Неожиданно новое увлечение в виде сладкой выпечки помогло сблизиться с высшим звеном крепости. Оттаял сэр Родэрик, радовались новому обществу два рыцаря-огневика, таинственно смотрел молчаливый черноглазый красавец граф Риисо, мужчина-загадка, похожий на героя дамского романа. Все остальные воины были из простых. Много рыцарей сложили свои головы, защищая крепость во время войны, особенно когда эльфы прорвались дальше южных земель и пару лет успешно продвигались по человеческим землям, круша одно маленькое королевство за другим, держа эту крепость в осаде.
Кроме графа Риисо, у которого была своя печальная, загадочная, романтическая история, приведшая его в крепость пару лет назад, у всех здесь жили семьи. Огневики, получившие назначение сюда в самом конце войны, женились, обросли детьми, как старое бревно грибами. Сэр Родэрик проживал в замке с женой, дал жизнь пятерым детишкам и вырастил их, выпустив в мир на 'свободные хлеба'.
Со временем девушка познакомилась и с лучшими, передовыми или чем-либо прославившимися, старшинами, на которых держался гарнизон. Пекла она часто, часть вкусностей оставалась, и леди Таури относила их в лечебницу, для поднятия морального духа лекарю и его больным. Так и познакомилась поближе с более простым сословием.
Пролетела тихая для Эльи, довольно беззаботная зима. Пришло письмо от Берта, где он сообщал, что у него все хорошо. Разработку горы он не бросил и собирался вновь на лето вместе со старателями уезжать туда. Еще он написал, что нашел некроманта и тот отработал заказ по личной вещи Эрика. Он вызвал дух Эрика, и оказалось, что парень не успел даже понять, что умер, и долго бродил в поисках Эльи и брата. Маг отпустил душу Эрика, клятвенно заверяя, что теперь у того все хорошо и парень отправился на перерождение.
В письме от мастера Граммона Элья прочитала об аукционе, о росте своего авторитета, о том, что мастер присматривает за мальчиком (Бертом).
Отписался Элье и Горен.
'Приехавший наместник — мужчина видный, старше сорока, но меньше пятидесяти. Установил систему штрафов, в хозяйстве ничего не понимает, привез с собой двух управляющих, которые резко раскритиковали всю работу графа Таури и начали все менять'.
Прочитав не по одному разу все письма, Элья стала выбираться из той тихой жизни, что устроила сама себе. Молодость брала свое, и ей захотелось больше движения, впечатлений, быть может даже общения.
Она стала больше гулять, присматриваться к растениям в надежде найти что-нибудь интересное для сада. Неожиданно она обнаружила, что многие воины пытаются ей угодить, останавливаются для того, чтобы поздороваться и спросить, не нуждается ли она в чем-либо. Это было удивительно, немного забавно и трогательно.
Потом она заметила, что огневики стараются хотя бы через день сопровождать простых воинов, обходящих границы, и тогда девушка решила помочь в патрулировании. Сэр Родэрик разрешил, и как-то незаметно Элья втянулась в мягкую версию службы, появились новые знакомые, все больше веселые молодые парни, старающиеся относиться к ней с предупредительностью, ищущие случая порадовать ее, вызвать улыбку. Первое время она смотрела на них с подозрением, не веря, что может вызывать внимание ребят просто в качестве симпатичной девушки. Ей не приходило в голову, что она расцвела, и за ласковый взгляд, за робкую улыбку молодые воины готовы были жестко бороться между собою.
Незаметно Элья перестала плакать по вечерам от тоски по Эрику, по Берту и от беспросветного одиночества. Зима отступила, природа оживала, а вместе с ней, поддаваясь общему жизнеутверждающему настроению, и молоденькая девушка.
Однажды, возвращаясь из небольшого патрулирования, на которое она сама себя назначила, и неся в руках несколько букетиков из первоцветов, набранных ребятами, Элья с группой натолкнулась на атакующую гарнизон волну темных эльфов. Впереди небольшого отряда стояла крепость, к которой они подходили, а позади появились эльфы, стремительно приближающиеся к воротам.
Еще когда группа патруля вышла из леса, они видели только возникшую суету на стенах гарнизона. Ребята и Элья заволновались, пошли быстрее, и оставалось не более двухсот метров до ворот, как они увидели приближающихся с огромной скоростью гигантских пауков со всадницами. Казалось, что эльфийки цепочкой охватывают все свободное пространство. Старший отряда скомандовал бежать, но Элья видела, что пауки быстрее преодолеют разделявшее их расстояние, и, несмотря на то что побежала со всеми, старалась прислушиваться, чтобы понять, когда полетят стрелы или знаменитые эльфийские звездочки.
Со стен крепости патрульный отряд начали прикрывать лучники, но ребята успели пробежать только половину расстояния, когда самый молодой упал, подкошенный долетевшей до него звездочкой, ранившей его в ногу. Элья сразу развернулась и начала действовать как маг.
Попытка укрыться за стенами не удалась, значит, если суждена смерть, то она примет ее в бою. Ей даже показалось, что это будет красивое завершение ее странной жизни.
Со стен продолжавшим бег ребятам закричали, что миледи отстала. Командиры велели увеличить поток стрел, чтобы прикрыть девушку от всадниц. В невероятном напряжении застыли огневики. Для их ударов необходимо было подпустить эльфов поближе, и сейчас они ничем не могли помочь юной леди.
А Элья смотрела, как к ней приближаются с невероятной скоростью жуткие, нереальные пауки с девами на них. Ловкие, идеально владеющие своим телом эльфийки, в ореоле множества тоненьких светлых косичек, с яркими красными или бледно-голубыми, не меньше красного привлекающими внимание, глазами. Они не были красивы, но их наступление завораживало, странноватая внешность заставляла стоять, раскрыв рот.
Девушка видела, что эльфийки ее заметили и готовились взять в плен. Она встряхнулась, скидывая наваждение нереальности происходящего и глупых героических мыслей, встала устойчивее, подняла руки вверх, соединяя их ладошками, и резко развела.
Земля откликнулась Элье по всей ширине наступления эльфиек. Перед пауками она по ее велению стала рыхлой, замедляя их ход, потом начала собираться валом впереди них, перекрывая всадницам путь, и, достигнув пика в своей высоте, обрушилась на них. Эльфиек не сильно задела агрессивность земли, но пауки не смогли продолжить свой бег и увязли, подставляя своих всадниц под стрелы, летящие со стен крепости.
Но Элья не останавливалась и продолжала взаимодействовать с землей. Прямо перед ней начала собираться новая земляная волна, сильнее, мощнее и более длительная. Она, поднявшись на приличную высоту, немного опала, но не исчезла, а побежала вперед, насколько хватало глаз, изображая морской бурун.
Среди эльфиек возникла паника из-за сложившейся ситуации. Они пытались отступить, но разрыхленная почва мешала им, а земляной бурун опрокинул многих пауков, и все это происходило под нескончаемым потоком стрел.
Атака не только захлебнулась, потеряв стремительность, но всадницы стали нести большие потери. Одна из дев, бросив взгляд на одинокую фигурку человеческой магички, скомандовала подбегающим к ним пешим воинам-мужчинам забрать раненых и махнула рукой, показывая, чтобы все силы были брошены на отступление.
Элья не стала мешать им, помня, что у них вообще-то перемирие и что эльфийки могли бы ее убить, если бы нацелились, но даже не ранили.
После этого показательного выступления к леди Таури стали относиться как к магу, демонстрируя профессиональное уважение. Больше всего изумлялись огневики, без конца задавая ей вопросы, спрашивая, что она может еще, а выслушав ее рассуждения о даре стихии Земли, начали придумывать задачи и помогали реализовывать их.
Опытным путем маги определили, что девушка прекрасно может сотрудничать с воздушниками. Сэр Родэрик пригласил из соседней крепости сэра Батора, мага с воздушной стихией, и с ним Элья устраивала целенаправленное движение каменных смерчей, пылевые бури, вместе они могли вытащить из земли камень и метнуть его так далеко, как глаза видят.
Когда девушка устраивала волну, то при насыщении ее воздухом эта волна поднималась на многометровую высоту, и смотрелось это страшно. Но больше всего ее просили экспериментировать с големами. Огневики в азарте пытались сделать огненных големов, но вышло затратно по вложению силы и сложно управляемо. Хотя невозможно было отрицать, что огненные големы были яркими, эффектными и впечатляющими.
Как только Элья проявила себя в качестве дееспособного мага, то у нее появились обязанности. Теперь она должна была по сигналу тревоги бежать вместе со всеми на стену как маг, способный отражать атаку. Как важной единице крепости, ей были назначены постоянные ангелы-хранители, прикрывающие ее во время магичения.
Пятерка лихих ребят, способных стоять рядом с работающей магессой вопреки всему и, несмотря ни на что, защищать ее. Старшим в пятерке был Честер. Отважный, удалой, веселый, но внимательно следящий за своими ребятами и вверенной ему юной красавицей-магичкой. Его пятерке завидовали все, и Честер все сделал для того, чтобы талантливая девушка чувствовала себя под его защитой комфортно.
Не только серое уныние крепости развеялось яркими красками проснувшейся природы, но и в жизнь Эльи пришли настоящий риск, много общения, ощущение собственной полезности. Она стала улыбаться, все чаще ребятам удавалось ее рассмешить, ее глаза засияли молодым задорным блеском. Иногда ей казалось, что только теперь она начала по-настоящему жить. Даже таинственный молчаливый граф Риисо, поддаваясь очарованию юности, тайком приносил букетик цветов к ее дверям, возвращаясь с патрулирования.
Эльфы тревожили крепость нечасто. Сэр Родэрик полагал, что так они проводят свои тренировки, обучают молодняк.
— Если бы у них была задача захватить крепость, то наступало бы их значительно больше, — пояснял он девушке. — Для пауков нет преграды в виде стен, но если защитники сбивают всадницу, то паук начинает вести себя согласно инстинктам. Иногда, поддаваясь раздражению и ярости, продолжает лезть, иногда в страхе убегает в лес, лишь изредка бежит к упавшей эльфийке и сторожит ее. Атакуя в двести-триста голов, стены южной крепости не преодолеть. Значит, цели в захвате нет, — делал уверенный вывод старый воин.
Именно из этих соображений огневики не били наповал, а давали по предупредительному огню. Все это вселяло надежду, что худой мир будет длиться долго, пока не произойдет событие, которое либо его укрепит, либо даст новый виток вражде.
Для Эльи, ведущей снова активную жизнь, времени задумываться, как долго продлится мир, не было. Она уже реже готовила сладости, только изредка балуя себя и окружающих. С интересом изучала природу южной части королевства, собирала корешки понравившихся растений и высаживала их в плошки, заполонив горшочками одну из свободных террас, но основное время она тратила на развитие своего дара при помощи более опытных сослуживцев и выполнение обязанностей мага.
Служанки у нее не было, поэтому ей приходилось следить за одеждой самой. Посмотрев, как женщины все воинское стирают в едином котле, она побрезговала и свое стирала сама. Такая самостоятельность миледи не добавила ей любви женского состава крепости. Злыми языками, а то и грубыми толчками крайне малочисленная и оттого бесценная для мужчин женская часть гарнизона пыталась осложнить жизнь приезжей графине.
Элья не стала жаловаться или искать понимания среди зарвавшихся работниц, нанятых в ближайших деревнях и считающих крепость своей собственностью. Она ответила жестко, как маг, как воин, рискующий жизнью ради спокойной жизни этих самых работниц. Девушка с легкостью устраивала топорщившиеся камни под ногами злоязыких дев, отчего они беспрестанно спотыкались, разваливала огромные каменные корыта, когда в них стирали прачки и заодно говорили гадости о ней, перекашивала двери в погреба, обеспечивая многочасовое сидение в холоде для кухонных работниц, предлагающих кидать ей в еду жуков и червей, а для самых неугомонных собирала из мелкого камня голема. Его задачей было подойти, под общий гогот обнять неприятельницу и рассыпаться, оставляя жертву покрытой пылью и вытряхивающей камешки из разных мест.
Все это заставило утихомириться местных красоток, и если они и продолжали злословить, то делали это так, чтобы графиня-ведьма не слышала. Но и тут Элья внесла сумятицу в их слаженный противостоянием коллектив, подслушивая и наказывая за болтовню одну из сплетниц, тем самым заставляя подозревать вторую в стукачестве.
Девушка не стала терзаться сомнениями, хорошо ли поступает, она каждый день выполняла свои обязанности по защите крепости, поэтому считала, что имеет право на уважение. Если 'дамы' не хотят осознать некрасивость своего поведения, она их будет учить так, как они того заслуживают.
— Леди Таури, — воскликнул один из сопровождающих ребят, — смотрите, хороший росток у орехового дерева. Давайте я его вам выкопаю. Ему здесь все равно сил не набраться, а растение редкое, как вы любите.
Миледи, подхваченная при спрыгивании с ящера на руки Честером, что было, откровенно говоря, излишней галантностью со стороны старшины, побежала смотреть на обнаруженный росток.
Орехи популярностью по назначению не пользовались, но если их правильно посушить, а после сильно обжарить и заварить, то получался чудесный кофе с легким ореховым послевкусием. Оставалось подобрать в пару горьковатому напитку сладкий сироп и наслаждаться местным вариантом кофе. Но здешние жители таких сложностей не любили, поэтому только истинные гурманы могли позволить себе искать орехи, сушить, жарить, молоть, заваривать и подбирать дополнительные составляющие. Гурманами оказались разведчики. Им не лень было возиться ради волшебного запаха и чувства бодрости. Они пили этот напиток без всяких добавок, смакуя терпко-горьковатый насыщенный вкус.
— О, конечно, выкапываем, а еще нет? — Элья стала осматриваться и, к своей радости, обнаружила еще пару маленьких растеньиц. — Можно мне еще вот эти? Вдруг капризничать будут и не все приживутся?
Честер показал знак незанятым ребятам смотреть в оба, а сам, мягко прикоснувшись к ручкам графини, прикрыл их своими и, произнеся: 'Не пачкайтесь, миледи', забрал из них приготовленную тряпку и обернул выкопанные саженцы.
Ребят удивляла любовь аристократки к растениям, особенно не приносящим пользы. Но все мужчины в крепости с удовольствием радовали ее, принося луковки, корешки, и, размахивая руками, объясняли, что из них вырастет 'вот такенный цветок!'. Отдаваясь многолетней службе, воины оказались очень внимательны к природе и хорошо помнили, где из года в год растет нечто привлекательное или необычное. К сожалению, названий растений они не знали.
Коллекция горшков с непонятно чем множилась и заполоняла выделенную ей террасу. А осенью должны были еще принести саженцы крестьяне, у которых девушка покупала фрукты, а в будущем решила попробовать вырастить такие же у себя. Втягиваясь во всю эту хлопотливую суету, Элья даже не замечала, что теперь с удовольствием думает о будущем, что перестала считать себя своеобразным изгоем и живет как обычный член общества, испытывая небольшие радости и разочарования.
