Проклятый род. Книга первая

— Вечер добрый эрлы, — поздоровался я. В подвал мы спустились вдвоем с Аргом: троица осталась наверху, а Олаф у кареты.

— Добрый вечер капитан, — нестройно поздоровались присутствующие.

— Я так понимаю, что этот эрл искал исполнителя?

— Да. Без вас не начинали: я подумал, что вы захотите поприсутствовать, — произнес Пройдоха.

— Ну, давай тогда начинать, — отошли мы с Аргом в угол подвала за спинной пленника.

Пройдоха снял мешок с пленника и тот стал жмуриться от бьющего в глаза света, пытаясь рассмотреть окружающую обстановку. Света было немного, но ему и этого хватило. Привыкнув к свету пленник произнес:

— В чем дело? Кто вы такие? — пленник выглядел испуганным или хотел казать таким. На взгляд ему было не менее пятидесяти лет, а одежда был сделана из довольно дорого материала.

— Здесь мы задаем вопросы, — пододвинул свои стул к пленнику Пройдоха, — расскажи мил-человек кто ты и зачем искал тихушника?

— Вы ошибаетесь. Я никого не искал! — почти закричал пленник.

— То есть ты не хочешь облегчить душу!? Тогда моему другу, — кивнул Пройдоха головой в сторону читающего газету Лома, — придётся применить один из своих талантов, — и указав на левую коленку пленника добавил, — думаю, её он сломает тебе первой. Такую боль довольно трудно перенести, но ты человек, по-моему, опытны и крепкий, поэтому не сломаешься — вытерпишь. Затем тебе сломают вторую коленку и это ты, думаю, вытерпишь. Дальше мы перейдем к пальцам...

По мере рассказа Пройдохи глаза пленника все больше раскрывались. Я же не мог отделаться от ощущения, что пленник играет и на самом деле не очень боится того, что с ним хотят сделать. Подойдя к столу, я спросил у Лома:

— Где его вещи?

Не говоря ни слово, тот достал из под стола сумку. Сын Пройдохи уступил мне место и усевшись на его стул я стал раскладывать вещи пленника. Арг тоже подошел к столу и вместе с сыном Пройдохи с интересом стал смотреть за моими действиями. Вещей было немного: пара ножей, несколько чистых листов, обычный карандаш, платок и ещё несколько мелочей.

— Это все, что было у него? — посмотрел я на Пройдоху.

— Были ещё деньги и имперские векселя на предъявителя.

— Дай взглянуть.

— Вот, — протянул мне Пройдоха.

Денег в кошельке было немного и они мне ни о чем не сказали. Убрав их обратно, а кошелек положил к остальным вещам и взял векселя. Их было три штуки на тысячу каждый. Два из них мне ничего не сказали, а вот самый нижний даже очень: когда я погашал долг перед Торговым домом Ринус, его служащий писавший расписку уронил маленькую каплю чернил на него. Я это заполнил отчетливо, потому что именно тогда он окончательно потерял самообладание и из-за дрожи в руках три раза переписывал расписку, так чернилами заливал бумагу. Все векселя имели номера и быстро переписав у всех трех векселей, воспользовавшись карандашом и бумагой пленника, я положил ценные бумаги к остальным вещам.

— Оставь его, — посмотрел я на Пройдоху, — он ничего не скажет, да и неважно это уже.

— Что-то узнали капитан? — спросил Пройдоха, а остальные с большим интересом на меня посмотрели, даже Лом оторвался от своей газеты.

— Он работает на Торговый дом Ринус, а точнее на герцогов Чог. А убить хотели меня.

— Вы уверены?

— Да, но придя домой ещё раз проверю, — вставая из-за стола, добавил, — вещи иногда говорят гораздо больше слов.

— Согласен капитан.

Пленник буравил меня злым взглядом. Вот сейчас я был уверен, что это его истинное проявление чувств. Что его теперь ждет, он прекрасно знает.

— Мы приберем здесь все, — сворачивая газету произнес Лом.

— Вещи тоже закопайте, а с деньгами сами решите, что сделать. Только так, чтобы векселя не привели уже к нам. Не стоит совершать их ошибку.

— Понял капитан, — поднялся из подвала вслед за мной и Аргом Пройдоха.

— Я слыша, что твоя старшая дочь потенциальная чародейка?

— Да капитан, — улыбнулся собеседник, — три недели назад глаза стали светиться.

— Предлагаю тебе направить её к нам в особняк. Моих младших братьев и сестре обычаю учителя, как и детей Медведя. Они же смогут и твою дочь подготовить к академии, дополнительно к этому она научиться этикету и правильно себя вести среди аристократов. Думаю, ты знаешь как некоторые них относятся к простолюдинам.

Большинство простолюдинов обучают в филиалах академии. Сделано это было больше из-за того, что они в основном умели только читать и считать. Поэтому они учились не пять лет, а восемь. Ну и плюс к этому очень часто золотой молодёжи не нравилось общаться с простолюдинами и над ними измывалась.

— Спасибо за предложение капитан. Я подумаю.

— Думаю, — кивнул я и распрощавшись мы поехали обратно в особняк.

— Ты уверен, что это герцоги Чог? — задал вопрос Арг, когда мы выехали с территории портовых складов.

— Да. Есть конечно вероятность, что их подставляют. Но это уже получается очень тонкая игра, а противник непризнанный гений.

— Это маловероятно, — покачал головой друг.

— Вот и я так думаю, — и процитировал одного из местных философов, — 'Все в этой жизни проще, чем кажется на первый взгляд, а мы только усложняем из-за нехватки информации. Но когда мы узнаем мир очень хорошо, то понимаем, что ничего не происходит просто так, при этом это не относиться к действиям людей'.

— А что с теми векселями не так?

— Я тебе рассказывал, что меня посетили кредиторы?

— Да.

— Вот один из них и капнул чернила на вексель, плюс у меня дома лежит их расписка, в которой указанных номер переданных мной им в качестве долга оплаты векселей. Дом все проверю. Векселя я передал меньше двух суток назад, а они уже оказались у этого типа.

— М-да. А с тобой и вправду интересно.

— Очень, — с сарказмом в голосе ответил я.

Убийство пленника Арг воспринял спокойно, но это и понятно, так как в местном аристократическом обществе подобные ситуации, когда убивали человека решившего покуситься на твою жизнь или члена твоего рода в порядке вещей, если конечно были доказательства. Я уверен, что друг, не задумываясь, поступил бы точно также, будь он на моем месте.

— Устранить меня с помощью дуэли герцоги Чог, а также граф Тирет не решились, — после минутных раздумий произнес я.

— Это было бы явное убийство и объявление открытой войны, — согласился Арг, — на стороне твоего рода сразу же выступили бы многие, включая рода герцогов Гальт и Кельвийских, а это считай треть империи. Их же вряд ли поддержала и десятая часть всей аристократии.

— А если в Имперском вестнике правильно все 'преподнести', то, думаю, ещё меньше, — усмехнулся я.

— Согласен, — подумав ответил Арг.

— Даже Император, который старается удерживать равновесие между различными группировками не сможет их удержать. Моё убийство обставленное как несчастный случай для них неплохой выход. Подозрения конечно будут.

— Если бы у тебя были получше доказательства, чем эти векселя, то ты мог бы раздавить весь род герцогов Чог.

— Согласен, — кивнул я. Имеющиеся у меня доказательства достаточны для меня, для Арга, которые мне доверяет, возможно ещё лично для Цветочника, а вот для остальных аристократов будет маловато. Пленник вряд ли согласился бы свидетельствовать. В таких ситуациях доказательства должны быть 'железными'. Немного помолчав я произнес, — мне непонятно почему они не натравили род наших заклятых родственников — баронов Круши.

— Наверное потому что у среди тех нет хороших бойцов на саблях, я во всяком случае не слышал. А ждать когда ты совершишь ошибку и можно будет свести к дуэли на шпагах у них похоже нет времени.

— Скорее всего так и есть, — пришел я к такому же выводу. Для себя я мысленно поставил цель, чтобы срочно усилить обучение владению шпаги, так как это вопрос выживания. Также необходимо будет поспособствовать обучению младших братьев и сестер, хотя они и так уже неплохо умеют.

* * *

Зданию, в котором собирался Совет благородных, было около четырехсот лет и сложено было ещё из грубо отёсанных гранитных блоков. Сейчас в основном строили из кирпича. Снаружи здание больше напоминала средневековый замок или форт: было круглым, не менее ста метров в диаметре, окружено рвом с затхлой мутной водой, нижний ряд окон находился на высоте не менее четырех метров и в них не смог бы пролезть взрослый человек, а там где заканчивалась стена и начиналась крыша, шел ряд зубцов с бойницами для лучников. Охраняла здание триста гвардейцев, причем подчинялись они не Императору, а главе Совета. Сам зал заседаний был небольшим и напомнил мне зал Гос.думы: также расположено место для председателя и его заместителя, место для выступающего и места для аристократов, а на втором этаже были места для зрителей. На стенах размещались гербы, всех кто входи в Совете благородных: герцогские и графские были выбиты на стенах, а вот баронские представлены были в виде знамен, так как их периодически меняли.

Обычно нас в Совете представляет муж моей тети и наследник рода Варн, но в это раз, как и советовал барон Зеланд, я решил приехать сам. Сегодня должны были избрать главу Совета, так как старый уже был стар и попросил отставки. Он был выбран лет сорок назад и не имел большого влияния. Как рассказывал барон Зеланд: тогда несколько группировок боролись за этот пост и в итоге была выбрана его кандидатура, за которой никто не стоял и которая устроила всех, а сам он был без больших амбиций. Глава был из какого-то немногочисленного баронского рода и в отличие от других баронов, как глава Совета благородных, не переизбирался.

На это заседание я ехал вместе с баронами Варн: главой рода и его наследником, а также со Старой коброй. Друг прадеда хоть болел и передвигался только на каталке, но решил посетить заседание и никто не смог его переубедить, включая леди Иргу. Пока ехали меня консультировали и давали советы, как и что лучше всего делать. Войдя в зал, я недолго думая уселся на ближайшее свободное место в первом ряду. Здесь никто не имел постоянного места и садились кто как хотел. Всего было четыре ряда мест для заседающих в Совете, рассчитанные где-то на сто двадцать человек, так что мест должно было всем хватить даже с лихвой. До начала было около пятнадцати минут, а зал был практически пустым, только на втором этаже, где размещались зрители, было уже не протолкнуться, так как желающих сегодня было не просто много, а очень много.

Зал постепенно стал заполняться, а я задумавшись не заметил как к тому месту, где сидел подъехал на каталке эрл де,Рей граф Рош:

— Молодой человек рядом с вами свободно?

— Да адмирал, — поднялся и поклонился я в ответ.

Каталку прикатила внучка, которую я видел на турнире, она же помогла усесться деду. От командующего еле заметно пахло спиртным. Причем, как мне показалось, тем же коньяком, который я пил после своего выступления на турнире вместе с баронами Гарф и Зеланд.

— Вы в первый раз здесь? — поинтересовался командующий.

— Да. Обычно на заседаниях бывает наш представитель, но сегодня выборы и я решил посетить сам.

— Правильно молодой человек. Я тоже уже давно здесь не был. Если между нами: то большинство рож здесь сидящих я бы не видел до конца моих дней. Мне хватило общение с ними и ими подобными, когда я был ещё военным министром.

— Командующий, граф! — поприветствовал нас подошедший друг отца — граф Скоринг.

— Граф, — в ответил поприветствовал я.

— Тарм, мальчик! Ты тоже решил посетить это сборище.

— Да командующий, — улыбнулся граф Скоринг.

Места рядом с нами были заняты и граф сел в третьем ряду немного в стороне. Какой-то аристократ, сидящий по левую рук от меня, судя по всему не особо горел желанием сидеть со мной и командующим, но пересесть уже не успевал. Глава совета застучал молотком — призывая всех к тишине. Помимо командующего и друга отца в зале из знакомых были герцогиня Кельвийская и младший из герцогов Чог: старший был канцлером и не имел права сидеть в Совет, как и Цветочник: вместо него на совете присутствовал один из его сыновей, но его я видел впервые. Графа Терита я видел тоже впервые и опознал по сходству с сыновьями и потому, что он занял место заместителя председателя. Главной отличительной особенностью графа были его глаза — они больше походили рептилии, так как были такими же холодными и водянистыми.

— Эрлы и леди! — посмотрел глава совета на единственную женщину в совете благородных герцогиню Кельвийскую, — прошу встать и приветствовать Императора и князя Шолингера, решивших посетить сегодняшнее заседание!

Я и присутствующие поднялись, а командующий, сидящий у меня по правую рук даже не пошевелился.

— Добрый день эрлы и леди! — поздоровался Император. — Командующий! — отдельно обратился он к графу Рош.

— Вы извините ваше императорской величество, что не встаю, — ответил старик, — если я попытаюсь это сделать, то боюсь вместо выбора главы Совета, все присутствующие могут оказаться на моих похоронах.

— Я как-то переживу, если в моем присутствии выбудете сидеть, — в ответ усмехнулся Император.

Когда все уселись, глава Совета продолжил:

— Сегодня первым вопросом на повестке дня стоит избирание нового главы. Я уже стар и не могу должным образом исполнять свои обязанности. Кандидатуры были предложены заранее, кто-то хочет внести ещё или сделать самоотвод? — обвел взглядом зал глава, — если нет, то я объявляю. Первый кандидат: граф Терит. Второй: герцогиня Кельвийская. Третий: барон Кареш.

Имя барона Кареша я слышал впервые и скорее всего он больше для массовки. Главная борьба должна будет идти между герцогиней и графом. Графа не очень любили, а точнее его боялись и ненавидели многие. Главным недостатком герцогини было только то, что она женщина. Хоть и маг, но женщина. Во время полемики всем разрешалось высказаться. Судя по всему, сидящий рядом со мной граф Рош развлекался вовсю: после некоторых его комментариев присутствующие дамы краснели, а после других многие смеялись.

— Но герцогиня женщина, она даже в Совете благородных не имеет право быть! — горячился один из сторонников графа Терита.

— И что что она женщина! — громко возмутился командующий, — наличие яиц ещё не говорит, что человек может называться мужиком. Я знаю многих, кто даже половины не имеет мужественности герцогини. Даже здесь, в зале они присутствуют! — упер взгляд в младшего из герцогов Чог, от чего последний стушевался, — в крайнем случае, могу ей отдать свои, — продолжил граф Рош, — все равно уже не пользуюсь и они без дела висят!

Я с большим интересом смотрел на происходящее. Такое шоу явно не каждый день увидишь. Как мне рассказывал барон Варн: нигде в законах прямо не указано, что представлять интересы рода в Совете благородных может только его мужская часть. Точнее в то время когда создавался Совет, а это несколько столетий назад, это подразумевалось как бы само собой. И когда герцогиня только начала посещать заседания Совета, законники все очень внимательно изучили и дали свое заключение.

— Граф вы не будите возражать если я закурю? — посмотрел на меня командующий.