— Вы говорите очень ясно. Не ваша вина, что информация непривычно выглядит. Как вы видите цели этой... хорошо, будем называть ее Ураном?
— Полный контроль над людьми, — сказал Платон. — Полнейший. Подходящих для посвящения — изымать и присоединять к себе. Неподходящих — превратить в рабов. Части Урана без поддержки человека пока беспомощны, сами понимаете...
— По-вашему, они хотят сделать такое по всей Галактике?
— Я думаю, сейчас они удовлетворятся, если возьмут под контроль какую-нибудь одну систему. До следующего прыжка.
Аттик Флавий покрутил головой.
— Вы понимаете, как мне трудно это воспринять. Но я стараюсь. Действительно, встретившись с драконом, не стоит делать вид, что это простая ящерица... Скажите, а какое место во всем этом, по-вашему, занимает Тиберий Ангел?
— Ангел — их инструмент. Причем он сам понимает эту роль и согласен на нее. Вместо того, чтобы править всеми людьми непосредственно... они будут управлять только им, а он — уже разбираться внутри людского стада... Союз — в обмен на власть и на то, что его сожрут последним. "Подарок Полифема". Допускаю, что у него в голове какая-то более сложная игра, но...
— Я понял, — сказал Флавий. — Значит, если я и дальше понял вас правильно, вы убеждены, что нам надо действовать немедленно.
— Да... Не знаю... Я не военный человек. Но если ничего не сделать прямо сейчас, потом может быть уже поздно...
Глава 15
Победа над Ураном
Флот Навпактоса — Уайта появился на восточном траверзе Антиохии в 7.00 по времени ее центрального часового пояса.
До самого этого момента корабли шли на сверхсветовой скорости. Штурманам это стоило многих седых волос: схождение со сверхсвета точно к определенной планете всегда считалось навигационной задачей повышенной сложности. В нормальной ситуации этого никто и не делает: со сверхсвета сходят на границе системы, а дальше маневрируют на планетарных.
Но Георгий и Вин решили, что, имея дело с Ангелом, пренебрегать нельзя ничем.
Корабли, идущие на сверхсветовой скорости, принципиально необнаружимы. Но поддерживать связь между собой они не могут тоже. То есть при выборе точки выхода каждый штурман должен был рассчитывать только на себя. С этой задачей справились не все, так что флот вышел к Антиохии не в полном составе. Один легкий крейсер потерялся, и ждать его не стали.
Еще минут десять ушло на выстраивание вышедших вразнобой кораблей в какое-то подобие боевого порядка...
— На восточном траверзе — флот, — доложил дежурный лейтенант. — Не меньше двадцати единиц, в том числе три корабля основного класса.
— Курс?
— Поступательно не движутся. Строятся сферой.
— Спасибо... — Тиберий Ангел с силой провел рукой по лицу, не давая мыслям увлечь себя. — Что за корабли основного класса?
— Сигнатуры неясны. По массе соответствуют линкорам.
— Одинаковые?
— Так точно.
— Очень интересно... — Тиберий потянулся к клавиатуре. — Начальник тыла — план "гамма". Дежурные — уточняйте, что за корабли. Как они там, построились уже?..
— Что он делает?.. — пробормотал Георгий.
Ему никто не ответил. В центральном посту легкого крейсера "Берилл", нынешнего флагмана группы флотов "Юг", было очень тихо.
Четыре линкора противника были тут как тут: их траектории высвечивались на главном экране в виде эллипсов, по которым бежали точки.
И на эту картинку вдруг наложилось несколько десятков лучей, заботливо выделенных цветом.
Один из авианосцев Вина выпустил истребители.
Георгий смотрел. Результата долго ждать не пришлось. Несколько маленьких вспышек — это заработали крейсера прикрытия — и потом одна крупная.
Один из линкоров уничтожен.
Истребители тут же пошли обратно. Почти по тем же траекториям, как будто запись задом наперед пустили.
Интересно, что они будут делать дальше?..
Георгий вывел на малый экран лицо Вина. Тот был очень сосредоточен. Еще бы. Георгий поглядел на него и не стал мешать.
Картинка между тем продолжала меняться. Оставшиеся линкоры противника... уходили. Их курсы соединялись в ажурную трубку, стягивались в нить...
— Красиво, — пробормотал Георгий.
Сидевшие рядом покосились на него.
Георгий сейчас ничего не мог сделать. Ничего. Он не мог преследовать дивизию линкоров, имея только крейсера. Смертниками его люди не были, и вообще — достаточно уже смертей...
Еще несколько минут, и линкоров Ангела не стало видно.
Все было ясно, как божий день. Ангел увел свои корабли в "черную зону", несомненно, заранее присмотренную. Он и расположил их так, чтобы в случае чего почти мгновенно увести. И если бы не проведенная Вином атака с марша — ушел бы вообще без потерь.
Интересно, какие еще сюрпризы он приготовил?..
Георгий поколебался и вызвал Вина на связь.
— ...Ничего теперь не сделаешь. Он не должен был ждать атаки авианосцев. Никак не должен был. Но уж если ждал...
— Он не мог это предусмотреть, — Георгий покачал головой. — Невозможно.
— Значит, он предусмотрел невозможное.
Георгий поморщился.
— Не надо подозревать противника в сверхъестественных способностях...
— Знаю, что не надо, — согласился Вин. — А если приходится? Ты на экран посмотри...
— Черт... Ты хочешь сказать, что теперь ничего больше не придумать?
— Ничего. Только прорубаться. А твоя задача — сканировать пространство вокруг. Если у него расставлены ловушки, пусть уж лучше твои корабли их разряжают... или подрываются на них. Извини.
— Не верю я, что на этом закончится, — сказал Георгий вслух.
Вин кивнул.
— Я тоже не очень. Но сил у нас больше. Будем полагаться на примитивное превосходство.
Георгий тоже кивнул и перевел связь в пассивный режим. Примитивное превосходство, надо же... Значит, Вин опять оказался прав и все тактические хитрости кончились, не успев начаться. Потому что Ангел подготовился и к этому тоже. Георгий прекрасно видел, что происходит на экране: на месте группы линкоров раскрывалось сложное облако, состоявщее из сотен очень мелких кораблей. Если это вообще можно назвать кораблями... Очевидно, Ангел собрал с планеты и окрестностей всю мелочь, способную хоть как-то подняться в космос — челноки, списанные спутники, бог знает что еще — поставил на каждый дешевый двигатель и установщик электромагнитных помех. И заряд, конечно же... И всю эту москитную беспилотную флотилию теперь предстоит сбивать, теряя время. Даже огонь с крейсеров тут не очень-то поможет, потому что маневренность у подобной мелочи огромна. Значит, это работа для истребителей. То есть вообще-то, конечно, им положено заниматься вовсе не этим, но в такие уж условия нас поставили...
Ангел, что же ты еще придумаешь?
"Нас победы не утоляют, после них мы еще лютей. Мы не верим в Родину и свободу. Мы не трогаем ваших женщин и не кормим ваших детей, мы сквозь вас проходим, как нож сквозь воду. Так, горланя хриплые песни, мы идем по седой золе, по колосьям бывшего урожая, и воюем мы малой кровью и всегда на чужой земле, потому что вся она нам чужая..."
В поселке лил дождь. Эрнст Брандт зашел в кантину, откинул капюшон резинового плаща. Огляделся. Свет настенных ламп, деревянные панели, могучие столы...
— Подсаживайся, летатель, — сказали в спину.
За столиком у стены сидел Леопольд фон Бабенберг. Давно, видимо, устроился... Аристократ. Красавец с тяжелыми веками. Комбинезон танкиста смотрелся на нем странно.
Эрнст подвинул тяжелый стул. Опустился.
— Скучно?
Лео усмехнулся — криво, но изящно.
— Чем занимаются танкисты, когда нет боев? Правильно, техобслуживанием... Какое тут скучно. Тут двадцать часов в сутки можно занять.
— Ага... Подчиненные, значит, заняты, — Эрнст принял из рук официанта кружку пива.
— А ты думал. Мы в любую секунду должны быть готовы. И сейчас готовы... Сам знаешь.
— Знаю, — сказал Эрнст, отпивая. — Ты думаешь, сейчас еще что-то предстоит?
Лео развел руками. Точнее, одной рукой — вторую он поднять поленился. Эрнст представил этого сибарита в бою на тяжелом "пойнтинге", и ему стало страшно.
— Всегда что-то предстоит, — сказал Лео. — Я не стратег, конечно... Но в то, что нынешняя война кончилась, я не верю. Извини. Война набрала инерцию... причем это не только инерция массы, но и инерция структуры... не знаю, как правильно выразиться, черт с ним. В общем, она теперь должна погаснуть.
— То есть должна исчезнуть масса? — спросил Эрнст небрежно.
Лео впервые серьезно посмотрел на него.
— Может быть...
— Мрачные у тебя идеи. А без сброса массы — никак?
Эрнст пожал плечами.
— Разве что чудо. Но я в чудеса не верю... Поэтому все мои машины заправлены, и механики трудятся посменно круглые сутки. У тебя, думаю, тоже...
Эрнст неопределенно кивнул.
— Безумие какое-то, — сказал он. — У нас есть внешняя война. Сильнейший противник, надгрызенный, но не разбитый. А мы деремся между собой... и из-за чего? Из-за кого? — Он повел головой куда-то в сторону юга. — Ладно, этот Ангел дипломатическое чудо совершил. Помирил нас пока что. Но ведь полыхнет же опять, чуть что...
— Полыхнет, — согласился Лео. — Такие законы природы. Потому вот и готовимся... Нельзя уничтожить войну, не уничтожив человека.
— Ты серьезно?
— Да.
Лео откинулся на высокую спинку стула и позвал официанта, видимо, ожидая еще одну кружку. Сколько же он уже выпил?..
— Ты думаешь, война не прекратится, пока мы все не сожжем друг друга?
Лео промолчал, глядя прямо перед собой.
Эрнст наконец осознал, что его собеседник стеклянно пьян. Очевидно, говорить связно Леопольду до сих пор позволяло лишь родовое умение держать себя, наработанное за много веков предками-аристократами. Завидно...
Эрнст расплатился за пиво и вышел из кантины. Дождь понемногу переставал. Над лесом засветилась радуга, и у Эрнста отлегло от сердца. Нельзя же верить всему, что слышишь... и уж менее всего стоит принимать всерьез пьяную философию. К черту. Может быть, все еще кончится хорошо.
Никакой атаки авианосцев Ангел не ждал. Он вообще не ждал чужого флота в ближайшие дни. Вардану надо удержать Карфаген, это потребует времени и сил — и у него не те способности, чтобы, имея едва захваченную планету, рвануться дальше немедленно. И если даже рванется — ну что у него есть? Правильно, два линкора. Против четырех. И на что он может рассчитывать?..
Все это, однако, не означало, что у себя дома (а Антиохию Тиберий Ангел теперь считал именно своим домом) нужно действовать как попало. Оставляя линкоры на орбите, Ангел постарался разместить их так, чтобы обрести позиционное преимущество даже в самом невероятном случае — благо подробнейшие лоции системы Антиохии у него были, и было время над ними поразмыслить. И еще кое-какие меры он принял, пусть и ресурсоемкие, но не шумные. Так что, когда с неба таки свалилась угроза — он был готов.
И все же события пошли неожиданно.
История космических авианосцев началась, когда был изобретен истребитель: пилотируемый кораблик (в идеале — одноместный), несущий единственный гразер калибра, приближенного к линкорному, и больше не имеющий никакого вооружения вообще. Сразу было понятно, что автономность истребителей — почти нулевая, поэтому нести их к месту боя должны специальные крупные корабли. Было также понятно, что для надежного уничтожения линкора потребуется количество истребителей, измеряемое десятками — этим и определяется минимальная ёмкость авианосца. Зато в случае дуэли между линкором и авианосцем с полной люфтгруппой судьба линкора будет решена однозначно. Линкор с его огромной массой очень инертен, его маневренность просто несравнима с маневренностью одноместного истребителя. Линкор и эскадрилья истребителей по суммарной огневой мощи вполне могут быть равны. Но у линкора орудия собраны в батареи и зафиксированы на теле инертной громадины, а пилоты истребителей могут перемещать их в трехмерной среде, как хотят. Результат такого боя очевиден. При столкновении с авианосцем один на один в открытом пространстве линкор обречен на немедленную гибель.
Тонкость, на которую не обращают внимания дилетанты, состоит в том, что "открытое пространство" — это фикция. Двигаться в Галактике можно только по проложенным и провешенным путям; исключение составляют лишь исследовательские корабли, каждый полет которых является игрой со смертью. Причина этого называется двумя словами "анизотропность пространства", фактически же она складывается из десятков разных эффектов — от волн антиматерии до колебаний постоянной Больцмана; причем эти эффекты еще и накладываются друг на друга, формируя для каждого района Вселенной уникальную многомерную карту, обычно напоминающую не то Критский лабиринт, не то ризому Жиля Делёза. Строго говоря, без этих знаний путешествовать по Млечному Пути вообще невозможно. И даже внутри систем лучше иметь лоции. Реальная схема пространственных маршрутов всегда представляет собой сетку, где открытые пути чередуются с областями затрудненной навигации — так называемыми "черными зонами". "Черные зоны" могут иметь разную физическую природу. Некоторые из них смертоносны, причем настолько, что к ним нельзя даже приближаться. Но по многим другим передвигаться все-таки можно, если соблюдать разумную осторожность. А главное — корабль, находящийся в "черной зоне", практически необнаружим. Это обстоятельство не раз использовалось в тактике: Андроником Варданом при атаке Порт-Стентона, например...
План Вина Уайта при Антиохии был прост, как булыжник. Никаких разделений сил, маневров и обходов. Сойти со сверхсвета так близко к цели, как только возможно. В идеале — на расстоянии, с которого можно сразу атаковать. Три новейших авианосца могли разнести флотилию линкоров в пыль за минуты. Выучка экипажей решила бы все.
Увы, этот план имел и минусы. Во-первых, он требовал сложнейших навигационных расчетов, причем от экипажа каждого корабля в отдельности. Этот фактор привел к потерям еще до того, как бой начался. Во-вторых, едва вывалившиеся из сверхсветового режима корабли должны были потратить время, чтобы собраться боеспособной группой. И время это никак не могло быть меньше нескольких минут.
Вин попытался форсировать атаку еще больше, заставив один из авианосцев (это был "Анджана") выпустить люфтгруппу немедленно, не дожидаясь никакого перестроения. И в результате истребители "Анджаны" в первые же пять минут уничтожили линкор "Аполлон".
Теперь у Ангела осталось три линкора: "Фессалия", "Лето" и "Эпиметей". Но вот их легко взять уже не удалось. Они стали стремительно отходить в направлении устья очень близко расположенной "черной зоны" — и скрылись в ней, не получив ни одного попадания. Одноместные истребители могут действовать и в "черной зоне", но это превратит их пилотов практически в смертников; поэтому от преследования Вин пока отказался.
Между тем Ангел поднял беспилотный "москитный флот", единицы которого — много, несколько сотен — принялись барражировать на фоне устья "черной зоны", не позволяя больше никому в него войти. По ним постреливали крейсера — без особого эффекта. Истребители время от времени поднимались, чертили сложные контуры, что-то сбивали...
