Аж завыла возмущённо, тут же подхватили подруги, вплетая угрозу по поводу моего излишне длинного языка. Вот ведь сучки, ночью он им нравится, а на занятиях, видите ли, не устраивает.
Кутра хихикает — чего это волосатики такие глупые? Не окружают, лезут напролом, да и всем скопом навалились бы — дружно загудели, показывая, что это всем интересно.
Ардиена вскидывает к небесам руки, судя по оскалу, совсем не потому, что поражена нашим умом и сообразительностью — когда поймёте, почему сами тупите, сможете ответить на все свои тупые вопросы! — рыкнула сердито, мол, не обсуждается.
Испуганную тишину осторожно нарушает Белладонна — что, в нас течёт кровь Рыкарров?
Облегчённо вздыхаем, напряжение спало, наставница опять в режиме диалога, можно злобно на неё поглядывать и рычать возмущённо за то, что подвергает нас таким стрессам.
— тут скорее не кровь, а технология инициации. Так как всё разрабатывалось в большой спешке, то не обошлось без накладок. — Внимательно смотрит на нас.
Отрицательно мотаем головами, мол, умных вопросов нет, а с прочими сами разберёмся. Одновременно добавляя просительности в глаза намекая, что питаться пора.
Благосклонно нам улыбается — двинули к лагерю, по пути и перекусим.
4-е августа
Прибыли на посадочную площадку, к сожалению подруг, дирижабль отсутствовал, улетела и Сегиена. Обрадовало обещание, что скоро вернётся.
Камилла сразу же принялась за молодняк, висят, орут. Так как их много, более простые надрезы поручены нам. Обеспокоена тем, что больше всего режут Хризалину. Розка это тоже замечает, переглянулись, надо больше тренироваться.
Дабы не мешали мелким восстанавливаться, вместе с Эльвирой отправляемся на промысел в один из лесков, до этого обделённых нашим вниманием. В округе таких много, деревья низенькие, корявые, из-под них такой жутью тянет, что без старших соваться совершенно неохота.
— так мелкота слушаем сюда, далеко от меня не уходить, без спроса опасных не жрать.
Даже не стали возмущённо шипеть, слушаем внимательно и даже согласно киваем.
Всем ясно, что без Эльвиры не обойтись. Зато потом свои подвиги перед мелкотой и расписать можно.
Облачились в униформу, полный комплект снаряжения, попрыгали, подогнали, потопали.
Сорок метров, коробит от энергии, идущей откуда-то снизу.
— так, всем найти защиты от этого воздействия, срок час.
Управившись за полчаса, разлеглась на камушке, балдею, наблюдая как эти неумехи пыхтят. Розалина вообще злобствует от того, что я сумела, а она нет, спешит, ошибается, лепота.
— Цветана видно хочет прикрывать всех своим полем.
Аж вскинулась — естественно нет! что я генератор ходячий что ли? — поспешно ринулась помогать подругам, избавить меня любимую от такой зловещей перспективы.
Немного подустала отвешивать подзатыльники, даже по Розке три раза удалось попасть.
Уф управились, продолжили движение. Теперь давление из резкого перешло в слега ноющее.
Так, понятно, что именно благодаря дополнительной энергии деревья тут растут. Но, тьма и свет, как их коробит. Скрючившись, лезем под кроны, в нос бьёт запах перегноя. Кроме него под деревьями ничего нет. Споткнувшись об узловатый корень, поняла, что ошиблась.
Розалина, в силу своей прожорливости, успела опередить меня в поисках съестного.
По её вытаращенным глазам поняла, заглотала что-то убийственное.
Ринулась ворошить опавшие листья. Ага, мокрицы, сую в пасть, аж дрожь по всему телу, подруги также не отстают.
— мелочь, вы, что сюда жрать пришли?
Непонимающе смотрим на рассерженную Эльвиру — а для чего ещё?
Аж шипит — лес исследовать!
Пытаюсь оправдать наше поведение — но ведь поедание является одним из инструментов изучения.
Взвизгнула так, что у нас заложило уши, пальцы сживающие вкусность непроизвольно разжались — много сможете выяснить, находясь в пяти метрах от опушки?
Оценила своё состояние как близкое к улёту, пришлось признать правоту наставницы.
Постановили воздержаться от дегустации.
Пробираемся вглубь, становится темнее, по бокам отмечается движение, увеличиваем плотность построения и стараемся держаться как можно ближе к старшей. Вспомнилось высказывание о том, что самый опасный зверь тот, которого не видишь. В этом лесу их наверняка много.
— так, мелкота, хватит ко мне прижиматься.
Обалдеть, даже не поняла, когда мы успели облепить Эльвиру со всех сторон.
Арека испуганно пищит — но ведь тут кругом огромные крокозябры — поддерживаем подругу — точно, точно.
Старшая насмешливо встряхивает своими волосами, уложенными в конский хвост — анализ местности.
Обрадованная, что прекратили движение, принялась озираться. Видимость минимальна, стволы с суками переплетаются самым причудливым образом. Если бы не шли за наставницей, ни за что бы не нашли, где можно протиснутся. В этом лабиринте нигде нет даже намёка на тропу. Множество сухих веточек больше напоминающих шипы.
Представила, как здесь ползать змеям, пожалела, да и обитают ли они тут?
Дошло, что мы тут самые крупные хищники, осмелев, увеличили зону изучения.
Удалось изловить весьма крупного богомола, потом с трудом разглядела палочника.
Привлекло жужжание, сунулась, пришлось поспешно ставить защиту от рассерженных жуков. Красивые, переливаются пурпуром, но до чего большие и сердитые и главное постепенно вдавливаются в моё защитное поле.
Только рванув по направлению к старшей, услышала сигнал экстренного сбора. 'Пурпурники' почему-то не оценили мой драп доброй воли, за это и поплатились, кода Эльвира прошлась по ним резонансом. Попадали на спины, еле лапками шевелят. Взяла одного в руки, пришлось приложить усилие, чтобы раздавить. Разочаровало, что жуки не ядовитые. Хотя, с другой стороны им и челюстей должно хватать. Вон, Розкин палец до кости сжат. Опять мне пришлось помогать этой бестолочи залечиваться.
— надеюсь, вы уяснили, что опасность могут представлять и небольшие организмы.
Недовольно загудели, старшим только дай волю, нотациями замучают — лучше бы просветила, их безопасно есть?
Улыбается душевно — попробуйте, самой интересно.
Зло глянули на эту советчицу, отметив, как она аккуратно собрала образцы, выказали желание покинуть этот участок.
— думаете, в других местах будет безопасней? — ишь, насмехается.
Принялись вопить — это приключение нам уже надоело, хотим другое!
Уличительно утверждает — надеетесь найти кого-нибудь съедобней.
Печально вздыхаю — Эльвира, ну разве можно думать только о еде?
Грохнулись, жуки, почему-то не оценив нашего воя и завываний, принялись поспешно расползаться ну, а кто в силах, то разлетаться.
Наставница опять пояснять — эти жуки весьма чувствительны к вибрациям воздуха и не терпят таких дисгармонирующих с окружающим звуков.
Взяли на заметку, обозвали Эльвиру занудой, вслед за ней отправились дальше вглубь леса.
Весьма разочарована, полчаса продираемся сквозь эти колючие ветки. Одно и тоже, разнообразия меню никакого, всего три блюда заслуживают внимания, да и приключений больше нет. При встрече с роем повизжишь маленько и, он сразу улетает, скукотища!
Шепчемся с подругами, как бы налететь на наставницу и отдубасить, а то совсем гайки закрутила, видите ли, все должны быть на виду, совсем за неумех нас держит, перестраховщица.
Не поняла, кто ко мне прикоснулся, оглянулась, никого, опять это лёгкое касание, как будто шелковой тканью провели.
— Цветка, отстань, а то отдубашу!
Непонимающе смотрю на Розку, до неё тоже доходит, что я вроде как и ни при чём, да и девчонки также начинают испуганно во все стороны озираться.
Орём — старшая, нас кто-то трогает!
— разве вам не нравится, когда выказывают знаки внимания?
С должной ненавистью смотрим на эту стерву, ишь, завела непонятно куда и ещё издевается.
Довольно кивает — наконец-то добилась от вас этого выражения глаз, теперь и приставал рассмотреть можете.
Умение визга взлетело на недосягаемую до этого высоту, разметав во все стороны призрачные контуры людей, не совсем людей и кого-то отдалённо напоминающего людей. Стремительно прокручиваю в голове, что это может быть? Кошусь на подруг, тоже думают, вон Белладонна уши руками старательно трёт. Звук очень похожий, как листва тогда на кладбище шелестела, а я с замиранием сердца смотрела, как из могилы поднимается внешняя оболочка души. Если бы не мама, к которой я прижималась изо всех сил, визжала бы тогда не слабее, чем сейчас.
Непонимающе спрашиваю — а разве оболочка не должна развеиваться?
Подруги захлопнули пасти и, навострив уши, повернулись в сторону наставницы.
Эльвира загадочно прикрыла глаза —
Оторванные ветром листья не опали
Бег времени пронёсся мимо них
Они, кружась, напоминают о печали
О памяти их зеленеющих одежд.
Осмыслила, уточняющее спрашиваю — всё из-за местной энергии?
Тут и девчонки включились в расспросы — а откуда тут столько оболочек? а почему они такие странные? а что тут, раньше было? а их можно есть?
На Гармалу зашикали, мол, иди, погрызи воздух, а потом спрашивай.
Остальные вопросы оставив в силе, требовательно уставились на наставницу.
— во время отторжения большой город, заполненный предрасположенными, ушёл под землю. Образовались эмоциональные призмы. Которые собирают и трансформируют энергию, идущую от ядра планеты — замолчала, мол, додумывайте сами.
Но, мы уже хотим услышать страшную сказку, благо обстановка позволяет.
Эльвира благосклонно кивает, хорошо, слушайте краткое воспоминание Дэеспэера.
984 год шестого цикла или первый год 2-го М.П.
Семь сильнейших магистров Империи и полк гвардейцев, мы были приманкой.
'Иные' стягивали сюда силы, чтобы накопить избыточную массу для прорыва защитного барьера. Резонансные лучи делали длинные, широкие просеки в массе шевелящихся отростков, но они быстро заполнялись вновь прибывшими, обугленные барьером туши тут же пожирались напирающими задними рядами. Это их сдерживало, пока сдерживало.
В небе набухали и лопались огромные гнойники вторжения, низвергая на землю подкрепления, такие раньше пролились над западным полушарием. Там практически не осталось людей, теперь оттуда на Империю двигалась армада.
Нам было чем гордиться, менее семидесяти процентов населения были предрасположены к изменению 'Иных'. В свободных республиках этот показатель достиг восьмидесяти пяти процентов, а за океаном, в странах демократии, индивидуализма и толерантности — девяноста.
Меньше, чем в Империи изменённых оказалось у 'эльфов', но они уже не люди.
И в халифатах, где большинство населения религиозные фанатики, там сейчас джихад, уничтожаются все, кто не соответствует религиозным нормам. Возглавляют его наиболее фанатичные священники низшего звена, была вырезана вся правящая верхушка, по всей стране идут непрерывные службы, для 'Иных' они не представляют угрозы, поэтому на время оставлены в покое.
За четыре года войны мы разобрались с последовательностью их поступков.
Первый, самый сильный удар был нанесён по наиболее опасным для них объектам — нашим исследовательским центрам. Мы потеряли почти вся нашу будущую элиту — студентов академий. Но на этот пробой 'Иные' потратили энергию, равную суточной выработке средней звезды. Больше таких выбросов не было, к счастью энергия у них не бесконечна. Но, пробой проделал стабильную червоточину между двумя мирами, началась вторая стадия вторжения — изменение.
Многие из той коричневой массы, что колышется перед барьером, были когда-то людьми, отдельные даже жили в Империи. Почему отдельные? Потому, что мы на своей территории уничтожили большую часть особо предрасположенных к изменению.
Таких раньше не допускали, к каким либо значимым постам, так как они не любили, да и не хотели думать, предпочитая жить желаниями своего тела и тешить скудные свои фантазии. Большие любители поругивать втихаря этих магов, которые всё под себя подмяли и не хотят с ними, честными тружениками, делится. Рефлектирующие на то, что кто-то живёт лучше, полнее и интересней чем они, но не желающие прикладывать никаких усилий, чтобы жить так же, в общем, типичные потребители. Идеальная среда для воздействия 'Иных'.
Поначалу изменения незаметны. Начинают разрушаться социальные связи, наружу просачивается ненависть, постепенно заменяя мышление. Вторая стадия характеризуется прямой агрессией против не таких как они, которая дополнительно стимулируется удовольствием от причинения раздражающему его субъекту страданий. Третья стадия проходит уже на физиологическом уровне, постепенно преображая людей в коричневые, с шевелящимися отростками и бессмысленными глазами туши.
'Иные' запустили данный процесс, а мы, занятые расследованием гибели центров, этого не заметили.
Огромные толпы изменённых рыскали по улицам, выискивая и разрывая на части людей, в небе висели ядовито-зелёные гнойники, изливая воздействие иного пространства, все силы магов были брошены против них.
Гвардия взяла на себя ответственность по спасению выживших. Из-за искажения физических условий, современное оружие оказалось бесполезным, пришлось действовать по старинке.
Толпа жаждущих плоти тварей наткнулась на стену щитов, слаженные действия трёх участвовавших в работе шеренг поддерживались четырьмя опорными, у толпы начал просыпаться инстинкт самосохранения. Хотя задние ещё напирали, передние, еще не зарубленные твари, уже повернули назад. Строй согласованно двигался вперёд, оставляя за собой только трупы, сильно поредевшая толпа отхлынула и бросилась врассыпную. Убегающих никто не преследовал. Перед Гвардией стояла более важная задача — выводить из заражённого города людей. Выжившие присоединялись к колонне Гвардии, где по одному, а где и целыми группами, мужчины и женщины, многие с оружием, полученным во время прохождения добровольной армейской службы, они приводили с собой детей, которых тут же отправляли на территорию контролируемую войсками.
Твари уже опасались нападать, предпочитая выискивать одиночек.
К утру магам удалось нейтрализовать пространственный прокол и началось планомерное выжигание мест наибольшей скученности иных.
В первые дни боёв Империя потеряла до девяноста процентов населения, проживающего в больших городах, но иные просчитались, вторжение удалось перевести в позиционную фазу. За короткий период были разработаны меры диагностики не только определяющие заражённых изменением, но и выявляющих склонных к оному.
Граждане Империи активно помогали сортировать предрасположенных, все хотели жить. Карантинные команды с трудом успевали сжигать трупы. Промышленность наращивала выпуск защитного снаряжения и отражателей воздействия.
Лучшая часть нации была сплочена, каждый вносил посильный вклад в борьбу.
К сожалению, действенные меры были приняты только в Империи, Халифатах и возможно в Империи Вечного Солнца.
В Коалиции Свободных Республик было намного хуже. Там, очаги инфекции стремительно распространялись, поглощая здоровые клетки, каждый дрался только за себя.
