— А почему нежная Нинулька, а не грубый Побегайло?
— Заметили, как реагировал на уколы нежной девушки подопытный?
— Заметил. Морщился.
— Вот и ответ. Громила Побегайло уколы делать навострился, да и когда новокаин колол — как положено по Вишневскому перед идущей вглубь иглой посылал все время анестетик. Предпосылание струи анестетика перед идущей иглой — обязательное условие, так и написано. А Нинулька сначала пропорет ткани иголкой, а потом качает. И кстати — Побегайло умнее, чем прикидывается. Ему так проще, старая привычка.
— Понял. Не, я лучше дам болящему горсть таблеток сразу.
— И все таки держите с ним ухо востро.
— Не совсем понимаю, с чего вы так его невзлюбили. Обычный пациент вроде.
— Сам не знаю. Глаза у него знаете такие... Как бы сказать понятно... Доводилось слышать про 'ничего лично, только бизнес'? Вот мне кажется, у него эта фраза прозвучит искренне, если что.
— Ну, вы ж слышали, что у него недавно двух попутчиков расстреляли, а он задержался. Чтоб разобраться с бандитами? Вроде достаточно личный подход?
— Знаете, свои ощущения очень трудно передать, особенно когда коллега не сильно ориентирован в психологии, терминологии психологии и времени на трехчасовой обзор нет... В общем — мне он не нравится. Мне кажется, что после того, как попутчиков потерял, поменялся он сильно. Может быть, ошибаюсь — но я подобное уже не раз видал.
— Ну а вы подоходчивее, снисходя к моему интеллекту.
— Говоря проще — с такими глазами пристрелят другого человека без особых терзаний, только потому, что это выгодно. И еще мне кажется, для него воевать стало интересно. Не необходимость, а именно удовольствие. Вкус крови, знаете ли...
— Это ненормально?
— Нормально, вполне. Только вот ухо востро надо держать, чтоб не попасть между его интересом и им самим.
— Ну, вы прямо бандита рисуете.
— Тонкая материя, я сразу предупреждал. Для бандита больше характерно несколько другое — как его левая нога возжелает. Ваш пациент в принципе социально адаптирован, но... Хотя может так и надо, меньше заморачиваться... Аминь глаголю вам: аще не обратитеся, и не будете яко дети, не внидите в Царство Небесное. Да, и попробуйте милдронат после разовой ударной порции ГАМК.
Озадаченный, двигаюсь дальше, отметив про себя, что вообще-то уже подписался катать пациента по его делам. Недалеко до беготни за пивом, недалеко. С другой стороны меня впечатлило, что человек так рвется к семье, что аж из Америки прибыл. Тут вон в мирное время пять минут на метро для многих несказанное препятствие. Да еще не голый босый прикатил, думал, значит, все время, что да как делать. Нет, определенно хочется ему помочь, как в детской сказке хромому муравьишке все помогали вовремя добраться до муравейника. На всякий случай твердо решаю, что вот пиво носить пациенту не буду. Это решение меня несколько успокаивает.
Препараты добываю у анестезиолога, в очередной раз полюбовавшись на его 'пещерное творчество' как он называет аккуратно развешенные схемы действий и фармакологического пособия при типовых анестезиологических и реанимационных мероприятиях. Действия медиков расписаны подробно и на эээ... весьма доступном языке. Так же доступно, как сцена охоты на мамонта нарисованная на стенке пещеры.
Некоторые перлы вроде 'расслабитель мышц' или 'усыпитель' вошли в повседневный обиход. Автор этих пособий для 'клизмационных бригад' твердо стоял на принципе 'неважно, как это выглядит, главное, как это работает' и оказался прав, действительно работает. Теперь, пока его напарник приходит в себя после инфаркта работы на анестезе воз и сто маленьких тележек. Забираю лекарства, заодно с царского плеча выдает мне и эмоксипин.
Сам анестезиолог при этом старательно готовится к сегодняшнему дню вместе с наиболее продвинутой бригадой, натаскивает их в надежде, что сами смогут работать. Любуюсь кропотливой подготовкой, заодно ловлю себя на мысли о том, что точно так же — нудно, привычно и придирчиво готовя оборудование и снаряжение готовились к своим восхождениям альпинисты, приятели Ольги. И что то очень недавнее в голову лезет. Ну да, так и наша команда к выезду готовится. Причем чем опытнее боец — тем внимательнее и дотошнее он в сборах. Рукокрыл с Тимуром еще могут набардачить чего, а вот Брысь, Андрей или скажем Ремер шаманят над каждой мелочью...
Вот помнится рассказывали мне о своей подготовке к бою те, кто в Отечественную воевали — в частности снайпер подбирал патроны только одной так скажем партии, каждый тщательно осматривал, начиная с капсюля, все с легкими следами окислов, вмятинками, царапинами — особенно на пуле — тут же браковались, потом каждый патрон протирался чистой тряпочкой и под конец еще все они "прошуршивались", то есть тряслися у уха — в зависимости от наполненности пороха и его состояния — звук иной получался, такие тоже отбраковывались...
А еще вспомнилось как наш препод, доцент Тарасов, земля ему пухом, рассказывал — выдали им оружие и боеприпасы и сидели они в дотах под Гатчиной. Когда дело дошло до дела и немцы появились, наконец, оказалось, что в коробках с пулеметными лентами вода (то ли конденсат, то ли еще что, короче — не посмотрели ни разу, коробки и коробки). И пошли осечки и заедания. Пришлось над костерками прямо в окопе у дота ленты сушить. Чем кончилось — не рассказывал, он попал как знающий немецкий язык в дивизионную разведку переводчиком, а Гатчину сдали довольно быстро... Только вот после того Тарасов тоже к своему оружию и боеприпасам стал относиться очень внимательно, потому что запомнилось, как ленты сушить пришлось в самый последний момент. И в медицинских делах та же кропотливость в подготовке была его фирменным знаком.
Согласие завотделением на отлучку пациента получено, майор скрепя сердце дал добро на возню с 'американцем', заодно уточнив, чем этот тип из-за океана может быть полезен. К моему удивлению решил, что пусть этот Мельников всей нашей команде покажет, как с пистолетами обращаться, дескать в Америке пистолетчиков учат хорошо, а у нас по военной специфике это оружие никогда особо не котировалось, разве что у всяких мелких подразделений навроде чистильщиков из контрразведки, но от тех хрен чего узнаешь. Потому нам будет полезно, и по расписанию занятий я клиента должен доставить в Шанец, в тир. Слышимость хорошая и потому негромкий вопрос майору от Ильяса слышу отчетливо. Ну, кто про что, а нашего снайпера интересует, что за груз 'американец' привез. Обещаю уточнить и это, не зря же пациент так суетится.
Возбужденный вид пациента только утверждает меня в сомнениях. Он сам не замечает, но нетерпение из него просто прет, что заметно по нехарактерной для крупных мужчин суетливости, выдаваемой непроизвольной мимикой и телодвижениями.
Скармливаю ему горсть таблеток. Он их глотает в момент, по-моему даже не заметил, что я ему всучил.
Пытаюсь прочесть ему кратко его обязанности по восстановлению здоровья, но все мои слова он воспринимает краем уха, он уже весь там — бегает по берегу и высматривает свою посудину.
— Знаете, у вас сейчас временная дисфункция бинокулярности зрения, но если будете нервничать и перенапрягаться, то может получиться так, что временное станет постоянным и будете вы и впредь косоглазым. Вам по уму покой нужен, постельный режим на несколько дней. Тогда все нормализуется. А будете носиться как угорелая кошка, надеретесь водовки с земляками, а потом еще поругаетесь с командой и портовой службой, так будете косить оставшуюся жизнь. Вы меня слушаете?
Он меня слушает, но не слышит. Обещает не пить. Дескать, он только со знакомыми пьет. Очень хочется заявить ему, что познакомиться, чтоб выпить — пара пустяков. С трудом удерживаюсь от бесполезных нотаций. Говорю только: 'В любом случае нельзя пить вообще. Хоть и со знакомыми. Да, собственно говоря, вам как в том анекдоте: что пациент любите? Жареную картошку? Так вам и картошку нельзя! Потом будет поздно лечиться, если нарушение зафиксируется. Мне честно не очень-то нравится, что вы будете по городу носиться и решать проблемы. Не, я понимаю, что карета уедет, но и здоровье тоже не казенное. Это я к тому, что тверяки будут к нам постоянно кататься, слышал уже об этом. Глазов-то всего два и никаких запчастей не предусмотрено'.
Стремительно, но с оттенком брезгливости переодеваясь в притащенные мной шмотки, Мельников из чистой вежливости не посылает меня с нравоучениями в светлую даль, а очень неубедительно обещает быть осторожным, дескать, он все понимает. Ага, а я прям сейчас развешу уши и приму за чистую монету, как же.
Выглядит пациент в спортивном наряде скорее забавно. Ну не виноват я, что у сестры-хозяйки сейчас отгулы и заменяет ее как бы сказать... брат-хозяин, наверное. Подменный фонд у нас вот такой оказывается, невзрачный, кЕтайский... Зато все чистое. Ладно, не в 'Асторию' на обед едем. Совсем наоборот, забрать Фрейю на прогулку.
У подъезда сталкиваюсь с Енотом, который опять в ипостаси гопника куда-то собрался.
— Таксистом заделался? — тут же спрашивает он.
— Нет, это пациент.
— Работу на дом теперь берешь? Что у него, аппендицит? Или гланды вырезать?
— Нет, в спину ему пальнули — удивляясь своему долготерпению, отвечаю я.
— Ню-ню, а я уже помочь хотел — ехидно подмигивает Енот и винтит прочь.
Вот вечно с ним так, черт его поймет. Определенно он и впрямь из той породы людей, с которыми в разведку идти спокойно, а вот жить вместе в казарме — запаришься.
Хотя и хожу недолго, пассажир весь извертелся, насколько это возможно при расковырянной спине. На Фрейю кидает такой уничижительный взгляд, что мне кажется, ожидал он увидеть что-то этакое могучее и свирепое — ну как там эту зверюгу майор называл, фила бразильяна что ли. А увидел болонку. На меня посматривает снисходительно, дескать, каков поп, таков и приход, но надо отдать должное ничего ехидного не говорит.
С чего начать? Разумеется, всей душой Мельников рвется на свой корабль. Ясно, надо пилить к диспетчерам. Там скажут куда ехать. Пациент сильно удивляется — он-то знает, что они прибыли в Купеческую гавань. Конечно, только вот эта гавань — проходной двор, большая часть пассажиров и грузов там и выгружается, удобно, центр города. И потому стоять там всем подряд не дают, всех с длительной стоянкой или как в случае с Мельниковским пароходом отправляют в другие гавани. Где они могут стоять до скончания века не мешая никому. Так что эта, как ее, 'Розамунда' что ли может быть хоть в Угольной, или Заводской, или Военной, или Лесной или Каботажной гавани.
Пока едем, пациент обещает из своих запасов солярки дать. Ну, это как раз отлично, хотя смотря на сколько соляры его щедрости хватит — я ж прекрасно помню как в первом общежитии нашего института ходила 'основанная на реальных событиях' шуточка: 'Бэри мандарынов сикока хочеш — хоть два!'
У диспетчеров, каким-то волшебным образом понявших, что названная мной 'Розамунда' — это на самом деле 'Мариетта', узнаем, что загнали ее вообще в дальние дали — в гавань Базы Литке. Ну да на машине это совсем близко. Спрашиваю — там она или ушла? Щщаз, так ей и дали уйти, как же. Стоит как миленькая, тем более на борту был случай пиратства, так что никуда не денется до конца расследования. Нам, между прочим надо будет приехать в отдел милиции, пациент показания должен дать, как лицо пострадавшее.
Мельников, увидев, наконец, свое родное плавательное средство издал такой облегченный вздох, что и слону так выдохнуть было б не зазорно.
— Лучше вам стало? — спросил я его.
— Значительно лучше — весьма искренне сказал 'американец': 'На борт подниметесь?
— Нет. Спасибо, собаке погулять надо.
Ну и разумеется кинулся он по сходням аки барс, потом правда то ли больно ему стало, то ли обещания вспомнил не ретивствовать — и половину сходни он уже прошел степенно, с достоинством.
Фрейя засиделась, место для нее незнакомое и потому стремительно принялась обнюхивать все подряд и сразу. Нагуляться полностью она все же не успела, хотя и носилась как заведенная, а пациент уже обратно идет. Ну картинка. Почти такой же, как тогда в приемном отделении — опять в иноземной форме, удобной разгрузке, с коротышкой-автоматом и бейсболке, под которой разумеется черные очки.
— Сбежать решили все же? — осведомляюсь у супермена.
— Нет, просто придется торговые переговоры вести. А по одежке встречают — это еще никто не отменял. И в китайских тряпках я толком товар не пристрою, вид слишком несолидный. С этими словами протягивает мне пистолет, судя по характерному виду — из тех самых 'Глоков', кобуру, пару коробок патронов. Говоит, улыбаясь: 'Держите, это вам. Как второе оружие куда лучше вашего маленького пистолета, тот уже на совсем последний шанс годится. Потом с ним вас и поучу стрелять, если хотите'.
— Я не против, любая наука всегда на пользу. Как прицепить правильно?
— Потом прицепите, вы 'глоком' или аналогами раньше пользовались?
— Нет, не довелось, хотя за последние месяцы из пистолета много пострелял.
— Это понятно, просто с пистолетами safe action надо сначала указательный палец хорошо натренировать, чтобы самому себе в ногу не закатать, когда его в кобуру убираете. Лучше сегодня дома потренируйтесь, а завтра уже носить начинайте.
— В чем тренироваться?
Тут он вытаскивает из нагрудной кобуры странно знакомый пистолетище показывает мне указательный палец правой руки, лежащий на рамке.
— Его на спуск надо передвигать только при наведении на цель, когда уже стрелять собираетесь. А тренируйте простейшее движение: 'Навели — палец на спуске, опускаете — палец со спуска убирается. И так до бесконечности, пока все три тысячи повторений не сделаете, необходимых для закрепления рефлекса. Вот так, видите? Раз..., навел пистолет на дерево, — два..., придвинул руки к груди и убрал палец. Раз... Два... А то бывает, что убирать палец забывают, цепляют за кобуру и бац — дыра в ноге'.
Ну, такие дыры в ноге я не далее как три неделю тому назад видал, а потренироваться, отчего ж потренироваться будет полезно, чего уж.
Поехали дальше, теперь уже к дознавателям.
— Дознаватели — это хорошо, — фальшивым тоном глядя в окошко заявляет Мельников — У меня гуси бойцовые... простите, товар на борту. Хороший. Доктор, может, посоветуете пронырливого, но честного человека, который сумеет его пристроить?
— Пронырливый и честный одновременно?
— Ну да, как я вот, — стучит себя по груди Мельников: 'А вообще я серьезно. У нас на борту толстой полиэтиленовой пленки для теплиц тридцать тонн, не говорите, что она вам не нужна. И тварона тонн пятнадцать, ткани'.
— Тварона?
— Это ткань, как кевлар. Только дольше не стареет и лучше влагу держит. Пошьете себе такой костюмчик и в пасть к любому мертвяку можете соваться без опаски. А если слоев добавите, то еще и бронежилетку соорудите. Я список товара могу дать, из двух пунктов, если хотите.
— А взамен что взять можно?.
— Деньги у вас ведь уже хождение имеют?
— Да, появились... фантики, — а как еще охарактеризовать имеющие хождения дензнаки.
