И правда, весной, только отправили караван с тремя комплектами аппаратуры радаров в Архангеломихайловск, для их дальнейшей перевозки в Порт-Росс, как вскоре прибыл караван более с чем полутора тысячами ссыльными из Новгорода и Пскова. Прибывшие в основном были бояре и сыны боярские со своими домочадцами, боевыми холопами и слугами. И уже к лету все они были пристроены к делу. Половина бояр и детей боярских посадили на пограничные, уже порядочно углубившие в степь земли, по правому берегу Урала. Остальных воинов с двумя десятками подьячих и десятком купцов отправили на жительство в Хорезм, под руку наместника Беркута. Наделив бывших новгородских и псковских помещиков дачами на новом месте, с приписанными к земле местными крестьянами-дехканами. Пора было начинать привязывать эти земли к Русскому царству покрепче, чем сабли, ружья и пушки, фактически оккупационных войск. Ни что не привязывает земли окраин к метрополии, как наличие в них как можно большего населения титульной нации метрополии.
Этой же весной из Петрограда ушел в степь, под крепкой охраной, огромный караван, руководимый боярином Молот Игорем Глебовичем, со товарищем боярином Воротниковым Аркадием Степановичем, с официальной целью, достичь новых земель русского государства, ранее принадлежащих Тартарскому царству, в прошедшем году добровольно вошедшем в Русское царство. Однако действительную цель похода знали только Молот и Воротников. В их задачу входило достичь предгорий Алтайских гор, и в назначенном районе, выбранном с учетом возможности обороны, самообеспечения продуктами питания и добычи полезных ископаемых, заложить укрепленный город. Распахать поля, провести геологические изыскания на месте, информация информацией, но на местности перепроверить её следует. В общем обжиться и застолбить за Русским царством этот край. Для чего и выделяли такое количество переселенцев и воинский конвой, не забыв и об церковном окормлении паствы, присоединив к каравану приличное количество монахов и попов, отправленных из Уральской епархии в дикие земли по личному распоряжению архиепископа Уральского, Ногайского, всея Сибири и Туркестана Герасима, поддержанного самим Московским Митрополитом Макарием. Выдали большое количество 'единорогов', 'сакмарочек', 'уралочек' с порохом и иными припасами к ним. Предоставили одну радиостанцию дальней связи и полдесятка аппаратов средней дальности с радистами и техниками-наладчиками. В общем у 'витязей' нарисовался еще один анклав, который будет необходимо поддерживать и военной силой, и переселенцами, и материально-финансово.
Согласно воли монарха, 'витязи' сбагрили персидскому шаху за золото, серебро и самоцветы все имевшиеся у них на Урале исправные трофейные орудия, которые еще не пошли в переплавку. В общем количестве в сто двадцать один ствол. Заодно прибавили пороха, в среднем по паре десятков выстрелов на ствол, да картечи, из расчета полтора десятка зарядов на орудие. Ядра отливать не стали, с калибрами был полный раздрай, практически чуть ли не для каждой пушки нужно было отливать ядро подходящего только к ней калибра. Вместо этого продали кызылбашам десять тонн чугуна в слитках, путь сами отливают ядра нужного им калибра. Пообещали ещё продать им пушек, мушкетов, свинца, чугуна и пороха, но в следующем году. Пока трофейные мушкеты и остатки пушек не были доставлены из-за океана. Рассчитаться за проданное, у прибывших за припасами 'красноголовых', не хватило привезенных драгоценных металлов и камней, договорились довнести недостающую сумму товарами, с доставкой персами в Уральск, по ценам Персии. Дополнительно, Золотой, ведший дела с шахцами от имении русского царя, обязался ежегодно, в течении десяти лет, поставлять им порох, не менее тысячи пудов, по обговоренной в ходе переговоров цене. За проданные неликвиды получили драгметаллов с каменьями и товарами на сумму свыше 700 тысяч золотых ашрефи. Так же выполняя повеления своего монарха, уральский воевода, выстроил в Уральске и Петропавловске по одному отдельному купеческому двору, для персидских гостей 'Гилянский двор', а для купцов-индийцев 'Индийский двор'. В Астрахани, в связи с турецко-татарским походом, выполнить волю государя не представилось возможным. С проданными пушками в Персию уехали и пушкари-инструктора, для обучения воинов шаха обслуживанию и стрельбе из проданных орудий.
К августу изготовили и отправка в Хорезм, для Беркута, в разобранном виде, вторую пару небольших пароходиков, с котлами на мазуте, вооруженных одним восьми, пятью трех фунтовыми морскими 'единорогами' и с одной автоматической картечницей на тумбе на баке, для усиление речного патрулирования русла и берегов Аму-Дарьи.
Еще из некоторых достижений попаданцев можно указать разработку осколочно-фугасных и зажигательно-фугасных небольших ракет, снаряженных зажигательным составом с разрывным зарядом и готовых осколочных элементов, помещенных вокруг взрывчатки. Подрыв производился обыкновенной трубкой с фитилем, вставляемой в снаряд и поджигаемым перед запуском. Сами ракеты запускались с легких одинарных переносных станков. Данные изделие уже испытали в боевой обстановке при отражении турецкого наскока на Астрахань. Как и предполагали точность ракет была никуда не годная, в сравнении с точностью ружей и артиллерии. Но по площадям и даже по кильватерной колонне судов, применение ракет дало хороший результат. Так же в этом году, и тоже для отражения неприятия от Астрахани, в неприметной горной долине, в предгорье Урала, в находящейся в ней эпидемиологической лаборатории, выстроенной в 1567 году, вырастили классический штамп холерного вибриона, так как он поражал только человека и не заражал животных, как его 'собрат', вибрион штампа Эль-Тор, который в отличие от классического способен гемолизировать эритроциты барана. В апреле размножили его, упаковали и отправили к месту применения, на Дон, вместе с расфасованными дозами дезинфицирующего и лечебно-профилактического растворов.
Кроме чисто военных, имелись разработки и двойного назначения. Так довели до рабочего состояния и запустили в малую серию, в ручную сборку, но без подгонки напильником, судовые дизеля, которых к концу года сумели изготовить целых полдюжины. А по доставленным с гонцом в Петроград, перед самым Новым Годом, в тубе-сейфе, рабочим чертежам и технологическим картам кораблей управления флота, начали в срочном порядке изготавливать восемь комплектов судового силового набора и десяток судовых дизелей.
В остальном для Уральского уезда и этот год прошел без больших войн. В конце года, как дополнение к ранее сосланным, еще приняли из Москвы ссыльных и каторжников, с их семьями. Разместили по местам отбывания наказания, пристроили к делу, но пока присматривались к вновь прибывшим, кто на что годен и чем 'дышит'. Выпустили очередных специалистов из всех трех уральских ВУЗов. Набрали в Университет новых студентов. Провели собрание акционеров всех обществ попаданцев. На собрании в банке поставили вопрос об организации со следующего года представительств банка в городах Персии — порте Астаре, Исфахане, Тебризе и столице Казвине, если будет на то шахское дозволения. Подобный вопрос подняли и перед акционерами 'Московской-Туркестанской торговой компании', об открытии в выше указанных городах торговых дворов компании, так же при условии одобрения персидским государем строительства дворов и дарования российским гостям право на свободную торговлю в его владениях без уплаты пошлин.
Заморская Русь. Январь-октябрь по новому стилю 1570 года от РХ.
Уже второе ежегодное собрание при командующем флотом проводилось без планирования боевых походов против испанцев. Зато по предложению разведки, запланировали рейд к берегам Африки, для перехвата кораблей работорговцев. Просьбу 'Исы' не забыли. Поручили Логунову до конца года подготовить проект небольшого, быстроходного, манёвренного, но при этом с хорошей мореходностью, не дорогого в изготовлении и достаточно вооруженного, парусного сторожевика-корвета для охраны прилегающей акватории анклавов и дозорно-разведывательной службы при эскадрах и флоте, на походе. И такой же сторожевик, с теми же характеристиками, но под паровую машину.
Вместо рейда, запланировали обучение экипажей кораблей, а так же весенний поход в 'Багамский канал' для сопровождения судов 'Серебряного флота'. Хотя мир и не заключен, но свои миролюбивые намерения и желание оказать содействия бывшему противнику, необходимо продемонстрировать. А там может какой-либо залетный пират попадется, французы с англичанами дорожку в Америку уже 'проторили', и массовое появление кораблей каких-либо искателей удачи, с каждым годом становиться все более и более вероятным.
Рабочими вопросами прошли проблемы возникшие при строительстве по расширению городов Анастасийск, Медноград, Железоград, Логуновград, в том числе и форта на Тринидад. Определили меры по усилению обороноспособности портов и поселений анклавов.
* * *
В апреле в Порт-Иване закончили строительство еще двух стапелей с эллингами для строительство фрегатов и флейтов, и заложили на новых стапелях пару флейтов с готовностью в 1571 году, благо стальные силовые наборы для этих судов прибыли в порт ещё в пошлом году.
В соответствии с прошлогодней радиограммой из Петрограда, до апреля собрали в Порт-Россе со всех анклавов трофейные орудия, аркебузы и мушкеты и с весенним рейсовым клипером отправили на Русь. К середине июня место 'Белухи' на рейде Порт-Росса заняла прибывшая из Архангеломихайловска 'Касатка'.
Вслед за 'Белухой', в один день, ушли в свой поход обе торговые эскадры. С ними пошли полдюжины боевых галеонов, еще остававшихся в строю флота 'витязей', для 'охоты' за судами работорговцев у африканских берегов. А дней через пять покинули Порт-Росс легкие и тяжелые фрегаты, пошедшие для конвоирования испанских судов из ежегодного 'Объединенного флота', с 'дарами' Нового Света метрополии.
Наконец в мае, приняли на вооружение полностью достроенный, вооруженный крепостными 'единорогами' калибром от двухпудовых по восьми фунтовых, с обученным гарнизоном и припасами в казематах форт на рукотворном острове, прикрывающем гавань Десантную от возможного нападения врага.
Почти мирно прошло и закрепление русских на Тринидад. Испанских поселений на острове пока не было. Как то не прижились конкистадоры на этом клочке суши. А приструнить местных индейцев сумели достаточно эффективно. Хотя уже через пару месяцев, после высадки русских на побережье, славу богу успели отстроить форт, на переселенцев налетели воины одного из местных племен. Не знакомые с возможностями пришельцев, туземцы сразу попытались перескочить частокол и естественно нарвались на фланкирующие картечные залпы 'единорогов', установленных на рубленных башнях форта. После чего почти всех выживших стрельцы и поселенцы добили из 'сакмарочек', оставив для получения информации не более десятка 'языков'. На второй день, после отбития нападения, нанесли ответный 'визит вежливости' в деревню нападавших. После которого в племени произошла смена власти в связи с безвременной кончиной шамана с его окружением, вождь со своими подручными 'ушел в места вечной охоты' ещё при штурме. А сами жители деревни 'попросились' под руку боярина Маркова, 'большого вождя и шамана' с соседнего острова Тобаго. В марте пришлось еще раз провести рейд по окрестным землям, в связи с нападение, на сей раз, на жителей племени пошедшего под попаданцев. На этот раз 'принуждали к миру' уже три племени, деревни которых находились в этой части острова (юг, юго-запад, запад). Потеряв троих убитых и умерших от ран, 'примучили' все три племени, в одном даже оставили при власти предыдущего вождя, поручив ему возглавить и две другие деревни, оставшиеся без вождей. Зато всех шаманов и их прислужников, в ходе боя ликвидировали полностью, не нужны, на почти своей земле, представители чужой идеологии-религии. После чего до конца года колония жила мирно. Распахали поля, засеяли их, собрали урожай, правда в этом году один. Начали добыть асфальт, да разливать его в бочонки собственного изготовления, укупоривать и складировать, готовя к перевозки на верфи Порт-Ивана и Новгорода-Испанского.
* * *
За почти мирными делами, незаметно подошел ненастный сезон, резко ограничивший человеческую деятельность в прибрежной зоне региона. Зато в Портивановском анклаве началось самое активное время года по освоению подконтрольных земель. Кроме уже ставшей привычной войны с рейдовыми отрядами ирокезов, которых стали перехватывать перед границей анклава, либо на ней, не давая им пройти вглубь территории и безобразить там. И большого строительства, развернутого в прошлые года, и так не оконченного. Территория приросла землями, присоединившихся, почти добровольно делаваров, или как они сами себя называли лепане, что означает 'настоящий человек' на языке унами. Большая часть родов, в лице манси и унами, решила войти в союз с северными белыми людьми и передать под их защиту себя и свои земли от агрессивных соседей, все тех же ирокезов. Меньшая, в лице уналактиго, этому активно воспротивилась и между сторонниками различных точек зрения вспыхнула самая настоящая гражданская война. В которую не преминули встрять и портивановцы, оказав помощь сторонникам вхождения в анклав, в виде шести сотен, вооруженных европейским оружием и защищенных стальными доспехами, поуатанских воинов. Вмешательство поутан и решило дело в пользу сторонников соединения с анклавом. Эта война дала попаданцам прирост контролируемой территории, с населением в своем большинстве положительно настроенном к пришельцам. А так же порядка двадцати тысяч лояльного населения, в том числе более двух тысяч воинов.
Видимо в ответ на экспансию русских, пять племён ирокезов — сенека, кайюга, онондага, онейда и могавки, фактически и юридически образовали союз племен, названный в последствии Лигой ирокезов. Что дало уже в следующем году эскалацию войны между ирокезами и русскими с их союзниками из местных племен.
Русское царство. Архангеломихаловск. Июнь-сентябрь по новому стилю 1570 года от РХ.
Весной, еще только-только прошел основной лед, но по Северной Двине еще проплывали к морю одиночные льдины, на верфь 'Архангела Михаила' спустила на воду очередную четверку легких фрегатов. И тут же, что бы не простаивали стапели, заложили на них очередной дивизион подобных кораблей. А спущенные фрегаты начали достраивать на воде.
Открыла навигацию ушедшая в Новый Свет 'Касатка'. Вслед за ней, через четыре дня вышли и торговые галеоны. Десяток пошел в европейские порты с товарами, один повез для колонии в Исландии припасы и полсотни переселенцев, а еще один, с припасами и тремя десятками семей переселенцев, дошел вместе с эскадрой до острова Вардо, захваченного в прошедшем году у шведской короны, и остался в порту, высадив переселенцев и выгрузив припаса. Вскоре в порт прибыло порядка четырех десятков поморских лодий, привезших в портовые склады товары Руси: пеньковые канаты и веревки, паруса, в том числе и из льна, воск, соль, сало, холодное оружие, стальные бруски, восточные товары, прошедшие из Персии и иных стран транзитом через Россию, при посредничестве русских купцов. Выгрузив груз, ладьи, вместе с галеоном, ушли, чтобы через месяц ещё раз вернуться. За навигацию они умудрились сделать еще пару рейсов, полностью забив портовые склады новоприобретенного острова товарами. И это не смотря на то, что десяток галеонов, продав товары в Европы, прибыл на Вардо, где разгрузил привезенные из Европы товары и повторно загрузился грузом для европейской торговли, опять вернулись в порты Западной Европы. Сделав таким образом в этом году два рейса с товаром в Европу и назад, благодаря небольшому плечу перевозок груза из Вардо до конечного пункта назначения в Европе. При возвратных рейсах в Поморье, ладьи и один галеон, вывезли с островных складов весь груз, привезенный вначале июля галеонами из Европы на Вардо. В начале сентября весь десяток торговых судов 'Московско-Туркестанской торговой компании', проследовал в Поморье мимо острова Вардо, не разгружаясь в его порту, только отдохнув пару суток. Зато сам город Вардо обзавелся дополнительно к крепости, новыми защитными сооружениями. Хотя и не высокой, но толстой каменной стеной и дополнительной парой батарей, по шесть орудий, прикрывающих с городских бастионов не только городскую стену, но и гавани порта. Для чего его гарнизон увеличился ещё на полсотни артиллеристов и сотню стрельцов. В октябре, перед началом зимней непогоды, в порт вошли четыре галеона, прибывшие из Заморской Руси, остатки испанских трофеев карибских ушкуйников, которые встали на ремонт, после океанского перехода и остались в Вардо, в качестве местной военно-торговой флотилии. А шведы и в этом году не пожаловали в 'гости', что бы наказать незваных пришельцев.
