— Вот об этом я и говорю, — бесцеремонно перебил его Фредерик. — Не знаю, что тебе наговорили, но, прежде чем делать выводы, ты мог бы встретиться со мной.
— Проклятье! — в сердцах воскликнул Ланс. — Да ведь в нашу последнюю встречу ты был готов заживо спалить меня. Ведь это ты обвинил меня в убийстве своего отца.
— У меня были на это основания!
— А у меня есть основания не доверять тебе сейчас!
Они замолчали, сердито глядя друг на друга.
После схватки на кладбище, Фредерик первым предложил Лансу поговорить. Ланс был не против, но оставил за собой право выбора места и времени, на что двоюродный брат, к его удивлению, легко согласился. Весь путь в город Фредерик вел себя подчеркну-то нейтрально, не задал ни единого вопроса, и демонстрировал даже определенную покор-ность. И лишь когда они прибыли в гостиницу и разместились в номере Ланса, взаимное недовольство и подозрительность выплеснулись наружу.
Фредерик упирал на свою изолированность от Семьи, непонимание, и ни чем не оп-равданное, с его точки зрения, отстранение его от управления государством, Ланса бесило упрямое нежелание Фреда взять хотя бы частичку вины за содеянное против него на себя. Всё, что он сделал, двоюродный брат считал целиком оправданным и просто не желал го-ворить на эту тему. Такой безрассудный эгоизм потряс Ланса и он уже подумывал о пре-кращении этого фарса.
— Какие? — после короткой паузы спросил Фредерик.
В его взгляде на миг промелькнуло лисье выражение, и принц тут же насторожился.
— Разные. — довольно грубо ответвил он. Брат не обиделся:
— Если ты выскажешь их мне, я постараюсь всё объяснить.
Сказано это было вполне естественным тоном, но некоторая вкрадчивость все же не ускользнула от Ланса.
— Извини, но я бы предпочел выслушивать, а не объясняться.
— Почему? Ты полагаешь, это справедливо?
— Потому что, это ты пришел ко мне.
Фред рассмеялся:
— Веский довод! Но, не забывай, я спас тебе жизнь!
— Не преувеличивай. Конечно, спасибо за помощь, но, думаю, я бы и сам справился.
Фредерик посерьезнел и в упор посмотрел на Ланса. Его глаза были холодны и без-жизненны. И пусты. Как глаза убийцы или сумасшедшего.
— Что тебя интересует? — спросил он отрывисто.
— Расскажи, что ты делал в день гибели гер... прости, твоего отца.
— Могу предположить, что еще кое-кто хотел бы задать мне этот вопрос, — ехидно прищурился Фредерик.
— Твой ответ будет известен всем, — сухо ответил Ланс.
Это произвело впечатление на собеседника. Фредерик откинулся на спинку и перево-рошил пятерней волосы.
— Вот, значит, как обстоят дела... Ну, что ж, изволь. Только хочу сразу предупредить: не все в моем рассказе тебе понравится.
— То есть?
— Я знаю, кто стоит за всеми убийствами.
— А-а. — Ланс криво усмехнулся. — Ну, это-то понятно.
— Не веришь? Ну да ладно. Надеюсь, тебе известно то, что прошло мимо меня, и ты сумеешь сопоставить это с тем, что я сейчас скажу.
— Обязательно сделаю это, — заверил Ланс.
— Наверняка, начать стоит со дня, накануне убийства. Всю его первую половину я про-сидел в своем городском доме, а после полудня отправился в головное представительство Торговой Гильдии. По своим личным делам. Там я пробыл примерно до вечера и это легко проверить, — он усмехнулся. — Оттуда я заехал за Виктором и мы отправились к графу Догу. От графа мы ушли около полуночи и отправились ночевать к Вику. Мы были изрядно на-веселе, и где-то на полпути спешились, решив пройти пешком, чтоб немного развеяться. Эскорт, вместе с нашими конями; мы отправили вперед.
Здесь Фредерик замолчал и хохотнул:
— Можешь верить, можешь нет, но даже такой короткий путь нам не удалось проде-лать без происшествий. Мы не прошли и двух кварталов, как какие-то вооруженные него-дяи напали на нас. И это почти в центре столицы! Но, как бы то ни было, мы без труда от-разили их напор, ранив при этом нескольких, и, видимо поняв, что от нас им ничего не пе-репадет, они предпочли смыться.
Для нас единственной неприятностью стала пустяковая царапина кисти, полученная мной по нерасторопности. Вероятно сказалось действие хмельных паров. Короче, остаток пути мы одолели без происшествий. В доме Вика мне оказали необходимую помощь. Это ночное приключение изрядно встряхнуло меня, так как, в общем-то, без всякого повода, я решил переночевать во Дворце. Вик удивился этой блажи, но особо рьяно меня не отгова-ривал, видимо поняв мое состояние. Но навязать мне охрану, от которой я не отделался аж до самого Дворца, сумел. По пути я ни с кем не встречался и никуда не сворачивал, что нетрудно проверить. Во Дворец я прибыл во втором часу ночи и сразу отправился к себе.
— Постой, у тебя была забинтована рука. Это можно проверить?
— Вероятно. Меня видели слуги и охранники брата, охрана Дворца и, наверняка, еще кто-то из прислуги, во Дворце. Разве это важно?
— В общем-то, нет. Но раз уж мы договорились, прояснить все, то незачем упускать и мелочи.
Фредерик равнодушно пожал плечами.
— Как знаешь. Проснулся я поздно, не выспавшимся и, сам знаешь с какой, головой. Приказал принести в свои апартаменты все, что необходимо. Помню, я решил до обеда отсидеться у себя и ни кого не принимать, за исключением Виктора, с которым еще нака-нуне, точнее, ночью, договорился встретиться в первой половине дня.
Фредерик снова замолчал и исподлобья посмотрел на Ланса:
— Дальше пойдут неприятные вещи, — предупредил он.
— Ничего, я привык.
— Неприятные лично для тебя. — пояснил двоюродный брат.
— Вот как?
— Все свои намерения я изменил, когда мне сообщили, что во Дворец пришел ты.
— Кто сообщил?
— Ц-ц-ц. — осуждающе поцокал двоюродный брат. — Конечно же, мне стало любопытно, и я послал человека понаблюдать за тобой. После этого стал ждать. И дождался нового со-общения, о прибытии во Дворец Эмилии.
— Значит, она ночевала в городе?
— Значит, да. Что я сделал, ты уже догадался.
— Послал шпионить и за ней. Ты, оказывается, на редкость любознательная особа.
— Как правило, любопытство поощряется в детстве, и почему-то осуждается в зрелом возрасте — с глубокомысленной задумчивостью, проговорил Фредерик.
— Да, странно, — согласился Ланс. — Но мы отвлеклись.
— Эмилию мои люди потеряли неприлично быстро, что, помню, меня очень рассерди-ло, но нельзя сказать, что встревожило. От твоего... э... сведений пока не поступало. Я ждал, и это продолжалось, аж пока мне не сообщили, что во Дворце нашли труп.
Когда я прибыл на место, никого из наших еще не было. Вокруг тела суетились не-сколько стражники и несколько дур-горничных. Я не вышел к ним и, думаю, что остался незамеченным. Убитого я узнал сразу — это был тот, кого я послал за тобой.
— Ты! — вырвалось у Ланса.
— Я. Я тут же решил осмотреть все близлежащие комнаты и коридоры, пока не нача-лась настоящая суматоха. Сделал я это только потому, что никак не мог понять, зачем тебе понадобилось это убийство. Я предполагал найти что-то интересное. К слову, стрелу, что воткнули в бедолагу, я узнал сразу. По толщине древка, сорту дерева и оперению. Такими стрелами пользуешься ты, но думаю, что я знаю о них куда больше.
Мне повезло, в первом же попавшемся коридорчике, я отыскал комнату, в которой валялось оружие убийства, несколько наконечников для стрел и прочая мелочь.
— Как ты попал на нежилую сторону?
Фредерик усмехнулся:
— Через дверь, чуть дальше. Замки там незатейливые. Сам помнишь, в детстве мы от-крывали их чем угодно, — он предостерегающе поднял ладонь. — Знаю, ты спросишь о страже. Стража вся убежала глазеть на убитого и красоваться перед прислугой. В общем, я какое-то время стоял там, не думаю, что слишком долго, не зная как поступить. На убитого мне было наплевать, тем более что с заданием он не справился. С дугой стороны, настора-живало, что все так явно указывает на тебя. В итоге, я решил оставить все, как есть, и по-наблюдать за действиями наших. И я быстренько смотался оттуда.
Когда я вернулся к месту убийства, все были в сборе. Началась обычная нервотрепка с дурацкими предположениями и волокитой. Должен сказать, что на твое отсутствие никто не обратил внимания. От обычного, это убийство отличалось лишь тем, что произошло в Королевском Дворце. Появились полицейские.
— Подожди, а Эмилия там была?
— Да, я специально смотрел. Была, но совсем не долго. Пришла, покрутила носом, по-морщилась и гордо задрав подбородок, удалилась.
— Хорошо, продолжай, пожалуйста.
— Наши приняли деятельное участие в поисках, и смотреть на это было бы и вправду смешно, если бы не было так грустно. Все разбрелись в поисках улик, а я остался ждать. Но, время шло, а ничего не происходило, и в душу мне стали закрадываться подозрения. Вероятно, ты уже догадался, что вернувшись в ту комнату, я ничего не обнаружил. Для меня — можешь поверить — это был удар, я никак не предполагал такого поворота событий. Я готов бил убить любого встречного, но, к счастью, мне тогда никто не повстречался.
Фредерик замолчал, переживая все случившееся заново.
— А дальше уже стали случаться вещи, неприятные для меня, — заговорил он очень ти-хим голосом, почти шепотом. — Нам сообщили о гибели отца. Не буду останавливаться на этом, так как уверен, что ты уже успел обговорить все обстоятельства убийства папы с на-шими, и, вероятно, знаешь об этом больше меня.
На самом-то деле, все обстояло как раз наоборот. Ланс не читал материалы официаль-ного расследования, и до сих пор не знал общепринятой хронологии преступления. Он был знаком только с ключевыми моментами, раскрывающими дальнейшее поведение осталь-ных. Подробнее интересоваться, ему, возможно, мешала та же причина, что сейчас не по-зволяла откровенничать Фредерику. Двоюродный брат, тем временем, продолжал:
— В тот момент все выглядело так: кто-то, хорошо знакомый и пользующийся довери-ем, проник в покои отца и убил его твоим оружием. Он же перебил и всю охрану. Перебил мастерски. Чуть ранее, кто-то совершил первое убийство и тоже твоим оружием, и тоже скрыл последнее очень неловко.
Но Дворец ты покинул в спешке — это казалось важным. И все же, у меня были, были сомненья, Ланс. Но последнее, что меня окончательно убедило в твоей виновности, это сообщение, что ты распустил прислугу и намереваешься покинуть город. Когда же мы с Виктором связались с тобой, ты даже не попытался убедительно оправдаться. Ты был вы-сокомерен и нагл.
— Мне показалось, что вам и не нужны были мои объяснения. Вы все уже решили для себя.
Фредерик вымученно улыбнулся:
— Может быть, ты и прав, но не нужно было тебе еще больше заводить нас.
— Наверное, я был и в самом деле, не прав. И все же, улики, столь явно указывающие на меня, могли бы и насторожить вас. Как ты объяснил пропажу оружия, если я к тому времени уже покинул Дворец?
— Ты должен учитывать наше с Виком состояние. Что до пропажи оружия... ты далеко не дурак, Ланс, и вполне мог это устроить, ведь правда? Да и явные указки на тебя, при более тщательном рассмотрении, оказывались не такими уж и явными. Со стрелой все бы-ло проделано идеально и, думаю, до сих пор никто не знает, кроме того, кто украл нако-нечники и арбалет, что она твоя.
Остальное могло быть твоей игрой, ведь могло же, Ланс?
Ланс нехотя кивнул, соглашаясь.
— Так чего было ожидать еще? Знамений в небесах?... Остальное тебе известно. В за-ключение, могу лишь сказать, что искренне рад видеть тебя живым и здоровым.
— Что-то заставило тебя изменить мнение обо мне. Что же?
В этот раз Фредерик молчал значительно дольше обычного.
— Сначала позволь, еще пару слов. Исключительно, чтоб ты понял мое тогдашнее со-стояние и психологический фон... в целом. Прежде всего, знай, кроме меня и Вика, твоей крови жаждали и все остальные. За исключением Винсента, разумеется. Не знаю уж, дей-ствительно ли они считали виновным тебя, либо пользовались случаем устранить лишнего конкурента, сам знаешь на что. В общем, все дружно кинулись тебя искать. Но оставалось еще множество государственных дел, который после смерти короля, вел мой отец. Когда погиб и он, все пошло на самотек. Положение мое и Вика оказалось отличным от положе-ния остальных... Как дети погибшего, мы обязаны были оставаться в городе и принимать соболезнования. И, поскольку все остальные гонялись по стране за тобой, на нас навали-лись и общегосударственные дела. Вероятно, ты сочтешь меня бессердечным, но в то мо-мент я ушел во все это с головой, и эта деятельность помогла мне отвлечься от своего горя.
Примерно в то время Империя подняла вопрос о границах. Они были на редкость на-стойчивы, но я постарался похоронить это дело под ворохом второстепенных вопросов и неувязок в дипломатических протоколах наших стран. Думаю, мне это удалось, хотя, как я понимаю, теперь все это ставится мне в вину. Ты не мог бы сказать, почему мнение наших так резко поменялось? Поверь, это важно для меня.
— Все считает, что в разведенных тобой бумажных дебрях, Порта может отыскать за-конную тропинку к отторжению от нас некоторых земель. И есть немалая уверенность в том, что их поддержат третьи страны. Должен признаться, Фред, что я согласен с этим.
— Как же, я виноват во всем, — горько сказал Фредерик. — Не вышло с тобой, так пере-кинулись на меня.
— Но, ведь там и в самом деле.
— Да ничего подобного, — перебил Фредерик. — Возможно, при определенной подтасов-ке бумаг, там и отыщется комбинация не в нашу пользу, но ведь не секрет, что любая бу-мажка может иметь двоякое, а то и троякое толкование. Уверен, что из тех же данных, вы бы могли сделать и другие выводы, просто никому это не было нужно.
— Мы рассматривали только худшие варианты, и их оказалось немало. Согласись, это здравый подход.
— Вот-вот, об этом я и говорю. Хотели обвинить, меня, и обвинили.
— Я здесь ни при чем, я был сам в бегах, — напомнил Ланс.
— Да, конечно, я слегка забылся... С тех пор, я сам по себе, Ланс.
— Ты так и не сказал, почему перестал меня подозревать.
— Я помню. Прежде всего, ты должен знать, что изменилось мое мнение относительно недавно, и это было следствием как проведанного мной расследования, так и моих дога-док.
— Будь добр, поподробнее об этом.
Фредерик сегодня был — сама кротость.
— Обвинив тебя, я не успокоился и продолжал искать дальше. Я был уверен, что ты действовал не один. Первым кандидатом был, естественно, сбежавший вместе с тобой, Винсент. Но Винс — рыцарь, без страха и упрека, и копать под него — дело чрезвычайно тя-желое и почти бесперспективное. Даже притом, что он так явно поддержал тебя и вел себя по отношению к остальным очень дерзко, никто так и не решился открыто обвинить его в соучастии в убийстве. Подсознательно все понимали, что именно так он и должен был по-ступить, и скорее заподозрили бы неладное, включись он в охоту на тебя.
Вскоре и я отказался от этой версии. Какое-то время я подозревал Эдвина, волком смотревшего на меня и почти не скрывавшего своего желания убивать. Но проследить его, для моих сыщиков труда не составило. Я знал чуть ли не по минутам его жизнь, в пределах месяца до убийства, и, естественно, все, что он делал после. Эдвин — бесхитростный, ни на что не годный дурак, вся жизнь которого, как раскрытая книга. Это был и не он. Где-то в тот промежуток времени, все прибрал в свои руки Леонард, и у меня появилась масса сво-бодного времени. Боль не ушла, но чуть отступила, и я мог более трезво смотреть на вещи. И меня впервые насторожило отсутствие Эмилии.
