— Ен, знаешь, что самое интересное?
— Да?
— Если вы останетесь здесь, под охраной Рамира, я спокойно смогу всё это сделать, потому что буду одна — раз, потому что буду знать, что вы в безопасности — два, потому что могу пройти там, где не пройдут другие — три. Ты совершенно прав, если я помчусь напролом, я как раз успею, когда всё будет закончено. И даже трупов не останется, караван просто растворится в зыбучих песках. Но если через зыбучие пески поеду уже я сама, то вполне успею.
— Змеи не могут ползать сквозь зыбучие пески... — напомнил мне Али.
— Верно. Ты помнишь, что я тебе рассказывала. Но есть исключения. Их называют панцирными змейками. Они маленькие. Примерно полметра в длину. Очень жёсткие. Их панцири использовали в древние времена вместо ножей. Потом их стали использовать на нахлестные мечи. Технология выплавки металла сохранилась только в хрустальных городах. При этом низкокачественный металл, пока он ещё был, не мог устоять перед этими панцирями. Впрочем, первые змеиные проводники использовали их ещё в одном качестве — берутся две змеи, задаётся движение и дальше остаётся только держать равновесие. Они очень быстрые, легко передвигаются по зыбучим пескам. Поэтому — если падаешь, то твоего трупа никогда не найдут.
— Зеон! — Али замотал головой. — Нельзя-нельзя-нельзя!
— Али. Ты понимаешь, что будет, если убьют твоего двойника?
— Д... да...
— Ты понимаешь, что после этого тебе, Ену, мне, твоему брату Хану, ещё доброму десятку людей останется жить всего несколько часов?
— Несколько часов?! — вскинулся мальчишка.
— Император очень быстро убивает ему неугодных. Это не тот случай, когда можно позволить себе печалиться о том, что может случиться. Обо всём будем думать после того, как я вернусь.
— А ты вернёшься?
— Да куда же я денусь, — вздохнув, я подошла ближе, обняла Али. — Не переживай. С тобой останется Ен. У тебя есть твой лук, у него верный меч. С вами останется Рамир. Вокруг вас — зона зыбучих песков, сюда не приползают змеи. Даже ха-змеи держатся подальше.
— Почему?
— Гроль. Гроль — это место, где живут панцирные змеи. Они приползают сюда, чтобы перелинять. Без этих источников их жёсткие панцири сходят плохо.
— То есть? — Ен задумался. — Зеон! Но ведь...
— Именно, ловить их очень сложно. Без специальных инструментов, скажем так, это однозначно навредить себе. Бывало не раз, что после охот на панцирных змей охотники возвращались без рук. Долго они после этого не жили. Обычно просто уходили в пустыню, чтобы их пожрали змеи.
— Тогда ты не можешь! — вскинулся Али.
Я положила ладони на его лицо:
— Али. Ты станешь великим императором. Я верю в это всем сердцем. Возможно, ты сможешь исправить то, что наделал твой предшественник. Например, вернёшь возможность жить таким как я. До него нас называли любимыми детьми пустыни, любимыми детьми Аррахата. При нём мы стали отверженными, и каждый изо всех сил старается нас убить. Нашей кровью снимают проклятья, нашей кровью откупаются, мы — жертвы слов гнилого императора. Не надо переживать за меня. Я действительно одна из любимых детей пустыни. Я создам свитки и подчиню панцирников с их помощью.
Я не знаю, почему мне не пришло в голову воспользоваться своим умением общаться со змеями, почему мне не пришло в голову воспользоваться змеязом. Я поступила как человек. Как змеиный проводник, не самый сильный, хотя и, безусловно, один из самых умелых.
Через пару часов, когда Меда начала клониться к горизонту, я уже была готова. Четыре панцирника надёжнее — два быстрее. У меня не было времени ждать, я и без того потеряла больше времени, чем могла, поэтому у меня было две змеи, возмущённо шипящие, огрызающиеся друг на друга и от души скандалящие.
Мне некогда было заставлять их замолчать. Мне нужно было быстрее, вперёд. Туда, где караван двигался к привалу... Два параллельных безопасных пути — полтора дня разницы, если отходить назад, потом по безопасной дороге переходить на главный тракт, потом догонять ушедший вперёд караван. Между нами сейчас было расстояние всего в несколько часов, по зыбучим пескам. Никто. Ни один нормальный человек сюда не сунется.
Я была змеиным проводником. Но самое главное, я уже не была человеком.
— Ен. Доверяю Али тебе.
— Я не подведу, — муравьёнок прижал кулак к груди, я кивнула.
Спустя мгновение змеи сорвались прочь.
Пески пели, подгоняя меня вперёд. У меня был запас времени, небольшой. Пылевая буря сбила караван с пути, выигрывая мне драгоценные минуты.
Быстрее. Быстрее! Быстрее же!
Змеи уже не шипели, не ругались, змеи мчали вперёд со всей своей скоростью. Зыбучие пески гневно ворчали, перекатываясь пластами, недоумевая, почему вёрткая добыча в этот раз такая тяжёлая, но всё равно поймать не получается.
Вперёд.
Ещё. Ещё немного.
Я обязательно успею! Я не могу опоздать.
Осталось всего чуть-чуть, всего ничего.
Караван прошёл мимо меня, я опоздала всего немного, когда вывалилась на тракт, задыхаясь и не в силах сделать вздох. Больно жгло всё внутри, грудь сжимало тисками. Караван прошёл тут несколько минут назад. Мои панцирные змеи ушли обратно в пустыню, нырнув в пески. Обратно я собиралась возвращаться, забрав из каравана или ящера или змею.
Догонять пешком караван я не собиралась. Двигались в установленном порядке, а значит — перед караваном шли разведчики. Они уже были мертвы. Им помочь было невозможно. Даже если бы я первым делом помчалась к разведчикам. Чтобы догнать караван — мне нужно было дождаться тех, кто замыкал караван. По идее, они должны были быть дополнительной военной силой. На деле здесь были двое предателей, собиравшихся сделать всё, чтобы охранники из арьергарда на помощь основной силе не пришли.
Я ждала именно их.
Закрыв глаза, подставила лицо ветру.
Мягкий поток воздуха покачивал янтарные пряди, теребил полупрозрачные шелка, окружая меня ярко-алым сиянием. Вокруг было мягкое золото песков Аррахата и белые полосы зыбучих песков. Очень легко произвести впечатление, когда на твоей стороне играет дух самой пустыни.
Арьергард показался, когда до оазиса каравану оставалось всего полчаса.
Змеи, верховые ящеры останавливались, ибо никто не в силах был пересечь некую черту. Кроме двоих зачарованных змеиных проводников.
— Это же...
— Да.
— Что она здесь делает?
— Убьём.
— Но?
— Не страшно. Остальных убьём тоже.
На этот раз в шок выпали все остальные, но не от моего красивого появления, а от слов проводников. Впрочем, ждать я не могла. Пылевая буря ещё не улеглась до конца, и не стоило расслабляться.
Песок, управляемый духом пустыни, обрушился на тропку, стирая её, разрушая. Кто-то кричал. Кто-то ругался. Кто-то не потерял бдительности, и к тому моменту, как я разжилась двумя верховыми ящерами, предатели уже ждали меня на правильном пути. Вот. Вот теперь я понимаю, что значит, когда в противниках змеиные проводники. Это же ужас, кошмар и беспредельщина!
Кто им разрешал так легко определить, куда я отправлюсь?
— Она странная...
— Очень.
— Может, оставим?
— Должны убить.
Странность в разговорах этих двоих я уловила, осознать — не смогла, отложила в памяти, решив вернуться позднее.
Пока кружится пустынный вихрь, мне нужно устранить этих двоих, чтобы продолжить движение дальше.
Но всё же почему они так странно говорят? Словно... Словно... Кто-то смотрит их глазами, кто-то говорит их устами. Неужели?! Неужели...
У императора есть и такая сила?!
— Кого-то мне эта девка напоминает. Не могу понять.
— Трупы никого не волнуют. Бей.
— Ты первый.
— Ты!
— Я?!
Препирательство это хорошее дело. А талантливые наложницы-танцовщицы не просто так таскают с собой кнуты для верховых ящеров. Им ещё очень хорошо связывать отвлёкшихся на пару мгновений людей!
Правда, вот теперь надо мчаться прочь в два раза быстрее. Эти двое... они не простые проводники. Чтобы спеленать этих, кажется, нужны цепи, заговорённые на ловлю ха-змей!
А теперь быстрее, быстрее! Я уже слышу крики впереди.
Беспорядки уже начались. Обычные люди ничто против воинов змеиного братства. Сюда, я видела особое оружие, узнавала его с первого взгляда, пригнали не лучших. Но тех, что здесь есть, было бы больше, чем достаточно. Участники игр пустынь, почти все они в своё время доходили до очень высоких уровней. Пару раз я сталкивалась в пустыне с самыми слабыми из тех, что присутствуют здесь.
Если бы мы были на разных сторонах, моя история давно бы уже закончилась. Они были сильнее меня. В два, три, четыре раза. Не в десятки раз, как те, кто побеждал, кто владел живым оружием, как, например, Хан, но... нет, чтобы остаться в живых, с ними лучше не сталкиваться. Всё, что могли обычные люди — это выиграть несколько секунд.
Я слышала, как мечутся люди, как кричат отчаянно змеи и ящеры, как стонет воздух, разрываемый мечами. Я слышала, как трещит ткань, пожираемая огнём. Алое зарево сливалось с алым горизонтом опускающейся Меды, никто ничего не поймёт.
Никто не заметит. Никто не придёт на помощь.
Даже я, та, кто должен был бы помочь, сейчас здесь, чтобы помочь одному-единственному человеку. Который ещё пока жив.
Смешалось всё. Крики, стоны, звон, лязг. Вокруг метались люди, кто-то пытался потушить горящих, кто-то уже был мёртв и никому не мог помочь. Я стояла ровно посреди всего этого бедлама и слушала тонкую, едва уловимую песнь песка.
Где он. Где он?
Кто-то замахнулся на меня, улетел прочь с кинжалом между глаз. У меня не было времени церемониться. Ещё кто-то кинулся сбоку и ещё один труп. Я кем-то прикрылась от следующего удара и кинулась вперёд. Дальше. Вот сюда. Здесь свернуть. Упавшая змея придавила повозку, а под повозкой.
— Эй! — наклонившись, я качнула за плечо лежащего паренька, с ужасом подумав, что он невероятно похож на Али. — Ты цел?
— Д... да... Ты кто?
— Я Зеоннала. Твоя самая лучшая наложница. Встать можешь? Я вытащу тебя отсюда.
— Ты не должна быть в караване. Ты не должна быть здесь! Уходи, скорее.
— Мал ты мне ещё приказывать, парень! — так, ну-ка, ну-ка, крови нет, между ним и телегой есть зазор, вытащить смогу. И отсюда его тоже. — Пошли со мной. Здесь небезопасно.
Мальчишка не сопротивлялся, послушно бежал за мной. Теперь, отсюда, мы отправимся в зыбучие пески уже на ящерах. Будет немного сложнее, но мы всё равно сможем пройти. Хотя и времени придётся потратить немногим больше. Но я смогу его провести. Правда, те, кто войдут в пески после меня — станут их жертвой в любом случае.
Ещё Кармина — королева песчаных муравьёв, говорила мне, что зыбучие пески позволяют по ним пройти только дважды. На третий раз, кто бы ни шёл по ним — они поглощают его. Даже если здесь те двое, от которых складывается ощущение, что они стали чем-то большим, чем просто людьми... они не смогут пройти по зыбучей топи.
— Ты...
Я круто повернулась, зажала мальчишке рот, прижав его к себе. Здесь нельзя говорить. Здесь нельзя двигаться. Самое правильное, что можно здесь сделать — это замолчать и затихнуть.
Я не слышу голосов живых людей. Не слышу голосов живых змей. Два ящера спрятаны. Там, где их не найдут и не достанут. Но остальные. Неужели в лагере остались только воины змеиного братства? Нет. Почему не слышно и их?! Где они все? Неужели...
— Послушай меня, — я чуть тряхнула мальчишку за плечо. — Как тебя зовут?
— Дальмар.
— Ты...
— Профессиональный двойник и раб. Я... меня купили... в ауле. Я пустынник.
— Ясно. Послушай меня Дальмар, сейчас мы побежим. Очень, очень быстро. К зыбучим пескам. Чтобы ни случилось, ты не должен останавливаться. Ты не должен оглядываться. Ты должен просто бежать вперёд.
— А если я упаду?
— Я подниму тебя.
— А если тебя не будет рядом? — мальчишка цеплялся за мою ладонь и не мог её отпустить. — Что если, если ты не успеешь?
— Я буду рядом.
— Правда?
— Обещаю. Главное — беги и не поворачивайся.
Мальчишка кивнул.
Я, подхватив щит и меч одного из упавших стражников, помогла ему выбраться, а потом подтолкнула к пустыне. Пока там никого не было.
— Беги!
И он побежал.
Быстрый, ловкий, длинноногий, он промчался вихрем, нигде не споткнувшись, скрылся за телом упавшей змеи и уже был у края зыбучих песков, когда его настигли.
Те двое.
Короткий удар, даже не чтобы убить, им хотелось поиграть, и Дальмар покатился прочь. Именно в этот момент с отчаянным воплем (насмотрелась, знаю, как должны себя вести слабые женщины) я кинулась на них, получила удар и отлетела туда же, где и был двойник Али. Прижала его голову к земле, не давая поднять лицо.
Нет. Они ещё пока не знают, что это двойник. Не стоит им этого знать до самого конца.
— Та самая. Вот удачливая девка. Мало того, что от нас сбежала, ещё и наследника смогла найти.
— Тебе не кажется, что Императору не понравится, если она останется в живых.
— Да, это точно... но какая стать. Может, поиграем сначала? Такие ножки. Такая грудь. И эти черты лица. Взгляни, какие волосы!
— Пользуешься тем, что его сейчас нет с нами? Не самое умное поведение. Он может вернуться.
— Да не смеши, Ранс. В конце концов, мы зачистили всех. Сейчас заберём труп этого парнишки, и дело в кармане.
— Да ну тебя, Сантр. Болтаешь ты слишком много.
Прикусив губу, я ощутила, как по спине ползёт ледяной пот. Нет. Нет-нет-нет. Ситуация становилась хуже не придумать. Это даже хуже, чем я предполагала! Личные палачи и личные воины Императора! Эти страшнее Кита будут, которого я боялась!
— О, ты глянь, — изумился Сантр.
Второй воин всего Аррахата. На прошлых играх он уступил только одному человеку. Это сейчас я знаю кому — Хану, а тогда долго ломала голову, пытаясь понять, кто скинул с трона победителя последних семи игр.
— Она нас знает.
— Девка-то? — не поверил Ранс.
Этот в играх никогда не участвовал. Поговаривали, что мужчины — братья, а потому одинаково великолепны в боевых делах. Проблема только одна, они не могут выяснить кто сильнее между собой. Поэтому в играх пустыни всегда участвовал только кто-то один.
Значит, Хан сильнее.
Неожиданная мысль придала мне сил.
Есть те, кто их сильнее. Я не сильнее, особенно с тем учётом, что этим двоим нельзя ни в коем случае показывать, какие змеиные хвосты за моей спиной прячутся. Но зато я женщина, а значит, хитрее, умнее и, по меньшей мере, гибче. У меня ещё есть способ отсюда сбежать. Вот только... нужно ли?
Мысли потекли вяло, голова качнулась вперёд.
— Ты смотри, какая хорошенькая и миленькая! — чужие руки скользнули по моим плечам, сдирая браслеты, удерживающие шелестящие шелка в повиновении. Чужие руки скользнули по груди, грубо сминая, сползли на живот, на бедра, огладили. — Миленькая.
— Ранс, отпусти её. Не до этого сейчас, давай с мальцом разберёмся.
— Да ты глянь!
Мои янтарные волосы, смотанные в кольца, оказались в плену чужих грязных рук, мужчина натянул, и моя голова бессильно откинулась.
