Рыжих голов Уизли заметно не было. Гарри надеялся, что им хватит ума пойти за покупками, а не поднимать на уши все министерство ради поисков вылетевшего в трубу героя и всеобщего любимца. Он неторопливо спустился по лестнице, прошел мимо магазина Олливандера и с трудом пробрался сквозь толпу у входа во «Флориш и Блоттс». Состояла она в основном из волшебниц среднего возраста и пришедших за учебниками школьников. Женщины возбужденно переглядывались, перебрасывались репликами о Локонсе и, казалось, готовы были вцепиться друг другу в лицо, при малейшем намеке на попытку пролезть без очереди. В помещении внезапно раздался шквал аплодисментов, словно там не книги продавались, а проводился финал чемпионата мира по квиддичу.
От жары, шума и толкотни у мальчика разболелась голова. Вдобавок, в толпе мелькнула всклокоченная шевелюра Грейнджер, и Гарри, не глядя, бросился в ближайшую дверь. Сдаваться так легко и составлять компанию изрядно надоевшим однокурсникам ему не хотелось.
Он оказался в просторном светлом помещении. Никогда раньше ему не встречались подобные чары — все посторонние звуки словно остались в ином мире, но и на обычную заглушку это походило мало. Воздух был напоен светом, покоем, магией и неслышимой музыкой. Под потолком сверкали и кружились золотистые искры, с деревянных балок смотрели неисполненные мелодии, шелестели крыльями и таинственно улыбались. Стены были увешаны музыкальными инструментами, в центре стояло фортепиано, на прилавке лежали стопки нот и витые морские раковины. Единственная картина изображала летящий по волнам старинный парусник.
Гарри двинулся вперед, рассматривая инструменты. Новые и старинные, лакированные и матовые, струнные, духовые, ударные… Кое-что видел по телевизору, но встречались и абсолютно незнакомые предметы. С каждым шагом росло и крепло ощущение, что это не он пришел сюда на них поглазеть, а они призвали и теперь оценивали мальчика. Словно на него были направлены десятки, сотни скучающих, насмешливых, умоляющих, ободряющих взглядов.
— Немногие приходят сюда. И уж тем более не сегодня, — за спиной раздался тихий мелодичный голос.
Гарри резко развернулся, чтобы вскинуть голову и встретить спокойный, светлый взгляд.
— Гарри Поттер, — мужчина чуть заметно усмехнулся, заставив мальчика торопливо пригладить встрепанную челку и скрыть шрам.
— Простите, я случайно зашел. Если я вам помешал…
— Нисколько. Мой магазин открыт для всех. В том числе и для тех, кто просто ищет покоя.
Гарри еще раз пробежал глазами по стенам. Музыкой он особо не увлекался, играть и подавно ни на чем не умел. Одним словом, к категории клиентов не относился даже с натяжкой. Крис нежно коснулся серебристых гитарных струн, легко провел по грифу кончиками пальцев. Мальчик не раз слышал его пение, может, друг владел парой-тройкой инструментов?
«Хочешь гитару?»
«Нет, — мягко, с сожалением ответил Крис. — Я не умею на ней играть. Хотел научиться, но… то одно случится, то другое, словом, не до того было».
«Лень», — коротко подвел итог Гарри.
— Вам помочь, мистер Поттер?
Как и в тот раз, шагов Гарри не услышал, лишь едва уловимый шорох мантии.
— Нет, сэр, спасибо. Скажите, а что здесь за чары?
— Чары? — продавец в замешательстве обвел помещение взглядом, Гарри только сейчас заметил мелкие морщинки в уголках светлых глаз. Надо же, сперва мужчина показался ему совсем молодым. — Ах, это… Говорят, у старых вещей есть душа. А у старых магических — даже по нескольку. Слышишь их? — вперился в него диким, горящим, полубезумным взглядом.
В тишине плескались отзвуки непрозвучавших песен, над головой кружили стаи мелодий, роняя перья — тающие в воздухе звуки. Вдалеке звучали чьи-то тихие голоса. Чужие взгляды, ранее ненавязчивые, обрушились на него со всех сторон, затопили помещение. По позвоночнику пробежал холодок. Теперь и в незнакомце чудилось что-то странное, древнее и опасное. Он-то их, без сомнения, слышал. И прекрасно знал, что Гарри тоже на это способен.
— Н-нет, сэр. Я ничего такого не чувствую, — Гарри осторожно попятился к двери, нащупывая в кармане палочку.
— Как жаль, — лицо незнакомца омрачилось, в голосе сквозило явное разочарование. — Впрочем, это неважно. Заходите в любое время.
Резкий контраст между неистовым минутным сумасшествием и благодушным спокойствием, к которому мужчина мгновенно перешел, добил Гарри окончательно.
— Обязательно, сэр, — пальцы нащупали дверную ручку, и мальчик неуклюже вывалился на улицу спиной вперед, не отрывая от торговца музыкальными инструментами настороженного взгляда.
В десятке метров от невзрачного магазинчика он зашел в тенистый проулок между домами и прислонился спиной к стене. Уже год в магическом мире, а Мунго так и не навестили. А ведь ему, судя по последним событиям, туда прямая дорога. Интересно, это прогрессирует его шизофрения? Пока что он разговаривал только с Крисом, который вполне может являться всего лишь плодом больного воображения ребенка, не имеющего друзей и круглые сутки запертого в темном чулане. Еще немного, и у него будет уже не один незримый собеседник. Быть может, двое-трое? Или больше?.. Вот будет сенсация, когда Гарри Поттер в честь выхода на пенсию придет в Мунго и попросит избавить его от роя галлюцинаций и бредовых видений, преследовавших его всю сознательную жизнь. Если такие запущенные случаи и лечатся, то только магией.
Он истерически всхлипнул.
«Крис, а ты мне не кажешься? Ты существуешь?»
«А ты? — осторожно спросил друг. — А мир вокруг тебя?»
Гарри помолчал.
«Нам надо в Мунго».
«О! Кстати, да, а я почти забыл. Только с чего это вдруг пришло тебе в голову?»
«Когда этот, там, в магазине, спросил, слышу ли я… — судорожно сглотнул и сполз по стене, обхватив колени руками. — Так вот, Крис, — я слышу. И с самого начала услышал… нет, точнее, почувствовал это».
В ответ раздался веселый, искренний смех, напугавший Гарри.
«Малыш, ты что себе в голову вбил? Все в порядке, не стоит волноваться. Ты почти год изучаешь ментальные науки. Вполне естественно, что восприятие мира изменилось. А около получаса назад использовал свой дар в данной области на пределе возможностей. Разумеется, у тебя галлюцинации, мозг запутался в собственной лжи, а теперь пытается прийти в себя. Со временем это пройдет. Просто у тебя слишком быстро все получается, а это ненормально. Так не должно быть, вот разум и не справляется. Либо уменьшаем нагрузку, либо терпи. Но предупреждаю: может стать хуже».
«Нет, — Гарри помотал головой, — будем заниматься по-прежнему. Может быть, у нас нет нескольких лет на подготовку. Кто знает, что устроит Дамблдор в этом году, мне нужно хоть что-то, что могло бы сойти за тайное оружие. А в случае появления в поле зрения чего-то странного, буду советоваться с тобой. Ты ведь их не видишь?»
«Я? Я личность уже давно сформировавшаяся, и мозг каждый день наизнанку не выворачиваю. Так что нет, не вижу. И не слышу».
Гарри посидел еще немного, уткнувшись в колени, затем решительно поднялся.
«А что ты хотел в Мунго?»
«Снять твою фобию. Тролли, к сожалению, не вымирающий, а всего лишь дурнопахнущий вид. Велика вероятность того, что нам снова придется встретиться с кем-нибудь из них».
Мальчик коротко кивнул. Упоминание троллей расстроило его и заставило передернуть плечами, украдкой оглянувшись по сторонам. Помощь специалиста была необходима, и чем скорее, тем лучше.
Выйдя в яркий, шумный переулок, сразу стало ясно, что везение кончилось: первым, кого он увидел, была Гермиона, безуспешно старающаяся разгладить мятую мантию. Похоже, в магазин она не попала, хоть и довелось потолкаться в очереди.
— Гарри! Как же я рада тебя видеть, — девочка широко улыбнулась. — Если бы только знал, как мы все переволновались! Семья Рона с ног сбилась, тебя ищут по всему Переулку!
«Если они так сильно хотели нас найти, бегая по Косому переулку туда-сюда, им бы стоило кричать куда громче. А то мы их как-то плохо слышали, особенно в Гринготтсе», — лениво зевнул Крис.
— Не стоило так обо мне беспокоиться. Я вышел там, — неопределенный кивок назад, — пытался открыть дверь, и в конце концов вылез через окно. Давай лучше найдем…
— Вот они! — Гермиона поднялась на цыпочки и замахала рукой, подзывая Уизли.
Скоро Гарри оказался со всех сторон окруженным рыжими. Смутные подозрения, что сегодня не его день, подтвердились окончательно.
— Гарри! — переведя дух, воскликнул мистер Уизли. — Мы надеялись, что ты проскочил не выше одной решетки. — Он вытер блестящую лысину. — Молли от беспокойства чуть с ума не сошла. Она сейчас подойдет.
— Ты из какого камина вышел? — спросил Фред.
— Где-то там, — еще один кивок. — Вы уже все взяли, что хотели?
— Нет, конечно! Как мы могли что-то покупать, зная, что ты в беде?! — возмутился Рон.
— Гарри! Деточка! Нашелся! — Миссис Уизли мчалась к ним на всех парусах, одной рукой размахивая сумочкой, другой таща за собой Джинни. — Гарри! Миленький! Ведь ты мог погибнуть!
— Будет, Молли, будет, — мистер Уизли мягко, но настойчиво отстранил жену, видя растущее недовольство Гарри. — Давайте лучше все вместе сходим в банк.
Гермиона огорченно заметила, что только что вернулась оттуда и не горит желанием вновь переживать головокружительный спуск. Гарри любезно согласился составить ей компанию. Тем более что им обоим нужны были новые пергаменты и перья. Рон немедленно заявил, что остается с однокурсниками. Уизли нехотя согласились, но лицо Молли заметно вытянулось.
— Тебе разве не нужны деньги?
— Нет, мэм. У меня с прошлого года остались, должно хватить.
Неужели она хотела заглянуть в сейф Поттеров? Но зачем? Что бы ни произошло, Уизли там ничего не светит. Гоблины и Уизли, и Дамблдора живьем съедят за один только намек, что золото одного рода можно взять и передать другому. Недаром в Гринготтсе столько заброшенных сейфов, не открывавшихся уже сотни, если не тысячи лет. Никто, кроме гоблинов-распорядителей, даже не знает, что за бесценные сокровища в них хранятся. Если только… Гарри покосился на Джинни. Ты ей нравишься… Она говорила о тебе все лето… Он задумался, на самом ли деле нравится ей, или рыжая всего лишь воплощает план матери в действие? Да какого гхыра он вообще над этим размышляет?! Какое ему дело до мелкой Уизли, ее искренность или притворство все равно ничего не изменят. Чтобы свадьба с Уизли состоялась, Молли придется насильно влить в него не меньше трех литров Амортенции. Уж теперь-то он будет относиться к ее стряпне с куда большим недоверием, если это вообще возможно.
Избавившись от значительной части кортежа, он заметно повеселел. Даже нудные лекции Гермионы о предстоящем выборе предметов не портили настроение. Он их не слушал, давно уже зная, где поставит галочки. Школьная сумка осталась на Тисовой улице вместе с учебниками, пришлось купить новую. В нее и посыпались связки вороньих перьев, свернутые листы пергамента и прочие канцелярские мелочи.
Они ходили по Косому переулку, разглядывая витрины. С трудом вытащили Рона из лавки «Все для квиддича», где красовался полный комплект экипировки его любимой команды. Затем пошли покупать ему новый котел: стенки старого слишком истончились для дальнейшего использования. Обычно Рон варил в нем нечто, медленно, но верно разъедающее металл. В крошечной мелочной лавке, торгующей сломанными волшебными палочками, испорченными медными весами, старыми заляпанными мантиями и прочим хламом, наткнулись на Перси. Он стоял у прилавка, углубившись в потрепанную книгу «Старосты, достигшие власти».
— «Старосты Хогвартса и их дальнейший жизненный путь», — громко прочитал Рон текст с задней обложки.
— Не мешай! — выпалил Перси, не отрываясь от чтения.
— Он у нас очень честолюбивый и целеустремленный. Хочет быть министром магии, — отойдя от брата, объяснил Рон.
«Пусть почитает о некоем Т. М. Риддле. Уверен, найдет много интересного».
Перси не замедлил воспользоваться советом. Гарри тоже было безумно интересно, кто же такой этот Риддл. Но их ожидал неприятный сюрприз: вся информация о нем занимала меньше страницы и не содержала ровным счетом ничего, за что можно было бы зацепиться. Первый ученик школы по всем предметам — и одно сплошное белое пятно в качестве биографии. Упоминание о награждении за оказанную школе помощь — и ни слова о виде этой помощи. Староста Слизерина, а затем и школы — отсутствие какого-либо изображения: ни фотографии, ни даже схематичного наброска. И это в то время как другие старосты гордо и слегка презрительно оглядывали читателей, настойчиво требуя обратить внимание на некоторые особо выдающиеся качества или карьерные взлеты!
— Что за… Кто такой этот Риддл? Гарри, ты где о нем слышал?
Гарри загадочно улыбнулся. Он не знал ничего о Т. М. Риддле и подозревал, что Крис отвечать не станет. Ничего, выход есть из любой ситуации.
— Если я скажу, это будет неинтересно. Ты должен найти сам. А когда найдешь, когда узнаешь — поймешь, откуда знаю я.
— Но если ты знаешь, почему не сказать сразу? — Гермиона заглядывала в книгу с другой стороны, привстав на цыпочки.
Гарри был даже благодарен Рону за своевременное вмешательство.
— Да хватит вам! Гермиона, ты что, тоже хочешь стать старостой? Что вы оба туда глазами влипли, пойдемте уже, мама сказала, что нам нужно успеть во «Флориш и Блоттс» до четырех.
Гермиона чуть заметно покраснела, но мимо Рона прошла с гордо поднятой головой. Видимо, быть старостой она все-таки хотела, очень хотела.
Народа у входа во «Флориш и Блоттс» меньше не стало. Наоборот, казалось, к книжному — к книжному! — магазину устремилось все население магического Лондона и его окрестностей. Очень скоро им удалось найти миссис Уизли, та нетерпеливо вытягивала шею, чтобы заглянуть вовнутрь, и крепко держала за руку скучающую дочь.
— Миссис Уизли, давайте зайдем в другой раз, — предложил сдавленный со всех сторон Гарри, придерживая очки и молясь, чтобы никто не заехал локтем или сумкой в хрупкие волшебные стекла.
— Что ты, деточка! Автограф Локонса можно получить только сегодня!
С таким веским доводом пришлось согласиться. Неизвестно, сколько бы еще они простояли в тесной, душной очереди за одним единственным росчерком пера человека, о котором Гарри не знал ровным счетом ничего, если бы Крису все это не надоело. Выход из ситуации был найден незамедлительно. Притворившись, что собирается поправить съехавшие набок очки, друг «ненароком» смахнул челку со лба. Гарри ничего не заметил, пока над ухом не раздался взволнованный шепоток: «Гарри Поттер… Гарри Поттер здесь…». Словно по мановению волшебной палочки, образовался проход, достаточно широкий, чтобы за мальчиком, гордо вскинувшим голову — поздно прятаться, — последовали толпа Уизли и Грейнджер.
