' исламистов были в Сомали. На Ковчеге мусульман в относительном количестве должно было быть немного. Это на первом этапе через Портал отправляли кого ни попадя. А уже даже сейчас ситуация изменилась. В той же Кении и Эфиопии полно христиан (правда, в Кении в основном католики и протестанты, но всё же...) Так что дешевой (и, увы, ленивой в большинстве своём) рабочей силы под рукой было хоть отбавляй. Ну, с ленью мы как-нибудь справимся, методы наработаны, а вопрос религиозного экстремизма сглаживается. В конце-концов мусульмане просто растворятся в разнообразных религиозных течениях, плюс сам ислам изменится. К этому мы приложим все силы.

И на первый план выйдет вопрос не межрелигиозных, а межэтнических противоречий. Как показывает пример Советского Союза, да и Европы — древнюю вражду между представителями различных этносов не так-то просто заставить исчезнуть навсегда. Казалось бы, вот она уже почти задавлена — но при малейшей искре вспыхивает вновь. Приводя к очередному витку насилия. Иногда становится жалко, что историю нельзя стереть всю начисто (всё равно она никогда никого ничему не учит), и начать всё 'с чистого листа'.

Ну, раз нельзя стереть — будем в очередной раз переписывать. С упором на стирание взаимных обид, а не их раздувание до космических масштабов, как это принято сейчас на постсоветском, и не только, пространстве. И всё равно ведь какая-нибудь зараза запомнит (или придумает), что прапрапрапрадед его соседа когда-то очень обижал его прапрапрапрадеда, и за это ему (соседу, а не предку соседа) нужно обязательно отомстить 'для восстановления исторической справедливости'...

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Разобравшись с религиозными вопросами, я снова вернулся к самому важному на сегодня делу — работой по обнаруженному угольному месторождению. Собственно говоря, я и не прекращал этот процесс контролировать даже в ходе совещаний на другие темы. Но теперь, когда внимание на тоже значимые и необходимые, но, по сравнению с этой, не такие первостепенные задачи уже не отвлекалось, смог сосредоточится более полно.