— М-м... — Даниэль сделала утвердительный жест.
— Очень-очень! — с готовностью перевёл Жан.
— Говори за себя! — привычно ощетинилась девочка. — Почти всё один смолотил!
— Пока кое-кто прихорашивался, — спокойно отпарировал Жан.
— Можно ещё ха-арошую порцию?
— Ваша воля, высокочтимая, — улыбнулась хозяйка. Мадам Гренвиль — для благородных просто Лоретта — отдала поклон родичам герцога и вышла из гостиной.
— Как докушаешь, сразу идём на рынок, — заговорщицки зашептал подросток, — у меня появилась идея.
— Сначала Флоранса уложит мне волосы, — надменно объявила девчонка.
— Кто?
— Повариха, она умеет. Та высокая, статная, сам на неё поглядывал.
— Я?!
— Но привратница всё равно лучше. Правда, Эжен?
— Да конечно, это самое важное! — Жан отчаянно покраснел.
— А что — нет? Не понимаешь ты девушек, глупый, не то, что некоторые... — предсказательница томно вздохнула.
Повариха под присмотром хозяйки с гордостью внесла новое блюдо, и дети набросились на овощное рагу.
— Я послала племянницу в ратушу, мол, вы завтра покажетесь, когда всласть отоспитесь, — вдруг припомнила Лоретта. — Городской герольд будет вас ждать. А до этого... Вы не откажетесь принять мэра с супругой? Скажем к завтраку, если вам удобно.
Даниэль было закашлялась, Жан подал ей бокал с соком и согласно кивнул.
— Не волнуйся пока, кузина, успеешь до прихода мэра навести красоту, — утешил Жан предсказательницу. — Девчонки они такие.... такие...
— Мне ли не знать... — мечтательно протянула хозяйка.
* * *
* * *
Выбравшись из дома гостеприимной Лоретты, Жан тут же принялся искать лавку, где торгуют одеждой. Скажем простенькими накидками, ведь за пол-лиги видно, что дети из благородных. И не просто благородных, а из самой высшей знати.
Даниэль согласилась подозрительно быстро — что у неё опять на уме? — и тянула мальчика за рукав, стоило тому замедлить шаги.
— Эже-ен, миленький, может мы заглянем во-он в ту лавку? — заканючила предсказательница.
— Там ведь платьями торгуют, судя по вывеске, — спокойно ответил Жан.
— Да? А я не заметила, — девочка потупила взгляд.
— Так я кое-кому и поверил, — подросток ухватил за ухо красавицу
— Ну и пусть! Всё равно ты больно не сделаешь. Вон то розовое мне вполне подойдёт. Даже Шарль залюбуется. Правда, Жан?
— Недешёвое, с золотым шитьём.
— С серебряным! — возмущённо взвизгнула Даниэль. — Золотого всего ничего. В самый раз против тёмных сил.
— Скорее против Великого, — фыркнул мальчишка.
— Думаешь, не оценит? — тревожно вопросила красавица.
— И работы известной портнихи, — гнул своё Эжен. — видишь позолоченную табличку.
— Вот именно! Мне девчонки наши все обзавидуются.
— А твои доспехи куда девать? — строго напомнил Жан.
— Ты доспехи потащишь... или нет, оставим пока у Лоретты.
— Тебя давно не шлёпали? — вздохнул благородный Эжен.
— А платье ты мне всё-таки купишь? — робко спросила девчонка.
— Под вечер, если живы останемся.
— А если вдруг не выживем, что тогда? Рассуждай логически, Жан. Здесь одним розовым платьицем не обойдёшься, — важно заявила Катрин, — изумрудное тоже надо примерить, как вы считаете, кузен?
— Это называется логика? — вырвалось у Жана. Мальчик ошалело помотал головой с этой Даниэль не соскучишься.
— Может, всё же сперва посмотрим? Я пощупать платье хочу, — надулась госпожа предсказательница.
— Вечером, я сказал! — Эжен ухватил ребёнка за шиворот.
— Веди уж, мучитель, — сразу поскучнела красавица. — Тяжело девице без платья... нормального. Я Мигелю пожалуюсь! — неожиданно выдала Даниэль.
— Почему не Шарлю?
— Он не сразу поймёт. В скором времени повзрослеет немножко... Жан, зачем ты смеёшься?
— Чтоб тебя вразумить... чудо.
— До чуда мне пока далеко — резонно заметила Даниэль. — Вот когда то платье надену, даже ты на комплименты расщедришься.
Жан тем временем выбирал подходящую лавку, благо на этой улице их достаточно. Главное, чтобы поменьше девичьих финтифлюшек, иначе Даниэль за уши не вытащишь.
Расплывшийся лысоватый торговец с давним шрамом через всю щёку, поприветствовал высокородных у дверей лавки и вежливо предложил заходить.
— Это? — почтительно осведомился торговец, когда Жан остановился возле плащей.
— Мне зелёную, что попроще, — Жан указал на накидку.
Полный лысоватый хозяин лавки с поклоном передал накидку подростку.
— А мне голубенькую, ты только не возражай, Эжен! — внезапно зачастила девчонка. — Она... она такая миленькая...
— Главное — шёлковая! — понимающе подмигнул мальчик.
— Ага — скромно потупилась волшебница — Зато вещь очень нужная, не улыбайся кузен. С непослушными детишками лучше не спорить, сколько раз повторял. Не будь ты таким бессовестным, дама может и разреветься.
— Ты о ком? — Жан старательно оглядел лавку.
— Что, не понял? — Даниэль угрожающе подбоченилась. — Я вообще-то о себе говорю.
Торговец как-то странно захрюкал и прикрыл рот ладонью
Подросток слегка подтолкнул негодующую девицу, и новоявленная высокородная живо скользнула за прилавок. На четвёртой или пятой накидке, осчастливленная Даниэль наконец-то выбрала нужную — с золотистой белочкой на капюшоне — сунула торговцу монету и выпорхнула из лавки.
— Не забудь опустить капюшон, — строго напомнил Жан.
— Всё равно причёску не сделали, — горестно вздохнула девчонка. — Правда, плащик красивый?
— Накидка.
— Лёгкий плащ, как у Древних даже рукава есть. Правда, Жан?
— Ещё бы с серебряным шитьём. Не вертись — Жан поплотнее застегнул пуговицы, по крайней мере, доспехи не разглядишь.
— Мы куда? — рассеянно спросила девица.
— На рынок, я же сказал. Постарайся взрослых пока не бить, а то отберу накидку. Договорились?
— А мальчишек бить значит можно? — сделала волшебница неожиданный вывод.
— И благородных?
— Под настроение, — честно ответила Даниэль.
— Катрин! Пошли, горе ты моё... — Подросток мягко подтолкнул предсказательницу.
Девчонка сосредоточенно засопела.
— Эже-е-ен...
— Что? — Жан вновь оглядел ребёнка. — Дай пока капюшон поправлю.
— Ты уж лучше меня отшлёпай. Плащик я тебе не отдам, в чём я Шарлю тогда покажусь? — твёрдо заявила красавица. — И о платьях для меня не забудь, не то Шарлю пожалуюсь.
* * *
* * *
Добравшись до рыночной площади, Жан взял девицу за руку и решительно нырнул в людской водоворот. Здесь их точно никто не выследит, мало ли мальчишек в толпе.
Как и в Новом Гренобле, ребятишки держатся стайками, город-то портовый. Стоит родителям дознаться, что бродил по ярмарке в одиночку — и немедля примутся за воспитание... Как правило, вразумляют ивовыми прутьями — разумеется вымоченными в рассоле — всё лучше чем потерять сына.
До Роны шагов четыреста, вон видны портовые склады и целый лес мачт. Быстроходные каравеллы с косыми латинскими парусами порой идут и до Африки, а нередко гораздо дальше... чем не соблазн для детей? Кое-кто записывается на корабль по отроческой дури, а бывает хорошенько подпоят и затащат силком. На трижды проклятой Корсике рабы в хорошей цене. К юнгам это тоже относится, долго ли поставить клеймо...
Не случайно стражников здесь сверх всякой меры. И не просто отбывают свою декаду, а всерьёз поглядывают за детьми и подростками. Во избежание. Людоловам ещё по крупному повезёт, если доведут до тюрьмы.
— Ты зачем кусаешься, глупый? — раздался голос девчонки.
— Что? — Жан схватился за меч.
Крупный откормленный гусь зашипел, вытянул шею и по новой попытался ухватить девочку.
— Он из клетки наверно выбрался, — Даниэль укрылась за спиной мальчика.
— Повезло, что не крокодил. Не можешь без приключений
Ты о ком? — ехидно отозвалась волшебница. — Ещё долго, Эжен?
— Почти пришли.
— Третий раз повторяешь
Жан не удостоил ребёнка ответом и свернул к складу братьев Трюшо, едва нашёл, если честно.
На площадке у тёмно-зелёного торца склада томилась группа из четырёх ребят, никак не старше Ксавье. Прочные кожаные башмаки — пусть и сброшены пока для удобства — сравнительно добротная одежда, видно, что недавно постиранная. Явно за неимением лучшего гоняют небольшой резиновый мячик, сколько их осталось от Древних... Маячивший поодаль охранник увлечённо чем-то закусывает, не обращая ни малейшего внимания на ребят.
— Здесь детей нанимают, — пояснил Жан. — Порой и на целый день, но чаще на час, другой.
— Командами? — уточнила девчонка.
— Подслушивала?
— Очень мне надо! Так, под самый конец... — неохотно призналась красавица. — Кто улещивал сынишку Лоретты добрых четверть часа? Закормил ребёнка сластями, малыша чуть не вывернуло...
Жан неспешно подошел к высушенной солнцем площадке, не спугнуть бы ребят ненароком. Но мальчишки едва удостоили его взглядами и вернулись к игре. Самый маленький шагнул было к подростку, но рыжий веснушчатый крепыш подтолкнул его поближе к мячу и для верности вразумил подзатыльником.
Это мы уже проходили. Жан понимающе усмехнулся.
— Эй, вихрастый, как тебя зовут?
Веснушчатый опасливо попятился.
— Заработать хочешь?
— Смотря, сколько заплатите. Только мы не воруем.
Уголки губ подростка поползли вверх. Жан-искусник распахнул плащ, пусть смотрят и делают выводы. Его доспехами залюбуется и благородный, что ж говорить о сопливых мальчишках.
— Почище, чем у нашего мэра! — вихрастый приоткрыл рот. — И клинок настоящий?
— Показать? — благородный Эжен взялся за ребристую рукоять.
— Не-е, лучше не надо, — маленький предводитель отступил на пару шагов.
— Как тебя зовут?
— Простите, высокочтимый, — поклонился ребёнок. — Паоло Рыжик с улицы Призраков. Не улыбайтесь, пожалуйста, ваша милость, призраков там достаточно, что ни месяц кто-нибудь наряжается...
— Ты о Риме мне ещё расскажи. Или о блистательной Картахене. — Жан подбросил на ладони серебряный реал — Это лично тебе. Не фальшивый, не бойся.
— Не-е-е, мы по-честному не воруем, — Рыжик немедля вернул монету, — чего доброго гражданства лишат. Как Гаспара-колбасника на прошлой неделе.
— И не требуется. У тебя есть друзья? Надёжные и способные держать язык за зубами?
Паоло словно невзначай поднял руку и на левом запястье блеснул медный браслет атамана.
— Надо найти... одного человека. — Жан достал и вновь вбросил в ножны тяжеловатый для него взрослый кинжал. Паоло быстро сглотнул. — Он в Лаоне проездом...
— Я надеюсь, ваша милость, соизволит назвать своё имя. — Рыжик склонился в церемонном поклоне. — Так оно будет спокойнее.
— Ты думаешь?
— Конечно! А то с вами высокородными... — Паоло виновато осёкся.
Величаво-отстраняющий жест Жана и мальчишки оказались шагах в пятидесяти. Кроме атамана понятно.
Даниэль откинула капюшон и пригладила золотисто-рыжие волосы.
— Катрин из рода Декри, ветвь Томазо Волка.
— Ваш покорный слуга. — Глаза мальчишки расширились. Паоло приосанился и одёрнул камзол. — Вы такая... Из рода Декри?!!
— Эжен из рода Декри, иберийская ветвь, — не без высокомерия представился Жан. — Эй, что ты побелел, маленький?
— По привычке. С вами благородными... От любопытства кошка сдохла. К маленьким котятам это тоже относится, — печально заключил мальчик. — Хотя, с вашими титулами... — Паоло чуть ободрился.
— А теперь твоя очередь, — подросток привычно поправил меч, на Паоло это кажется действует.
— Я вам всё уже рассказал!
— Имя и прозвище, — мягко уточнил Жан. — А как насчет улицы?
— Улица Баронская! — тут же выпалил Паоло.
— Неправильно.
— Улица Пекарей, дом три, — еле слышно выдохнул Рыжик.
— На сей раз наполовину приврал. Там ведь тоже водятся призраки. Или нет?
— Или нет, — согласился Паоло. С благородными лучше не спорить.
— А по правде?
— Ну, не жил я на улице Призраков, — не без облегчения признался ребёнок, — что здесь такого особенного?
— Назови номер дома, — тоном благородного потребовал Жан. — Настоящий, чтобы больше не путаться.
— Вы что, мысли читаете?
— Не совсем, — усмехнулся Эжен. — У девчонок, например, не всегда получается. Добро бы думали по нормальному...
— А зачем? — несмело возразил Рыжик, заворожено уставившись на красавицу.
— Для неё, пожалуй, и незачем, — выразил согласие благородный. — С ними вообще сплошная морока.
— Кому-то здесь жить очень не хочется, — задумчиво сообщила девица.
— Только не мне, — зачастил Паоло. — И не моим ребятам... правда, правда, Катрин!
— Помолчите пока, кузина. Я вообще-то не о вас говорил. — Жан отвесил куртуазный поклон.
— А ком же ещё? — пожелала узнать волшебница.
— О девчонках, неужели не ясно? Вы ведь кажется девушка? Или я ошибаюсь?
Красавица не нашлась что ответить.
— Твоя очередь, Паоло, — поторопил ребёнка Эжен. — Побыстрее открывай рот, я о многом могу спросить.
— Разве?
— Например, о прежних проделках.
— Дом сорок восемь, заходить со двора, — окончательно капитулировал мальчик. — Но у нас собака злющая, все соседи боятся.
— Разве? — эхом отозвался Эжен.
— Точно, мысли читаете. Продали собаку в прошлом году. Может, вы кого другого найдёте?
— Поздно, Рыжик. Для тебя поздно.
— Ага, сам виноват. — Паоло основательно хлюпнул носом, чего доброго разревётся всёрьёз.
— Погоди, кузен.
Даниэль одарила Эжена негодующим взглядом, приобняла Паоло за плечи и — ласково приговаривая что-то на ходу — увела его за угол склада
Миновало несколько томительно-долгих минут — Жан было забеспокоился — и девица вернулась, держа ребёнка за руку. В нагрудном кармане потрёпанного камзола Рыжика виднелся уголок кружевного платка.
— Спасибо, Катрин, — Паоло потянул носом. — Что рты разинули, мелочь пузатая, — бросил предводитель обомлевшей компании, — просто с девушкой побеседовал, велика важность. Правда, Катрин?
— Правда, Рыжик, — почти пропела девчонка. — Только не вздумай сегодня реветь, ты уже большой мальчик. Обещаешь?
— Как скажешь, Катрин. — Рыжик залился краской.
По стайке детей пронёсся быстрый шёпоток и неуверенное хихиканье. Не без зависти, если по-честному, как-никак красавица из красавиц и вдобавок высокородная... а-а, рассказывай, не рассказывай, всё равно не поверят!
— Приказчик средней руки... — Паоло размышлял вслух, — значит, распивочные можно отбросить. И гостиницы для богатеньких тоже не в счёт. Всего получаётся четыре трактира, с весёлыми домами сложнее, но думаю управимся за пару часов. Только...
Жан согласно кивнул и передал мальчику расшитый жемчугом кошелёк.
— Три реала медью и серебром, я успел наменять. На мелкие расходы, если ты ещё не понял.
— Сколько-сколько? — Рыжик заглянул в кошелёк.
— И реал лично тебе, — Жан протянул ребёнку монету.
— Возьми, Рыжик, я разрешаю, — Даниэль потрепала мальчика по щеке
— Да с такой кучей деньжищ, — маленький Паоло помотал головой, — мы и мэтра Роше разговорить сможем. За его племянника я ручаюсь, этот шалопай вечно по уши в долгах.
