Индеец

От Грингейта до конечного пункта путешествия ехать было уже совсем недалеко. Ночевать по дороге пришлось только один раз. Целью поездки являлось довольно крупное по здешним меркам поселение на западном берегу реки Ред-Ривер. Городок назывался Централия.

Во время пути Бобровый Хвост успел рассказать Всеволоду историю основания этого поселения. Примерно девятнадцать лет назад большая группа бывших жителей канадской колонии Ред-Ривер решила переселиться на новое место. Первоначально они намеревались поселиться неподалеку от форта Снеллинг, на берегу реки Миссисипи. Однако по дороге между переселенцами случилась довольно серьезная размолвка, причем дело закончилось кровопролитием. Хотя убитых не было, но несколько человек получили серьезные ранения.

В результате от первоначальной группы отделилась часть поселенцев, бывших одной из сторон случившегося конфликта. Так как они всерьез опасались мести со стороны родственников и друзей пострадавших, то решили поселиться в месте, достаточно удаленном от первоначально выбранного. Таким образом, в 1838 году ими было основано поселение на западном берегу реки Ред-Ривер.

Основная группа поселенцев все же осуществила свои намерения и добралась до форта Снеллинг. Однако соседство со сквоттерами не понравилось коменданту форта, который настойчиво запрещал им селиться на подконтрольной ему территории. Один из поселенцев, самогонщик Пьер Парран по прозвищу Свиной Глаз, после нескольких неудачных попыток устроиться перебрался подальше от форта, ниже по течению Миссисипи. В месте под названием Белая Скала он построил салун, рядом с которым расселились и остальные сквоттеры. Поселение называлось Пигс-Ай (Свиной Глаз), в честь Паррана, затем было переименовано в Лэментс-Лэндинг, и только потом стало городом Сент-Полом, который несколько лет назад стал столицей территории Миннесота.

По словам торговца, жители Централии на полном серьезе утверждали, что история, ставшая причиной основания их поселения, служит и причиной большой нелюбви к ним обитателей Сент-Пола. Местные жители были убеждены, что те постоянно строят им разные козни и притеснения. Как один из подобных примеров, они приводили тот факт, что под разными предлогами им так и не дали зарегистрировать собственный округ, десятый по счету округ территории Миннесота.

Браться утверждать, что подозрения местных жителей полностью беспочвенны, Всеволод не собирался. Ведь даже в самых глухих углах, в которых обитали люди, могли плестись разнообразные интриги и кипеть нешуточные страсти по самым ничтожным поводам. Вдобавок он припомнил, что ему довелось как-то читать о случаях откровенной вражды между разными американскими городами. Встречалось там и довольно неприятные упоминания о городе Сент-Поле. Так что вполне возможно, что тамошние жители действительно могли быть виновны в том, в чем их обвиняли в Централии.

По мере приближения к городу стали довольно часто встречаться следы человеческого присутствия — появилось подобие проселочной дороги, вдоль которой можно было увидеть следы вырубки леса и отдельно стоящие фермы с возделанными полями. Сам город оказался на взгляд студента довольно небольшим. По размерам он явно недотягивал до любого райцентра в его родной области. Кроме того, большинство городских построек оказались деревянными, каменных зданий в Централии было совсем немного.

Но по внешнему виду город совсем не походила на поселения Дикого Запада из вестернов. Большинство зданий выглядели довольно добротно и совсем не напоминали картонные декорации. Около многих домов росли деревья, и даже целые сады. Хотя традиционные питейные заведения и салуны, по словам торговца, здесь все же были.

Как оказалось, город находился не на самом берегу Ред-Ривер, а на некотором отдалении. Причину такой застройки Бобровый Хвост объяснил наличием довольно сильных наводнений и паводков. У самой реки находились только причал для пароходов и несколько складских зданий. С восточным берегом реки Централию соединяла паромная переправа, на том берегу реки находилась дорога на Сент-Пол.

Место для проживания в городе искать не пришлось. Бобровый Хвост еще в прошлый приезд договорился с одним из владельцев складов на берегу реки, который за плату предоставил помещения для размещения людей и груза. Для лошадей место нашлось в загоне рядом со складами.

Вариант проживание выглядел весьма непритязательно. Главным преимуществом было наличие крыши над головой. Всем остальным временное жилище похвастаться не могло — в просторном помещении полностью отсутствовала даже какая-либо мебель. Не было никакого намека на кровати или топчаны. Тем не менее, такое жилье устраивало Всеволода больше, чем любое иное, более комфортабельное. Для охотников из его отряда жить в таких условиях было намного привычнее, чем в более комфортабельном европейском жилье. Вполне естественно, что студент не стал настаивать на чем-то другом.

Хотя у Бобрового Хвоста подобные затруднения отсутствовали, он предпочел поселиться вместе со всеми. За что Всеволод был ему весьма признателен. Присутствие торговца и его готовность помочь позволяло сразу решить возникающие бытовые вопросы и затруднения.

Впрочем, подобный вариант жилье не был в этих местах чем-то необычным. Централия не могла похвастаться большим собственным населением, но приезжего народа здесь бывало вполне достаточно. Через город, по Ред-Ривер, проходил путь в центральную часть Канады. Кроме того, отсюда на запад отправлялись торговцы, группы охотников за шкурами и пока еще редкие поселенцы.

Многие из приезжающих в город людей не могли позволить себе более комфортные, но при этом и более дорогие, условия проживания. Большие группы путешественников предпочитали снимать для себя отдельные большие помещения, склады или амбары. Одиночки довольствовались имевшимся в городе дешевым постоялым двором, историческим предшественником ночлежек и хостелов.

Для тех гостей города, кто не собирался жалеть денег для собственного удобства и комфорта, существовали более подходящие варианты. В городе имелась дорогая гостиница и два заведения-пансиона, сдающие комнаты и номера. Кроме того, для проживания желающие могли снять комнату также и в городском борделе. По словам Бобрового Хвоста, заведение обеспечивало для своих постояльцев повышенный комфорт. Как предположил по его рассказу Всеволод, торговец явно имел личный опыт проживания в этом месте. Однако тот факт, что Бобровый Хвост без всякого сожаления отказался от удобств, чтобы помочь товарищам, изрядно поднял к нему уважение в глазах студента.

Всеми делами было решено заняться завтра с утра, так что оставшуюся часть дня Всеволод собирался только отдыхать. Но это его желание так и осталось не выполненным намерением. Внимание студента, слегка задремавшего после хорошей еды, привлек громкий шум, доносившийся снаружи.

Игнорировать помешавшие его отдыху звуки Всеволод не стал. Стряхнув сонливость, он отправился выяснять источник происхождения шума. Особо далеко для этого ему идти не пришлось. Солидной комплекции мужчина, одетый как горожанин, перегородил дорогу двум охотникам, которые должны были кормить лошадей в загоне. При этом он что-то им достаточно громко говорил. Вот только охотники, похоже, на его слова совсем не обращали внимания. Они молча смотрели возникшее у них на пути препятствие, без видимого проявления эмоций. Не видя никакой реакции на свои слова, мужчина явно начинал горячиться. Он уже не столько говорил, сколько постоянно срывался на крик.

Было видно, что производимый незнакомым горожанином шумовой эффект привлек к себе внимание не только Всеволода, но и нескольких случайных зевак, оказавшихся неподалеку. Судя по их выкрикам и комментариям, им явно понравилось бесплатное развлечение. Оценив ситуацию, студент поспешил придти на помощь охотникам. Но в этом намерении его опередил Бобровый Хвост. Подошедший откуда-то со стороны торговец сходу принялся действовать.

— Кого я вижу! Неужели сам Жозеф Гаррона решил испортить нам воздух своим присутствием! — довольно громко выкрикнул он, подойдя вплотную к скандалисту.

Произнесенная Бобровым Хвостом фраза произвела неплохой эффект. От неожиданности шумный горожанин поперхнулся на середине слова и замолчал с открытым ртом.

— В прошлый раз я обещал обломать тебе твои загребущие ручонки, если еще раз увижу, как ты пытаешься увести моих лошадей! — продолжил говорить торговец.

— La Queue de Castor! Кого ты назвал конокрадом?! Испорченный воздух исходит от тебя, а не от меня! Я собирался честно сторговать лошадей, — с заметным раздражением произнес опомнившийся Гаррона.

— Попытку купить лошадей у работника в мое отсутствие ты называешь честной сделкой? — с усмешкой ответил Бобровый Хвост. — Если бы я собирался сразу продавать лошадей, то, скорее всего, продал бы их Ирвину.

— Этому ирландскому пройдохе?! Хотя эти животины почти ничего не стоят, я готов дать тебе за них хорошую цену...

— Не стоит сейчас стараться, — произнес торговец. — Полтора десятка лошадей из этого табуна будут проданы. Через два дня для всех желающих их купить будет устроен торг. Тогда и можно будет показать свое красноречие и умение торговаться.

Выслушав слова Бобрового Хвоста, Жозеф Гаррона заметно скривился. Однако никакого продолжения предложений о продаже лошадей от него не последовало. Он молча ушел, сохраняя на лице кислое выражение. Следом за ним стали расходиться и собравшиеся зеваки.

— Кто это такой? — поинтересовался у торговца Всеволод.

— Жозеф Гаррона, лошадиный барышник. Пытался в наглую перекупить лошадей у наших охотников. Естественно, что задешево. Он и прошлый раз пытался так сделать, но также неудачно. Вдобавок, фургоны с тяжеловозами у меня тогда купил его основной конкурент, Ирвин Уайт. Из-за этого Гаррона порядком обозлился. Он то всерьез рассчитывал купить их сам.

— Не самый приятный тип, — высказал свое впечатление от незваного визитера студент.

— Здесь многие торговцы такие. Гаррона просто из них самый наглый и чаще всего предпочитает действовать нахрапом. Наверняка, как только узнал о нашем приезде, так сразу поспешил сюда. И явно специально выбрал момент, когда меня поблизости не окажется.

— Я помню, как ты рассказывал о большом спросе на лошадей. Однако и не подозревал, что настолько большом.

— Последние годы все больше народа стало селиться в этих краях. Особенно на юго-востоке. Вдобавок, крупные города, Сент-Питер и Сент-Пол, еще больше растут. Спрос на любую гужевую скотину сильно вырос. Так что торговля лошадьми, мулами и волами приносит хорошую прибыль. Естественно, что большая часть этой прибыли оседает у перекупщиков-барышников. Однако мы тоже можем немного выгадать на этом спросе. Поэтому я и предложил продать запасных лошадей, — пояснил Бобровый Хвост.

— Что-то у меня после визита твоего шумного барышника совсем пропало желание спать. Может быть, все же пройдемся немного по городу, и ты мне покажешь, что и где здесь находиться? — предложил Всеволод.

— Хорошо. Давай не будем откладывать это дело на завтра, — согласился с предложением торговец.

Похвалив занимавшихся лошадьми охотников за выбранную манеру поведения в отношении наглого визитера, Бобровый Хвост предложил им в следующий раз сразу отсылать всех подобных гостей к нему. Заодно Всеволод сообщил охотникам, что пойдет в город и вернется поздно, и попросил предупредить об этом всех остальных. Как-то специально собираться для прогулки студент посчитал излишним. По его мнению, у него с собой был достаточный набор необходимых вещей: револьвер, нож и немного денег. Поэтому Всеволод вместе с торговцем сразу отправились в город.

Глава 29.

Пешеходная прогулка по американскому городу середины 19 века оставила от себя совершенно другие впечатления, чем недолгий проезд верхом по окраине. За прошедшие с момента появления в этом мире месяцы Всеволод успел порядком отвыкнуть от цивилизации. И вот теперь он снова оказался в городе. Пусть небольшом и выглядевшем для него необычно, но все же в самом настоящем городе.

Обилие новых впечатлений кружило юноше голову. Непривычного вида старинные здания, многие из которых явно построены совсем недавно, большое количество прохожих в не менее непривычной одежде, конные повозки на улицах. Всеволод чувствовал себя как на экскурсии в каком-нибудь музейном комплексе, полном реконструкторов. Хотя это впечатление несколько портили не совсем приятные запахи и мусор на улицах.

Центральные городские улицы оказались не мощеными, но в большинстве своем имели необычно выглядевшие деревянные тротуары. Парень мимоходом подумал, что такие основательно выглядевшие деревянные дорожки должны неплохо помогать местным жителям в дождливую погоду, но вот в случае возникновения пожара эти самые тротуары превратятся огромную проблему, так как помогут быстрому распространению огня.

Бобровый Хвост неплохо знал город. Впрочем, учитывая довольно скромные размеры Централии, в этом не было ничего особо удивительного. Торговец довольно подробно рассказывал про встречающиеся по дороге заведения и их владельцев. Основными архитектурными достопримечательностями городка являлись мэрия, здание городского суда и католический храм. Однако все эти городские постройки оказались деревянными. Хотя Бобровый Хвост сообщил, что горожане уже не первый год серьезно подумывают о новом каменном соборе и даже собирают средства на его постройку.

На вопрос Всеволода о видимом отсутствии каких-либо протестантских церквей торговец пояснил, что в городе есть небольшой молельный дом методистов. Но прихожан в него ходит довольно немного. Значительную часть постоянных жителей города составляли местные креолы и франкоговорящие выходцы из Канады, и почти они были католиками. Кроме того, в городе имелась довольно крупная ирландская община. А в эти времена ирландец было синонимом католик.

Еще одной местной достопримечательностью, которую показал юноше Бобровый Хвост, был лучший городской салун "Зеленый остров". Хотя поначалу заходить в него студент не собирался. Он не раз сталкивался с утверждениями о том, что организм корченых жителей Америки очень плохо переносит алкоголь. У него имелись серьезные опасения, что его новое тело может плохо отреагировать на крепкую выпивку. Хотя проверять реакцию своего организма на спиртное до этого момента он так и не удосужился.

— Мне не хочется нарушать собственный запрет на употребление выпивки, — пояснил спутнику свое нежелание посетить заведение Всеволод.

— Так я и сам не собираюсь для тебя виски заказывать. Хочу взять себе кружку пива и что-нибудь поесть. Я успел соскучиться по здешнему хорошему пиву. Ты, если хочешь, закажешь себе только еду. Так обычно делают те, кто по каким-то причинам не хочет пить.

— Пиво? — переспросил студент. — Разве в салунах пьют пиво?

— Конечно, пьют, — искренне удивился вопросу Бобровый Хвост. — Хозяин этого заведения сам варит пиво. Получается вполне недурно. Хотя при желании можно заказать что-нибудь покрепче. Здесь даже есть привозное вино из Старого Света. Но все же большинство посетителей салуна заказывают именно пиво. Ведь они приходят сюда культурно отдыхать, послушать музыку и поиграть в карты, а не напиваться. За этим можно и в любой публичный дом сходить.