С одной стороны там моя мать, у которой и так здоровье отвратительное, а с другой стороны тут отец, который очень тяжело переживёт смерть единственного сына. Да и Нару с ребятами... Дилемма. Но надо или туда, или обратно. Я надолго задумался. Надо делать выбор.
— Шинигами-сама, я... я бы хотел побыть призраком в моём старом мире. — наконец-то сказал я.
— Вижу, выбор ты уже сделал. Хорошо. У тебя пять минут, после чего ты вернёшься в мир шиноби. — после этих слов меня будто выкинуло в больничную палату. Я осмотрелся, затем посмотрел на свою руку — прозрачная. Вспоминается старая киношка про парня-призрака. Подхожу к койке — аппараты фиксируют смерть. На улице темно, явно ночь или вечер, через окно видно. М-да, я уже почти успел забыть, кем был и как выглядел. Кстати, забавно, что я сейчас явно не сопля с ростом в метр пятьдесят — вполне нормальный средний рост для тринадцатилетки. Я бы себе сейчас дал навскидку метр восемьдесят с хвостиком. Во всяком случае я хорошо так возвышаюсь над койкой. Наверное это из-за того, что у меня душа взрослого человека. Моё внимание отвлёк скрип двери.
— Ты кто? — как давно я не слышал этого голоса. Невысокая полноватая женщина с короткой стрижкой и в очках смотрела на меня. Я грустно улыбнулся. Мама... Указываю пальцем сперва на тело, затем на себя, после чего поправляю девушке волосы — правая сторона лица теперь скрыта за длинной чёлкой, как я всегда любил ходить. Да, прикасаться я к ней мог... Странно даже... Я очень слабо ассоциирую себя со своей прежней версией.
— Закрой дверь, пожалуйста. — мой голос необычно тихий. — Странно, да, мам? Дочь стала парнем и выглядит совсем иначе.
— Настя? — прошептала мама. Её рука прошла сквозь меня.
— Я. — согласно киваю. — И в то же время больше не я. Чтобы ты убедилась, что я прав... права... Ты очень любишь тёмно-бордовые орхидеи, у тебя в телефоне на мой звонок стоит часть песни "Wish I Had an Angel" и у тебя, скажем так, холодные отношения со своей начальницей в библиотеке. А меня всегда было не оторвать от компа.
— Но... как?.. — блин, мне тяжело смотреть на чужие слёзы, самого тогда тянет.
— Мам, мне Бог Смерти дал только пять минут, после чего я вернусь обратно в тот мир, где меня переродили. Я там мальчик по-имени Сасаяки. Моя душа теперь принадлежит тому миру. Я здесь больше не появлюсь. Чистый мир для всех един, так что может там и увидимся, когда придёт время... Мам, не плачь.
— Поверить не могу. — всхлипнула она. — Мой ребёнок...
— Мне уйти? — опускаю голову.
— Нет... Просто... Поверить не могу.
— Увы, придётся. Я не могу здесь воскреснуть. Там у меня тоже есть семья и друзья. И куча неоконченных дел. Просто знай — душа бессмертна и существует множество миров, где она пожет появиться. Я здесь мёртв, а там... Ну, воскресну там.
— И кто там у тебя есть?
— Есть отец, есть старший брат, есть друзья. И я теперь совсем другой человек. Только мне там тринадцать лет, просто у меня душа взрослая, поэтому я сейчас выгляжу намного старше. Ма, прошу тебя, не говори обо мне никому.
— Что? Но Алёша должен знать!.. — вскинулась она.
— Ма, если ты станешь рассказывать о том, что видела призрак парня, утверждающего, что он на самом деле твоя дочь, ещё и прибывшего из другого мира, тебя упекут в психушку. Поверь, за всё время, что я там провёл, я не забыл названия и местоимения этого мира. — вздохнул я. — Просто помни, что я жив... жива. Чёрт, всё, буду говорить о себе в мужском роде, а то выгляжу идиотом.
— Ты всегда была тем ещё мальчишкой, особенно если вспомнить, что в детстве ты игралась машинками и конструктором, а не куклами. — мама вытерла слёзы.
— Поэтому мне было легко адаптироваться. — пожимаю плечами. — Время на исходе.
— Странное у тебя имя.
— С японского языка переводится как "шёпот". Я там, можно сказать, маг. — не стану говорить, что являюсь ниндзя и убийцей. — Не нужно плакать, мам. Кстати, мои вкусы даже после смерти не изменились — я люблю ирисы, причём жёлто-коричневые. — усмехаюсь. — А также фиалки и жёлтые нарциссы.
— Ты исчезаешь.
— Время вышло. Прощай.
Грустно, конечно, прощаться с родным человеком, но так даже лучше — она хоть будет знать, что я жив, просто не здесь. На остальное мне наплевать. Я не рассказал, что являюсь шиноби, которых с детства готовят на убийц, что моим отцом является обманутый преступник, что меня ненавидели за дружбу с Наруто — ничего не говорил. Ей об этом незачем знать. Пора возвращаться в тот мир и забыть об этом. Меня здесь больше ничего не держит.
* * *
Сознание ко мне возвращалось постепенно. Разлепив глаза, я обнаружил себя в больничной палате на койке. Странно, что не в морге, а то бы вызвал инфаркт у местных работников — не каждый день трупы встают на свои обе. На улице светло, явно утро или день. Так, надо убедиться, что я именно Сасаяки. Ну... тело у меня ребёнка и признаки принадлежности к мужскому полу имеются, а это значит, что я вернулся, как Сейкатсу Сасаяки. Всё же здесь жизнь куда интереснее.
С самочувствием у меня всё нормально, однако свалить из палаты я даже не думал — мало того, что Цунаде мне по шапке настучит, так ещё потом оправдывайся. Можно и подождать. Если меня не посчитали трупом, то всё хорошо. Кстати, мне надо проверить призыв, так что складываю печати и молюсь, чтобы контракт не был разорван, а то снова придётся расписываться кровью в свитке.
— Ты жив! — Икимоно, как только появилась, тут же на меня накинулась, как обрадованная собака (хотя и габариты у неё были, как у взрослого Акамару). — Твоё имя в свитке поблекло, а потом стало прежним! Я так разволновалась!
— Похоже, меня во второй раз вернули к жизни. Как-то не хочется испытывать удачу в третий раз. — хмыкнул я, почёсывая химеру по загривку. — Ну хоть контракт не разорвался. Был бы очень неудобный финт, если бы я вместо того, чтобы призвать тебя, сам переместился в Кумиаи. Кстати, что с моим братом?
— Он тебе сам расскажет, что учудил в Кумиаи. — ухмыльнулась Икимоно, а я поперхнулся — что уже случилось? — Я не появлялась в вашем мире после того, как ты отошёл за Грань.
— Значит вопросы надо задавать своему ближнему кругу. — вздыхаю.
— Именно. Могу сказать одно — твоя кровь в Сейшине взыграла.
— Эээ?
— Сам поймёшь.
— Сасаяки? — ой, это Карин появилась в дверях. А чего она покраснела? Упс... А на мне-то ничего нет, только тонкая простыня, которой я был укрыт. Сам краснею и применяю Хенге — хоть что-то будет из одежды, пусть и на время.
— Эм... Карин-чан, не позовёшь Цунаде-сан? — обратился я к ней. — А то просто гулять по больнице как-то не улыбается.
— Дурак! — мне отвесили хорошую затрещину (больно же!). — Мы все думали, что ты мёртв! Напороться на отравленный кунай — надо же!
— Ну прости. — взмолился я. — Я же не знал.
— Не знал он! — а голос у Карин очень громкий. — Да ты в курсе, что Наруто едва не выпустил своего биджу на свободу, когда узнал о твоей гибели?! А твой брат?! А Орочимару-сама?!
— Прошу тебя, потише, у меня чувствительные уши. — простонала Икимоно, заткнув уши передними лапами. Карин только сейчас увидела несчастную химеру, занявшую половину койки, на которой я лежал.
— Прости, Карин-чан. — извинился я перед ней и в эту же секунду меня обняли и уткнулись носом в плечо. Послышались всхлипы. М-да, девчонки... Хорошо, что я сам был девушкой и знаю некоторые "премудрости". Осторожно обнимаю её и глажу по волосам.
— Трогательная картина. — раздался знакомый голос. Это оказался Тееру в своём облике нэко. — Я уже замучился отпаивать твоего отца и друзей валерьянкой.
— Признавайся — сам при этом нюхал? — я ехидно ухмыльнулся, а кот покраснел. — Значит я угадал.
— Ну... она хорошо пахнет. — буркнул тот.
— Ага, и вызывает чувство эйфории.
— Я наполовину кот!
— Потому и балдеешь от валерьяны. Да-да, мы поняли.
— Твой отец озверел, когда понял, что ты умер от той раны. Тот человек в маске, с которым он сражался, лишился руки и сбежал.
— Я... Я сообщу Цунаде-сан, она сильно занята. — подала голос Карин, оторвавшись от меня. — И... Скоро полдень, в это время приходит Сейшин-кун.
— Кстати, а долго меня на этом свете не было? — меня сильно мучает этот вопрос.
— Трое суток.
Хм, не так уж и долго. Карин быстро поцеловала меня в щеку и убежала к Цунаде. Я же задумчиво гладил Икимоно по голове. За три дня много чего могло произойти. И я не знаю, чем окончилась битва за Коноху. Справился ли Наруто с Гаарой, что случилось с Третьим Хокаге и так далее — без понятия. Надеюсь, ответы я получу если не от взрослых, то от нашей банды.
— Привет, Сасаяки. — о, Сейшин пришёл. Как вижу, он на шею протектор Конохи повесил (отлично, теперь он наш). — Мы все думали, что ты погиб.
— Я тоже так думал. — усмехаюсь. — Как видишь, я тварюшка живучая.
— Цунаде-сан назвала твоё состояние клинической смертью.
— Ничего, братец, всё обошлось.
— Признавайся давай, малыш Сейшин. — зевнула Икимоно. — Или я сама ему расскажу.
— Признаваться в чём? — я состроил непонимающую рожицу. Брат отчего-то стыдливо потупился и принялся ковырять пол носком сандалии.
— В Кумиаи я подписал контракт с химерами. — признался он, а я почувствовал, как моя челюсть неприлично отвисает. — Они мне понравились.
— И кто из них тебя выбрал? — осторожно спрашиваю его. Вместо этого брат прокусил палец и исполнил печати для призыва. В облачке дыма появился знакомый добродушный монстр размером со льва с ксеноморфом на конце хвоста и мордой-черепом.
— Его зовут... — Сей не договорил.
— Привет, Кьофу. — просипел я, переваривая упавший на голову сюрприз. Надо же мне было предусмотреть вариант, что брат подпишет с химерами договор, надо было. Вот что имела ввиду Икимоно, когда говорила, что в брате моя кровь взыграла — рискнул подписать контракт с химерами и заручиться преданностью одной из них. Кьофу лишь по-кошачьи склонил голову и заурчал, когда Сейшин почесал его по загривку.
— Ты не рад? — расстроился этот... голубоглазый паршивец.
— Обалдеть. — откидываюсь на подушку. — Теперь нас двое таких с химерами. Про побег в Кумиаи в случае гнева и головомойки от взрослых мне теперь не спрятаться. Бедный я.
— Почему?
— Потому что они пошлют тебя наставлять меня на путь истинный. Чем ещё ошарашите меня?
— Цунаде-сан вчера стала Пятой Хокаге, я официально стал шиноби Конохи и... — его снова перебили — на этот раз Тееру.
— И тебя хотят вернуть насильно с того света и всучить звание чунина. — "обрадовал" меня котяра, весело ухмыляясь. — Цунаде об этом говорила ещё утром — бросить все дела и идти сюда на пару с твоим отцом тебя "воскрешать", чтобы наказать тебя за все твои фокусы. Учитывая, что эти двое в медицине съели целого мастодонта, а не собаку, они не шутили. В крайнем случае на Эдо Тенсей согласятся. Ты рад?
Охренеть. А можно мне обратно к Шинигами? Нет? Жаль.
========== Часть 47. Серебряный ангел ==========
Если я сейчас удеру из Конохи, Цунаде лично пошлёт за мной отряд и по возвращении выпорет меня, как строгая мать. Не, я лучше останусь, проблем меньше будет. Но вот звание чунина... Оно мне надо? С Цунаде ещё станется всучить мне под командование каких-нибудь долбодятлов, которых захочется прикопать под деревом и выставить это как нападение нукенинов. Размышляя об этом, я сам не заметил, когда Сейшин сел рядом со мной на койку.
— Слушай, это правда? Ну... что тебя Серебряным демоном прозвали? — поинтересовался он.
— Кто тебе это сказал?
— Наруто-кун так тебя называет, Цунаде-сан, Орочимару-сама...
— Понятно. — усмехаюсь. — Мне нравится это прозвище. Я ведь далеко не ангел — характер у меня тот ещё да и врага убью или искалечу самым жестоким способом. Детство, знаешь ли, нелёгкое.
— Я бы так не смог.
— Ты добрый, потому и не сможешь. Хотя при учёте того, как ты убил того ниндзя из Кумо, по тебе не скажешь, что ты безобидный.
— Я защищался. — стал оправдываться брат. Хе, ну да — с виду такой ангел, а как дело доходит до сражения, с ним лучше не связываться. Кстати, а мне интересно, почему Цунаде его не заперла в палате. Этот вопрос я и озвучил Сейшину.
— Ну... понимаешь, Цунаде-сан после того, как я вернулся из Кумиаи вместе с Кьофу, была несколько... удивлена видом моего спутника. — тот вжал голову в плечи, а я со стоном плюхнулся на подушку. Ещё бы — пациент вернулся из другого мира со страшной химерой под боком. Учитывая, что меня там когда-то выходили, то я не сомневаюсь, что и Сею там помогли.
— Мягко сказано. — произнёс Кьофу. — Она только воздух глотала, как рыба, выброшенная на берег, затем принялась его проверять. Пришлось ей объяснить, что среди нашего народа тоже есть целители, только их мало и мы их не убиваем.
Забавно, кстати, эта химера разговаривает — рот просто открывается, а слова сами звучат, как у личей. Речевой аппарат Кьофу не такой, как у Икимоно — она вполне обычно разговаривает, при помощи рта.
— Кстати, у кого мне получить ответы на свои вопросы по поводу того, что произошло в тот день? — меняю тему — хватит про химер.
— У саннинов. — лениво отозвалась Икимоно. Меня передёрнуло — перспектива спрашивать у этой троицы что-либо мне не понравилась хотя бы тем, что они мне мозг выедят чайной ложечкой.
— Наруто-кун может тебе рассказать всё, что знает. — отозвался Сейшин.
— Я могу его привести, тем более лисяра всегда с ним. — пожал плечами Тееру, так и не отлепившись от стены. — Наруто будет рад, что его друг вернулся с того света.
— Зови его. — даю коту добро, отчего тот, просияв, как новый чайник, превратился в животное и умчался прямо через окно. Пускай приводит Наруто, хоть пообщаемся. А время можно скоротать, расспросив Сейшина о его времяпрепровождении в Кумиаи.
* * *
Наруто примчался спустя пятнадцать минут после того, как я отправил за ним Тееру. Оказалось, он почти всю нашу банду собрал, так что я наслаждался обществом друзей. А до их прихода мне было чем заняться — нэко добыл мне мою одежду, так что я успел сбросить Хенге и переодеться. Потрёпано, ну да ничего, поправимо.
— Напомни мне достать регенерирующую кожу в Кумиаи. — зевнула Икимоно.
— А такая существует? — поинтересовался Сейшин.
— Да. Некоторые химеры очень быстро регенерируют. Даже их сброшенная кожа сама восстанавливается через какое-то время, если её продырявить. Так происходит в течении нескольких лет, после чего эта аномалия просто исчезает. Конечно, если что-то мешает сращиванию, дырка останется.
— А откуда ты знаешь?
— Эти вредители часто возле моей пещеры крутятся и сбрасывают шкуры во время линьки. Поверьте — вам лучше их не видеть без шкуры, хорошо, что на них она обрастает мгновенно. Я их шкуры выбрасываю подальше, они несъедобные. Ну и довелось много раз их дырявить, а дыры сами зарастали. Они прочные (относительно) и долгосрочные, только менять надо каждые пять лет по меркам Кумиаи, а то свойство постепенно исчезает — с каждым годом сращивание всё медленнее проходит. Ну так что, достать шкуру?
