Радуга Ллинн-Хейма

Яр ухватил меня сзади за плечи.

— Тише! Тише! — юноша пытался меня успокоить. — Эти сарино тебе ничего плохого не сделали.

— Да? Правда? — я вырвалась из рук брата и Яра, потерла ноющую, кружащуюся голову. Когда это я успела так опьянеть? Да еще и с одной чаши вина. — Что-то мне нехорошо.

— Яр, проводи гостью в деревню, — сказал Квэнн.

Айли послушно поднялся.

— Я тоже, пожалуй, пойду, — Лорин помог мне подняться.

Я с ужасом почувствовала, что ноги меня почти не слушаются, да еще и тошнота к горлу подкатывает. Поскорей бы дойти до дома и хоть куда-нибудь прилечь, может тогда все вокруг не будет так качаться.

Брат вел меня очень аккуратно и не быстро, быстро я идти не могла. Он шептал что-то утешительное.

— Лорин!

— Что? — голос само участие.

— Сворачиваем вон к тем кустикам.

— Зачем?

— Надо!!!

Опершись рукой о ствол дерева, я оттолкнула брата.

— Отойди!

— Синни, я...

— Уйди, сказала!!! — и тут меня все-таки стошнило. Как же плохо! А эти двое стоят за моей спиной и переговариваются.

— Она же выпила совсем немного, — Лорин.

— Действительно странно! — Яр. — От медовой настойки обычно никому плохо не бывает.

— От медовой! — ахнул брат.

Я обернулась из последних сил, чтобы заметить его бледное лицо, искаженное ужасом. И тут мир поглотила тьма.

Глава 10

О ПРОКЛЯТЬЯХ

Разбудили меня мокрые шершавые прикосновения к лицу и отвратительный запах.

— Рыск! Уйди! — я отмахнулась и, кажется, попала по чему-то, только это не было покрыто кошачьей шерстью. Пришлось открывать глаза.

— Она пришла в себя! — надо мной нависало сморщенное личико какой-то старушки, в белые волосы которой, были вплетены янтарные бусины. Чуть поодаль виднелись лица Лорина и Яра, последний держался рукой за щеку.

— Похоже, силы к тебе вернулись, — не без ехидства заметил он.

Я огляделась. Мы находились все в том же домике, только вот за окном были не сумерки, солнце радостно сияло в зените.

Старушка убрала шершавую тряпицу, которой она обтирала мне лицо, собрала крошечные глиняные кувшинчики со стола.

— Все, я больше не нужна. Пей отвар из этих травок, вот я оставила пучок. А здесь свежезаваренный, — она кивнула на большую деревянную чашку. — Побольше гуляй. Через несколько дней все пройдет.

— Что пройдет?! — я подскочила на кровати.

Но лекарка не захотела выслушивать моих вопросов и проворно засеменила к двери. Яр отправился ее провожать.

— Что со мной? — я тревожно смотрела на брата.

— Ну, видишь ли, — потянул он.

— Говори!

— Синни. Ты очень сильно отравилась и...

— И что?!

— У тебя отвалились уши!

Я лежала не решаясь проверить наличие названной части тела.

— Синни! Ты чего! Я пошутил!

— Так бы нос в отместку и откусила, — сказала я и отвернулась к стене.

— Да, ладно. Не обижайся. Хочешь посмотреть на себя?

Так, а вот это мне уже не нравится.

— Ну! — я протянула руку за зеркальцем.

— Ты тока это... сильно не пугайся!

В зеркале отразилась какая-то жуткая образина с огромными щеками и глазами щелками. И все это вдобавок было покрыто мелкими красным пятнами. Я уронила зеркало и заплакала, уткнувшись носом в подушку.

— Синни, ты что? — Лорин растерялся. — Не переживай, скоро это пройдет. Денька через два-три.

И как я эти два-три дня жить буду?

Весь день я провалялась в кровати, отвернувшись к стене, не желая ни с кем разговаривать. Заходил Квэнн, но я только натянула одеяло на голову. Мужчины о чем-то пошептались и все ушли. Остались только Мгла и околдованный Рыск. Я тут же вскочила и, заперев дверь, сняла уздечку с кота. Зверь потряс головой, прогоняя остатки дурмана, и потерся головой о мои руки, мурлыкая изо всех сил. Волчица, видя такое безобразие, тут же ткнулась носом мне в плечо, требуя ласки и себе.

Хорошие мои. Я обняла зверят. Вам-то все равно как я выгляжу. Не то что эти... Засмеют ведь потом. Это они говорят только, что любят не за внешний вид.

Отвар лекарки оказался горьким, но терпеть можно. Выхлебав сразу полчашки, я вернулась в кровать, даже не подумав отпереть дверь — не хочу никого видеть. Рыск запрыгнул ко мне и улегся в ногах, свернувшись большим черным клубком. Мгла устроилась рядом на полу и только голову положила на кровать.

Может Рист проведать? Узнать где они сейчас.

Элхоор послушно распахнул объятья. Только вот как-то неспокойно было на его просторах. Серое небо в некоторых местах совсем низко нависло над землей, я шла и стукалась головой о тучи. Сегодня мир теней был сер и тускл.

— Рист! — эхо, отразившись от низкого неба, пошло гулять по тучам, на миг на их темных боках вспыхивала радуга.

Подруга отозвалась не сразу, а когда появилась, вид у нее был усталый и немного раздраженный.

— Что-то случилось? — спросила я.

Гилонн подняла глаза и ахнула.

— С тобой что случилось?

Я недоуменно посмотрела на себя: тело было серым и почти прозрачным, а в некоторых местах просвечивали рваные дыры.

— Да так, отравилась немножко.

— Что случилось? — нахмурилась Рист. — Кто тебя отравил?

— Никто. Сама по глупости. Напилась настойки на меду.

Подруга тяжело вздохнула.

— Как маленькая, честное слово. Ты же знаешь, что тебе нельзя мед. Или ты специально? — ее лицо приобрело еще более озабоченно выражение.

— Успокойся. Не хотела я покончить жизнь самоубийством, просто не знала, что в этой дурацкой настойке есть мед.

Похоже, гилонн немного успокоилась.

— Как ты себя сейчас чувствуешь? Ты без сознания?

— Нет. Я нырнула в Элхоор, чтобы тебя проведать. А чувствую... Ничего, нормально. Только...

— Что? — насторожилась Рист, заметив мое плаксиво сморщившееся лицо.

— Я сейчас такая некрасивая!

— Тьфу на тебя! Все пройдет. Не расстраивайся. Мы уже скоро приедем.

— А где вы сейчас?

Рист хмыкнула.

— В пути. Ладно. Я не могу долго здесь оставаться, а то еще из седла вывалюсь.

Я помахала Рист рукой, и она исчезла.

А Элхоор потихоньку менялся. Небо вернулось на привычное ему место. Радуги, вспыхивающие при моем появлении здесь, не появлялись, но стало все же повеселей. И тут, соткавшись из ниоткуда, навстречу мне шагнул Фарн.

— Ты?! — я испуганно отступила.

— А ты ждала кого-то другого? — разноглазый ллинни усмехнулся.

— Нет. Я вообще никого не ждала. Но хорошо, что ты мне попался!

— Даже так! — он насмешливо приподнял брови.

— Да! Теперь мне не придется гоняться за тобой по всему Ллинн-Хейму.

— А ты упорная. Преодолеваешь все мои ловушки.

Я тихо зашипела.

— За некоторые из них, особенно за наводнение в Канхваре, тебя и убить мало!

— Какое наводнение? — здоровое ухо самозванца удивленно дернулось.

— Скажешь, что не ты его устроил!

— Синни! Постой! — теперь отступал он, отгородившись от меня раскрытыми ладонями. — Я не знаю о каком потопе ты говоришь!

— Скажешь, что не ты настроил против нас греннов!

— Ну, немного, но только против твоего брата. Вилийцу не место в Ллинн-Хейме.

— Зачем ты вносишь смуту в народы?! Ты хочешь стравить их между собой?!

Тут лицо Фарна похолодело.

— Я знаю, что я делаю! Я хочу блага для Ллинн-Хейма!

— Даже если это благо закончится смертью каждого второго?!

— Я готов и на такую цену!

— А Ллинн-Хейм не готов, — я размахнулась и огрела этого наглеца по физиономии. Рука прошла сквозь ставший смутным образ, кожу опалило, и я оказалась сидящей на своей кровати.

Вот и поговорили. Вот и переубедила, ничего не скажешь. Кончики пальцев пощипывало, они покраснели и опухли, да и вообще кисть выглядела так, будто ее держали в горячей воде.

Дверь задергалась, послышались возмущенные голоса, а потом в окне появилось лицо брата.

— Синни! Ты чего заперлась?

— Отстань! Я никого не хочу видеть, — я накрылась одеялом с головой.

— Синнора, пусти меня!

— Оставь ее, пусть отдохнет в одиночестве, — видимо к Лорину присоединился Яр.

— Но это же твой дом! Как же...

— Пойдем. Найдем где переночевать. Синнору сейчас лучше оставить в покое, вот пройдут пятна, и она снова к нам вернется.

Мгла, повинуясь моему желанию, захлопнула лапой ставню. Спевшаяся парочка расхохоталась и направилась прочь.

Я встала и допила отвар. Ничего! Я потом тоже над вами поиздеваюсь!

Букашка с черными блестящими крылышками лениво ползла по травинке, медленно перебирала угловатыми лапками, поводила длинными усами. Важная-важная. Рыск щелкнул зубами, и путешествие бедняги завершилось. Кот вернул голову обратно мне на плечо. Я погладила пушистое ухо, белую кисточку на нем. Зверюга довольно щурилась. Не возьми брат Мглу с собой на прогулку в лес, эта красавица непременно влезла бы сейчас, хоть как, но втиснулась между мной и котом. Рыск лениво по-хозяйски положил переднюю лапу мне на живот и, прикрыв глаза, засопел. Будто и в самом деле спит.

А завтра приедет Рист. Пять дней пролетели почти незаметно, хоть я большую их часть провела взаперти, но зато выспалась как следует. А как только опухоль спала, под крышей меня удержать не смогло ничто, даже оставшиеся кое-где особо стойкие пятна.

За это время айли еще несколько раз закатывали в честь нашего приезда праздники, но я на них не бывала, отговариваясь нездоровьем.

Кот настороженно поднял уши, потом глухо заворчал. Было видно, что об опасности он предупреждает не меня, а того, кто приближался к нам со стороны деревни. Ветви закачались, потом над ними появились рога, и на полянку выплыл Квэнн.

Повелитель айли улыбнулся, увидев меня. Я торопливо натянула на Рыска уздечку.

— Здравствуй, Синнора.

Я встала, приветствуя его.

— Сиди, сиди.

Квэнн опустился рядом со мной на расстеленное покрывало. С того самого вечера, я ни разу не видела Коронованного, впрочем, я никого не видела.

— Вы же хотели о чем-то со мной поговорить?

— Давай попроще, я не столь древний старик, чтобы оказывать мне в речи такие знаки почтения, — карие, похожие на спелые вишни, глаза смотрели на меня хитро-хитро.

— Хорошо. Так о чем ты хотел поговорить?

— О сарино. Я хотел обратиться к тебе за помощью, но ты, похоже, все знаешь.

— Что они еще натворили?!

— Ничего. Наши веселые друзья не натворили ничего. Натворили за них.

Я вскинула уши и пожевала костяшку пальца, внимательно глядя на Квэнна.

— О чем ты?

— О народе сарино.

— Фарн...

— Фарн здесь ни при чем.

— А кто при чем?

— Видишь ли... Пресветлые короли не всегда вели себя разумно и не всегда их темная половина могла за всем уследить.

Отчего-то глядя на Квэнна, мне казалось, что я смотрю на солнце, глаза начинали болеть и слезиться.

— И что, Пресветлый король тоже зачаровал их божество, как и у греннов?

— Нет. Но скажи мне, что значит сарино в переводе с древнего языка? Не морщись. Вижу, что не знаешь. Сарино — Прекраснейшие.

— Но ведь...

— Не похожи нынешние сарино на Прекраснейших, ведь правда?

— Да.

— А раньше, они были одними действительно были таковыми.

— Что-то не верится. Что же с ними случилось? Пресветлый король их тоже проклял.

— Почти. Сарино и тогда и сейчас были не самым трудолюбивым народом. Они больше предавались самосозерцанию, празднествам и безделью. И один из Пресветлых королей повелел, чтобы облик сарино соответствовал их поступкам и мыслям. Не знаю, что это принесло Пресветлому королю... Ведь сарино не стали вести себя по-другому.

— А откуда ты все это знаешь?

— Народ айли всегда соседствовал с прекраснейшими.

— И если я поверну проклятие вспять?..

— Боюсь даже тебе это не под силу.

— А кому под силу?

— Самим сарино. А вот другие проклятия ты вполне можешь снять, — Квэнн поднялся и, плавно кивнув мне головой, удалился.

Переубедить целый народ сменить образ жизни... такое мне тоже не под силу. Я тяжело вздохнула и стянула с Рыска уздечку. Кот фыркнул и потер морду лапой.

— Меня же ведь никто не послушает, — я потрепала кота по шее. Тут Рыск резко сорвался с места и черной молнией исчез в кустах. Оттуда послышался испуганный вспик, а потом наступила тишина.

Я оказалась в кустах чуть ли не быстрее Рыска, с ужасом ожидая увидеть там какого-нибудь растерзанного айли. Кот прижимал лапами к земле целую и невредимую, хотя и несколько придушенную Миву. Сарино посмотрела на меня растерянным и жалким взглядом.

— Ты все слышала! — сразу догадалась я.

Коротышка обреченно кивнула. Мне стало ее ужасно жалко.

— Не расстраивайся, я что-нибудь придумаю.

— Что ты можешь придумать?! — Мива залилась слезами.

— Пусти! — я оттащила кота. Рыск неохотно подчинился. Сарино тут же вскочила и кинулась прочь. Кот дернулся было за ней, но мне удалось его остановить. Таща за собой Рыска, я вернулась на полянку, уселась на покрывало. В голове царил хаос. Жизнь преподносит все больше и больше сюрпризов. Неприятные, мохнатые коротышки когда-то были прекраснейшим народом. И перестали быть им. По слову одного человека, пусть он хоть трижды Пресветлый король. Такое не должно быть позволено даже Хранителю! И как теперь быть мне? Что делать? Смогут ли сарино измениться, или еще больше обозлятся?

Рыск помыркивая тыкался носом мне в ладони.

— Ну что, котик. Что мы с тобой делать будем? Похоже, что я сама все порчу. Помогаю Фарну. Интересно, что же он пообещал мэли? И чем Пресветлые короли обидели этот народ? А, пушистый? — я погладила Рыска по спине. Он блаженно прикрыл глаза. — Эх! Можно было бы все эти проклятия Пресветлых королей отменить одним словом!

Янтарные глаза кота широко распахнулись, он ухватил меня когтями за рукав и глухо заворчал.

— Что? Где враги? — верчение головой ничего не дало. Лес вокруг оставался тих и спокоен.

Рыск вновь поймал мой взгляд. Отчего-то взгляд кота был умоляющим, еще немного и, казалось, он заплачет.

— Да что случилось-то? Чего ты хочешь от меня?

Кот открыл пасть, но только глухо рявкнул.

— Проголодался? Сейчас домой пойдем, — я потянулась к уздечке.

И тут Рыск меня ударил. На коже остались кровавые росчерки царапин. От неожиданности я села обратно, ошарашено глядя на зверя. Он себе никогда себе такого не позволял. Кот прижал уши, сжался в комочек и посмотрел на меня снизу испуганным взглядом.

-Да что с тобой? Ты чего? Не хочешь уздечку? Ну потерпи немного. Завтра приедет Рист, и мы уедем из этих мест.

Кот подполз поближе, уткнулся лбом мне в коленку. Его трясло крупной дрожью.

— Я и забыла, что тебя тоже коснулось проклятие. Ты же тоже относишься к греннам как-никак, — от собственной беспомощности хотелось плакать. — Но проклятие ведь не простой приказ, который можно отменить! — Рыск дернулся всем телом. В голову закралась безумная мысль. А почему бы не попробовать? Ведь я ничего не теряю. Я потрепала Рыска за ушами, потом приосанилась. — Я отменяю проклятие Пресветлого короля, пусть к сарино вернется их истинный облик. Я отменяю проклятие Пресветлого короля, пусть Наэлл вернется.