Еще бы понимать, к чему?
Ощущение было настолько страшным, что я невольно отступила, буквально прижавшись к брату.
— Я должен потребовать клятву, — почему-то посмотрел Лайет на меня. Другой Лайет. Похожий на изваяние, от которого не стоило ждать жалости.
— Нет! — встав впереди меня, жестко отрезал Агжей.
— Нет, — не менее твердо бросил Жан Жак, положив ладонь на рукоять короткого меча.
— Нет, — качнув головой, последовал за ними Алекс.
— Нет, — Эдгар был более спокоен, но не менее категоричен.
— А я бы подумал, прежде чем отказывать, — не без настороженности протянул де Ашкер, заставив меня удивиться.
С последним я поторопилась. И, похоже, не только я:
— Да, — равнодушно произнес стоявший в дверях Марк.
Медленно закрыл ее за собой, окинул нас всех быстрым взглядом. Сделал шаг....
Я попыталась вздохнуть, но забивший горло ком был таким твердым, что стало только хуже. Книги выпали из рук, гулом прошлось по холлу.
Вряд ли это кто-то заметил, продолжая смотреть на Марка. Его же такое внимание, как мне показалось, совершенно не смущало. Он просто стоял и....
Чувствуя, что еще мгновение, и я потеряю сознание, ухватилась за брата, буквально повиснув на нем.
— Мишель? — чуть развернулся он, перехватывая меня подмышки.
Марк, словно только этого и дожидался. Подошел к Алексу и Эдгару и произнес, да так, что вряд ли у кого-то даже мысль появилась оспорить хоть одно его слово:
— Правом, данным мне его Величеством, я гарантирую сохранение в тайне всего, что сейчас будет сказано. За себя и за каждого здесь присутствующего.
— Интересный поворот событий, — на мой взгляд, слишком быстро расслабившись, заявил брат, продолжая удерживать меня на ногах.
— Это если не знать, что все к этому и шло, — не без горечи усмехнулся Марк, доставая из кармана амулет. Прозрачный белый камень.
Я еще не успела предположить, что бы это могло быть, как Марк бросил кристалл на мраморный пол. Тот разлетелся осколками, которые зазвенели, заиграли на гранях искрами света....
Королевская защита! Одновременно и полог тишины и подтверждение данной клятвы.
Этого хватило, чтобы вернуть мне если не силы, то хотя бы упертость. Освободившись от поддержки брата, сдвинулась, встав рядом.
— Арлинг!
Жан Жак дернулся, недовольно качнул головой, но ладонь с рукояти меча убрал. И даже медленно выдохнул....
Странно, но напряжение, которое, как мне казалось, должно было спасть, только усиливалось. То ли от сияния купола, говорившего о важности происходящего, то ли....
Мне было все равно, в чем причина. Я беспокоилась. О Лайете, о брате, Алексе и Эдгаре, даже Крайне, хоть тот и был для меня лишь именем, которое я вполне могла получить. И только за Марка я почему-то была спокойна, догадываясь, что ему известно значительно больше, чем нам всем, и он точно знал, что делал.
— Лайет... — не то поторопила, не то поддержала я друга.
Он вздрогнул, сделал попытку улыбнуться. Успокаивая. Получилось откровенно плохо.
Впрочем, он и сам это понял, предпочтя заговорить:
— Тысячу лет назад десять родов нашего мира подписали договора с родами Повелителей об обмене наследниками. Как сказано, дабы царили понимание и согласие между теми, кому предстоит решать судьбы людей и деркари.
— И род ар Карзи был среди них, — лишь теперь убрал ладонь с плеча Лайета де Ашкер.
— Эта традиция прервалась двести пятьдесят лет назад. Причина мне неизвестна — в хрониках, которые сохранились в библиотеке отца, не хватало страниц, но есть то, что касается детей Черных.
— Мне это уже заранее не нравится, — угрюмо протянул Агжей. Нашел мою ладонь, сжал.
— Мне — тоже, — согласился с ним Лайет. Криво усмехнулся. — Черные рождаются, как воины, которые обязаны подчиняться. Запечатление происходит в первые три дня жизни ребенка. Кровь за кровь.
— Будущий господин поит ребенка кровью? — передернула я плечами, представив, как все это могло выглядеть.
— Да, — довольно равнодушно подтвердил мое предположение Лайет. — Но не это главное.
— Не это?! — воскликнул явно недовольный Алекс.
Очень недовольный таким поворотом событий Алекс.
— Черные никогда не бросают своих детей. И не важно, кем была его мать: человеком или деркари.
— Ты хочешь сказать... — выступил вперед Эдгар.
Лайет кивнул, тут же произнеся то же самое, но не столь лаконично:
— Да, именно это я и хочу сказать. Где бы ребенок не находился сейчас, его отец придет за ним. И хорошо, если он будет один.
— Где ты их спрятал? — обращаясь к Жан Жаку, первым отреагировал на сказанное Эдгар.
— Есть у меня убежище. Недалеко от Академии.
— Там моя сестра! — не холодно, едва ли не безжизненно произнес де Ашкер.
— Выдвигаемся через десять минут, — не задержался с решение де Борей. — Лайет...
— Я — с вами, — жестко отрезал тот.
— Я — тоже, — хмуро посмотрела я на Эдгара, стоило тому перевести взгляд на меня.
— А как же Бриня? — вытащил он из-за пазухи посапывающего малыша.
— А Бриню обратно в карман и с собой, — опередил меня брат. — Он хоть и маленький....
В этом Агжей был прав. При необходимости эта крошка вполне могла спасти Эдгару жизнь. Как и Бригитта когда-то... мне.
* * *
Я хотела обратно в Академию! Я хотела к привычной жизни, в которой я понимала, что происходит и чего ждать дальше! Я хотела....
Я обманывала саму себя. Все происходящее мне нравилось! Очень! Несмотря на некоторое сожаление о том, что рано или поздно, но мне придется признаться в обмане и, скорее всего, потерять обретенных друзей.
От понимания, что каждый день приближал к этому событию, становилось грустно, но я не позволяла себя поддаваться унынию. Пока это время не наступило, думать о плохом не стоило.
На этой мысли мы как раз и добрались до мрачного дома, спрятавшегося за высоким, каменным забором.
Жилище Жан Жака, в котором останавливались по пути в Кентриль, напоминало крепость. Не ту, что должна скорее подчеркнуть могущество ее хозяина, другую, когда основательность становилась залогом надежной защиты. Это же здание наводило на мысли о темнице, из которой уже не вырваться.
Не самые приятные ассоциации.
Лошадей приняли два воина, появившиеся словно из ниоткуда — вокруг было настолько темно, что на миг стало даже жутко. Дверь открыл еще один, за спиной которого стоял невысокий, худощавый мужчина. Хоть и выглядел беззащитным, но я предпочла спрятаться за брата, ощутив довольно сильное беспокойство.
— Господин Арлинг? — похоже, узнав Жан Жака, попытался выступить мужчина вперед.
С этим он опоздал. Жан Жак решительно сдвинул воина плечом и вошел внутрь:
— Где ребенок? — проигнорировал он вопросительные интонации незнакомца.
— Наверху, — тут же подобрался мужчина. Дал знак воину отойти. — Я могу узнать, что случилось? — уточнил он, когда за последним из нас закрылась толстая, подходящая скорее для длительной осады дверь.
— Можете, — опередил его Алекс. Вышел вперед: — Стало известно, что это — младенец Черного. По их обычаям....
— Вы предполагаете появление деркари? — голос незнакомца был таким же спокойным, как и раньше, но у меня по спине побежали мурашки от силы, которой он позволил проявиться.
— Да, — коротко ответил Алекс. — Лайет, Мишель....
— Позволь мне, — ловко протиснувшись между нами, подошел к Алексу Агжей. — Лайет, Мишель, Марк и вы, ваша светлость, — повернулся он к де Борею, словно их светлостей в этом доме было больше, чем один, — остаетесь в комнате с ребенком.
— И госпожой де Ашкер, — напомнил ему о присутствии в доме дамы Алекс.
— Никакой госпожи де Ашкер, — уже другим тоном перебил его Агжей. — Госпожа де Ашкер в сопровождении двух воинов немедленно отправляется к себе.
— Вряд ли она согласится, — задумчиво заметил ее брат.
— А ты думаешь, я буду ее спрашивать? — едва ли не насмешливо уточнил у него Агжей. — Предупреди, чтобы собиралась, через десять минут ее здесь быть не должно. Только проблем с женщинами мне не хватало!
Я предпочла опустить глаза, Лайет за спиной чуть слышно хмыкнул.
— А почему просто не отдать им ребенка? — неожиданно спросил де Ашкер. — Если они настолько привязаны к детям, пусть забирает.
Как ни странно, но я была с Крайном согласна. Насколько мне было известно, Черные сами никогда на селения не нападали, только защищаясь или защищая того, кому служили. Чем не повод попытаться договориться.
— Именно так я и собираюсь поступить, — не менее неожиданно ответил Агжей. — Но если не получится....
— Скорее всего, не получится, — так же, шепотом, прокомментировал его слова Лайет.
Я, стараясь не обратить на себя чужого внимания, вздохнула — такого поворота событий мне точно не хотелось.
— Я предупрежу сестру, — нахмурился Крайн и направился к ведущей на второй этаж лестнице.
— Лайет, — Агжей сделал шаг в нашу сторону, но резко остановился, обернувшись к Эдгару: — Амулет на тебе?
Тот сначала нахмурился, но тут же кивнул. И даже стукнул себя ладонью по груди. Под камзолом тут же недовольно запищало....
Я едва не засмеялась — о Брине во внутреннем кармане Эдгар в очередной раз забыл, а вот ар Карзи решил уточнить, о чем шла речь:
— Что за амулет? — уже по пути к де Борею, поинтересовался он.
Пришлось идти следом. Хоть было, за чью спину прятаться.
Эдгар бросил взгляд на брата, тот — кивнул, разрешая показать.
Реакции ар Карзи я не ожидала. Агжей, похоже, тоже:
— Откуда он у тебя? — холодно, зло, спросил Лайет, когда Эдгар вытянул из-под камзола цепочку, с висевшим на ней флаконом из темного стекла. Казалось, еще мгновение и бросится на де Борея.
— Это амулет моей матери, — не дав Эдгару ничего сказать, произнес Агжей. — Она оставила его сестре и наказала....
— Извини, — не дав закончить, резко выдохнул Лайет. Качнул головой. Плечи опустились... нет, не виновато, опустошенно.— Я не о том подумал.
Хотелось спросить, о чем же именно, но брат не оставил такой возможности. Кивнул, соглашаясь, и указал на лестницу, намекая, что нам стоит подняться наверх.
С сестрой де Ашкера мы встретились на площадке второго этажа. Я предпочла 'прикрыться' Лайетом, помня, что всем встреченным сегодня женщинам без труда удавалось опознать во мне девушку, друг, догадываясь, ради чего я старательно прячусь за него, помогая, замедлил шаг.
Не знаю, повезло мне или нет, но она прошла мимо, не бросив в нашу сторону даже взгляда. Лицо похожее на маску, и захочешь, а не поймешь, что чувствует.
Дальше был довольно широкий коридор и две двери, одна напротив другой. Та, что справа, оказалась приоткрыта. Но не это заставило свернуть именно к ней — доносившийся оттуда плач.
— Ты или я? — проигнорировав присутствие рядом де Борея, спросила я у Лайета.
— Я, — понимающе отозвался ар Карзи.
— Это еще почему? — едва ли не возмутилась я, стараясь не замечать взгляды, которые бросает на нас Эдгар.
— Потому что у меня есть младшие братья и сестры, а у тебя — нет, — привел Лайет самый из возможных весомых аргументов.
— Или — я, — подал голос Марк, предпочитавший все это время оставаться незаметным. Мол, я свое дело сделал, теперь — вы. — Потому что у меня тоже есть соответствующие навыки.
— А у вас откуда? — продолжая перепалку, вошла я в комнату, тут же направившись к стоявшей в углу люльке, в которой лежал младенец. Что бы они ни говорили, но уход за детьми был частью подготовки по целительству.
— Было дело, — ухмыльнулся за спиной Марк, — возился я с одной девчонкой.
Оборачиваться, чтобы оценить выражение его лица, я не стала. Проверив пеленки, подняла ребенка, прижала к себе и потянулась за стоявшей на небольшом столике бутылочкой.
— Зачем ты его взял? — как-то неожиданно глухо произнес Лайет, перехватив мою руку.
Малыш был еще слишком мал для сознательного взгляда, но мне показалось, что в глазах ребенка вдруг мелькнуло недоумение. Мол, а ты что, сам не понимаешь?!
— Он голоден, — подняла я голову. — Его собирались кормить....
Лежавший у меня на руке ребенок был крошечным. Таким же крошечным, каким бывают дети, которым нет от роду и двух дней. И таким же беззащитным.
Умом я понимала, что это — смесок деркари, но вот сердцем....
— Что-то я сегодня не за то цепляюсь, — отпуская мое запястье, повинился Лайет. Подал бутылочку, отступил. — Они, как и метаморфы, с рождения способны за себя постоять.
— Это заметно, — кивнула я, мягко проведя соской по губкам малыша. Тот тут же ухватил ее беззубым ртом, зачмокал. — А ты говоришь....
Ничего больше я добавить не сумела. Раздавшийся внизу грохот, от которого содрогнулся пол, не дал мне такой возможности....
Этот миг стал прозрением. И ведь слышала все, видела, понимала. Понимала, но не до конца. Не осознавала, что внизу остались брат, Алекс, Жан Жак, Крайн, Дарк, тот незнакомец....
И не важно, что не все из них были мне дороги. У каждого из них была жизнь, которую он мог потерять.
— Закрой дверь! — не дав мне заорать от навалившегося страха, крикнул Эдгар. Сам бросился к окну.
Марк кинулся к двери, но, не успев задвинуть засов, отлетел к стене, оставшись там неподвижным. Эдгар тоже не сделал следующего шага, тут же вместе с Лайетом отступив ко мне.
— Отдай мне сына!
Тот, кто вошел в дверь, выглядел как человек. Просто человек, пусть и с довольно грубыми чертами лица. Темная шевелюра слегка вьющихся волос, обычный, без рыка, голос. Он даже слегка улыбался, пусть и выглядело иронично.
Единственное, что могло выделить его среди других — рост и телосложение: был выше, крепче, пластичнее. Но и это — могло, но вряд ли выделяло. Среди людей тоже встречались.
Второй, попавший в комнате через окно, был таким же. Просто человеком.
— Забирай, если дашь клятву оставить в живых всех присутствующих в этом доме, — как-то слишком спокойно ответил Лайет, опередив Эдгара.
Черный, который был отцом ребенка, выслушал, качнул головой, очень по-человечески усмехнувшись:
— А ты уверен, что можешь просить об этом?
На меня с ребенком, который продолжал чмокать, словно вокруг него ничего необычного не происходило, Черный не кинул и взгляда.
— А ты уверен, что я не начну приказывать? — не без иронии ответил ему Лайет. — У нас твой сын. Если я услышу поступь смерти, смогу начать игру, в которой за жизнь буду забирать жизнь.
— Ты угрожаешь? — вот теперь в голосе Черного появился рык.
Оружия в его руках не было — оба кривых меча оставались в ножнах, но опасность вокруг клубилось, закрывая его словно щитом.
— Продолжаю предлагать тебе сделку. Ты тихо и мирно уходишь вместе с сыном, мы — остаемся. Как видишь, вреда твоему ребенку никто не причинил. Более того, за его жизнь ты должен благодарить людей. Твоя девка укрыла его куполом тишины и оставила умирать.
— За это она ответит, — чуть, но дрогнул Черный. Лицо стало еще более жестким, верхняя губа дернулась, ноздри раздулись.
— Меня это не касается, — едва, но сдвинулся Лайет.
