— Нужно прижечь, — говорю я ему.
— Это лишнее, — отвечает он, повязывая полотенце на бедра и подходя ко мне сзади. Его горячие губы оставляют дорожку поцелуев на моей шее. — Малыш, со мной все будет в порядке.
— Пошли.
Я беру в одну руку аптечку, а другой тяну Маркуса за собой в комнату. — Садись, — указываю я на кровать. Ему не стоит со мной пререкаться.
Встаю между его ног, смачиваю ватку спиртом.
— Раны все равно заживут и без этого, — улыбается король.
— Один раз я ужасно порезалась, — начинаю я. За разговором я пытаюсь скрыть свое волнение. — Тоже так себе сказала и не стала ничего делать. Порез зажил, но ужасно чесался еще некоторое время. Потом я всегда дезинфицировала раны, и все было хорошо. Роксана всегда это делает. Ты еще хочешь со мной спорить?
Вместо ответа Маркус обхватывает руками мою талию и поднимает майку. Его теплое дыхание щекочет животик, а потом легкие поцелуи пробегают по моей коже.
— Я изголодался по тебе. Ужасно изголодался, малыш.
Его ладони скользят вверх, собирая ткань маечки, согревая меня теплом.
— Маркус, — шепчу я, прикрывая глаза. Дурман его объятий отрывает меня от реальности. Я мечтала о его горячих прикосновениях все эти дни, но не сейчас... нет. — Маркус, перестань.
Я опускаюсь перед ним на колени. Король смотрит на меня голодным взглядом.
— Сначала я обработаю раны, а потом ты возьмешь мою вену, — тихо произношу я. — Будешь вредничать, я не пожалею спирта.
Он улыбается и позволяет мне сделать свое дело. Я перемещаюсь на кровать и осторожно прижигаю раны на его спине. Мне хочется поцеловать каждую из них в надежде, что боль сразу же пройдет.
Закончив истязать короля своим лечением, отношу аптечку в ванную. Когда я возвращаюсь в комнату, Маркус притягивает меня к себе на колени, и целует. Я растворяюсь в его объятьях, но мысль о его боли не дает мне окончательно расслабиться. Поцелуи Маркуса становятся жадными. Его губы перемещаются на мою шею, язык ласкает кожу, скользя по ниточке вены вверх. Укус никогда не был так приятен мне как сейчас. Я издаю тихий стон удовольствия. Сейчас только одна мысль в моей голове — моя кровь излечит мою пару, даст сил. Это инстинктивное чувство. Оно позволяет мне ощутить себя полноценной. Я будто забираюсь под его кожу, сливаюсь с Маркусом... Веки тяжелеют. В этот раз в объятьях Маркуса я ни капельки не боюсь темноты... Я позволяю своему телу расслабиться, а себе — быть слабой и беззащитной. Ощущаю, как ладонь Маркуса на моей шее напрягается. Тело не слушается меня, наклоняясь в сторону. Маркус даже не думает от меня отрываться, а я купаюсь в тепле его объятий. "Как же я соскучилась по тебе, милый..."
* * *
Мне снится что-то приятное, спокойное, тихое. Я по-настоящему счастлива в этом сне. Там нет ничего плохого, нет темноты и боли. Есть только я и безразмерное счастье.
Мои глаза открываются нехотя. Я пытаюсь сфокусировать взгляд. Белый потолок. Я прилагаю усилия и поворачиваю голову в сторону. Маркус спит, растянувшись на животе. Рядом. Я облегченно выдыхаю и провожу ладошкой по лицу. Значит, все было реально.
Я не могу на него насмотреться. Я соскучилась... соскучилась по его объятиям, голосу, взгляду синих глаз. Я скучала по его поцелуям и ласке. Даже во сне он обнимает меня. "Я тоже в тебе нуждаюсь". Поворачиваюсь на бок и целую Маркуса в губы. Легко, еле ощутимо. Он не реагирует. Устал. Я жадно впитываю его образ. Спящий, расслабленный и такой притягательный. Я, едва касаясь, пробегаю пальчиками по его волосам. Отмечаю, что они стали еще длинней.
Раны уже затянулись и только розовые рубцы, выделяющиеся на фоне смуглой кожи, напоминают о произошедших событиях.
Мне не хочется отрываться от короля, но я понимаю, что, проснувшись, он будет голоден. И я хочу, чтобы он отдохнул от всего и всех. По большему счету я эгоистично не хочу ни с кем его делить в ближайшее время... да я вообще не хочу делить его ни с кем. Поэтому я аккуратно высвобождаюсь из его объятий и встаю с кровати. Маркус не просыпается, и это говорит о том, что он действительно вымотан.
Нахожу футболку и шорты. Моя ночная одежда куда-то исчезла. Понимаю, что искать ее бесполезное и ненужное занятие. Спускаюсь вниз. Дом будто вымер. Никого не встречаю по пути. Единственное, что свидетельствует об обитаемости жилища, это приготовленная еда. Скорее всего, позаботился кто-то из новеньких пар в особняке. Вернувшимся воинам сейчас точно не захочется расставаться со своими вампиршами.
Я собираю завтрак для Маркуса, попутно попивая кофе и хватая все съедобное, что попадется мне под руку. После кормления чувствую слабость, но я быстро восстанавливаюсь. Как только Маркус придет в норму, я потребую свою порцию крови. От этой мысли у меня рот наполняется слюной. Мне кажется, что я вечность не ощущала вкус его крови на своем языке.
Возвращаюсь в нашу спальню, боясь с кем-нибудь столкнуться. Маркус все еще спит. Поставив поднос на комод, я подхожу к кровати. Не могу себя сдержать и целую короля снова и снова.
— Любимая, — выдыхает Маркус и притягивает меня к себе, даже не открыв глаз. Я лежу в его объятиях и наслаждаюсь звуком биения его сердца, теплым дыханием на своей коже. В этот момент для меня нет ничего лучше этого.
* * *
Маркус спит, а я успеваю посмотреть несколько передач про НЛО, раскопки в Египте и даже конец какого-то сериала. После я уминаю завтрак Маркуса, возвращаюсь в кровать и сразу же оказываюсь притянутой к широкой груди. Маркус что-то шепчет, но я не разбираю слов. Устроившись поудобнее, я глубоко вдыхаю, позволяя его запаху пропитать каждую клеточку моего тела, и расслабляюсь, ловя себя на мысли, как прекрасно все происходящее.
* * *
Мои губы настойчиво терроризируют. Я не сопротивляюсь, а, напротив, отвечаю с жадностью и возникшим внезапно голодом. Сон ускользает от меня. Я приоткрываю глаза, когда теплые поцелуи перемещаются на мою шейку.
— Маркус, — шепчу я недовольно, — ты не даешь мне спать.
На самом деле желание уже захватывает мое тело, которое само теснее прижимается к королю.
— Я выспался, — улыбается он, приподнимаясь надо мной и окидывая меня взглядом. "Деловой такой. Выспался". — Проспал несколько часов, а ты уже одета.
— Несколько часов? — хмыкаю я, глядя на часы. — Ваше Величество, вы проспали больше суток.
Маркус с подозрением смотрит на меня. "Кажется, он не верит мне".
— Значит, пора наверстывать упущенное, — делает он вывод и снова берет в плен мои губы.
— Нет, — выдыхаю я. Реакция Маркуса ожидаема. Он на вытянутых руках приподнимается надо мной и взирает с недобрым блеском в глазах. Я сонно потягиваюсь и отвожу волосы с глаз.
— Нет? — переспрашивает король, прищуриваясь. Меня смешит его вид. Я ехидно улыбаюсь, а сама не отвожу глаз от его напряженных плеч.
— Ты еще не окреп. Тебе нужен покой, — как можно серьезнее отвечаю я. Маркус так резко склоняется ко мне, что мы почти соприкасаемся носами.
— Покой? — возмущенно спрашивает он, а потом его губы трогает хитрая улыбка. Через мгновение он снова меня целует. Его руки задирают мою футболку и начинают ласкать грудь, срывая с моих губ стон.
— Тебе нужно показаться врачу... то есть Роксане, — хриплым шепотом пытаюсь я вразумить короля.
— Врачу..., — шепчет Маркус, целуя меня за ушком. Мурашки от его дыхания разбегаются по шее. Он прикусывает мне мочку уха и добавляет: — Поиграем в доктора...
От его слов я теряю голову и уже не могу сопротивляться, когда его губы начинают ласкать мое тело.
* * *
Каждый раз все ново. В его объятьях время изменяет ход. Я уверена в этом. Мир перестает существовать. Краски есть только вокруг нас, в нас самих. Маркус как безбрежное теплое море. Я тону в нем, но не умираю. Я возрождаюсь, омытая его водами. И я питаю это озеро своим растапливающимся льдом.
Мы лежим в объятиях друг друга. Я уткнулась носиком в его ключицу и наслаждаюсь умиротворением. "Мой нежный король..." Маркус будто чувствует мое настроение, целует меня в губы... мягко и ненастойчиво.
Он хочет подняться, но я не позволяю ему.
— Побудь со мной еще немного, — прошу я, смущаясь своих же слов. Мягкая улыбка трогает уголки его губ.
— У нас впереди вечность, малыш, — шепчет он, но не уходит.
— Нет, Маркус... у нас есть только этот миг, — подумав, отвечаю я. Мне становится грустно. Вечность... впереди пока что нет ничего... или я просто не вижу в непроглядной тьме.
Он молчит какое-то время, а потом снова целует, будто хочет вложить в поцелуй недосказанные слова.
— Я люблю тебя, Марианна...
Что я могу ему ответить? Я прячу лицо на его груди. Слезы предательски набегают на глаза. "Я не хочу причинять тебе боль... пусть лучше она мучает меня".
* * *
Как всегда мое самобичевание надоедает мне очень быстро. Я вспоминаю, что Маркус ничего не ел уже больше суток. Он смеется над моим командным тоном, но не пускает меня на кухню, чтобы я принесла ему поесть.
— Я хочу, чтобы ты отдохнул этой ночью, Маркус. Ты был ранен, — ворчу я, когда мы стоим вдвоем в душе. — Я много прошу? Я переживаю за тебя.
Король меня мало слушает. Он занят тем, что пытается отвлечь меня поцелуями.
— Ты неисправим! — продолжаю я негодовать. — Не думай, что я так легко тебе поддамся.
На это Маркус лишь смеется. В итоге он уступает мне, но только с одним условием...
* * *
Я готовлю ему блинчики. Сначала я похихикала над его условием, но потом поняла, что Маркус не шутит. Тогда мне стало вдвойне смешно, и даже его поцелуи не смогли прекратить мое веселье. Маркус не расстроился, лишь хитро улыбнулся. По-видимому, он уже предвкушал удовольствие от моего незавидного положения.
Сейчас я ставлю перед ним тарелку с вкусными, поджаренными блинчиками, ехидно улыбаясь. Если бы мне кто-то полгода назад сказал, что я выйду замуж, стану королевой, да еще и буду готовить мужу блинчики, в живых бы он не остался. Но сейчас все иначе... Легче и светлее. Рядом с Маркусом действительно жизнь становится иной.
— Чему ты улыбаешься? — интересуется король. С его губ при этом не сходит улыбка.
— Любуюсь, — мне вспоминается вечер, когда я назвала Маркуса драконом. "Не тогда ли наши отношения стали перерастать во что-то большее?"
— Правда? — удивленно спрашивает король, но в его глазах пляшут смешинки.
Я придаю своему лицу деланно серьезное выражение, откашливаюсь, опускаю глазки и произношу ровным голосом, стараясь сдержать смех:
— Конечно, правда. Что может быть прекраснее мужа, уплетающего приготовленные мной блинчики и еще не отравившегося ими.
— Вот значит, как?
— Угу.
Не могу сдержать улыбки, поднимаю глаза на короля и встречаюсь взглядом с его потемневшими глазами.
— Ну, раз так, — холодно произносит он, — то мне стоит на всякий случай расплатиться за них заранее.
Я успеваю метнуться в сторону, когда Маркус неожиданно соскакивает со стула. Мы стоим по обе стороны от кухонного острова. Я смеюсь, а Маркус хищно ухмыляется.
— Иди сюда по-хорошему, — предлагает он.
— Не-е-ет, — улыбаюсь я.
На то он и воин, чтобы в следующие пять секунд поймать меня. Он прижимает меня к своему горячему телу и властно целует, зарываясь ладонями мне в волосы. Я снова теряю связь с Землей и улетаю к облакам... "Привет, ангелочки!"
Нас прерывает кашель. Благо, что я загорожена телом короля, потому что мои щеки начинают пылать огнем смущения.
— Простите, что помешали, — хмыкает Зод, — но вы, кажется, ошиблись комнатой.
— Да что ты говоришь? — ехидно спрашивает его Маркус. Я прыскаю от смеха. До чего же они порой похожи на детей. Роксана улыбается вместе со мной.
— Брейк, ребята, — говорит она. — Только не на моей кухне, — тут она замечает малюсенький бардак, который я устроила, пока готовила королю блинчики. — Какой кошмар!
Маркус уже скалится во все свои зубы, а я, как нашкодивший ребенок, рассматриваю пол. Честно, бардак ну о-о-очень маленький...
— Сегодня отдыхаем, — бросает Маркус Зоду, подталкивая меня к двери.
— Я кое-что разузнал, — отвечает воин. Я вижу, как Маркус колеблется, бросив на меня мимолетный взгляд. "Ты мне обещал!" — Это может подождать.
— Отлично.
Маркус обхватывает меня за талию, целует в висок. Мне становится не по себе. Что же происходит? Я молчу, пока король ведет меня в нашу спальню.
— Малыш, — окликает он меня.
— М?
— Не думай ни о чем сейчас, — в его глазах я вижу мольбу. Я приподнимаюсь на цыпочки и касаюсь его губ.
— Расскажи мне, — прошу я.
— Обещай мне, что не станешь делать глупости.
— Расскажи... Ты сам мне говорил о доверии. Я хочу тебе доверять, но терпеть не могу, когда от меня что-то скрывают.
Маркус вздыхает, проводит рукой по волосам.
— Пойдем в спальню.
* * *
— Не может быть! — вскрикиваю я.
— Как видишь, может.
— Да как он только успевает везде подгадить! — не прекращаю я возмущаться.
— Это не самое худшее..., — я перевожу взгляд на Маркуса. Он вздыхает и продолжает. — Помнишь тех вампиров в переулке? Так вот, мы перекрыли поток наркотиков к Доку, но он воспользовался своим... неистощимым запасом.
Я приподнимаю бровь, вопросительно уставившись на короля. Я не понимаю, о чем он говорит.
— А поподробнее? — Маркус колеблется. — Ты мне обещал.
— Док перестал делать из новообращенных вампиров марионеток и взялся за людей. Так быстрее. Он отлавливает всяких бродяг, алкоголиков, наркоманов, и кто его знает, кого еще.
— Что могут сделать люди вампирам?
— Он подсаживает их на свою кровь.
Я смотрю на Маркуса пару секунд, пытаясь понять, что он хочет мне сказать.
— Кровь вампира для человека — тот же наркотик, Марианна. Он выпускает их обратно на свободу, когда убеждается, что они стали зависимы. Они ищут вампиров, чтобы получить свою "дозу". Они просто становятся животными. Настоящими кровожадными монстрами. Погибло уже около десятка гражданских вампиров.
Я закрываю лицо руками, потом провожу ладонями по волосам.
— Это они тебя так...?
— Да. Мы уничтожили несколько групп, но будут и другие.
— Чего он добивается? В этом же должен быть какой-то смысл, черт возьми?!
— Смысл есть..., — я выжидающе смотрю на короля. — Он подрывает мою власть, пытается разжечь восстание.
— Кто за ним пойдет? Элита же не такая тупорылая, чтобы не понять, что нападения дело рук вампира? Люди тут лишь пешки!
— Я допустил это, Марианна. Этот факт самый важный, а количество тех, кто желает занять мое место, исчисляется десятками.
— Есть еще я!
— Ты для них..., — Маркус качает головой. Я понимаю его без слов. — Мы прекратим это, малыш. Я обещаю.
Маркус прижимает меня к себе. Я прячу лицо у него на груди. Хочу забыть все это как страшный сон.
— Что ты будешь делать? — интересуюсь я безнадежным голосом.
