Запутывается, всё больше с каждым днём запутывается. Или это Марины кто-то сознательно запутывает? Не желает принцесса быть фигурой на доске. Понимает, игроком быть не может, во всяком случае, пока.
Думать, думать и думать! Но не сегодня. Хоть что-то у нас в стране ещё действует, и стараются в эти дни даже злейшие враги не показывать клыки.
Вот только новая зарубка для памяти уже появилась. Тем более, как-то в новом свете представляется, Коаэ и с Динкой дружить старается.
Да и с самой Кэрдин непонятного всё больше и больше становится. Правильнее сказать, Марина лучше осознаёт бывшее всегда. У Кэрдин ведь сын есть. Рождённый в таком возрасте, когда многие женщины уже утрачивают способность иметь детей. Притом Кэрдин даже сейчас выглядит не как молодящаяся женщина своего возраста, а скорее, как старшая сестра Софи.
Судя по известному Марине у Ярна со способностями полный порядок, внешностью — красавчик даже на её разборчивый вкус. Всё бы хорошо, но вот тут самое интересное только начинается.
Бестия могла объявить сына полноправным Ягром сразу после рождения. Могла, но не сделала. Признала сыном члена Дома, причём даже не сыном Главы, каковой она была.
Главная линия Ягров сейчас состоит только из самой Кэрдин и откровенно не желающей иметь детей, Пантеры.
Со смертью обеих титул станет выморочным, дворцы, земельные владения и национальные сокровища — государственными. Прочее имущество — банковские капиталы, различные предприятия — как раз основа могущества Ягров — будут распределены по завещанию. Ярн может не получить ничего.
А может и всё — достаточно Кэрдин в любой момент объявить его полноправным.
На пергаменте, у него ещё один статус может быть, ни у кого на деле не имеющийся. Сын Императора без титула принц. В старину такими частенько бывали внебрачные дети Императора. Марину всегда интересовало, как возможно рождение внебрачных детей при развитой медицине? Особенно, сейчас?
У Саргона и кроме Ярна есть несколько внебрачных детей, он как-то проговорился рождение ребёнка — знак его особого расположения к этой женщине, а не неумение пользоваться резиновыми изделиями, как болтают некоторые. В порядке чёрного юмора нескольким маркам, эти изделия производящими даровал звание 'Поставщик Императорского Двора' и право использовать на эмблеме Императорский герб. Эти гербы на упаковках Марина видела — заводами руководят шутники под стать самому известному покупателю. Ещё он что-то говорил о 'запасных игроках', тогда Марина не поняла, что имелось ввиду.
Статус Сына или Дочери Императора возможно в любой момент даровать. Тоже неплохой повод держать повзрослевших детей на коротком поводке. Признание — однократное и не имеет обратной силы. Так что, даже при самом глубоком конфликте в императорской семье Марине и Софи ничего не грозит.
С Ярном статусом могут играть и мать, и отец. Играют ли — Марина не знает. Каково от этих игр самому Ярну — не знает тоже, лично с ним не знакома.
Ещё с одной стороны стоит глянуть, на данный момент, враждебной. У Саргона есть дочери — Еггты, есть сын, пусть с неопределённым статусом, — Ягр, есть и сын — мирренский принц с небольшими, но правами на престол.
У Дома Льва — свои мыши в амбаре — никогда и никого из имеющих статус Члена Дома этого статуса не лишали, притом, что некоторые в прошлом творили такое, за что, по мнению Марины, старинную казнь разрезанием на десять тысяч кусочков следовало вернуть обратно.
Наследник у Тима есть, но он таков — Император в любой момент может назначить кого-либо другого. Это традиция, наследует старший сын, на деле, по закону, наследник назначается из членов Дома по степени близости.
Формальное положение Сордара по степени близости к императору за время войны улучшилось. Нескольких младших ветвей лишилось сыновей. Один так вообще погиб вместе с линкором в бою с 'Владыкой Морей'. Кто-то — умер от старости, кто-то— погиб при подозрительных несчастных случаях.
'Дом Льва' правильнее было бы называть 'Домом пауков' — так они там друг дружку жрут.
Есть отличная от нуля вероятность — война когда-нибудь кончится, Тим и сейчас уже крайне немолод, новым императором может оказаться и человек близкий и одновременно, страшно далёкий Дому Льва — принц Сордар Саргон.
Танцы тоже должны быть, но Новогодний всегда с оттенком маскарада. В этот год — особенно. Взрывами хлопушек и блеском огней словно хотят на короткое время отогнать нависающее над всеми. Потому ярки и откровенны наряды. Излишне смелый, дерзкий, совершенно не по возрасту макияж у одних, откровенно забавный и дурашливый у других.
Тут уместен был бы и берет с весёлым черепом и морпеховский нож Марины. Но на ней платье. Левую руку обвивает змея. Пока рисунок, даже в упор не отличимый от татуировки.
Ощущение сказки становится всё сильнее. Всё больше и больше причудливых нарядов. Даже Марина надвигает на глаза чёрную с золотом полумаску, хотя, сомневается, будто её кто-то не узнает. Только насчёт самых ярких нарядов надо немного подумать, кто там под маской скрывается.
Коаэ на самом деле просто струхнула маленько, потому и хотела сбежать. Не в плёнках дело, совсем не в плёнках. Испугалась собственной разбушевавшейся фантазии. И возможных насмешек. Потому и ходила с утра словно сама не своя, словно замороженная. Сейчас оттаивает понемногу.
Тут один убор головной, спасибо Эриде, редкость сам по себе, тем летом немногие видели. У Коаэ с фантазией хорошо, всё остальное получилось словно единым комплектом с короной. Сумела подобрать, причём сама, к Пантере не обращалась. Летом её не слишком много народа видело, могли и не запомнить.
Хотя, о чём это она? Что там на Коаэ было — кто позабыл, кто и вовсе не знал. Но вот вблизи каких звёзд малявка греется — известно всем.
Значит, и мнение о её творении по крайней мере, сегодня, при себе придержат. Если уж Марина своего мнения так и не составила. Своеобразно? Безусловно... Вот только красиво ли? В темноте столкнёшься, Херктерент не испугается, но не все тут смелые такие. Остаётся надеяться, Коаэ не добралась до светящихся красок.
Марина чуть не хватается за нож, почувствовав прикосновение металла к коже. Вовремя соображает — всего лишь украшение на пальце мелкой.
— Марина...
Резко хватает Коатликуэ за руку, сильно сжав палец, раздражённо шипит.
— Не смей касаться меня металлом. Я дурею от этого. Могу и сломать что-нибудь.
— Я поняла. Не буду. Отпусти. Больно, — выцеживает, почти не шевеля губами.
Херктерент разжимает руку.
— Чего хотела-то?
— Кажется, нас снимали.
Марина равнодушно пожимает плечами. Всего-то? Неужели, мелкая обычная девочка в необычном месте, со всеми свойственными возрасту страхами и не больше. А не нечто другое, возможно, только в воображении Херктерент, существующее? Причём, похоже это нечто скорее на ту, кого костюм сейчас на Коатликуэ.
— Чего ты хотела, при таком наряде, да ещё я рядом.
— Но я боюсь, — вполне искренне звучит. Даже странно.
— Чего? Сниматься? Я на это давно уже внимания не обращаю. На первом моём официальном снимке мне месяц, на неофициальном — гораздо меньше. Моим мнением тогда не интересовались вовсе, — 'потом — тоже, но мелкой знать не обязательно', — привыкай к известности. Тебе с этим жить.
— Я сама себе опять кажусь голой.
— Есть и менее тебя одетые.
— Но они старше.
— А я здесь причём? Если не забыла, я с тобой одного возраста, даже чуть младше. Я приучила всех воспринимать себя именно такой.
— Взрослой? — подсказывает мелкая.
— Нет. Той, с кем считаются. И боятся хихикать даже за спиной, не говоря уж о том, чтобы рассмеяться в лицо.
Судя по Динке, с Коаэ пообщалась более чем плотно. Платье — классическое, но на половине лица макияж, воспроизводящий череп с не до конца отпавшими кусками разлагающегося мяса. Ухо вовсе чёрного цвета, словно и нет его. На руке до половины плеча натянута перчатка с анатомически точными изображениями костей. Подобная перчатка — вещь вроде туфелек на шпильках, несколько сот лет из моды не выходит. Запущена в оборот развесёлой Диной III во время ранней юности. Сама Марина подобными сестрёнку в раннем детстве пугала. Что удивительно — Софи тогда не наябедничала.
Кто-то, оказывается, не наигрался ещё. Если Динка глаза закрывает, видно одно веко в чёрно-красный, словно кровь спекшееся, с какими-то прожилками, выкрашено. Другое — чистое. Глаза Кошмар обычно не красит вовсе. Кровавое око — дурное влияние Коаэ, можно не сомневаться. Или наоборот. Или Соньку надо потрясти, мотивы красивой смерти в современном искусстве самыми пышными или самыми ядовитыми, цветами цветут. Тут мода на собственный настрой Коатликуэ попала, смертью как явлением интересуется, красиво умирать вовсе не собирается.
Декольте у Рэды весьма глубокое, кажется, разобралась наконец, что стоит прятать, а чем — гордиться. Если Марина что-то понимает, шрамолицая в активном поиске, причём ищет кого-то строго определённого, игнорируя всех прочих. Ладно хоть Хорт не из тех, кто от несчастной любви топиться полезет. Она сама причину неразделённых чувств быстрее утопит. Вот только кого она ищет? Вроде, Марине последнее время вполне доверяет. Или это Херктерент так думала, любимую поговорку позабыв? Разобраться попробовать или не стоит?
Может, Рэдрия решила кого у подруги увести? Было бы занятно посмотреть. Внешностью Рэда только в области груди выдающаяся, всё остальное — средненько. Зато напора, упорства и наглости — на троих хватит. Да и кто за её спиной тоже стоит учитывать. Но пока всё мирно. Даже слишком.
Марина глянула, что там сестрёнка поделывает, там тоже всё подозрительно спокойно, Софи любимым делом занимается — в лучах славы греется. Волшебное платье словно на самом деле под волнами колышется.
Херктерент всё сильнее ждёт неприятностей.
Пока они не пришли, стоит какое-нибудь занятие придумать. До танцев ещё далеко, и Марина в раздумьях, будет ли участвовать.
Сестрицу Динкину надо от стенки отклеить и поближе познакомиться. Та ещё звезда утренняя, самая угрюмая из всех собравшихся. Марина считает себя кое-чем Эорен обязанной. Такие вопросы лучше решать побыстрее.
Подходит и демонстративно прислоняется к стенке рядом.
— Привет! Как отдыхается?
— Не... Неплохо, ваше высочество.
С чего это? Ах да, старые законы, Имперская принцесса считается старше любого принца к Императорскому дому не принадлежащему, без разницы, сколько кому лет. Понятия о субординации в 'Кошачьей' вколачивают крепко. Не исключено до сих пор, в прямом смысле.
— Мы тут титулами не пользуемся. Только в особых случаях употребляем, так что давай по именам, Звезда Утренняя.
Эорен совершенно неискренне улыбается.
— Как тебе здесь?
— Не составила ещё своего мнения, — это выходит значительно лучше, словно команда отдаётся. Вот только, несмотря на пребывание в 'Кошачьей' к командованию Эор малоспособна.
Марина поводит глазами по сторонам. Коатликуэ откровенно старается не пропадать из поля зрения.
— С тобой из нашего Генштаба кто разговаривал?
— Ваша сестра. Выразила благодарность.
Вечно Сонька её обходит! И как только успевает?
Про Эорен Марина знала всегда, все её титулы с лёгкостью назовёт. Впрочем, Эор тому же самому с раннего детства учили. При этом, Марина на самом деле про дочь соправителя знает только то, что от Динки слышала. У Эор о Херктерент источник информации тот же самый. Вряд ли врала намеренно, но у девочки-кошмара восприятие мира довольно своеобразное.
— Больше она ничего не выразила?
— Оказала мне содействие в подборе наряда для сегодняшнего мероприятия.
Хм. Вспоминается тут, неряха Динка говорила, сестра совершенно не умеет одеваться. Имелось в виду всё, не относящееся к школьной форме, она-то на Эорен сидит, как на манекене.
Сейчас на ней вполне элегантное облегающее розовое платье классического стиля. Почему-то считается, розовый идёт всем, особенно высоким. Занятно было бы на Хейс в розовом взглянуть...
У бедра усеянный искусственными брильянтами голубой цветок, ветка от него поднимается на грудь. Второй такой же цветок прикреплён к браслету. Если познания в ботанике напрячь, вспоминается, цветок так и называется 'Свет утренней звезды'. То есть, цветок Эорен. Придраться не к чему, выглядит Утренняя Звезда получше многих.
Вот только смелость у неё кончилась ещё на танке Марины. Но в бальных делах Херктерент плохая помощница. Самой не слишком уютно, только кому-либо, кроме неё самой, знать об этом вовсе не обязательно.
— Ты знаешь, это мой первый школьный бал, — голос словно отдельно от Утренней Звезды звучит. Сама она смотрит куда-то в пространство, — и мне пришлось разрушить прежнюю жизнь, чтобы сюда попасть.
— Мой брат 'Кошачью' заканчивал. Ничего плохого не говорил.
— Однако, тебя предпочли отправить сюда.
— Я не очень уважаю слишком жёсткую дисциплину.
— Так ты сама выбирала? Признаться, я Дине не слишком верила.
— Чьи-либо представления о реальности, и сама реальность довольно часто расходятся. Вплоть до жестокого конфликта.
У многих девушек на браслетах висят маленькие бальные книжечки с пером. В них записывают приглашения на танец. Заполненная ещё перед балом книжечка — предмет гордости мирренской девушки. Грэдки носят как дань моде. Многие бальные традиции заимствованы у южного двора. Церемониал грэдского двора пытались привести к мирренским стандартам, южане тогда считались образцом изящества, утончённости и придуманного ими самими врождённого благородства. Получалось плохо, представители старых Домов стали вести себе при дворе откровенно вызывающе. Отличился и наследник. Новый церемониал оказался курьёзом придворной жизни.
Тем более, Саргон эту самую придворную жизнь стремился свести к минимуму.
Хотя мирренские балы проводились по-прежнему, только статус их был понижен с Великого до Большого. Вот там все мирренские нормы поведения были обязательны. Мирренские балы считались самыми блестящими. Их посещали даже те, кто активно возражал против введения при Дворе нового церемониала. Слава балов кануна Великой войны жива до сих пор. Им по мере сил стараются подражать.
У заклятых врагов даже сейчас два совместных танца считаются чем-то вроде начала подготовки к свадьбе. Марина учила мирренские брачные обычаи, и нашла их до невозможности переусложнёнными, попросту говоря, дурацкими.
О приглашении на танец договариваются заранее, но возможны и без договорённости, как правило так и начинаются самые яркие и необычные пары.
У грэдов кто с кем танцевал один танец — повод для сплетен, не более. Вот два и более с одним и тем же — таких негласно считают парочкой. Впрочем, не удивятся, если развития отношений не последует.
Танцы чередуются, на первый приглашают юноши, на второй — девушки. Потом повторяются. Вот если приглашаешь кого, да не один раз — о бурном романе не будет болтать только очень ленивый. При приглашении на второй танец отказывать не принято. Вот девушка имеет полное право отказать.
