Еще один шанс. Часть 3

— Красавец — наглец — скорее всего полный мерзавец! — хозяин кабинета подвел черту под своими наблюдениями. — Покоряет всех женщин подряд, а может быть, ещё и живет за их счет.

Хьюго резко кивнул головой одному из здоровяков. Тут же двое других с ног до головы обыскали новоявленного любовника — пирата. Очень быстро на столе появились трофеи: наручные часы фирмы "Патек Филипп" с расстегивающимся позолоченным браслетом, сотовый телефон "Верту", перьевая ручка "Паркер" с золотым пером в четырнадцать каратов. Через несколько секунд рядом с дорогими находками очутился простой ситцевый носовой платок. (Примечание автора. Изделие от производителя: Производственно-торгового предприятия "Колибри" города Иваново).

— Бонд, — продолжил представление синеглазый служащий Сикрет Сервис, когда обыск был завершен, и он опустил руки. — Джеймс Бонд.

— Ну, что же мистер... Джеймс Бонд. Чтобы всем нам было удобно вести разговор, почему бы вам не присесть? — Мафиози сделал жест рукой в сторону кожаного кресла у стола. Параллельно кивнул охранникам. Они отошли.

— Мы проверили ваши камни. Они настоящие и заслуживают того, чтобы мы начали их покупать.

— Как и договаривались, — делец вежливо рассмеялся и нажал кнопку. — Я всё приготовил.

Суперагент вальяжно развалился в кресле. Закинул ногу на ногу. Озорное лицо выражало нескрываемое удовлетворение. Он был в прекрасном настроении. Всё шло как надо. Сейчас главное продолжать в том же духе.

В кабинет босса "вплыла" роскошная блондинка. Она везла передвижной столик, на котором лежал серебристый металлический кейс. На совершенной фигуре девушки было кукольное, с большим вырезом, сидящее как вторая кожа черное платье, босоножки на высоких каблуках. Разрез на груди подчеркивался восхитительным жемчужным ожерельем. Она подкатила столик к гостю. Подняла и поставила кейс на столешницу. С эффектной и соблазнительной улыбкой открыла крышку. Повернула содержимое в сторону гостя. Кейс был доверху наполнен стодолларовыми банкнотами.

— Будите пересчитывать? — чаровница посмотрела прямо в глаза гостю и призывно провела языком по краю передних зубов.

— Ну, что вы? Что, вы? Джентльмены верят дамам на слово! — в словах пришельца отчетливо проявились безукоризненные манеры и тонкий шарм. Ещё бы: У дьяволицы были до изумления серые глаза, в которых безумно плескалась зеленое море. Настолько глубокое, что можно было запросто в них утонуть. На какой-то миг девушка задержала взгляд, а затем удалилась в противоположный конец продолговатой залы. Весельчак — балагур посмотрел ей вслед, его взор скользнул по открытой спине, красивым длинным ногам, аппетитному изгибу талии. Его глаза сузились.

— А вы, тут, ни чего живете! — с восхищением подумалось герою одиночке, залезшему раздетым в берлогу к бешеному, голодному медведю и мило тыкавшему ему в нос голой пяткой. — Славненько, так и со вкусом. Занавесок с цветочками не хватает. И ковриков на полу.

— Кстати, джентльмены, а это, что? — произнес агент Ноль-ноль-семь, поднимая над головой небольшое серебреное украшение, которое лежало прямо на банкнотах. Его лицо приняло озабоченное выражение.

— Это, старинный испанский амулет, — самозабвенно прохрипел гангстер. — Я, немного педантичен по отношению к новым партнерам. Вручаю тем, кто не прошел проверку на преданность. Мне эта вещица приносит удачу, а вот другим... — он взял паузу и как-то не хорошо посмотрел на незнакомца.

— У него хищная улыбка, — опять теплой, приятной волной разлилось в мозгу гостя. — А так он, такой милашка!

— А другим, что? — синеглазый плейбой поторопил хозяина кабинета с ответом.

— Для других — черная метка... Чаще всего, билет на тот свет!

— Оуу? — неподдельно удивился новоявленный партнёр, хорошо рассмотрев драгоценность. — А за какие заслуги, меня включили в состав группы "Другие"?

— Потому, что тебя никто не знает! — хозяин кабинета гневно поднял на махинатора холодные, черные как антрацит глаза.

— Ты шарлатан и мошенник! — квадратная физиономия мафиози побагровела, на седых висках выступили вены. — Появился ниоткуда. Назвался чужим именем и хочешь впарить, мне!!! подозрительные камни! Причем как выяснилось, безумной дороговизны и величины.

— Так, что мистер Джеймс Бонд! — он осклабился и кровожадно провел пальцем по горлу. — Ночью, в подвале, мои ребята сдерут с тебя кожу, а уж потом выяснят: Кто ты такой и откуда у тебя алмазы?

— Взять, его живо... — он не успел до конца произнести команду своим бультерьерам, как пришелец мгновенно вскочил с кресла, волчком перекатился через стол и прыгнул в объятия седовласого мафиози.

— Придется нам познакомиться поближе! — в одной руке у него был крепко зажат старинный испанский медальон, второй он тянулся к горлу бандита.

Сзади на него, толпой навалились охранники. Стали жестко отрывать неизвестного от жертвы. Пришелиц лихо отбивался, пинался, забористо ругался на неизвестном языке. Внезапно под копошащимися в куче людьми, в полу, образовалась огромная, темная воронка. Она, не спеша, как в замедленном кино, сытно чавкая, заглотила людей в бескрайнюю бездну времени.

* * *

Воздух внутри помещения был спертым, в нем ощущались резкие запахи протухшей стоялой воды и испорченных продуктов. Кругом всё было заставлено мешками, ящиками и бочками.

— Ральф? Бенджамин? Каллаган? — Сайман Хьюго пришел в себя в тёмном, обширном, раскачивающемся помещении.

— Где этот проклятый ублюдок Бонд? Ответит, кто-нибудь? Эй, куда все подевались? Что вообще, черт возьми, происходит?

Пробравшись вслепую между непонятными предметами, Сайман на ощупь нашарил дверь в переборке, вылез и очутился на трапе, ведущем наверх. Поднялся по лестнице, выглянул наружу. Огляделся вокруг...

Гордый красавец галеон "Себастьян де Базан" с пышной громадой белоснежных парусов, округлившихся под свежим попутным ветром, величаво, как и подобает "знатному кабальеро", пробирался сквозь плотные заросли морских водорослей, носивших название "саргассы".

Океан лежал молчаливый и спокойный, и лишь мелкая зыбь, отголосок недавнего шторма, небольшой рябью пробегала по его поверхности. Свежий ветерок весело посвистывал в вантах и огнем колыхал на флагштоке желто-красное полотнище.

Сайман удивленно пробежался взглядом по деревянным частям корабля: Палубе, бортам, надстройкам, старинным пушкам: Их вороненые стволы блестели на солнце, станки были покрыты, свежей краской, а удерживающие их снасти тщательно закреплены. У каждой мачты деревянные стеллажи со старинными мушкетами, а возле пушек картузы с порохом и плетеные корзины с ядрами. Матросы в непонятной одежде споро бегают по реям и проходам. Что-то громко кричат на испанском языке...

— Эй, парни? — дружелюбно произнес мафиози, едва отошедший от межвременного перехода. Он улыбнулся, обнажив белые зубы — Вы, что, черти? Кино снимаете?

— Ола! Мальдито сэа! Диабло! — кажется его заметили.

К Хьюго подбежали актеры (скорее всего массовка), режиссёр, сценарист, осветители. Почему-то все были одеты в старинную одежду. (Наверное, потому, что исторический фильм!) Громко загоготали используя старинные слова и выражения. (Про Колумба, что ли снимают?)

Рабочие кадра толпой навалились на Хьюго, попытались заломить руки за спину. (За кого они меня здесь принимают?) Сайман начал сопротивляться. (Он уважаемый человек, мафиози и не подписывался на такие идиотские приключения!).

— Амиго? В этом клоповнике, кто-нибудь говорит по-английски? — Хьюго от души врезал самому крикливому из массовки.

— Комрады! Я не черта не понимаю, о чём вы тут щебечите! — гангстер заветрелся волчком. (Еще бы в недалёком прошлом он был довольно неплохим боксёром.) Удачно нырнул под один удар, отшатнулся от второго, профессионально ушёл от третьего замаха.

— Черти, да сколько же вас? Кстати, а где этот самозванец, Джеймс Бонд? Это он, затащил меня, в это дерьмо!

Какой-то особо противный актеришка, явно из второго состава, видать новичок в синематографе, желая выделиться и попасть на главные роли, подло и незаметно подкрался к Хьюго сзади. (Самбоди!!! — такой нехороший человек!) Ударил чем-то тяжелым по голове (Скорее всего рукояткой кинжала.).

Раздетого по пояс Саймана привязали к мачте. Бесцеремонно окатили забортной водой. Причем подобную процедуру повторили трижды, прежде чем туман перед глазами гангстера рассеялся и он приобрел способность более ясно различать окружающие предметы.

— Буэнас тардес, ихо де ла пута! Кэ ле паресе, эль идиота! — зазвучали обидные высказывания над его головой.

Пленник очнулся. Мутным, расплывающимся взглядом осмотрел двух людей стоящих перед ним. Позади них, в нескольких шагах, выстроилась шеренга солдат. Все в одинаковых кожаных колетах в стальных шлемах, с алебардами в руках.

— Послушайте, — Сайман хриплым голосом начал свое гневное повествование. — Проклятые латиносы! Не знаю, какое кино снимаете? Но, вы не понимаете, кого схватили! Вы все, покойники! Где, этот пройдоха назвавший себя Джеймсом Бондом? К чему это маскарад? Скажите ему, что он не получит и рваного доллара за алмазы! Чего уставились? А ну, быстро развязали меня, пока я вас всех на ремни не порезал!

— Отец мой, — произнес высокий человек с красивым лицом, что был в костюме из темно-бордового бархата. На шее у него висела тяжелая золотая цепь и огромное пышное жабо. Густые усы благородного дворянина отливали серебром, словно шкура песца. В глазах, окруженных тонкими морщинками и упрятанных под мешковатыми веками, светился ум и спокойствие.

— Что скажете об этом любопытном человеке? Откуда он взялся на моём корабле?

— Ах, дон Альваро! — глухим, низким голосом ответил второй, одетый в долгополую монашескую рясу, подвязанную вместо пояса обыкновенной веревкой. Черный капюшон прикрывал его голову, но не скрывал лица. Всё в морщинах, овальное по форме, оно словно излучало ужас своей худобой, голодным, алчным выражением и диким пылающим взглядом черных пронзительных глаз. Кожа так плотно обтягивала лицо святоши, что можно было предположить, будто она подобно маске покрывает лишь кости черепа, мясо на которых давно сгнило. На груди каноника висел знакомый (Для кого-то счастливый) серебреный медальон.

— Не стоит сомневаться, перед нами подлый английский шпион! — убежденно заговорил святоша. Он улыбнулся, как-то странно, нехорошо улыбнулся — одной верхней губой, которая сперва медленно опустилась к низу, а потом вжалась в глубину рта.

— Я думаю, синьор капитан, господь специально направил этого человека в наши руки, желая чтобы он раскаялся в грехах своих. И теперь , с великой радостью, Пресвятая Церковь займется спасением заблудшей души несчастного.

Святой отец наклонился к костру, который был разведен в небольшой железной бочке, достал от туда нагретый до красна прут, с эмблемой подобно медальону на конце. Во взгляде миссионера не было даже намека на доброту или сочувствие.

— Храни Бог короля Испании и всех твердых в вере людей, и да будет проклят каждый еретик, и пусть он пылает в адском огне во веки веков!

— Шшш, — раскаленное железо с шипением прижгло тело несчастного, словно клеймо породистую лошадь.

— Силы небесные! Говори! Зачем проник на корабль?

— Аааааа, — Хьюго выкатил глаза из орбит, громко закричал от боли! — Послушайте, послушайте. — Зачистил он, глотая слюни. Пот побежал ручьем по его вискам.

— Это всё, Джеймс Бонд. Это он, британский шпион и агент, а не я! Вы, сумасшедшие? Давайте договоримся. Чего вы хотите? Вы же актеры, служители музы, а не палачи? Деньги? Сколько?

С мачт огромного галеона, опутанных сплошной паутиной снастей и канатов, отовсюду: С рей, с вантов, со смотровых площадок мачт чернели многочисленные фигуры солдат в матросов, с нетерпением глазевших на диковинный спектакль экзорцизма.

— Бешеные английские собаки! — скрипел монах с лицом, похожим на череп. Его проницательные колючие глаза пылали точно угли. Они были похожи на глаза животного и ярко блестели.

— Ересь и ложь! Вы решили, будто можете безнаказанно смеяться над Святой Церковью и тайком пробираться на наши корабли! Не бывать этому, никогда!

— Аааааа, — ужасный, душераздирающий крик и раскаленная печать, в очередной раз оставила свою отметину на теле преступника.

— Кровь Господня! — служитель церкви медленно повернулся к Хьюго. Посмотрел искоса. Улыбнулся. Напряженная улыбка на вытянутом лице палача выглядела нелепо и ужасно.

— Говори, исчадие ада! Кто подослал? Сколько вас здесь, псов — пиратов? Имена! Имена иродов, участвующих в этом шабаше, называй!

— Это, их, они... — сердце пленника бешено колотилось, нервы напряглись до предела. Мышцы обмякли, ноги предательски дрожали.

— Какие имена? — Хьюго не мог сообразить от боли, что нужно знать монаху. — Какой шабаш? Имена, каких пиратов? Из фильмов что ли? Которые смотрел? Героев, которых видел на экране?

— Говори, сын сатаны! — непроницаемые, темные как глубина преисподней глаза святого отца вспыхнули белыми искрами. — Про всё, говори!

— Я, я, я... уважаю студию "Уолт Дисней Пикчерз"! Её продюсера Джерома Брукхаймера. И, я несколько раз пересмотрел фильмы о пиратах Карибского моря. Лично знаком с Джеком Воробьём, Уилом Тёрнером, его невесткой! Этой девкой белобрысой! Господи, я забыл её киношное имя. И этим, как его... капитаном Гектором Барбоссой. (Примечание автора. Центральные персонажи приключенческой саги "Пираты Карибского моря").

— О, чёрт! До чего же больно! — из последних сил хрипел пленник. — Джентельмены, отпустите меня. Ну, хотите, я договорюсь со сценаристом и режиссёром! И вас, с вашей посудиной возьмут на главные роли в следующем фильме? Хотите?

— Имена, говори!!!

— Шшш...

— Ааааа, — я не запомнил других имен! Их, там, этих пиратов, целая куча. И они все, на одно лицо — грязные, черномазые, противные.

— Шшш...

— Хорошо, хорошо, — выдавил несчастный, из последних сил. Одними губами. Он с трудом приподнял голову, упавшую на грудь. Обвёл палубу подавленным взглядом. — Хорошо, зовите Бонда. Я куплю у него эти чертовы алмазы!

— Парус на горизонте! — громко раздалась откуда-то сверху. Трели дудок резко ударили по перепонкам. Эхом прокатились по палубам судна с настойчивостью голоса из ночного кошмара. Корабль проснулся, загудел подобно улею от топота ног матросов спешащих занять свои места согласно расписанию.

— Шшшш, — человек потерял сознание.

Заложник чувствовал сильную боль во всём теле и головокружение. Он пытался сконцентрироваться на мыслях, мелькавших в сознании. Ощущение было такое, что ему снится ночной кошмар, и он скоро проснется. Окажется в большом загородном доме в своей постели в окружении двух или трех длинноногих красавиц. На мгновение душа его как будто отделилась от тела и свободно парила, подобно облачку дыма, ведомую ветром. Но всю идиллию нарушал грохот, напоминающий бесконечные раскаты грома, и Сайман вопреки собственной воле начал приходить в себя, медленно открывать глаза и выскальзывать из блаженных сумерек забытья в резкий слепящий свет сознания и боли.