— Благодарю за помощь, Екатерина. Вы меня очень выручили, — сказала я девушке на прощание.
Лекарь, разом подобрев, загордившись и раздув щеки от сознания собственной важности, кивнул, словно моя благодарность предназначалась ему. Катя улыбнулась, сдерживая смех, но промолчала. Соблюдая этикет, лекарь пожелал мне хорошего дня и попрощался. Бросив на меня короткий, вновь прищуренный взгляд, Катя последовала за ним.
На улице еще сильнее потемнело. Тучи грозили обрушить сильный ливень, после непродолжительной, но иссушающей жары. До тренировочной площадки было рукой подать. А если свернуть в тополиную аллею, то еще короче. Только я не собиралась на тренировочную площадку, конечно. Совет, который планировался на сегодня, по неизвестным мне причинам не состоялся. Без интересующих меня деталей, без каких-либо новостей — что навевало подозрения. За полдня Дарен так и не появился. А тут приглашение от его имени.
Зная, что на него, объявлена охота, Дарен не стал бы посылать подчиненных за мной. Так нелепо подставлять под удар — не для него.
Я взяла карету и отправилась к дому убитой мною ведьмы. Нужно было забрать чашу. Артефактом по-прежнему могли воспользоваться, и попытаться меня снова убить. Пока добиралась, хлынул ливень, барабаня по крыше кареты, превращая обкатанную часть дороги в грязь. Ливень шел стеной, так что ничего не было видно в пяти локтях. Не знаю, как кучер разбирал, куда направлять лошадей. Ему приходилось нелегко, поэтому мы ехали медленно, но главное, что ехали.
К тому времени как внешнее кольцо ограждения осталось позади, и мой экипаж въехал на мощеную булыжником улицу Крашеня, ливень прекратился.
У дома на Вельможеском бульваре теснился отряд экипажей. Они практически закупорили улицу. Мне пришлось оставить карету внизу и подниматься на холм, где располагался особняк "жертвы". Кое-где рядом с каретами стояли дамы в черных траурных платьях и полушепотом сплетничали. Завидев меня, некоторые из них замирали и смотрели с любопытством, другие, менее смелые, отворачивались, пряча лицо и глаза.
Их перешептывания начиналась со слов: "Вы слышали, что...", или "Вы представляете, она..." Такие же перешептывания я имела удовольствие наблюдать сегодня за завтраком в Белой столовой. Моя бешеная скачка по Большому парку от грифонов стала событием в размеренной жизни придворных. Одни говорили, что я взмахнула рукой, после чего над Карплезиром сошлись черные тучи и хлынул ливень. Другие, что я вызвала потусторонний огонь, который выжег дорожку на газоне и чуть не спалил весь парковый лес. Доходили в своих догадках до абсурдного: одна уважаемая матрона заявила, что я вызвала демона, и тот хотел меня съесть. Но съел только коня.
Герцогиня Вальтерштурская одна из немногих игнорировала истерию, которая почти витала в воздухе.
Казалось, время доверия ко мне прошло. Для многих я превратилась из милой графини-чудачки в опасную ведьму.
Подслушивала разговоры за столом я из соображений своей безопасности. То и дело я поглядывала на императора, пытаясь угадать, что он думает по поводу моего бенефиса. Он был спокоен. Ел неторопливо. Поймав мой взгляд, слегка улыбнулся.
Принцесса держалась высокомерно. Выглядела уставшей и не выспавшейся. Ела с раздражением. Общалась только с императором. Иногда поглядывала на графа, который так цинично управлял её чувствами, и который сидел через стул от неё.
К концу завтрака большинство присутствующих сделали вывод, что если я сижу рядом с ними, а не грею холодные стены в камере, значит, мое колдовство было согласовано с императором.
— Графиня Ячминская, я должен Вас поблагодарить, — сказал император, перед тем как покинуть трапезу.
Все взоры обратились ко мне. Если бы я ела, то пища застряла бы у меня в глотке. Но благодаря свежей сплетне кусок в горло не лез.
— Накануне бала вы смогли вызвать дождь, как я и просил, — закончил он свою речь и опять слегка улыбнулся.
— Не стоит благодарности, ваше величество, — ответила я
Поддержка пришла, откуда я её не ждала. Огонь сплетни тут же потух, оставив лишь жалкие головешки. Злые языки еще какое-то время будут ворошить угли, но в целом опасность для меня миновала.
Мне следовало поблагодарить Дарена. Скорей всего, с его слов император узнал о нападении грифонов. И сложил два плюс два. Но вместо благодарности на душе был неприятный осадок.
И этот осадок никуда не делся. Хоть в данном конкретном случае информация, переданная императору, помогла мне выкрутиться из скандальной ситуации, люди еще раз подтвердили мою стойкую уверенность, что им нужно рассказывать как можно меньше. Лучше вообще ничего не говорить.
Прийти незамеченной в дом убитой я не планировала. Наоборот, императору должны доложить, что я исполнила его волю. Меня мало кто знал в лицо, но узнавали по стороннему описанию. Я единственная из знатных дам имела ярко выраженную восточную внешность. Платье на мне одето было темно-красное распашное с вышитым золотыми нитками гербом Ячминских на правом плече. На груди висел крупный золотой медальон, громче украшений говорящий о моей должности и положении. Заплетенные моей горничной Шурой в сложную косу волосы с ниткой жемчуга дополняли картину непривычного внешнего вида.
Под верхнюю юбку я спрятала ножны с двумя небольшими метательными ножами. По одному на каждом бедре. После официального назначения на должность я имела право носить открыто нож или кинжал. Но как показывает жизненный опыт, женщину с оружием как серьезного противника все равно не воспринимают и, как следствие, не бояться. А вот отобрать дорогой кинжал могут вполне. Поэтому лучше припрятать пару ножей и нанести неожиданный удар.
Когда я вошла в гостиную особняка, многие "скорбящие" обернулись посмотреть. Вокруг все были одеты в траур. Но по-настоящему оплакивающих смерть виконтессы я не увидела. Большая часть знатных женщин и мужчин разбавляли скуку столичных будней, выставляя напоказ наряды, украшения и пересказывая новости.
Похороны состоялись сегодня до обеда. Смотреть на покойницу мне не хотелось, поэтому этому факту я порадовалась.
У входа в дом стоял средних лет поджарый ефрейтор с холодным цепким взглядом, в темно-серой форме Канцелярии розыскных дел.
В доме виконтессы на третьем этаже орудовали экспедиторы той же Канцелярии, как поведала одна общительная старушка своей собеседнице. Можно было придти позже, но, во-первых, это было бы подозрительно, а во-вторых, шанс изъять артефакт сейчас был выше.
Многие бросали заинтересованные взгляды в мою сторону, ожидая моих действий. Я поднялась на третий этаж, где находился будуар хозяйки. Следом за мной хотели последовать парень с девушкой. Они уже поднялись на несколько ступенек вверх, но поймав мой взгляд, обещающий им неприятности, они развернулись и очень шустро сбежали вниз в гостиную.
В будуаре виконтессы было многолюдно. Два экспедитора Канцелярии, двое из Охранной службы Дворянского района столицы и один гвардеец. Экспедиторы и охранники пересматривали вещи виконтессы, видимо в сотый раз, потому что в приемной комнате был бардак. Гвардеец расположился в кресле, наблюдая за действиями остальных со скукой.
Войдя, я поздоровалась с мужчинами и представилась. Этикет требовал, хотя называть себя смысла не имело. Меня и так узнали. Гвардеец едва удивился моему визиту. Он поднялся с кресла и слегка поклонился. Мужчины представились. Все принадлежали к унтер-офицерам. Имена их ни о чем мне не говорили, и запоминать их я не стала. Вместо того, чтобы их запоминать, мне требовалось выпроводить всех вон.
— Полковник Казимов явиться не смог? — спросил гвардеец, сержант Пупов.
— Он занят, — ответила я.
Черная мебель была заставлена статуэтками, косметическими баночками, завалена одеждой. Окинув комнату рассеянным взглядом, я отметила, что чаша стояла на круглом столике в окружении кружек и набора для вышивания. В чаше до сих пор лежали угли. Сыщики могли принять артефакт за подставку под щипцы, которыми закручивают локоны.
— Мне нужно осмотреть будуар, — сказала я.
Мужчины переглянулись.
— Оставьте меня одну, — добавила я, разочаровавшись в их догадливости.
Покивав, они вышли в коридор, включая гвардейца.
Стараясь производить как можно меньше шума, я подперла ручку двери стулом. На случай если кому-то из мужчин станет любопытно.
Я зажгла две свечи, прилепив к ним палочку ванили и сандала. Запах, исходящий от палочек отвлечет внимание сыскарей. К тому же, мне будет легче придумать, что я здесь делала. Был бы среди них маг, он бы меня тут же раскусил, а так я неуязвима.
Я вытряхнула из чаши угли в камин. На холодных углях я увидела растекшийся лужицей и застывший воск. Ну и пусть. Мало ли покойная хозяйка выбросила опалки свечей? Все могло быть. Главное, что волосы сгорели.
На мраморной перекладине камина лежал амулет, тот самый, к которому тянулась виконтесса за помощью. Это был амулет вызова. Стоило ей дотронуться до рубина, окруженного разноцветными перьями, и позвать создателя амулета, я бы так легко не отделалась.
Проще всего было разбить амулет. Но как я это объясню? Потому пришлось пойти вторым путем. Поднеся ладонь к рубину, я сконцентрировалась. Впитывать Силу враждебного мага было чревато неприятными последствиями. Вместо этого, я потянула энергию к ладони. Когда энергия из рубина вышла вся, я развеяла её.
Дверь кто-то дернул. Сообразив, что она подперта, гвардеец императора, постучался, и крикнул:
— Графиня Ячминская, с Вами все в порядке?
— Все в порядке! — ответила я и добавила: — Мне нужно закончить ритуал!
По ту сторону двери замолчали. Надеюсь, не от испуга.
Чашу надо было унести с собой. Выкрасть так, чтобы сыскари не заметили, было из области сказок, даже для меня. К сыскной и охранной службе привлекают сообразительных и хитрых. Кто-нибудь из них заметит пропажу чаши и тогда мне придется туго.
Пора было переходить ко второй части представления. Потушив свечи, и поставив чашу на место, я открыла дверь.
Сыщики вошли, оглядываясь по сторонам и отмахиваясь от приторного запаха.
— Что-нибудь удалось... выяснить? — спросил гвардеец.
— Виконтесса в ночь своей смерти проводила ритуал обретения красоты. С помощью этой чаши, — я указала на круглый столик.
Мужчины молчали, переводя взгляд от меня к чаше.
— Так как она не обладала Силой, то не справилась с ритуалом и умерла. Возможно, нечаянно вызвала духа, который её убил.
Я прошлась вдоль комнаты и открыла окно, чтобы проветрить помещение.
— Но как такое возможно? — спросил один из экспедиторов Канцелярии розыскных дел.
— Что именно?
— Как она могла проводить ритуал, если не была магиней?
— У неё был артефакт. Вот эта чаша.
Все дружно посмотрели на уникальную вещь.
— На шее покойной обнаружили синяки, словно от удушения, — сказал охранник Дворянского района.
— Откуда у виконтессы подобная вещь? — спросил гвардеец.
Я пожала плечами.
— По всей видимости, она была связана с магом. Кстати, на камине лежит амулет вызова, через который покойная могла связываться с ним.
— Любовник?
— Покровитель?
— Не знаю, офицеры. Могу предположить, что он или она обязательно придет за своими вещами.
— Капрал Коровин, нужно установить наблюдение за особняком, — отдал распоряжение гвардеец, сержант Пупов.
— Будет исполнено! — ответил капрал и отдал честь с большим усердием, чем от него требовалось.
До моего визита все сыскари придерживались мнения, что виконтесса была убита. Разнились в том: кто и зачем. Охранная служба Дворянского района столицы склонялась к разбойному нападению. Канцелярия розыскных дел придерживалась версии убийства с политической целью.
Показания служанки покойной никто не учитывал. Почти. Служанку увели люди императора. Причем все эти события случились до бала, но Дарен ни словом не обмолвился.
Теперь же в глазах сыщиков наставница принцессы предстала как темная лошадка. Виконтесса Луизирская оказалось совсем не той, за кого себя выдавала. Обладание магической чашей и связь с магами свидетельствовали против нее.
— Нужно забрать чашу и амулет, — сказала я гвардейцу. Из всей компании он был главным.
— Вы правы, графиня. Будет безопасно, если я возьму их в руки? — спросил он.
Первоначально я хотела сама забрать артефакт. Но будет лучше, если сержант Пупов доставит чашу императору, а тот спрячет её.
— Безопасно, но лучше завернуть в тряпку, чтобы никто не понял, что именно вы забрали. Чтобы не спугнуть мага, — ответила я.
— Благодарю за помощь, графиня Ячминская, — сказал сержант Пупов мне на прощанье. — Рад удостовериться, что слухи о Вашем уме и красоте оказались правдой.
Покинув особняк, я решила прогуляться по городу. После дождя воздух был свеж. Жара, мучавшая всех жителей столицы, уступила место долгожданной прохладе.
Рыночную площадь наводнили зазывалы. Обычная примета для любого города перед скорым межсезоньем. Зазывалами были, как правило, слуги при богатых господах или владельцах таверн, но встречались и подручные купцов. Стоя посреди толпы или ближе к домам, в зависимости от силы горловых связок, они занимались тем, что выкрикивали объявления о сдаче койко-места для проживания на время убийственной жары.
Кое-где я натыкалась на расклеенные объявления о сдаче безопасного места для проживания в пансионатах. Население Вирганы было по большей части безграмотным, поэтому объявления на пергаменте имели целью приманить кого-то с социальным статусом повыше крестьянского.
Я зашла в таверну "У Дика", где мы останавливались с Дареном по приезду в Крашень. Послушала разговоры, поела. Spiritus exercitus я спрятала под платье, поэтому моя должность и цель визита остались при мне.
Наняв возничего на криолке, я проехалась до заслона. Еще раз убедилась, что ситуация по-прежнему тяжелая. Здоровых, боеспособных бойцов все меньше. К счастью, атаки хищников тоже спали. Воспользовавшись передышкой, на заставе занимались тем, что пытались как можно быстрее выложить каменную стену.
Еще у меня была мысль добраться до сердца купола. Но пришлось отложить. Это довольно опасная вылазка, чтобы идти туда одной без поддержки. К тому же успело стемнеть.
Приказав возничему показать мне столицу, я пыталась нащупать магические следы других магов. После недавних событий у меня складывалось ощущение, что столица ими прудит. Мешала магия купола. Она рассеивала все поисковые заклинания дальнего радиуса. Около столичной ратуши и на площади Трех Повешенных сработало заклинание обнаружения следов остаточной магии.
На площади остались эманации стихий воздуха и земли, использованных для создания защиты. Эманации в форме куполов и вертикальных щитов сохранили форму, лишь размылись и утратили защитные свойства. Складывалось впечатление, что группа магов, либо учеников, тренировались, создавая защиту несколько раз подряд.
Рядом с ратушей буквально на днях были применены заклинания второй ауры и отвода глаз. Только эти заклятия оставляют после применения разноцветные скопления астрального тела. Я прошла по следу до закрытых дверей ратуши, куда уходили разноцветные сгустки эмоций.
